Народная история России. От Первой мировой до установления советской власти

Гнёт проявлялся на политическом, экономическом, социальном и духовном уровне. Военные расходы поглощали громадную часть национального дохода и покрывались увеличением налогов на трудящихся.[516 - Островитянов К.В. Политическая Экономия. Учебник, Госиздат политической литературы, Москва, 1954, стр. 267] Уровень народного благосостояния резко упал благодаря удорожанию жизни, реквизициям, ослаблению хозяйств из-за отсутствия рабочей силы и разрушения последних в зоне военных действий.[517 - Россия в мировой войне 1914-1918 года (в цифрах), Москва, 1925, стр. 5; Лемке М.К. 250 дней в царской ставке. 1916, Харвест, Минск, 2003, стр. 354]

Вдобавок к этому движение в империи ограничилось. Писатель М. М. Пришвин писал, что стало некуда путешествовать – везде была война: „А если и нет самой войны, тень от неё.“[518 - Пришвин М.М. Дневники. 1914-1917, Росток, Санкт-Петербург, 2007, стр. 288] Другими следствиями войны также стали резкое увеличение смертности населения и падение рождаемости.[519 - Прокопович С.Н. Народное хозяйство СССР, Т.1, Издательство имени Чехова, Нью-Йорк, 1952, стр. 65-66] Приблизительные потери от уменьшения рождаемости составили около 6,5 миллионов.[520 - Россия в мировой войне 1914-1918 года (в цифрах), Москва, 1925, стр. 5; Лемке М.К. 250 дней в царской ставке. 1916, Харвест, Минск, 2003, стр. 354]

Сообщения о ранениях и смерти близких из года в год держали людей в городах и сёлах в неослабевающем напряжении. Как заметил один современник, разгром на фронте русской армии уподобился в России похоронному звону.[521 - Боярчиков А.И., Воспоминания, АСТ, Москва, 2003, стр. 38] В столице у людей создавалось тяжёлое впечатление от Невского, по которому постоянно тянулись процессии с гробами убитых.[522 - Русская смута устами проигравших. К 95-летию революции. Татьяна Франк,из https://www.svoboda.org/a/24764105.html]

Мемуарист А. Г. Бармин вспоминал, что по стране распространялось уныние, медленное, но болезненное, как ползучий паралич: „Наши армии вязли в грязных окопах, газеты заполнялись монотонными сводками потерь. Вот тогда многие, словно пробудившись от сладкой дремоты, стали задаваться вопросом: – Когда же все это кончится?“[523 - Бармин А.Г. Соколы Троцкого, Современник, Москва, 1997, стр. 47]

Безвыходность военного конфликта, бессилие перед беспощадной военной машиной и страх за судьбу близких ставили тысячи людей на грань нервного срыва. Когда грянула Мировая война, население психологически готовилось к лёгкому спринту. Однако война оказалась самым изнурящим марафоном, который только можно было себе представить. И худшее заключалось в том, что марафону этому не было видно конца.

Публицист И. В. Гессен очень точно подметил, что никто не предвидел, не мог психически вместить такую продолжительность. Гессен добавил: „Прежде говаривали, что для войны нужны деньги, деньги и деньги. Теперь выяснилось, что важнее – нервы, нервы и ещё нервы.“[524 - Гессен. И.В. В двух веках: Жизненный отчет // Архив русской революции, издаваемый И.В. Гессеном: в 22 т: Т.22, Терра, Москва, 1993, стр. 329]

Историк искусства Н. Н. Пунин проследил то, как война психологически действовала на людей.[525 - Пунин Н.Н. Мир светел любовью: Дневники. Письма / сост., предисл., примеч. и коммент. Л. А. Зыкова, „Артист. Режиссёр. Театр“, Москва, 2000, стр. 96] Пунин описал чувства бесчисленного числа граждан России: „Страх, тоска, горечь, ожидание, скорбь, возмущение, негодование, слёзы, тайные слёзы в углу вагона над прочитанной газетой – мы это знаем, испытали, видели, и теперь я спрашиваю у человечества, кто сильнее нас чувствовал жизнь? Общественные бедствия ужасны непомерным, ежечастным и пассивным напряжением воли.“[526 - Пунин Н.Н. Мир светел любовью: Дневники. Письма / сост., предисл., примеч. и коммент. Л. А. Зыкова, „Артист. Режиссёр. Театр“, Москва, 2000, стр. 96]

