На Другой стороне. Восхождение

Шамир улыбнулся, но про себя сильно испугался. Оглядев снова толпу, Шамир не нашел среди горожан ассасина. Городские стражники, смотрящие за порядком, обступили тех, кто должен был отправиться в пустыню, проверяя, в порядке и готовы ли к путешествию маленькие дети на руках у своих родителей. Ассасин-эферья не мог ни последовать за Шамиром к реликвии, ни проскользнуть в толпу путешественников, а значит, все бремя миссии генерала Вителиуса ложилось на одного Шамира. Эта мысль так сильно его обеспокоила, что Шамир прослушал сигнал к отлету и лишь благодаря Алии спохватился расправить за спиной крылья и взмыть в небо.

Процессия оказалась длинной, поэтому и стражникам пришлось распределиться, чтобы обезопасить всем путь к северо-западной пустыне. Внизу горожане Динео махали им руками, поздравляя всех с Днем Дара, но вскоре Динео остался позади, а впереди под ними показались опасные джунгли. Из чащи леса к процессии вдруг полетели крылатые темные твари, и многие в ужасе закричали, но стражники умело отбили атаку чудовищ. Последующие нападения монстров становились все реже, процессия удалялась от джунглей на запад, и вскоре вместо зеленых пальм, синих рек и озер, питавших джунгли, им открылась как будто бескрайняя желтая пустыня. Растительность исчезла, и иссохшая земля постепенно сменялась песчаными барханами.

Солнце в окружении яркого обруча света казалось Шамиру еще больше обычного, ведь на небе не было ни одного облака, а разгоряченный воздух плыл перед глазами. Всматриваясь вдаль, Шамир не понимал, что видит: поначалу ему померещилась стая птиц, летящих вдалеке, а после и вовсе стая темных тварей, но оказалось, что впереди летела точно такая же длинная процессия эна из другого города арья. Вскоре показалась еще одна процессия, затем третья. Присмотревшись к земле, Шамир увидел вдалеке огромную толпу эна, приземлившихся среди голых песков, и именно туда направлялись все летящие арья. Начав снижаться, процессия во главе с Икрамом приземлилась неподалеку от столпотворения эна, желающих попасть к Черному Сердцу.

Приземлившись вместе с Алией, Шамир начал оглядываться по сторонам. Кругом были эна с детьми и стражники арья. Эна в черных одеждах и цветных масках бродили между ними, изучая всех и каждого своими зачарованными сиреневой магией глазами, чтобы найти скрытую угрозу. Когда же всех проверили, пятеро эна в черных одеждах отошли от толпы в сторону и достали из кожаных футляров пять длинных рогов. Приложив их к губам, они начали играть гулкую мелодию, звук которой разнесся с ветром по пустыне. Замерев в ожидании чуда, Шамир почувствовал, что сама земля отозвалась гулом на раздавшийся звук рогов и затряслась под их ногами. Приобняв испугавшуюся Алию, Шамир подошел ближе к Икраму, наблюдавшему с другими важными эна за появлением настоящего миража. Под непрекращающуюся музыку среди расплавленного воздуха впереди толпы арья вдруг начали проявляться очертания пальм и цветов, укрывавших вход в песчаную пещеру под землей.

Переглянувшись с Алией, Шамир направился вслед за всеми остальными арья в сторону пещеры мимо стерегущих вход эна в черных одеждах. Он шел медленно, завороженно глядя на вход среди пальм, будто не верил в существование возникшего из воздуха оазиса. Пройдя под пологий песчаный свод по небольшому коридору, Шамир застыл вместе с Алией, обомлев от увиденного: неожиданно они оказались на выступе в огромной подземной пещере. От выступа по кругу вдоль всей пещеры спиралью спускалась тропа, по которой шли сотни эна. Все они медленно приближались к центру пещеры, на дне которой располагался пьедестал, а на самом пьедестале сверкал гранями большой темный камень. Свет падал на Черное Сердце с высоты крыши пещеры, где было несколько отверстий, и потому Шамир отчетливо видел, как грани камня переливаются подобно водной глади при прикосновении к нему. Шамир увидел, как новорожденный эна под присмотром одного из хранителей в черных одеждах достает кристалл из глубин Черного Сердца…

– Пойдем, Свет мой, – позвала его Алия, продвигаясь вместе с другими эна по тропе к Черному Сердцу.

