Новый день

– Ну уж нет. Я не собираюсь терять посетителей из-за того, что тебе привиделась какая-то ерунда. И поставь наконец этот цветок! Что ты в него вцепилась?

Елена послушно опустила горшок на дальний столик, испугано оглядываясь на мужа и открытую входную дверь.

На пороге стали появляться люди. Они останавливались в проходе и растерянно осматривали зал. Не замечая цветок, некоторые, выглядывавшие из-за спин впереди стоящих, разочаровано разворачивались и уходили.

– Что же вы не проходите? – спохватился Орест. – Обед вот-вот будет готов, столов хватит на всех.

– Мы не обедать пришли, – облизывая пересохшие губы, сказал богато одетый старик. – Нам бы посмотреть на тот прекрасный цветок, который только что выносила во двор хозяйка.

Орест с детства помогал отцу в таверне.

Он рано уяснил, что не так важно какого качества твой товар, главное – сколько человек готовы за него заплатить. Таверна и раньше не пользовалась особым успехом. Не было в ней больших светлых залов, аккуратных резных столиков, дорогих изысканных вин и музыки по вечерам, как в других заведениях города. Но в последнее время дела пошли совсем плохо. Оресту было нечем привлечь пресыщенных, взыскательных гостей.

А теперь на одном из столиков стоял цветок, одним своим видом заставлявший зажиточных горожан спускаться под своды полуподвальной неприветливой таверны. Орест не мешкал.

– Цветок? Конечно. Закажите обед, присаживайтесь за любой столик и смотрите сколько угодно.

Цена обеда никого из новых гостей не интересовала. Они, не задумываясь, щедро платили в три-четыре раза больше обычной стоимости. Мистическая красота загадочной асфодели обесценивала любые монеты.

– А можно вынести цветок на свет, в центр зала, – попросил вошедший одним из последних юноша.

– Конечно, присаживайтесь, сейчас всё сделаем.

Орест жестом позвал жену, и они аккуратно понесли стол, украдкой разглядывая алые прожилки на пленительных бутонах.

– Кажется, он опять увядает, нужно полить его как следует, – забеспокоился Орест, увидев жадные взгляды рассевшихся гостей, – они пришли сюда не на засохшие лепестки любоваться.

– Орест, – испугано зашептала Елена, – мне кажется… я не знаю…

– Говори уже, – поторопил её муж.

– Он цветёт, лишь когда напитается кровью.

– Что!? Что за глупости ты придумала?

– Отойдите в сторону! – раздался голос с дальних столиков. – Не видно ж ничего.

– Послушай, мне неважно, чем ты будешь его поливать, – отходя от цветка, громко шептал Орест, – водой, вином, кровью; главное, чтобы он не переставал цвести.

– Всё это как-то зловеще. Мне страшно.

– Мне тоже страшно. Страшно, что делу всей моей жизни грозит разорение. И, кажется, только с помощью цветка я могу это предотвратить. Поэтому заруби ещё одну утку, полей это кровожадное растение и готовь ужин. Думаю, в таверне сегодня будет не протолкнуться.

Елена покорно ушла выполнять указания мужа, а он остался наблюдать за очарованными асфоделью гостям. Они расселись полукругом, чтобы лучше видеть раскрывшиеся бутоны и, неотрывно смотря на цветок, лишь изредка обменивались короткими фразами. Обедать никто не желал, несмотря на уплаченные деньги, зато многие охотно соглашались выпить вина, рассчитываясь за него отдельно.

Очень скоро Елена вернулась из кухни. Не закрывая обзора гостям, она аккуратно вылила в горшок полкувшина крови, стараясь делать это максимально непринуждённо и незаметно. Но никто и не обращал на неё внимания. Все завороженно наблюдали за тем, как, напившись, цветок распускает новый бутон.

Асфодель полностью овладела сознанием гостей. Они погрузились в странный грёзоподобный транс, в котором прошлое бесследно растворилось, не оставив тягот и сожалений, будущее утратило значение и больше не волновало своей неопределённостью и лишь настоящее не ускользало, как прежде, а струилось со всех сторон мягким тёплым светом.

Нечаянные прохожие, заходя в таверну, уже не могли покинуть этого места. Они готовы были платить любые деньги, лишь бы получить возможность подольше оставаться подле очаровательной асфодели, дарующей своей красотой мнимую свободу.

Таверна закрылась под утро. Яркие лепестки вновь собрались в упругие бутоны и, потеряв зрительный контакт с цветком, опустошённые люди в полузабытьи стали расходиться по своим домам.

Уставший Орест не спеша задвигал за гостями стулья и гасил лампы. Произошедшее не переставало казаться ему затянувшимся сном или чьим-то коварным обманом. Он в который раз пересчитывал в голове прибыль: за один этот странный день ему удалось заработать больше, чем за несколько недель обычной работы.

