Цейрон

– Ну ты посмотри на него, – вместе с шипением вылетело из единственного динамика в бетонной стене, – ничего не может сделать сам.

– Сэр, здесь нет моего рабочего костюма, – раздраженно ответил офицер, скомкав оставленное ему послание.

– Да это удивительное проявление проницательности, – язвительно сказал Уоррен. – Мы отдали тебе самый лучший рабочий костюм, так как предыдущий пришел в полную негодность из-за твоего безалаберного отношения к партийным вещам, – последние слова практически полностью поглотил шипящий звук.

– Сэр, этот костюм на два размера больше моего, – офицер чувствовал, как гнев наполняет его изнутри. – Я боюсь, что согласно рабочей инструкции мне запрещено одевать его для проведения очистительных работ.

– Ты давай там не умничай, принцесса, это ни на что не влияет. Мы не виноваты, что приходится иметь дело со щупленькими лилипутами вроде тебя. Аппарат для отчистки находится в тумбе возле твоей койки с костюмом.

– Возле моей койки? – ошеломленно спросил Коллинсон.

– Да, именно так! Теперь ты будешь нести службу в этом помещении со своей командой, – спокойно сказал Уоррен. – Ты, как офицер, должен будешь приглядывать за профессионалами, щедро доверенными тебе партией.

– А почему у этих профессионалов социальный статус 3-го уровня? – уже не скрывая возмущения в голосе, спросил Лайнел. – Этот статус дают преступникам!

– Отставить, Коллинсон! – взорвался начальник колонии. – Это люди, вставшие на путь исправления, которые жаждут искупить свои грехи перед обществом и сделать что-то полезное на благо нашей империи! Тебе бы следовало поучиться у них этому великолепному стремлению, а не осуждать!

Уоррен замолчал, переводя дыхание. Коллинсон очень четко представлял, как Хряк покрылся красными пятнами и наверняка сейчас искал пульт для активации кондиционера.

– Я не могу быть вместе с такими людьми в одном помещении, так как они преступники и должны находиться в изолированном месте. Они не могут работать в группах по определению, – сказал Лайнел.

– Это временная мера, офицер. Сейчас специально отведенное для них помещение находится в процессе ремонта. Мы отдадим им его, как только закончим реконструкцию старой столовой, – ответил Уоррен, – поэтому тебе уготована великая миссия быть одним из первых, кто будет участвовать в программе по интеграции данных субъектов. Через труд и усердие мы добьемся великих подвигов, возведя защитную стену для нашего народа с помощью этих людей.

– Людей? – раздражено спросил Коллинсон. – Мне дали преступников с явными расстройствами в психике! К тому же один из них является животным, и я не понимаю, как такое может быть! Изначально нас готовили, что на Цейроне мы будем добывать синее железо со своими командами, но к уголовникам с психическими отклонениями нас никто не готовил. Если это и есть великая миссия, то я…

– Номер 218, немедленно отставить истерику и приступить к обязательным профилактическим работам, – резко прервал Уоррен. – По завершению работ немедленно прибыть к главному входу для встречи с командой. После встречи сопроводить группу в помещение для отдыха, попутно проведя обязательную экскурсию, – Уоррена прервало шипение в колонке, которое достигло своего апогея. Когда шум стих, он спросил: – Тебе все ясно, неженка?

Коллинсон понял, что дискутировать и возмущаться нет никакого смысла.

– Да, сэр! – ответил Лайнел, неохотно надевая костюм.

Глава IV

Элли

Подходя к выходу, офицер надел шлем, испещренный сотнями маленьких трещин. Лайнел отметил, что первый раз рад голоду, так как запах внутри скафандра был отвратным и вызывал рвотные позывы – предыдущий хозяин костюма великодушно оставил свое послание последователям. Офицер представлял, как Уоррен и Стэнли забавлялись, отбирая именно этот костюм. Еще одно очко в их пользу, но это ненадолго. Он чувствовал, что сможет придумать что-то, что перечеркнет все их планы и даст ему билет на планету его мечты.