Застыв на месте, Шамир перевел полные ужаса глаза на Алию. Он не мог подобраться к Черному Сердцу, чтобы его разрушить, и выбраться из пещеры живым. Вся миссия, порученная генералом Басилеи, была заранее обречена на провал… Но вдруг при взгляде на шедших мимо жителей Динео с белыми талисманами, что они приобрели в его лавке, Шамир виновато улыбнулся.

– Иди вперед, я потерял свои кинжалы, когда мы приземлились, – сказал Шамир, ощупав свой пояс. – Я не могу их там оставить!

Зная, насколько глупой была причина удалиться, Шамир почти бегом направился на выход из пещеры сквозь непрерывный поток эна. Все новые группы арья прилетали к Черному Сердцу по небу, и стражники в черных одеждах старательно выискивали среди них возможных шпионов эферья. Осмотревшись вокруг, Шамир заметил, что один из стражей удалился в сторону небольшого озера, возникшего в оазисе, проверить территорию, и осторожно направился следом. Прокравшись незамеченным среди высоких кустов, Шамир дождался, когда стражник в черных одеждах окажется достаточно близко, и напал на него, утащив в заросли. Содрав с незнакомца маску, Шамир вытащил из-за пазухи один из кинжалов и, взглянув на яркое солнце над своей головой, будто так набираясь храбрости сделать то, что был должен, – он резко вонзил кинжал в грудь сопротивляющегося стражника, а потом еще раз и еще, пока тот не обмяк. Сбросив с себя убитого прежде, чем он растворится в своем внутреннем свете, Шамир начал спешно снимать с него черную одежду, чтобы переодеться в нее самому. Оставив странно сияющую желтым светом ткань на убитом, поддавшись сильному бессознательному волнению, Шамир надел на лицо цветную маску и направился к окраине оазиса, где стоял один из пяти музыкантов с волшебным рогом. Подойдя ближе, Шамир увидел впереди себя других стражников в черном и поспешил к ним, спешно заговорив:

– Я заметил среди тех, кто идет к Черному Сердцу, подозрительных эна. Они носят белые талисманы, это знак эферья! Их десятки! – сказал Шамир. Стражники Черного Сердца побежали ко входу в пещеру, оставив музыканта без присмотра.

Шамир подступил к музыканту, словно сменяя удаляющийся караул, и когда почувствовал в себе достаточно уверенности, напал на него в открытую, выхватив рог. Неожиданно земля вновь задрожала из-за прерванной мелодии, звука четырех волшебных рогов было недостаточно, чтобы держать оазис открытым, а вместе с ним – и вход в пещеру: она начала проседать еще глубже в землю. Служащая сводом песчаная корка растворилась, а сама пещера стала заполняться песком, подобно воде в чаше, погребая под собой Черное Сердце.

Арья в панике закричали, песок поднялся в воздух, оазис также начал растворяться на глазах.

«Алия!» с ужасом произнес про себя Шамир, ринувшись было назад к пещере. Сзади на него неожиданно напал музыкант, желая вернуть себе рог. Арья ринулись спасать свои жизни, выискивая родных и близких в страшной суматохе. Воспользовавшись всеобщей паникой, Шамир отбился от музыканта и ринулся в толпу, скинув с себя черные одежды. Шамир неосознанно спрятал маску и сам рог за пазухой своего обычного одеяния и начал звать Алию:

– Алия! Алия! Где ты? – кричал он, пытаясь найти жену среди разбегающихся и разлетающихся в разные стороны арья.

– Шамир! – закричал кто-то сбоку, и Шамир увидел Алию и Икрама в окружении городской стражи Динео. – Шамир, сюда!

Шамир подбежал к Алии, крепко ее обняв.

– Улетаем! Скорее! Назад, в Динео! – приказал Икрам, и стражники Динео послушно взмыли в небо, чтобы расчистить путь для старейшины и его семьи. Шамир взлетел вместе с Алией и до самого Динео боялся даже оглядываться назад, на исчезнувший по его вине оазис.