Война не просто до крайности вымотала людей. Она деформировала тыл, деморализовала население и перевернула жизнь вверх тормашками. Процесс этот был необратим. Военный теоретик генерал H. H. Головин отлично объяснил динамику происходящего. Пессимистическое настроение фронта, по его мнению, передавалось в тыл при посредстве тысячи нитей, связывающих современную многомиллионную армию с народом.[527 - Головин Н.Н. Военные усилия России в мировой войне. Т.2, Париж, 1939, стр. 143]

Исследователь также писал, что письма к родным, жалобы раненых, рассказы возмущенных представителей общественности являлись теми каплями, составлявшими целые потоки мрачных настроений, которые в конце сливались в океан общего недовольства и растерянности.[528 - Головин Н.Н. Военные усилия России в мировой войне. Т.2, Париж, 1939, стр. 143]

В итоге даже высокопоставленные лица стали обращать внимание на то, как люди вокруг хмурятся от военных неудач: то тут, то там слышалось страшное слово „измена“.[529 - Юсупов Ф.Ф. Конец Распутина, Профиздат, Москва, 1990, стр. 27] Врач М. М. Мелентьев, живущий на северо-западе страны и работающий в Кронштадтском военно-морском госпитале, также откликнулся на изменения, пришедшие с войной.[530 - Мелентьев М.М. Мой час и мое время: Книга воспоминаний, Ювента, СПб., 2001, стр. 84]

Жизнь в Кронштадте казалась очень тихой и спокойной. Но все же, по словам Мелентьева, в этой жизни была постоянная тревога, умирало очень много людей. Очевидец продолжал: „Умирали у меня больные, умирали врачи, были жертвы на море, и очень часто среди дня открывались двери госпитальной церкви, тут же в коридоре среди палат, и нас всех звали на очередную панихиду.“[531 - Мелентьев М.М. Мой час и мое время: Книга воспоминаний, Ювента, СПб., 2001, стр. 84]

Настроение в селе было также чрезвычайно подавленным. Война обострила эсхатологические ожидания в среде православных и старообрядцев.[532 - Марченя Павел Петрович, Разин Сергей Юрьевич Международный круглый стол «Русское крестьянство и Первая мировая война» // Новый исторический вестник. 2014. №40. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/mezhdunarodnyy-kruglyy-stol-russkoe-krestyanstvo-i-pervaya-mirovaya-voyna (дата обращения: 09.02.2020).] Уже в августе 1914 года П. Е. Мельгунова-Степанова привела свидетельство своей подруги о том, что настроение в деревне было самое удрученное.[533 - Мельгунова-Степанова П.Е. Дневник. 1914–1920, Кучково поле, Москва, 2014, стр. 41-42]

Современница записала: „Все считают, что нас бьют, что никто с войны не вернется, что крови будет столько, что 'теленок утонет'; бабы упорно говорят, что убьют трех царей, и тогда Бог выпустит Антихриста, который у него заперт; и Антихрист даст хорошую жизнь мужикам, когда же Бог это заметит, то запрет его опять!“[534 - Мельгунова-Степанова П.Е. Дневник. 1914–1920, Кучково поле, Москва, 2014, стр. 41-42]

Жестокость на фронте сопровождалась паранойей Штаба, задержанием и расстрелом гражданских лиц, подозреваемых в шпионаже.[535 - Шульгин В.В. Дни, Прибой, Ленинград, 1925, стр.] Об истинном, поистине трагичном положении в тылу говорят протокольные записи секретных заседаний Совета министров.

В них регистрировалось всё: военная цензура, бессилие МВД и Совета Министров перед диктаторскими усмотрениями Ставки, репрессивные методы в отношении еврейского населения начальника Штаба, антисемитски настроенного генерала Н. Н. Янушкевича, и бездарное ведение дел военной и гражданской администрации.[536 - Яхонтов А.Н. Тяжелые дни (секретные заседания Совета Министров; 16 Июля – 2 Сентября 1915 года) // Архив русской революции, издаваемый И.В. Гессеном: в 22 т: Т.18, Терра, Москва, 1993, стр. 12, 16, 18-19, 32-33; Кравков В.П. Великая война без ретуши. Записки корпусного врача, Вече, Москва, 2014, стр. 31][537 - Керенский А.Ф. Россия на историческом повороте. Мемуары, Республика, Москва, 1993, стр. 96]