Он вошел в промежуточный шлюз, держа очиститель руках. Двери позади офицера закрылись, и все пространство погрузилось во мрак. Через несколько секунд зажглась красная импульсная лампочка, оповещая о разгерметизации. С неприятным скрежетом механизм оживил железные двери, открывая вид на суровый пейзаж. Ветер в свирепом порыве что есть силы ударил Коллинсона. Вдали на равнине перед серыми горами, уходящими в небо, виднелись десятки песчаных смерчей, что в танце друг с другом поднимали пыль возле гигантских лилий Нюмта. Каменные великаны давали жизнь хищным червям и позволяли людям использовать вырабатываемый газ для своих нужд. В каком-то смысле эти лилии были главным символом планеты, который придавал стойкости молодому офицеру. «Если они смогли на протяжении миллионов циклов выстоять здесь, то и я смогу противостоять этим двум уродам», – подумал Коллинсон. Он посмотрел на небо, которое беззвучно взрывалось каскадами ярких зеленых вспышек, знаменуя, что скоро пойдет ядовитый дождь. Солнце еле пробивалось сквозь тяжелые черно-серые облака. Не теряя времени, офицер покинул промежуточный шлюз, стремительно направившись наружу к одной из стен возле главного входа с табличкой «Добро пожаловать в колонию Далтон».

После часа отдраивания стен колонии от налета, который оставлял ядовитый дождь, офицер почувствовал, как его ноги постепенно немеют от холода. Индикатор на скафандре показывал минус 160 по Цельсию, что являлось абсолютной нормой, но если на тебе костюм большего размера, то проблемы с терморегуляцией начинаются очень быстро.

Ветер усилился, и аппарат, предназначенный для очистки стен, уже не был так эффективен. Выпускаемые им тонкие струйки очистителя практически не достигали наружных стен колонии с расстояния в пять метров. Подходить ближе было довольно рискованным занятием, так как жидкость могла попасть на офицера и повредить ткань защитного костюма. Окончательно убедившись в том, что его правая нога полностью онемела, Коллинсон посмотрел на небо. На этот раз ядовитые тучи уже извергали множество фиолетовых ярких вспышек. Это говорило о химической реакции, которая вызывает дождь. Офицер захромал обратно к главному входу и был уверен, что сейчас из динамиков внутри скафандра он услышит визг руководства, но ничего не произошло.

Вернувшись обратно в подсобное помещение, на скорую руку переделанное под жилое, Коллинсон увидел свои личные вещи, небрежно разбросанные на кровати. Несколько полотенец, набор для умывания и бритва заполнили все пространство его скромной кровати. На тумбочке стопкой стояли досье на людей из его будущей неофициальной команды. Вероятно, заботливые руки Уоррена и Стэнли перенесли все это из его студии. Плакат Эворы, содранный со стены его комнаты, лежал на полу. Из кармана его офицерского кителя также исчез ключ от самой студии. Коллинсон отметил про себя свою прозорливость в плане того, что всегда брал ламинированную фотографию с собой. Оставив ее в комнате, он бы никогда ее больше не увидел. Хряк и его дегенерат могли бы сделать с ней что-то очень мерзкое, о чем офицер не хотел даже думать. Он собрал свои скромные пожитки и аккуратно разместил их внутри самодельной тумбы. Туда же он спрятал и все досье. Офицер повесил плакат напротив своей кровати и переоделся, оставив костюм в перекошенном шкафу. Посмотрев на часы, офицер понял, что у него было несколько часов, чтобы поспать до общего сбора. Он лег на скрипучую древнюю койку и заснул крепким сном.

Коллинсону редко снились сны, но в этот раз фантазия подарила ему очень яркие и красочные картины Эворы. В детстве отец рассказывал ему, как там красиво – его дедушка когда-то жил на этой живописной и прекрасной планете, поэтому Лайнел всегда перед сном просил отца пересказать ему воспоминания деда. Их семья, как и многие другие, была одной из тех, чьи предки эмигрировали с благоприятной зеленой планеты на Мирал. После революции, когда произошел судьбоносный раскол партии, всех сторонников предыдущего режима либо уничтожили, либо посадили в тюрьмы. Лишь незначительной части удалось эмигрировать на другую планету, чтобы вести работы на бесчисленных заводах и предприятиях. Лайнел родился в загрязненной атмосфере, слабо приспособленной для человеческой жизни, и никогда не видел синего неба. Отец рассказывал ему и его братьям о бесконечных зеленых лесах, в которых водились удивительные и прекрасные животные. Он говорил, что на Эворе есть горы, вершины которых украшает белый и чистый снег, по которому можно передвигаться на специальном транспорте, а горный воздух обладает целебными свойствами. Население Эворы никогда не знало ни голода, ни болезней.

