Оценить:
 Рейтинг: 0

Юхан

1 2 3 4 5 6 >>
На страницу:
1 из 6
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
Юхан
Дмитрий Анатольевич Чернавских

История, в которой очень много снега, холода, искренних чувств и размышлений.

Светлые глаза

В ночном тумане сновали тени с блестящими глазами, они робко подбирались к окну избы, в котором еле теплился свет от обычной восковой свечи. Ртуть всю ночь ползла вниз, пока утром не остановилась на отметке -49°. Окна избушки сковал лед, отчего внутри было темнее обычного, почти как ночью. В углу избы возвышалась «голландка», вся черная не то от краски, которая местами лопнула и вздулась, не то от копоти, которой покрыт потолок. В избе было не топлено – стоял холод и, как говорят местные жители, «дышалось». Обстановка была бедной: массивный стол, заваленный бумагами с изображением диаграмм и графиков, пара скрипучих стульев, выкрашенных много лет назад в бежевый цвет, шкаф грубой работы – он походил на огромный короб из сосновых досок, что еще пахнут лесом и смолой, рядом со шкафом висела полка с кухонными принадлежностями. Огромный чайник кипятился на маленькой печурке, труба которой выходила на улицу через стену. Вот и вся обстановка. Ах, нет! Еще была кровать, тяжелая с резным изголовьем, постельное белье было смято. А под кроватью множество книг да так много, что не видны были ножки, и казалось, что кровать стоит на книгах. В избе пахло морозом и деревом.

Добротно сколоченная маленькая дверь с треском отворилась, и пригибая голову в меховой шапке, в избу зашел человек. Он нес охапку дров, видимо, только нарубленных. Его одежда и густая борода покрылись белой изморозью. Дышал он громко и глубоко. Его фигура, обрисовывающаяся в темноте избы, казалась огромной. Дрова он сбросил у «голландки» и стряхнул с одежды снег. Шапку снял – у него были густые русые волосы и подстрижены, что называется «под горшок». Он уселся у очага печи, достал из кармана большие охотничьи спички и начал складывать дрова в топку. Береста быстро схватилась, перебросив прыгающий огонь на смолистые лучины, дрова зашипели – снег таял. Через минуту огонь разошелся, и от очага потянуло приятным теплом. Человек сидел у печи, грея руки и смотря на языки пламени. В избе стало теплее и окна понемногу стали оттаивать. Свет, проникший через окно, выхватил фигуру человека из полумрака, и стало видно его лицо.

Внешности и склада он был редкого в этих краях. Коренной народ здесь маленький с глазами-щелочками, оленеводы и рыбаки. Этот же человек напротив был и ростом высок, и в плечах шире любого якута. Лицо приятно и немного бледно, а глаза серьезны и светлы – редкость на севере.

Стало совсем тепло, мужчина снял тяжелый тулуп, оставшись в шерстяном свитере, который даже выглядел колюче. Стул скрипнул под ним, и грубые пальцы взяли обкусанный карандаш. Мужчина всматривался в графики, начерченные его же рукой, ставил одному ему известные пометки, откладывал лист и брал новый. В избе стало тепло и светло, близился полдень. Человек был глубоко погружен в работу и не замечал, как идет время. Чайник надрывным свистом, вернул человека мыслями в избу. Мутный стакан принял кипяток и чайные листья. Под выцветшим ковром был люк, открыв который, мужчина спустился в погреб, где были упрятаны от печного тепла съестные запасы. Погреб был выдолблен в вечной мерзлоте, поэтому справлялся со своей задачей отлично. Обед скоро был готов. Конечно, изысканный вкус городского жителя не искушится видом вареной картошки и тушенки, но на севере, особенно в удаленных краях, это считается чуть ли не деликатесом. Отобедав, Мужчина снова принялся за графики и диаграммы. На стене висели аккуратные часы, часовая стрелка которых доходила до цифры «1». Человек отвлекся от своих записей, казалось, что от письменных занятий он устает сильнее, чем от физических.

«Пора делать обход» – подумал он и поднялся со стула.