В секретных протоколах было также отмечено шокирующее положение перемещённых лиц, выселяемых своими же военными, людей, умирающих сотнями и тысячами от холода, голода и болезней. Фиксировалась и детская смертность, достигающая „ужасающих размеров“, и бегство целых полков, и паника Штаба. Всё это стало реальностью, не говоря уже о планах эвакуации Петрограда и Киева.[538 - Яхонтов А.Н. Тяжелые дни (секретные заседания Совета Министров; 16 Июля – 2 Сентября 1915 года) // Архив русской революции, издаваемый И.В. Гессеном: в 22 т: Т.18, Терра, Москва, 1993, стр. 33, 52, 75-76, 69-87; Кн. Е.Н. Сайн-Витгенштейн, Дневник 1914-1918, YMCA-PRESS, Париж, 1986, стр. 46-49]

При отступлении Ставка проводила насильственные эвакуации мужского населения из очищаемых районов. В результате за мужчинами тянулись женщины и дети со скарбом и скотом.[539 - Яхонтов А.Н. Тяжелые дни (секретные заседания Совета Министров; 16 Июля – 2 Сентября 1915 года) // Архив русской революции, издаваемый И.В. Гессеном: в 22 т: Т.18, Терра, Москва, 1993, стр. 131]

Ставка выселяла тысячи людей даже из глубокого тыла. Как верно заметил Л. Д. Троцкий, свою преступную бездарность генералы вымещали на мирном населении: „Громадные пространства насильственно опустошались. Человеческая саранча угонялась нагайками в тыл.“[540 - Троцкий Л.Д. История русской революции в 2-х томах, Т.1, Терра-Республика, Москва, 1997, стр. 47]

По свидетельствам современников, массы этих несчастных людей шли на восток без денег, без продовольствия, не зная, куда идти и где приткнуться.[541 - Зиновьев Л.А. В огне трех революций: воспоминания, Русский путь, Москва, 2017, стр. 220; Пирейко А. В тылу и на фронте империалистической войны. Воспоминания рядового, Прибой, Ленинград, 1926, стр. 28] Вагоны поездов и города были также переполнены беженцами.[542 - Пирейко А. В тылу и на фронте империалистической войны. Воспоминания рядового, Прибой, Ленинград, 1926, стр. 31; Локкарт Р.Б. История изнутри: мемуары британского агента, под ред. Л.М. Суриса, Директ-Медиа, Москва-Берлин, 2017, стр. 120]

Геноцид армян в Османской империи усилил беженский кризис ещё больше.[543 - Шашвердян Э.А. Причины Геноцида армян // 100-летие Геноцида армян в Османской империи: уроки истории. Сборник статей по материалам международной научно-практической конференции 20 апреля 2015 г. в Уральском федеральном университете, РФ, Издательство ЕГУ, Ереван, 2016, стр. 29-31][544 - Арутюнов А.С. Дневник солдата. 1914-1915, Издатель А. Арутюнов Ростов-на-Дону, 2013, стр. 24-26] Лишь с 1915 по 1916 год турецкими националистами было убито около 1 500 000 армян.[545 - Армянский вопрос и Геноцид армян. Библиография на русском языке (1998-2007 гг.), Составитель Э. Бабаян, Издательство ЕГУ, Ереван, 2009, стр. 3-4; Микоян А.И. Так было, Вагриус, Москва, 1999, стр. 37] Десятки тысяч отчаявшихся беженцев-армян пересекали северную границу и искали убежища в Российской империи.[546 - Лансере Евгений, Дневники: В 3-х книгах, Кн. 1, Искусство-ХХI век, Москва, 2008, стр. 591]

Анархист А. М. Атабекян вспоминал трагичное положение армянских беженцев. Он писал: „Я был там, я работал среди них, я видел их страданья, я слышал их стоны, а трупы, трупы… В Эчмиадзине, у подножия Арарата, под знойным солнцем, не успевали их во время хоронить… Вдоль дорог встречались покинутые умирающие, лежали неубранные трупы, или, – из наскоро засыпанных ям, – торчала то рука, то нога…“[547 - Атабекян А.М. Против власти. Составление, предисловие и комментарии А.В. Бирюкова, Либроком, Москва, 2013, стр. 146]

