Пленники вечности

«Кривин не глуп, – думал он. – Наверняка понимает, что я имею полномочия снарядить его деньгами и направить на север. Что же держит его здесь?

Ведь не любовь же! Хотя… Нежданно-негаданно пропавший Громобой, молодая вдовушка, огромное хозяйство… Пожалуй, в здешнем медвежьем углу подобный мезальянс и сошел бы с рук. И то сказать, едва ли не всякий ляхский мужлан сегодня сможет проследить свою родословную до какого-нибудь захудалого рода с большим и аляповатым гербом. Найдется и ксендз, который скрепит сей союз… »

Ходкевич сделался мрачен и сосредоточен. Короне, которую он представлял в этом краю, была нужна укрепленная усадьба. Он вез для Громобоя грамоты от короля, которые непременно привели бы опального пана в монархический лагерь. В годину, когда Польша собиралась кинуться в омут Ливонской войны, следовало укрепить восточную границу. Непредсказуемые запорожцы и татары вполне могли сорвать планы двора по аннексии Ливонской территории.

Но вместо Громобоя и его маленькой, но храброй дружины королевский посланник застал никому не известную родственницу и вольную хоругвь… Тут было над чем подумать.

Кривин тем временем оправдывался перед Мар-жанкой, говоря, что просто поинтересовался у заезжего гостя политикой и слухами о соседях. Но племянница Жигеллона разошлась не на шутку.

«Все же, – решил Ходкевич, – кое у кого есть планы на свадебку. И похоже, что это совсем даже не Кривин. »

В перепалку вступил десятник. Бравому наемнику дела не было до семейной склоки.

– А есть ли в этом доме какая-нибудь музыка? Солдатская душа требует увеселения!

– Может, сами затянем чего? – осведомился его приятель, громко прочистив горло, что и прекратило ссору.

Маржанка, испугавшись солдатских песнопений, кликнула бандуриста. Тот появился и затянул древнюю балладу о драконе и принцессе. Ходкевич хватанул вина, дабы притупить свой нежный слух, который рвало немилосердно фальшивое исполнение. Так и не придя ни к чему в своих размышлениях, посланник встал, как только смолкли последние звуки баллады.

– Прошу прощения у милой пани и кавалеров, – сказал он, поднимаясь. – Мне следует навестить своих солдат.

– Королевская служба не умчит ли вас наутро далеко-далеко от нашего очага? – поинтересовалась Маржанка, и Ходкевич понял, что она втайне надеется, что так и будет. – Мы были бы очень опечалены.

– Напротив, – мило улыбнулся ей столичный кавалер. – Служба требует от нас дождаться подхода войск.

– И что бы сказал пан Жигеллон? – покачала головой Маржанка. – Не подумайте, пан кавалер, что я не рада присутствию здесь знаменитых кавалеристов нашего короля. Просто сие есть явное попирание шляхетских вольностей…

– Увы, пани, – печально заметил Ходкевич, – время сейчас настолько грозное, что о некоторых обычаях не худо бы и позабыть.

Он усмехнулся в усы, представив себе реакцию настоящей шляхты на такую вот реплику.

– Наверняка взялись бы за сабли, – хохотнул Ходкевич, выходя на крыльцо. – Все же наемники хороши в одном – гонору в них поменьше, чем в иных мелкопоместных песьих детях.

В месте расположения гусар его уже ждал с докладом помощник.

.. – Что вызнал, говори быстрее. Гусар помялся.

– Странная история выходит, мой господин. Весьма и весьма прескверная.

– Дело говори, не тяни петуха за гребень.

– Значит так…

Глава 6

Усадьба

В сумерках пан Ходкевич в сопровождении своих ратников подошел к палатам, охраняемым двумя наемниками.

– Мне нужно увидеть Кривина, – заявил посланник короля.

– Пана Кривина? Он уже почивает, милостивый государь, – с ленцой ответил дюжий арбалетчик, с любопытством разглядывая панцири спешенных кавалеристов. – Утро вечера мудренее, как у нас говорят.

– И тем не менее, нам необходимо с ним встретиться.

– Никак не можно…

– Взять, – тихо произнес Ходкевич.

Арбалетчик так и не успел ничего понять, когда тяжелая рукоять сабли обрушилась на его подшлемник, и белый свет в глазах погас.

Второй наемник, успевший почувствовать неладное, метнулся внутрь помещения, на ходу вытаскивая короткий меч. В спину ему грянула латная перчатка, он слегка промахнулся и ударился лицом в дверной косяк. От тяжелый увечий его спас наносник легкого шлема. Подлетевший гусар резко подсек ему ноги и навалился сверху всей своей массой, сковывая движения.

– Придержи его, – скомандовал Ходкевич, устремляясь вперед.

Следом за ними в палаты вломились еще четверо гусар, бренча доспехами и грохоча сапогами по гладко оструганным доскам пола.

Навстречу королевскому посланнику попался еще один наемник, пытавшийся орудовать алебардой в узком проходе. Гусары приняли удары на щиты, выдавили его в широкую палату и забили саблями, с которых так и не сняли тугих ножен. Грохот вышел изрядный, но Ходкевичу уже было все равно.

Пан Кривин, полуодетый и с аркебузой в руках, бегом спустился с верхнего этажа.

– Что за разбой вы тут учинили, пан Ходкевич? И это служба короля?

Он поигрывал в пальцах тлеющим фитилем.

– Отложите свое оружие, Кривин, нам нужно поговорить. Не будь ваши ратники такими упрямыми ослами, дело обошлось бы миром.

– И не подумаю, пока не услышу о ваших намерениях. – Кривин нацелил аркебузу в грудь посланнику.

– Чем начинена ваша бесовская труба? Картечью? Помилуйте, пан Кривин, она только собьет драгоценную эмаль с моей кирасы и попортит стены палаты.

– При случае выбьет и глаз, – пообещал Кривин, поднося фитиль к пороховой полке. – Уберите усар и спрячьте саблю. Я не могу разговаривать в присутствие этих стальных болванов.

Ходкевич вбросил клинок в ножны.

– Почем мне знать, что у вас наверху нет пары-тройки приятелей с кинжалами? Давайте выйдем на двор.

– А вы бы вышли на моем месте? Ходкевич тряхнул головой и рассмеялся.

– По совести сказать – вряд ли.

– Вот видите. Что же предлагать другому то, на что сами не горазды?

– Есть еще кое-что, пан Кривин. Я никогда не оказался бы на вашем месте. Так как у вас наверху насчет ратников?

– Наверху находится хозяйка здешнего края, пани Маржанка, – с неохотой признал Кривин. – Она сейчас в несколько деликатном положении и не может спуститься вниз и засвидетельствовать свое почтение незваным гостям.

– Все ясно, не станем же мы компрометировать дочь славного рода… Идемте наружу.