***

Неторопливо ступая по винтовой лестнице в королевском замке, Амадей учтиво кивал на приветствия проходящих мимо прислужников. Порой глядя в высокие окна, Амадей любовался пейзажем Сердца Басилеи. Город словно был пропитан светом солнца, но вдалеке Амадей заметил слабые серые тучи и про себя невольно подумал, что погода являла собой суть дел не только на небе, но и на земле, ведь постепенно на эна надвигалась буря пострашнее простого ливня. И оттого он все больше хмурился, приближаясь к кабинету генерала Басилеи, с которым планировал побеседовать.

Постучав тростью в дверь, Амадей не стал дожидаться разрешения войти и просто открыл проем, оказавшись в просторной широкой комнате. Окна были занавешены, потому пространство кабинета казалось темнее должного в наступившее яркое утро. Генерал стоял возле своего рабочего стола, рассматривая огромную карту Басилеи.

– Нехорошо пропускать песнопения в столь прекрасное утро, – прокряхтел Амадей, приближаясь неторопливо к столу с картой. Вителиус как будто не услышал слов Амадея. Проследив за его взглядом, Амадей понял, что Вителиус смотрел на пометку Громового форта. Осмотрев напряженную фигуру генерала, Амадей заметил, что в руке Вителиус сжимал чье-то послание. Остановившись напротив стола, Амадей глубоко вздохнул, собираясь снова заговорить, но вдруг Вителиус распрямился и заговорил сам холодным надменным тоном:

– Насколько мне известно, мастера-наставники не должны покидать свои посты в форте, – сказал он, недовольно взглянув на Амадея.

– Насколько мне известно, ты держишь данное слово, но почему-то в этот раз не исполнил обещанное, – с ухмылкой ответил Амадей, оперевшись на свою трость двумя руками. – Ты забыл о Закатном форте? О вожаке-монстре, который нам угрожает?

– У Басилеи тринадцать защитных крепостей, каждая из которых под угрозой нападения Мглы и арья, – резко произнес Вителиус, указав на карту. – Закатный форт не единственный, что нуждается в усилении. Я не могу переправить туда ни один гарнизон.

– Но ты ведь сказал, что это решение принимают Правители, – напомнил Амадей, сощурив глаза. – Неужели они приняли такое опрометчивое решение?.. Вожак-монстр может лишить Басилею одной из этих тринадцати крепостей, причем самой главной на западной заставе!

Вителиус хотел было что-то возразить, но вместо этого молча обошел стол и вручил Амадею скомканное послание. Взяв недоверчиво бумагу, Амадей прочитал послание за подписью командира Алистара, с каждой новой строчкой все больше меняясь в лице. Когда же бумага была прочитана, Амадей кинул ее на стол.

– Это несравнимые ситуации. Арья не преодолеют Громовой форт за сутки, там сильный гарнизон, но в Закатном форте нет солдат для битвы с вожаком-монстром, мы охраняем две трети западных деревень! – воскликнул Амадей. – И за одни сутки этот форт может исчезнуть, и тогда не арья, а Мгла будет заселять наши земли!

– Арья – угроза пострашнее Мглы, – прорычал Вителиус. – Я не позволю им ворваться в наше королевство. Мгла веками напирала на пограничные форты и…

– И то же самое делали арья! – возразил Амадей.

– Арья хуже темных тварей! – воскликнул Вителиус, и повисла тягостная тишина. Амадей сокрушенно покачал головой.

– Ты до сих пор гневаешься на них за смерть родителей, – произнес Амадей грустным тоном.

– Я гневаюсь на них за смерть послов Басилеи! – произнес с ненавистью Вителиус. – Мы предлагали арья мир! В итоге нам прислали их пожитки после казни…

Отвернувшись от Амадея, Вителиус прошелся вдоль своего стола, осмотрев трофеи на стенах и витрины, расставленные вдоль них. На одной из витрин покоились чьи-то изящные украшения – кольцо с черной жемчужиной в золотой оправе.

– Они не знают пощады, – произнес холодно Вителиус, глядя на кольцо, – они неспособны принять нас за равных себе и уж тем более признать свою ущербность по сравнению с нами. Только Правители смогут привести нас в светлое будущее. Правильное будущее, озаренное светом их белых кристаллов, как и гласит Предназначение.

– Борво отлично поработал над своими речами, раз ты до сих пор его цитируешь, – усмехнулся Амадей.