По сведениям очевидцев, нищие и истощённые, беженцы представляли горючий материал для вспышек эпидемических болезней. Спасясь от резни, многие погибали от дизентерии.[548 - Мясников А.Л. Я лечил Сталина: из секретных архивов СССР, А.Л. Мясников с участием Е.И. Чазова, Эксмо, Москва, 2011, стр. 59] В десятках городов империи были организованы сотни отделов, комитетов и организаций помощи беженцам. Они занимались выдачей еды, одежды, белья и обеспечением приюта десятков тысяч.[549 - Всероссийкий земский союз. Отдел по устройству беженцев. Список организаций, ведающих дело помощи беженцам. Вып.1. Европейская Россия, Москва, 1916, стр. 3-21; Яхонтов А.Н. Тяжелые дни (секретные заседания Совета Министров; 16 Июля – 2 Сентября 1915 года) // Архив русской революции, издаваемый И.В. Гессеном: в 22 т: Т.18, Терра, Москва, 1993, стр. 33][550 - Российская провинция в годы Первой мировой войны: материалы Тамбовских краеведческих чтений (декабрь, 2014), отв. ред. Л.Н. Патрина, ТОГБУК „Тамбовская областная универсальная научная библиотека им. А.С. Пушкина“, Тамбов, 2014, стр. 9]

Помимо массового беженства империалистическая война породила огромное количество социальных проблем. В их число входила нищета, попрошайничество среди престарелых и нетрудоспособных, бедность солдаток, сиротство, безотцовщина и беспризорность.[551 - Сироты, престарелые и нетрудоспособные в Московской губернии, Товарищество Печатня С.П. Яковлева, Москва, 1915, стр. 4, 7, 17, 33-34; История Путиловского завода. 1801–1917 / М. Мительман, Б. Глебов, А. Ульянский, Издательство социально-экономической Литературы, Москва, 1961, стр. 479][552 - Большевики в годы империалистической войны. 1914 – февраль 1917 гг. Сборник документов местных большевистских организаций, Государственное издательство политической литературы, Москва, 1939, стр. 170; Шиловский М.В. Первая мировая война 1914–1918 годов и Сибирь / отв. редактор В.П. Зиновьев, Автограф, Новосибирск, 2015, стр. 160-163]

Ещё одним следствием войны стал стремительный рост проституции и венерических заболеваний. Рынок проституции особенно увеличился за счёт женщин-беженок и малолетних проституток.[553 - Щербинин Павел Петрович Венерические заболевания и русская армия: санитарно-гигиенические конфликты военного и гражданского сообществ // Вестник российских университетов. Математика. 2014. №6. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/venericheskie-zabolevaniya-i-russkaya-armiya-sanitarno-gigienicheskie-konflikty-voennogo-i-grazhdanskogo-soobschestv (дата обращения: 03.01.2020).]

В дополнение к этому среди военных наблюдался огромный рост психических заболеваний. Основатель психоневрологического института В. Б. Бехтерев отметил, что война увеличила число душевнобольных в армии почти в 3,5 раза. При этом Бехтерев основывал свои данные на русско-японской войне. Учёный сам признавал, что в Мировую обстоятельства заметно изменились, то есть усугубились.[554 - Вопросы мировой войны: сборник статей / под редакцией профессора Туган-Барановского, Издание Юридического книжного склада „Право“, Петроград, 1915, стр. 590-592]

Психические заболевания и посттравматические стрессовые расстройства (ПТСР) на фронте были чрезвычайно развиты, но плохо изучены.[555 - Асташов А.Б. Русский фронт в 1914 – начале 1917, Новый хронограф, Москва, 2014, стр. 343-344, 351; Шелепина В.П. Воспоминания сестры милосердия (1917–1922) // „Претерпевший до конца спасен будет“. Женские исповедальные тексты о революции и гражданской войне в России / сост. О.Р. Демидова, Издательство Европейского университета в Санкт-Петербурге, СПБ., 2013, стр. 18] Большинство психотерапевтов того времени ставили под сомнение существование „психоза войны“. Многие рекомендовали больным солдатам такие методы лечения, как нравственный покой, водолечение и электризацию.[556 - Вопросы мировой войны: сборник статей / под редакцией профессора Туган-Барановского, Издание Юридического книжного склада „Право“, Петроград, 1915, стр. 595]

