Красный лёд

Дима сам рассказал, сам первым и рассмеялся:

– Ха ха ха ха…

Адам тоже, вслед Диме, гулко заржал. Смех у него получался грудным, с глухим перестуком эха:

– Гу гу гу гу. Гу гу гу гу.

Тимур посмеялся немного – просто за компанию. Девушки ограничились улыбками. Таня же не улыбнулась, она задумчиво вывела на стекле цифру 20.

– Хотите ещё один про секс? – хитро прищурившись, поинтересовался Тимур.

– Ну-ка, удиви нас, – потребовала Света.

– Пожалуйста. Муж с женой дома занимаются сексом. Дом панельный, слышимость великолепная, слышно всё, что соседи делают. Утром их сосед, старик дядя Саша, говорит:

– Слушай, Вася! Вы ночью, когда сексом занимаетесь, ваши крики и стоны всему подъезду слышны, давайте это как-нибудь потише!

– А как – потише?

– Рот жене скотчем залепи, что ли…

Ночь, муж скотчем заклеивает рот жене, и они занимаются сексом.

После первого оргазма муж кричит:

– Дядь Саша, так хорошо?

– Да!

– После второго оргазма:

– И так хорошо?

– Да!

И так несколько раз. Наконец старик нервно орёт:

– Коля, убери ты этот скотч со рта жены!

– Почему?

– Потому что весь дом думает, что это ты меня е*ёшь!

Секундное молчание и туристы дружно захохотали. Последнее матерное словечко хорошо легло на лёгкое опьянение, вызвав пароксизм веселья. Этот анекдот зацепил их сильнее Диминого.

– Фууу, – Света, смеясь, укоризненно качала головой. Всё же матерок. А как же соблюдение приличий?

Властелина смеялась в ладошку, а Таня похохатывала, откровенно любуясь Тимуром.

– Я пойду в тамбур свежим воздухом подышу. – Тимур встал, показав на намертво заблокированное окно в их блоке, и пошёл охладиться. Действительно, в плацкарте духота доставала пассажиров. Из всего вагона лишь пара окон поддалась, подарив глоток свежего воздуха, остальные хранили глухое молчание, не желая идти на поводу у томящихся в жаре железной коробки людей.

Тимур ушёл, а через минуту пошла в «туалет» Таня: на самом деле она хотела поговорить (и не только) с Акуловым, но Диме и остальным, понятное дело, сказала, что идёт в туалет. Непристойные анекдоты возбудили её, она хотела, поэтому и шла.

– Тима, тебе с нами скучно? – Войдя в тамбур Таня приблизилась к Тимуру, чуть ли не прижавшись тёплой ляжкой к его жилистому бедру.

– С чего ты взяла?

– Так… Сбежал ото всех. Понимаю, если бы курил. А ты ведь не куришь? – Таня прикоснулась пальчиком к его оголённому предплечью, торчавшему из рубашки с короткими рукавами. Прикоснулась и провела не по коже, а по золотистым волосикам, покрывающим руку от запястья до локтя. Проверенный приём, на других самцов действовал безотказно.

– Нет, не курю, – холодно ответил Акулов, отодвинувшись от Тани. – И я не сбежал. Свежий воздух люблю, понимаешь?

– Что ты? Какой здесь свежий воздух? Шпалами пахнет. Фи. – Таня снова сделала попытку прислониться к Тимуру.

– Мне нравится.

– Ну, Тима, пойдём туда, я чего тебе покажу, – Таня указала глазами на туалет. Прозрачный намёк понятный каждому. – Пойдём?

– Знаешь, что…

– Что? – Показав розовый кончик языка, быстро промелькнувший, облизавший губы, Таня потянулась к Тимуру.

– Я предпочитаю дышать в одиночестве. Тебе, если в туалет надо, то ты иди. – Смотрел Тимур строго, давая понять, что разговор окончен.

– Вредный какой. – Не устыдившись ни капли, Таня наклонила голову к плечу, выпятила вперёд грудь, а рот приоткрыла. – Как знаешь.