Офицеру приснилось, что он на лодке пересекает голубое озеро у подножья горных хребтов, окруженных густыми зелеными лесами. Где-то слышалось пение птиц, а мягкие лучи солнца нежно грели спину.

– Может, остановимся здесь, милый? – послышался приятный женский голос за его спиной.

Он обернулся и увидел прекрасную Элли – ту, что пообещала ждать его и любить до самой смерти, и в которую он был без памяти влюблен. Она озарила его искренней улыбкой. Ее выразительные карие глаза блестели, делая взгляд одновременно кокетливым и любопытным. На ней было белое подчеркивающее стройную фигуру платье из хлопка, придававшее позе величественность и в тоже время непринуждённость. Теплый нежный ветер развевал ее черные густые волосы.

Коллинсон встал, немного раскачав при этом лодку. Он подошел к девушке, которая не сводила с него глаз. Офицер чувствовал, как сердце в бешеном ритме разгоняет кровь в его теле, предвкушая ее прикосновение. Она встала и обняла его. Он почувствовал жар, охвативший все окружающее пространство. Они поцеловались, а потом она указала ему на водную гладь:

– Смотри, Лайнел!

Он увидел их вместе, стоящих на лодке в окружении лесов и гор со снежными вершинами. Она была прекрасна, и парень не мог поверить, что это происходит с ним здесь и сейчас. Какая-то часть его сознания подсказывала, что это все ненастоящее, но он моментально отсек эту мысль. Рядом с их отражением в воде он увидел водяную лилию, что им показывали еще в школе. Как же сильно она была похожа на тех каменных великанов с Цейрона!

– Это прекрасно, – взволнованно сказал Коллинсон.

Частое дыхание выдавало его дальнейшие намерения, но он не мог ничего с собой поделать. Ведомый порывом чувств, офицер повернулся к девушке, но его встретил ее серьезный и строгий взгляд.

– Ты должен собраться, милый, – спокойно сказала Элли.

– Собраться? – озадаченно спросил офицер.

Внезапно что-то огромное под гладью озера на большой скорости врезалось в лодку. Коллинсона отбросило назад, и он ударился затылком о борт. Элли неподвижно стояла на том же месте. Над ее головой он увидел собирающиеся черно-серые тучи.

– Не дай им сбить тебя с толку! – она посмотрела наверх, где уже виднелись фиолетовые вспышки. – Главное – идти к своей цели ради нас! Ты понимаешь? – спросила девушка.

Раздался оглушительный гром.

– Да, я понимаю, – растерянно сказал Коллинсон.

Он приподнялся, опираясь на края лодки и смотря, как небо превращается в кромешный ад.

– Элли, любимая…

Он направился к девушке, но тут из воды вынырнул огромный хищный червь.

Он перелетел через лодку, опять отбросив Коллинсона. Поднявшись на ноги, офицер оказался в лодке один. Он заорал что есть мочи, но его голос поглотил раскатистый гром падающего неба. Коллинсон посмотрел вниз на отражение в воде. Непонятно почему он потянулся за плавающей лилией, но она ушла под воду, и вместо нее показалось лицо Уоррена. Теперь Лайнел понял, что этот червь и был Уорреном. Он навис над лодкой офицера.

– Мне абсолютно по хрен, что вы здесь друг другу шепчете, птенчики, но у тебя ничего не получится, принцесса! – сказал Уоррен и расхохотался под гром нескольких молний.

– Да пошел ты! – крикнул Лайнел. – Мы посмотрим, кто кого, урод, посмотрим!

Уоррен расплылся в злобной улыбке:

– Тогда тебе необходимо собраться, принцесса! Ты меня понял? А ну быстро собрался, придурок! – он что есть силы ударил по лодке, и офицер упал за борт.

Только вместо воды его встретил бетонный пол. Открыв глаза, Лайнел услышал, как Уоррен орет что есть силы:

– Номер 218, быстро собраться и прибыть на место для встречи команды!

Его слюни разлетались в радиусе пары метров, и казалось, что лицо его скоро лопнет от злости. В помещение влетел его племянник.

– Святой Малгорн, да этот сукин сын здесь дрыхнет! – выкрикнул Стэнли.