Цветение

– Это не обычный храм. И хоть он и расположен на окраине города, в зале бывшей таверны, только там человек может познать истинное счастье. Потому что с недавних пор в этом месте находится самый настоящий божественный дар – цветки священной асфодели. Их явил этому миру давно позабытый всеми Митра, чтобы напомнить людям о своей доброте и могуществе. Тем, кто принесёт ему кровавую жертву, открывается невероятная красота цветков асфодели, при виде которой отступают все терзания и горести и остаётся лишь восхитительное чувство обретённого счастья.

Наиболее преданным последователям во время мистического транса является сам Митра и открывает тайны мироустройства и земных порядков, после чего они обретают знания, недоступные обычным людям.

Хранителем священной асфодели почитается Орест, принявший Митру в стенах своей таверны, когда тот явился к нему в облике нищего старика, просящего милостыню. Орест щедро одарил его, за что и получил право первым увидеть прекрасные цветки асфодели, а затем открыть этот мистический символ Митры другим людям.

– Отец, но это же наш последний телёнок?! Разве нельзя было пожертвовать несколько уток.

– Я пытался, сынок. Но помощник Ореста сказал мне, что почитателей стало уже очень много, и если мы хотим доказать свою готовность служить Митре и стать участниками очередной мистерии, то от нас требуется достойная жертва.

– Кровожадность старых богов пугает меня…

***

Всё было готово к началу мистерии. Люди теснились, стоя на коленях, в стройных колоннах, расходящихся от центра зала подобно солнечным лучам. Глаза каждого были прикованы к свисавшим с массивных стеблей тяжёлым бутонам, готовым раскрыться в любой момент. В растении, вытянувшем свои могучие тёмно-зелёных побеги почти под потолок и пустившем толстые корни сквозь дно деревянной бочки прямо в землю, было сложно угадать слабый, пожухлый цветок, засыхающий в своём маленьком глиняном горшке.

Но Орест хорошо помнил, как прибыльные вечера с одурманенной местной знатью превратились в кровавые ритуалы адептов новой веры.

Он помнил, как ему впервые явился Митра с призывами создать под сводами таверны храм в его честь. Помнил первую мистерию и наступившее тогда неописуемое блаженство, превосходившее по силе все предыдущие эйфории. Помнил, как Митра явился самым неистовым последователям и назвал его, ещё недавно позабытого всеми, обнищавшего торговца, хранителем священной асфодели и главным своим жрецом.

Единственное, что казалось Оресту стёртым из памяти – это то, как вместо нескольких обескровленных в честь Митры гусей у раскинувшихся во все стороны ненасытных листьев оказался почти взрослый телец. Орест тревожно мял пальцами длинные рукава подаренной ему шёлковой мантии, и лишь явление Митры могло его успокоить.

«Я должен спросить у Него, как быть дальше», – размышлял он. – «Ведь если в следующий раз будет заклан бык, то что мы пожертвуем после? Несколько быков? Но это не сможет продолжаться бесконечно…»

Никто не заметил почти бесшумной смерти телёнка от умелых рук его хозяев. Все ждали, когда асфодель омоется кровью и наконец зацветёт.

И вот, напитавшись вдоволь, сочные бутоны распахнули перед измученными ожиданием людьми свои лепестки. Зал жадно вздохнул и разом погрузился в безмятежное блаженство.

Сознания десятков последователей сливались в единое целое в быстрых водах безбрежного наслаждения, пока их беспомощные тела мерно покачивались, окружив священное растение.

Асфодель благосклонно смотрела на них десятками огненных глаз Митры, но сам он уже ни к кому не являлся. Людям достаточно было знать, что за ними наблюдают, и получать мистическое забвение в обмен на жертвенные подношение.

Орест был последним, кто нуждался в ответах.

Листопад

Третья мистерия подряд проходила под недовольный шёпот коленопреклонённых прихожан. Вместо водоворота счастья и наслаждения они получали лишь лёгкое полузабытье, которое не могло сдержать натиска терзавших их будничных проблем.

Кровь нескольких овец лишь немного приоткрыла сонные бутоны капризной асфодели. Люди отчаянно пытались разглядеть в глубине неплотно сомкнутых лепестков хотя бы край пылающей алым сердцевины. Но всё было тщетно. Ненадолго погружаясь в сладкую дремоту, они резко приходили в себя, потеряв из виду крохотную частицу сокрытого в бутоне таинства.

Все понимали, что Митра перестал принимать их жертвы, и всеми силами пытались вернуть его прежнюю милость. При участии влиятельнейших участников мистерий были наняты лучшие мастера, чтобы по достоинству украсить зал священного храма. Особые надежды возлагались на роскошные полы из цветного мрамора, но Митра оказался холоден к земной роскоши. Тогда для принесения в жертву стали отбирать самых лучших животных в провинции, а к мистериям допускать только самых знатных и уважаемых граждан. Но и это не принесло успеха.