Тимур, не моргая, проводил взглядом бесстыжею давалку, на прощанье обернувшуюся и подмигнувшую прежде, чем, открыв железную, квакнувшую жестью язычка замка тамбурную дверь, исчезнуть из его поля зрения. С такими так и надо. Инкуб во плоти: насосётся твоих гормональных соков и отвалит, оставив тебя обессиленным и одураченным. Остановить инкуба, можно лишь не поддавшись его чарам. Нельзя давать того, что он от тебя хочет, тогда им можно будет управлять. Точный расчёт.

Поезд в Жигулёвск прибыл ночью. Переночевав на вокзале, промаявшись три часа на жёстких сидениях лавок в зале ожидания, туристы покинули негостеприимный Жигулёвск. До места начала маршрута они добрались на автобусе, следующим прямо от вокзала за город. Остановка Большие Угри – Большие Упыри, как их шутливо называл Дима, цементная остановка, без передней стенки, сине-зелёного цвета держалась на честном слове, едва не разваливаясь от старости. Вот остановка, а вот, через дорогу, лес. Видневшуюся в стороне довольно большую деревню туристам надобности не нашлось посещать: поправив мешки, вооружившись компасами и палками, обрызгавшись ядрёной химической дрянью против всех на свете насекомых, они углубились прямо в чащу.

Глава 4

Постепенно из замыкающего хвост группы Тимур переместился в её первые лидеры. К полдню он задавал темп движения, с каждым часом наращивая скорость. На первых порах Адам трепыхался, соревновался с Акуловым, но быстро поняв, что новичок ему не по зубам, занял место за его спиной. Тимур шёл уверенно, точно придерживаясь маршрута – не подкопаешься. Прокладывая дорогу, он так ловко действовал палкой, отклоняя ветки, пробивая в зарослях кустов бреши, что на него было грех жаловаться за нерасторопность. Но вот скорость, с какой он перемещался по лесу, выматывала.

Никто не хотел давать повод новичку для гордости, терпели. Девушки, выказывая солидарность парням, шли молча, тяжело дыша, стараясь не отставать. Ровно в час сделали привал. Тимур, пока все отдуваясь лежали на полянке, сбегал за дровами, разжёг костёр. Другие приходили в себя, а Акулов уже успел сварить на всех обед. Когда он отошёл к котелку взять пробу, услышал обрывок разговора между Адамом и Димой. Дмитрий говорил:

– Вот увидишь, он завтра выдохнется.

– Сказать ему?

– Не надо. Зачем?

После кратковременного отдыха гонка продолжилась. В половине восьмого вечера походники вышли на первую прогалину, на которой красовались два бивня красных скал, лезущих из пегого грунта чуть наискосок к поверхности земли. За четверть часа до этого у Тимура с группой состоялся следующий разговор:

– Если судить по карте навигатора, нам осталось пройти километр и можно вставать на ночь, – не сбавляя хода возвестил Тимур. – Если не будет возражений, мы с Адамом пойдём вперёд, подготовим место для лагеря.

Против предложения Акулова никто ничего вякнуть не посмел. Красные потные лица, как из бани, при всём желании не среагировали бы на единолично принятое Тимуром решение. Опупевшие походники боролись с одышкой, им было не до споров. Адам держался бодрячком, его состояние выдавали лишь залегшие в глазницах фиолетовые тени, сгустившиеся неестественно быстро, но и он не нашёлся, что возразить на разумное предложение оборудовать стоянку на ночь. Ему самому следовало ещё прежде озаботиться этим. Со всей этой спешкой у него совсем вылетело из головы, что поставить лагерь не так быстро с ходу. Он забыл – новичок напомнил, ну не казнить же его за это. Тимур оказался ещё раз молодцом, когда забрал у Димы палатку девушек, что тоже, в первую очередь, следовало сделать Адаму.

Палатки поставили рядом с маленьким озерцом. Скалы в ста метрах, вода в десяти. Трава, густая у берегов озерца, совсем сходила на нет у скал. Зелень словно отливала от бивней, открывая сухие плеши, из пыли которых вылезли на свет божий скалы. Солнце золотило верхушки сосен, играло в серебряные зайчики на водной глади. Лес испускал ядрёный аромат хвои. От воды тянуло приятным холодком. Прозрачная вода озера (взгляд доставал до песчаного дна) манила к себе, обещая сказочное наслаждение моментального охлаждения.