Психически травмированные военные стали жертвами неподготовленности отечественной психиатрии, институционального безразличия и неадекватного лечения.[557 - Караяни Александр Григорьевич, Караяни Юлия Михайловна Психологическая помощь военнослужащим в годы Первой мировой войны // Научные и образовательные проблемы гражданской защиты. 2014. №2. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/psihologicheskaya-pomosch-voennosluzhaschim-v-gody-pervoy-mirovoy-voyny (дата обращения: 14.08.2019).] „Заложники траншей“, диагностицированные душевным недугом, сталкивались с общественной стигмой душевной болезни и социальной изоляцией. Они лишались многих гражданских прав. Солдатам-„невротикам“ отказывали в пенсии.[558 - Сироткина И.Е. Российские психиатры на Первой мировой войне // Наука, техника и общество России и Германии во время Первой мировой войны / Под ред. Э.И. Колчинского, Д. Байрау, Ю.А. Лайус, Нестор-История, СПб., 2007, стр. 326-337]

В тылу фронтовики ощущали дезориентацию и нарушение координации. Их бил озноб, одолевали необъяснимые вспышки гнева и мучили галлюцинации. Провалы в памяти, бессонница, кошмары, панические атаки и мысли о самоубийстве превращали долгожданное возвращение домой в непрекращающуюся агонию.[559 - Дабагян Лилит, Боевая психотравма: история болезни, из https://www.dw.com/ru/%D0%B1%D0%BE%D0%B5%D0%B2%D0%B0%D1%8F-%D0%BF%D1%81%D0%B8%D1%85%D0%BE%D1%82%D1%80%D0%B0%D0%B2%D0%BC%D0%B0-%D0%B8%D1%81%D1%82%D0%BE%D1%80%D0%B8%D1%8F-%D0%B1%D0%BE%D0%BB%D0%B5%D0%B7%D0%BD%D0%B8/a-17817350]

Даже те солдаты, которые на первый взгляд были здоровы, в действительности оказывались психически неустойчивы. Филолог Лев Успенский вспоминал, как в конце 1916 года молодые офицеры приезжали с фронта землисто-бледные, с обозначившимися скулами. По ночам они кричали непонятное: „Пулемет справа, справа… Да добей же ты его, чтоб тебе!“[560 - Успенский Лев, Записки старого петербуржца, Лениздат, Ленинград, 1970, стр. 218]

Успенский продолжил: „Их дергал тик. Они, мальчики, пили, когда могли достать, водку стаканами… Они отмалчивались, ничего не рассказывали, не хотели говорить с папами-мамами, собирались с такими же, как они, фронтовиками в подозрительных гостиницах, с девицами, которых и подозрительными нельзя было назвать, до того всё ясно…“[561 - Успенский Лев, Записки старого петербуржца, Лениздат, Ленинград, 1970, стр. 218]

Наряду с латентными следствиями войны налицо были и явные, вроде инвалидности. На улице перебинтованные офицеры и солдаты на костылях были повсюду.[562 - Кригер-Войновский Э.Б. Записки инженера. Воспоминания, впечатления, мысли о революции, Русский путь, Москва, 1999, стр. 179] Неразвитость протезной индустрии в стране вело к безнадёжности и отчаянию.[563 - Речь делегата при Мариинском приюте Долгова о скорейшем налаживании и усовершенствовании протезного дела. 1918 г. (ЦГИА СПб.Ф.638. Оп.1. Д.135. Л. 15-15об.)]

Снабжение инвалидов протезами производилось в Петрограде, Москве и Киеве. В начале войны Главное военно-санитарное управление ошибочно определило число протезов в 25 тысяч на 1,5 года. Как выяснилось позже, ампутаций было значительно больше. Согласно документам, из-за низкой скорости изготовления протезов многим приходилось месяцами ждать в очереди.[564 - Санитарная служба русской армии в войне 1914-1917 гг. (Сборник документов) / Составители И.С. Назин, Е.Д. Ефимова и З.М. Новикова, Куйбышевская военно-медицинская академия Красной Армии, Куйбышев, 1942, стр. 125] Для безногих солдат строили Дома инвалидов.[565 - Шиловский М.В. Первая мировая война 1914–1918 годов и Сибирь / отв. редактор В.П. Зиновьев, Автограф, Новосибирск, 2015, стр. 159]

