Топор, парашют и летучие мыши

В дверях приостановился, обернулся:

– Честь имею!

Элеонора Владленовна хмыкнула, впилась взглядом в экран компьютера, показывая всем своим видом, что разговор с посетителем закончен. «Солдафон и позёр», – нервно заключила женщина. Спонтанно возникло желание закурить. Элеонора даже открыла сумочку в поисках сигарет, но вовремя спохватилась. Она была зла на самоё себя. Причина испорченного настроения скрывалась в досадном промахе. И промах этот, по её мнению, однозначно был связан с непростительной ошибкой в изначальном определении профессии визитёра.

Впрочем, Владимир не спешил покидать помещение школы. Отойдя в дальний сумеречный конец коридора, он прислонился к стене, тяжело вздохнул и задумался.

Ожидание оказалось скоротечным. Не прошло и пары минут, как из кабинета выскочила Элеонора. Подворачивая ноги на шпильках и безуспешно пытаясь ускориться, рванулась к выходу.

– Осторожнее, Элеонора Владленовна, не споткнитесь, – раздался голос из тени. – Что-то случилось?

– Вы, вы, вы…, – женщине не хватало воздуха озвучить до конца фразу.

– Пока отдышитесь, а я попробую угадать ваши мысли, – ровным голосом, без намёка на издёвку, произнёс Владимир. – У вас появилось желание продолжить наш разговор?

– Да, я смотрю, вы довольно проницательный мужчина, – отдышавшись и несколько придя в себя, ответила Элеонора, стараясь в спокойствии подражать собеседнику.

– Тогда приглашайте в свои пенаты, и я готов выслушать ваши аргументы и предложения.

В кабинете завуча Владимир придвинул к торцу стола свободный стул и опустился на него:

– В ногах правды нет, не так ли Элеонора Владленовна?

– Как вам будет удобнее, Владимир Петрович. – Эльвира полностью успокоилась и взяла себя в руки. – И сколько лет отдано службе?

– Немного, сначала пять лет в училище, потом столько же на рубеже девяностых, как бы помягче сказать, в неспокойных местах… В связи с ранением пришлось оставить службу. А ныне – птица свободного полёта. Где охранником, где водителем…

Элеоноре нестерпимо захотелось грубо и жестко выругаться. «Угадала же, угадала…!» – вихрем пронеслась обидная мысль в её голове.

– Подобным пустяком вы меня хотите шантажировать? – женщина «взяла себя в руки» и кивнула в сторону монитора…

За месяц до описываемых событий.

– Может, ты преувеличиваешь, Ромка? – Владимир обеспокоенно посмотрел в глаза другу.

– Нет, Володя, всё очень серьёзно. Я долго думал и решение принял. Моей «бизнес-империи» больше не существует. Оба производства пришлось в срочном порядке ликвидировать. Кое-что из оборудования продал, остальное отдал друзьям и родственникам. Магазины перевёл на подставных лиц, а свободные торговые площади сдал в аренду. Так что, первое время на жизнь хватит. Обоснуюсь в столице, подожду, чтобы кипишь затих, тогда и буду об ответке думать. Ребята из нашего воинского братства, ежели что, помогут, подскажут.

– А что с клубом будешь делать?

– Вот с ним ситуация серьёзней. Похоже, вся круговерть из-за него и началась. Сейчас в клубе все «надзоры» одновременно копают. И СЭС, и технадзор и пожарники ежедневно ходят, словно к себе на работу. Дружно выписывают предписания и штрафы. Причём инициатива не наша, не городская. Мэр клянётся, что не в курсе событий. Указания свыше идут. Я тут помозговал с ребятами и вычислил, откуда «ноги растут». Или уши. Как там правильно говорят? – Роман тяжело усмехнулся.

– Всё оказалось на землице завязано. Залётные олигархи глаз на неё положили. Окраина города, заповедные места, лес, речка… По документам гипермаркет проходит, а фактически коттеджный посёлок для элиты. Мой клуб как раз и занимает часть территории и будто бельмо у них в глазу. Короче, по-хорошему договориться пока не получилось.

– Ну, раз решение принято, переубеждать тебя не буду. Знай, что всегда можешь на меня положиться.

– Тут ещё вот какое дело, – Роман достал из кармана маленькую штучку, напоминающую детский брелок. – Знал ты или нет, но у клуба пристроечка есть. А в ней сауна. Я о ней не распространялся. Но вип-персоны иногда в неё заглядывали. Разумеется инкогнито. Администратор надёжный, из наших. Сейчас почти во всех саунах, скрытые камеры стоят. Так, почитай, каждый второй из любителей «попариться» «засветился» в своих ночных похождениях. Я подобными техническими новшествами не баловался, мне доверие и авторитет дороже. Но, сам понимаешь, беспредела в городе немало, тем более по ночам. И камеру тоже поставил. Только не в парной и комнате отдыха, а в фойе, напротив администратора. Не нужны мне порнокомпроматы на «высоких» лиц. Меньше знаешь, крепче спишь, – закурил, откинулся на спинку кресла и открыл крышку ноутбука.