Мальчик, который любил читать и ругаться на русском

Он, человек, мужчина… – Читатель не любит неизвестности в отношении к персонажу, особенно к главному, коим и является обладатель светлых глаз и колючего свитера. Что ж, давайте я облегчу ваше знакомство, рассказав историю жителя избы.

Звали его Юхан Ларсен. Имя диковинное не только для севера, но и для всех уголков страны. Он был норвежцем. Но прихоть судьбы занесла его в незнакомое государство, в котором, если верить слухам, медведи ходят по улицам. Но прихоть судьбы оказалась весьма прозаична. После распада Советского Союза его родителей пригласили в Мурманск. Огромной стране нужны были картографы и гидрометеорологи, которыми и являлись родители Юхана. Маленького сынишку, которому еще не было десяти, конечно, взяли с собой. Мурманская область не сильно отличалась по климату и природе от северной Норвегии, и семья Ларсенов скоро освоилась на новом месте и стала считать Россию второй родиной. Юхан ходил в обычную мурманскую школу, где его называли Юрой для удобства. Смышленый парнишка быстро освоил русский язык, увлекся русской литературой, но особенно же ему полюбились русские бранные слова, которые так легко слетали с его языка. К сожалению, мать не разделяла любовь сына к уникальной русской словесности, и при помощи ремня отца принялись радикальные для их семьи меры.

Учился Юхан хорошо. Все же его родители были почти учеными и, безусловно, относились к мурманской интеллигенции. Мальчик рос быстро и на пятнадцатом году обогнал отца в росте. Да и весь он стал крепким, даже коренастым – словом, настоящий скандинав.

После школы семнадцатилетний Юхан поступил в институт. Конечно же, географический, конечно же, на метеоролога. Эта новость чрезвычайно обрадовала родителей, в тот же вечером отец делился с женой фантазиями, как сын и он отправятся в геологическую экспедицию, прихватив с собой рюкзаки с оборудованием. Рассыпаясь в благодарностях и похвалах, родители не заметили, что сын не разделяет их радость. Тогда впервые проявилась молчаливость и тихая грусть их «будущего ученого».

В институте Юхан учился не так хорошо, как в школе. Пару раз ему грозило отчисление, но веселый нрав, авторитет родителей и отличнейшие рекомендации от преподавателя физической культуры удержали его до последнего курса. Юхан читал книги, размышлял и наблюдал, но чувствовал, что это все не то. Образы в книгах манили его к чему-то неизвестному и новому. Юноше ужасно хотелось оттолкнуться от повседневности и взмыть на неведомую высоту, прихватив с собой побольше книг. На последнем курсе Юхан четко сформулировал план, идею которого давно уже вынашивал в своем беспокойном сознании. План был прост и состоял из двух главных пунктов: 1) окончить институт и найти на время работу, и 2) сложить чемоданы с одеждой и книгами и рвануть на восток, в тайгу. Юхана забавил максимализм и оптимизм плана, но в тоже время он понимал серьезность своего настроя, и не считал тайгу крайностью. Юхан понимал, что без диплома и мало-мальского стажа никто не отправит его на еще более дальний север, чем Мурманск. Поэтому Юхан прилежно занимался и терпеливо ждал.

Здравствуйте, я уезжая на север!

Диплом был успешно получен, декан похлопал его по плечу, а уже подвыпивший физрук пустил слезу, отпуская своего лучшего ученика. Отец помог с работой: нашел местечко в метеорологической станции под Мурманском. Станция была старой, и название «Дружба» отзывалось советским прошлым. Работать было несложно – нужно было лишь переписывать данные с табло и улыбаться старшему работнику. И то, и другое удавалась Юхану с легкостью. Так прошло полтора года, и Юхан понял, что ждать больше нечего…

Стояли погожие для Мурманска деньки, была середина марта. Юхан только что вышел от директора, оставив заявление об увольнение и директора в недоумении. Электричка донесла его до дома. Солнце отражалось в окнах сереньких домов. Была пятница, и мать по традиции или по привычке готовила оладьи.