Санитарные потери страны были колоссальны. Число раненых за годы войны, не считая повторных ранений, достигло почти 5 миллионов. Санитарные органы насчитывали 2 844 500 раненых, не считая раненых и взятых в плен. Больные, по данным санитарного ведомства, составляли 2 300 000 человек.[566 - Россия в мировой войне 1914-1918 года (в цифрах), Москва, 1925, стр. 4-5]

Лишь по официальным данным Главного Военно-Санитарного Инспектора, число уволенных со службы из-за ран, контузий и болезней достигало 700 тысяч.[567 - Головин Н.Н. Военные усилия России в мировой войне. Т.1, Париж, 1939, стр. 173] Число это, вероятно, было занижено. Раненые и увечные были в избытке даже в Петропавловске-Камчатске.[568 - Митрополит Нестор (Анисимов), Мои воспоминания: Материалы к биографии, письма / Подготовка текста и публикация М.И. Одинцова, Крутицкое Патриаршее подворье, Москва, 1995, стр. 153]

В 1917 году, инвалидам в Петрограде раздавали медали и Георгиевские кресты. Согласно процедуре, все инвалиды, отправляемые в регионы, награждались крестом в случае полной неработоспособности и медалью в случае частичной неработоспособности. За одну потерянную руку или глаз давали медаль. За полную слепоту или безрукость – крест.[569 - Половцов П.А. Дни затмения: записки главнокомандующего войсками Петроградского военного округа генерала П.А. Половцова в 1917 году, Книгоиздательство Возрождение, Париж, 1918, стр. 82]

Вернувшимся из немецкого плена инвалидам, потерявшим работоспособность вследствие жестокого режима заключения, Георгиевских крестов не полагалось. Это вело к недовольству и протестам.[570 - Половцов П.А. Дни затмения: записки главнокомандующего войсками Петроградского военного округа генерала П.А. Половцова в 1917 году, Книгоиздательство Возрождение, Париж, 1918, стр. 82] Но даже в случае получения креста жалкая металлическая бляха была ничтожной платой за потерянное здоровье.

Количество инвалидов войны делало классовый водораздел в обществе заметным как никогда.[571 - Большевики в годы империалистической войны. 1914 – февраль 1917 гг. Сборник документов местных большевистских организаций, Государственное издательство политической литературы, Москва, 1939, стр. 170] Число контуженных, обожжённых, отравленных газами, обезображенных, слепых и глухих среди трудящихся масс было ошеломляющим. Оно не шло ни в какое сравнение с потерями буржуазии.

Лингвист И. М. Дьяконов вспоминал, как в столице, будучи ребёнком, с матерью он то и дело встречал слепых, которых очень боялся. Очевидец отметил, как жутко было видеть слепых в серых шинелях, с пустыми глазам, неверными шагами движущихся по Песочной, постукивая железными клюками.[572 - Дьяконов И.М. Книга воспоминаний, Европейский дом, СПб., 1995, стр. 12]

Советский полководец Г. К. Жуков также вспоминал, как на каждом шагу в Москве ему доводилось встречать несчастных калек, вернувшихся с фронта. Тут же он видел, как рядом по-прежнему широко и беспечно жили сынки богачей. Жуков с раздражением заключил: „Они разъезжали по Москве на 'лихачах', в шикарных выездах, играли на скачках и бегах, устраивали пьяные оргии в ресторане 'Яр'.“[573 - Жуков Г.К. Воспоминания и размышления. В 2 т. Т.1, ОЛМА-ПРЕСС, Москва, 2002, стр. 31]