– Клиры открывают глаза тем, кто заплутал во Мраке и слабеет при виде Мглы. Я благодарен Борво за его наставления… Как и вам, мастер, – произнес он более мягким тоном, – но я принял решение. Закатный форт не получит подкрепление, потому что я должен защитить Громовой форт от арья, – уверенно сказал Вителиус, приподняв подбородок. – Возвращайтесь назад, вы нужны юным воинам Закатного форта в этот трудный час куда больше, чем здесь.

Амадей молча смотрел на Вителиуса, словно испытывая его долгим задумчивым взглядом, но после, так и не произнеся ни слова, развернулся и ушел из кабинета, оставив Вителиуса в одиночестве.

***

Вернувшись в Динео, Алия оказалась словно среди поля боя. Все жители города узнали о случившейся у Черного Сердца трагедии. Многие из тех юных арья, кто должен был получить свои кристаллы, остались без первых нитей жизни с тенями, а слух про эферья, напавших на святилище Черного Сердца, стал последней каплей в напряженности между арья и потомками эферья, живущими в Динео. Не было ни одной улицы города, где не шли бы столкновения между бывшими друзьями и соседями, а стражникам приходилось разбираться не только с городскими беспорядками, но и с темными тварями, продолжающими напирать на город со стороны джунглей. В этой беспросветной суматохе и панике лишь на берегу Великой Воды у двух океанов можно было обрести хоть какой-то покой, но даже здесь, вблизи своего дома, Алия не находила утешения. Ей хотелось помочь всем и каждому, кто нуждался в поддержке, и потому она весь день была посланником мира, помогая Икраму разбираться в спорах и примирять горожан.

Даже поздним вечером дом старейшины был окружен желающими попасть к нему на прием, и Икрам принимал всех по очереди, чтобы уделить каждому должное внимание, а Алия старалась утешить тех, кто ожидал приема в саду. Она обнимала и успокаивала детей, а взрослым говорила добрые утешающие слова, какие только могла произнести от всего своего сердца. Оно болело при виде пострадавших, но в то же время и радовалось, что никто не погиб.

– Они схватили всех, кто носил белые талисманы, – плакала одна из эна с ребенком на руках. – Мой муж купил его просто как украшение, он не эферья!

– Не отчаивайтесь, старейшина знает о вашей беде, он вас обязательно примет, – произнесла Алия, погладив по голове младенца, все еще плачущего на руках у растерянной матери, как вдруг ждущие приема эна закричали, указывая куда-то в небо. Подняв голову, Алия ожидала увидеть темную тварь, но вместо этого увидела приближающихся к парящему острову эна в черных одеждах. Приземлившись у самого порога в дом, они растолкали прихожан и прорвались к кабинету старейшины. Алия ринулась вслед за ними, чтобы узнать, в чем дело.

Икрам сидел в зале приемов, выслушивая семейную пару пострадавших. Они сидели на цветных подушках в центре зала, но стоило в зал ворваться незваным посетителям, как Икрам сразу же вскочил на ноги.

– Вы не можете просто так врываться сюда без спросу! – прорычал Икрам.

– Мы ищем эна, что напал на нашего брата и отнял его одежду и маску. Эна с церемониальным кинжалом, украшенным рубинами. Такой клинок видели у одного из ваших новых советников, отродья из эферья! – произнес выдвинувшийся вперед стражник в черном.

Икрам взглянул на замеревшую Алию, на лице которой застыл неописуемый испуг, но едва сам Икрам решил что-то ответить, Алия опередила его, оббежав стражей Черного Сердца, чтобы говорить с ними лицом к лицу.

– Мой муж потерял свои кинжалы, когда мы приземлились перед оазисом! Преступник наверняка их подобрал и использовал против вашего стражника! – заявила она храбро, чтобы ни у кого не возникло даже мысли усомниться в ее словах. – Он не отродье эферья, он мой муж, он арья! Не смейте обвинять без доказательств!

– Алия, – прошипел Икрам, оттащив ее к себе поближе, чтобы стражи Черного Сердца не разгневались на ее яростный тон.

– Мы знаем, что преступники носят белые талисманы, – сказал хмуро все тот же главный стражник, – такие талисманы видели лишь у жителей Динео. Вместе с вашей стражей мы обыщем всех горожан, пока не найдем каждого предателя.

Резким кивком указав на выход своим соратникам, стражник Черного Сердца повел остальных за собой, и вскоре они исчезли в сумерках наступившего вечера.