– Привет! Как дела на работе? – весело и звонко, как мартовская капель, пропела мать.

– Все хорошо. А отца разве нет дома?

– Он написал, что задержится и немного опоздает к обеду.

Юхану не хотелось дважды объясняться, поэтому он решил подождать прихода отца.

– Делаешь любимые оладьи?

– Конечно, ведь ты не позавтракал сегодня, так что будь готов съесть двойную порцию.

Хлопнула входная дверь, и звон ключей донесся до слуха Юхана.

– А вот, кажется, и он.

Действительно, это был отец. Он поздоровался с семьей и сел в глубокое кресло, стоявшее в углу гостиной, и развернул заранее подготовленную газету.

Мать все бегала из гостиной в кухню – переворачивать оладьи – и все болтала на ходу, сбивая Юхана с мыслей. Он пытался уловить минуту, чтобы сообщить родителям о своем решении.

– Юхан, а я ведь забыл тебе сообщить, – сказал отец, оторвав взгляд от газеты, – вчера Петр Николаевич (начальник «Дружбы») похвалил тебя и намекнул на повышение, чем же ты так отличился?

Юхану было неловко. Ведь сегодня он с независимым видом подал этому самому Петру Николаевичу заявление об уходе. А отличился же Юхан тем, что в последнее время был особенно приветлив и трудолюбив, предвкушая скорую поездку. «Почему бы не поработать честно перед уходом» – думал Юхан.

– Я даже не знаю. Может, у Петра Николаевича было хорошее настроение, а может, он хотел смягчить долг, который должен отдать тебе, – сказал Юхан, стараясь быть веселым, но улыбка ненадолго задержалась на его лице.

– Ой, ты всегда занижаешь свои достоинства, – вмешалась в разговор мать, внимательно слушавшая их все время.

– Нет, ну правда. Парень ты смышленый, и, если все пойдет хорошо – можешь стать моим помощником через годик, а то и меньше.

Юхан проглотил ком, застрявший в горле. И заламывая пальцы, решился начать.

– Я тоже хотел бы кое-что сказать о своем будущем…

– Ой! – вскрикнула мать и убежала на кухню.

Вернулась она уже не такой веселой, внося в гостиную запах гари.

– Слушайте, у меня есть важная новость, – немного раздраженно продолжал Юхан, – на прошлой неделе мне пришло письмо, в котором меня приглашают на новую работу, —тут Юхан сделал паузу. Ему не нравилось, что он не совсем честен с родителями, потому что никто не отправлял ему пригласительных писем, а на самом же деле Юхан сам рассылал свое резюме по всей стране уже полгода, и только неделю назад пришел единственный ответ в весьма размытой форме. В письме сообщалось о возможности принять юного специалиста. Но все это пролетело в голове Юхана за секунду, и он продолжал, – я подумал и решил согласиться, ведь молодость не любит однообразности. Так ведь ты говоришь, мам? – В эту секунду Юхан хотел найти поддержку в матери, потому что чувствовал, что подбирается к самому сложному, – Однако есть одно «но», – тут уже вся решительность Юхана улетучилась, он покраснел и отвел взгляд от внимательно слушающего отца.

– Что за «но»?

– Это не в Мурманске…

– Архангельск?

– Ммм… Нет. Дальше.

– Да говори ты уже! – не выдержал отец.

– Семь дней на поезде, – с дрожью в голосе сказал Юхан, он не ожидал такой неуверенности со своей стороны.

Мать вытаращила глаза, а отец поднял густые брови.

Повисло гнетущее молчание. Юхан уже жалел о своей затее и мечтал вернуть время на пять минут назад.

– Значит, Сибирь, – медленно произнес отец.

– Получается, что «да», Сибирь.

– Так получается или нет! – вспылил отец.

– Не кричи! Да, Сибирь! Якутск!

– Но как же?.. Мы ведь… – недоумевала мать, но отец резко оборвал ее:
1 2 3 4 5 6 >>
На страницу:
1 из 6

Другие электронные книги автора Дмитрий Анатольевич Чернавских