Запросы войны также выявили огромные недостатки в медицинской сфере тыла.[574 - Родзянко М.В. Крушение империи // Архив русской революции, издаваемый И.В. Гессеном в 22 т: Т.17, Терра, Москва, 1993, стр. 82] Диктаторские полномочия Верховного начальника санитарной и эвакуационной части России принца А. П. Ольденбургского усугубляли и без того критичное положение.[575 - Мазинг Юрий Андреевич Семья «Русских» Ольденбургских // Пространство и Время. 2011. №2. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/semya-russkih-oldenburgskih-1 (дата обращения: 11.08.2019). Коровин Виктор Юрьевич, Озерова Мария Александровна «в единодушном порыве готовности на всякие жертвы…» (опыт благотворительной помощи семьи Ольденбургских в годы первой мировой войны) // Псковский военно-исторический вестник. 2016. №2. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/v-edinodushnom-poryve-gotovnosti-na-vsyakie-zhertvy-opyt-blagotvoritelnoy-pomoschi-semi-oldenburgskih-v-gody-pervoy-mirovoy-voyny (дата обращения: 11.08.2019).] По воспоминанию современников, высший сановник был человеком капризным, упрямым и крайне ограниченным.[576 - Милюков П.Н. Воспоминания, Политиздат, Москва, 1991, стр. 399; Шаховской В.Н. „Sic transit gloria mundi“ (Так проходит мирская слава). 1893-1917 гг., Париж, 1953, стр. 66-67] Несмотря на то, что Ольденбургский был слабым организатором, он постоянно вмешивался во всё своими бесконечными циркулярами. Он также любил терроризировать подчинённых своим криком.[577 - Трубецкой С.Е. Минувшее, ДЭМ, Москва, 1991, стр. 94] За взбалмошный нрав Ольденбургского прозвали „Сумбур-паша“.[578 - Вишняк М.В. Дань прошлому, издательство им. Чехова, Нью-Йорк, 1953, стр. 222]

Военно-санитарное дело в Российской империи было фрагментировано и рассредоточено по различным военным ведомствам. Это заметно усложняло координацию работы.[579 - Назин И.С. Санитарная служба русской армии в войне 1914-1917 гг.: (Сборник документов), Издание Куйбышевской военно-медицинской академии Красной Армии, Куйбышев, 1942, стр. 14][580 - Шлиппе Ф.В. Автобиографические записки, 1941—1946 гг. // Российский Архив: История Отечества в свидетельствах и документах XVIII—XX вв.: Альманах, Студия ТРИТЭ: Рос. Архив, Москва, 2008. Т. XVII. стр. 130-135] Госпитали, лазареты и эвакуационные пункты были переполнены ранеными.[581 - Варнек Т.А. Воспоминания сестры милосердия, АСТ, Москва, 2014, стр. 39; Шаховской В.Н. «Sic transit gloria mundi» (Так проходит мирская слава). 1893-1917 гг., Париж, 1953, стр. 48]

На фронте и в тылу развивались эпидемии холеры, дизентерии, малярии и других заболеваний.[582 - Васильев К.Г., Сегал А.Е. История эпидемий в России. (Материалы и очерки), Медгиз, Москва, 1960, стр. 345-349] Были также зафиксированы случаи оспы, ожидался тиф. Но, по словам врача Л. Н. Войтоловского, ни в дивизионном лазарете, ни в лазарете Государственной думы в Тухове не было ни вакцины, ни тифозной культуры. Вакцинация запаздывала, так как приходилось дожидаться соответствующего приказа.[583 - Войтоловский Л.Н. Всходил кровавый Марс: по следам войны, Воениздат, Москва, 1998, стр. 173]

К ноябрю 1915 года эпидемии развились до такой степени, что на Северном, Западном и Юго-Западном фронте курсировало 26 специальных поездов для эвакуации заразных больных.[584 - Санитарная служба русской армии в войне 1914-1917 гг. (Сборник документов) / Составители И.С. Назин, Е.Д. Ефимова и З.М. Новикова, Куйбышевская военно-медицинская академия Красной Армии, Куйбышев, 1942, стр. 230]

Российское общество Красного Креста (РОКК) было совершенно перегружено громадным количеством жертв. Правительство было вынуждено прибегнуть к поддержке общественных организаций. Красный Крест стал работать совместно с Всероссийским земским союзом и Союзом городов, объединёнными позже в так называемый Земгор.[585 - Зиновьев Л.А. В огне трех революций: воспоминания, Русский путь, Москва, 2017, стр. 217-218; Новиков М.М. От Москвы до Нью-Йорка. Моя жизнь в науке и политике, издательство МГУ, Москва, 2009, стр. 176]