Детский брелок оказался миниатюрной флешкой. Экран засветился, и Роман воткнул флеш-карту в гнездо.

– Я тут на камере кое-чего интересного накопал. Может в будущем и пригодится. Тебе здесь оставаться жить. Так что, считай, «игрушка» – твоя, – оба приятеля склонились к монитору…

… – Ой, и что же там увлекательного? – лицедейство вновь прорезалось в словах Владимира.

– Не ехидничайте, вам не идёт. Такой серьёзный и брутальный мужчина ни за что не обидит беззащитную женщину, – Элеонора неуклюже попыталась сделать противнику комплимент, но тут же сменила тон. – Неужели вы могли всерьёз подумать, что вот эти безобидные картинки каким-либо образом могут мне навредить? – в голосе промелькнули нотки безразличия и пренебрежения.

– А я ведь полностью соглашусь с вами.

Элеонора удивлённо насторожилась. Оба посмотрели в экран.

– Двое подвыпивших мужчин и с ними одна, знакомая нам обоим, прелестная особа… Правда, едва удерживаемая этими мужчинами из-за своего «усталого» состояния, – не удержавшись, съязвил Владимир, – надумали отдохнуть и погреть косточки в сауне…

– Причём не просто мужчины, – в тон оппоненту продолжила Элеонора, – а высокопоставленные лица из Управления образования… Вам, наверно, не известно, что я женщина свободная, и с кем и как дружить имею право решать сама.

– Полное право, – поддержал собеседник.

– К тому же, с Юрием Константиновичем, – женщина кивнула на экран, – у нас завязываются романтические отношения, которые, возможно перерастут во что-либо серьёзное. И об этом знают все, – самоуверенно посмотрела на Владимира. – Ну и что из того, что выпившие? Сейчас этим никого не удивить. В том числе и количеством ухажёров.

– Конечно, конечно, – поспешно согласился Владимир.

– Ну, есть, конечно, неприятные моменты, – Элеонора в упор посмотрела на мужчину, ожидая от него продолжения своей фразы.

– Имеете ввиду танец в небрежно накинутой простынке у шеста прямо в фойе?

– Вот видите, вы всё просмотрели и понимаете, что такими глупостями никто наверху даже не заинтересуется. Да ещё изображение так себе. Никак не возьму в толк, дорогой Владимир э-э…, забыла отчество.

– Петрович я, сын Петра.

– Конечно же, Владимир Петрович, – надменно продолжила Элеонора. – Для чего весь этот цирк с бесполезной флешкой и записью?

– Да, вы меня озадачили своим вопросом, – Владимир сделала паузу. – А не пробовали изображение прокрутить немного вперёд?

Элеонора вздрогнула. Впопыхах она не успела до конца досмотреть запись. Но гораздо хуже было то, что по причине непомерных возлияний в тот злополучный вечер, она вообще не помнила его завершения.

– Снимите изображение с паузы, и вместе посмотрим дальше.

Далее на экране события развивались по нарастающей. В сауну зашли две девушки в довольно вызывающем одеянии: прозрачные шелковые блузки с широко распахнутым воротом, короткие юбчонки, сетчатые чулки или колготки, туфли на шпильках. Сопровождение юным красавицам обеспечивал коротко стриженный тип быковатого вида, судя по всему сутенёр или охранник. Девушки завязали разговор с администратором, а охранник прошёл внутрь помещения. Через некоторое время стриженый сопровождающий покинул сауну, а девчушки прошмыгнули вглубь заведения.

«Ну пришли и пришли», – всё ещё надеясь на благополучное завершение событий на записи, подумала Элеонора.

Так нет же! И надо было всему женскому коллективу этого порочного мероприятия поодиночке, завёрнутыми в простынку, выскакивать к администратору, то за куревом, то за пивком или минералочкой, а иногда и за небольшими коробочками с изделиями, невидимыми на записи, но явно подразумевающимися.

«Отвратительный сервис, – промелькнуло в сознании Элеоноры. – Ноги моей больше не будет в этом заведении!»

Дальше началась и вовсе вакханалия. Девушки втроём, влажные и распаренные, выбежали в фойе и наперегонки кинулись к шесту. Неумелыми движениями, поддерживая сползающие с обнаженных тел простынки, весёлые подруги принялись вытворять такие «па» вокруг шеста, что заслужили аплодисменты кавалеров, наблюдающими за ними через дверь самой сауны.

«Ну, Ромка, ну, фантазёр, – подумал про себя Владимир. – И для чего в фойе шест поставил? Неужели в комнате отдыха места не хватило?»

Мелькнувшая мысль не нашла логического объяснения.