Госдума также старалась помочь чем могла. По её инициативе возникло соглашение об учреждении целой сети врачебно-санитарных отрядов. Члены Думы ассигновали для этого часть своих денег.[586 - Падение царского режима: стенографические отчеты допросов и показаний, данных в 1917 г. в Чрезвычайной следственной комиссии Временного правительства. Т.7 / ред. П.Е. Щеголева, Госиздат, Москва-Ленинград, 1927, стр. 174] Однако и при массовой поддержке тыла система организации постоянно давала сбои.[587 - Родзянко М.В. Крушение империи // Архив русской революции, издаваемый И.В. Гессеном в 22 т: Т.17, Терра, Москва, 1993, стр. 82]

Мест в госпиталях было совершенно недостаточно. Положение было настолько тяжёлым, что многие частные лица открывали мелкие госпитали у себя в домах и квартирах.[588 - Косинский М.Ф. Первая половина века. Воспоминания, Ymca-Press, Париж, 1995, стр. 62; Рудомино М.И. Книги моей судьбы: воспоминания ровесницы ХХ века, Прогресс-Плеяда, Москва, 2005, стр. 52-53] Раненых также размещали в школах, гимназиях, монастырях и казённых учреждениях, которые всё чаще изпользовались под госпитали.[589 - Бармин А.Г. Соколы Троцкого, Современник, Москва, 1997, стр. 47; Кригер-Войновский Э.Б. Записки инженера. Воспоминания, впечатления, мысли о революции, Русский путь, Москва, 1999, стр. 179][590 - Стратонов В.В. По волнам жизни. Т.2., Новое литературное обозрение, Москва, 2019, стр. 53; Яхонтов А.Н. Тяжелые дни (секретные заседания Совета Министров; 16 Июля – 2 Сентября 1915 года) // Архив русской революции, издаваемый И.В. Гессеном: в 22 т: Т.18, Терра, Москва, 1993, стр. 32]

Персонала в лазаретах и больницах постоянно не хватало. И это при том, что в войну санитарами-добровольцами записывались тысячи мужчин и огромное количество женщин.[591 - Волков-Муромцев Н.В. Юность. От Вязьмы до Феодосии, Русский путь/Грааль, Москва, 1997, стр. 112, 117] В санитарную службу были также мобилизованы меннониты, освобождённые от призыва. Они образовывали превосходные санитарные команды ещё с русско-японской войны.[592 - Шлиппе Ф.В. Автобиографические записки, 1941—1946 гг. // Российский Архив: История Отечества в свидетельствах и документах XVIII—XX вв.: Альманах, Студия ТРИТЭ: Рос. Архив, Москва, 2008. Т. XVII. стр. 132-133; Трубецкой С.Е. Минувшее, ДЭМ, Москва, 1991, стр. 97]

В результате нехватки ресурсов медбратья и медсёстры работали на износ, в условиях смертельной усталости.[593 - Кравков В.П. Великая война без ретуши. Записки корпусного врача, Вече, Москва, 2014, стр. 31] В империалистическую войну значительная часть медперсонала работала на санитарных поездах. Всего с начала войны к ноябрю 1915 года было организовано 357 санитарных поездов. Но даже этого числа не хватало, поскольку к октябрю 1915 года 47 поездов находилось в ремонте.[594 - Санитарная служба русской армии в войне 1914-1917 гг. (Сборник документов) / Составители И.С. Назин, Е.Д. Ефимова и З.М. Новикова, Куйбышевская военно-медицинская академия Красной Армии, Куйбышев, 1942, стр. 230]

Наряду с многочисленными составами между передовой и Москвой также курсировал 68-й санитарный поезд Всероссийского союза городов. Как и остальные составы поезд этот был заполнен ранеными и умирающими до отказа. В Москве раненых сдавали, и поезд ехал обратно порожняком за новыми.[595 - Вертинский Александр, Дорогой длинною…, Правда, Москва, 1990, стр. 82]

Характерно, что пахнущие йодоформом санитарные поезда подъезжали на главный военный вокзал Москвы того времени, Брестский (Белорусский), именно ночью, тайком. Когда жизнь в городе окончательно замирала, трамвайщики подавали к вокзалу белые санитарные вагоны с подвесными койками. Раненых развозили по больницам.[596 - Паустовский К.Г. Повесть о жизни в 2 томах, Том 1, Комсомольская правда: Директ-Медиа, Москва, 2014, стр. 325-326]