NOFX: ванна с гепатитом и другие истории

Владелец клуба вытащил ружье и выстрелил целую обойму в потолок. Все разбежались. Мы не закончили наш сет. С Новым 1986 годом!

Ничего не складывалось правильно в этом туре! В дороге я как-то спал в задней части фургона и вдруг проснулся от какого-то странного шума.

Секундой позже в нас врезался огромный грузовик-пикап: его водитель заснул за рулем. Часть фургона, где лежала моя голова, была полностью смята.

Дейв Аллен.

Нас отбуксировали на стоянку грузовиков, и нам пришлось спать в тачке до утра. Было настолько холодно, что конденсат от нашего дыхания образовывал лед на потолке фургона. Когда мы проснулись, все начало таять. Внутри нашего фургона шел дождь! Было похоже, что какое-то черное облако буквально образовалось над нашими головами.

Вернувшись домой, я даже не попрощался с Дейвом, о чем теперь сожалею, потому что это был последний раз, когда я видел его живым. Через несколько месяцев после окончания тура он перевернулся на своем пикапе, въехав на скорости в дерево. Его пассажир выбрался из машины, вызвав «скорую помощь», но рулевое колесо глубоко врезалось в тело Дейва, что нанесло серьезные повреждения внутренним органам. Дейв умер в больнице в ту же ночь.

22

Смэлли

В первую ночь, когда я стал жить независимо от своих родителей, мой сосед по комнате рассказал мне, как он задушил кого-то до смерти в пустыне.

Я встречался с девушкой по имени Гейл. Она была из правильной части города и ходила в колледж в Калифорнийский университет в Санта-Барбаре. Я был из неправильной части города и притворялся, что у меня есть интерес к Городскому колледжу в Санта-Барбаре. Это было предлогом, чтобы последовать за Гейл из Лос-Анджелеса после окончания средней школы. Она переехала в общежитие, а я въехал в дом с какими-то случайными людьми, которых нашел по объявлениям.

Я разделил мою комнату с тощим блондином по имени Джефф, и пока мы укладывались в постель в ту первую ночь, мы говорили – с выключенным светом – о том, как мы оба любим закидываться ЛСД. Попутно я упомянул, что имел обыкновение приторговывать немного наркотиками в средней школе, и он попутно упомянул, что имел с этим дело тоже; и что один раз кто-то кинул его, и что он отомстил, избил этого парня, бросил его в багажник, привез в середину пустыни и задушил его до смерти веревкойв то время, как он и его друзья перлись от грибов. Моя кровь застыла в жилах. Бля! С кем я живу?

В конечном итоге Джефф и я стали тусоваться достаточно плотно и стали очень хорошими друзьями в ближайшие нескольких месяцев. Славный малый, да.

Колледж и я, однако, не подходили друг другу. Я либо рано уходил с занятий, либо пропускал их. У меня были наилучшие намерения получить образование, но я просто не мог справиться с этим[11 - Когда мне было сорок, мне официально был поставлен диагноз СДВГ (синдром дефицита внимания с гиперактивностью), и я уверен, что у меня есть также дислексия. Но мне повезло найти карьеру, не требующую диплома об окончании колледжа.]. Когда я не учился, я работал в офисе, обрабатывая заказы в каком-то отделе доставки, но примерно через шесть месяцев я расстался с Гейл, бросил колледж и потерял работу. После чего вернулся к продаже кислоты и игре на барабанах.

Я встретил другого панка на одном из занятий, и мы создали группу под названием Anti-Krieg /Против Войны/ с двумя его возмутительно богатыми друзьями. Санта-Барбара была богатым районом, так что половина панк-сцены состояла из детей мегабогатых семей. Гитарист Anti-Krieg жил в доме за $6 миллионов, который был расположен на скале с видом на океан, в районе под названием Хоуп-Рэнч, который, как говорят, является одним из самых богатых районов в штате (Snoop Dogg в настоящее время имеет там дом). С поправкой на инфляцию и реальный калифорнийский рынок недвижимости это, вероятно, будет стоить $20 или $30 миллионов сегодня. А потом его семья переехала в еще более безумный дом с рыбками кои и прудом, который простирался от наружной стороны дома, далее – под огромными стеклянными стенами – и заходил в хату, где пруд и бассейн сосуществовали как часть огромного атриума. Это было полной противоположностью панка. Но это было не так уж необычно для Санта-Барбары.

Anti-Krieg быстро обзавелись поклонниками. Мы добрались до точки, когда могли бы легко собрать несколько сотен человек на местном концерте. В это время у басиста обнаружили рак и должен были пройти курс химиотерапии[12 - После того как Anti-Krieg распалась, он несколько раз отвозил NOFX в своем фургоне на наши шоу. Однажды он был за рулем, и большой пучок его волос выпал, затем этот клок выдуло через боковое окно водителя, а затем задуло обратно в фургон, и он приземлился мне на колени.], а позже вокалист распустил группу.

Как раз перед распадом Anti-Krieg я наткнулся на бывшую подругу Мэлвина Челси и его маму на Стейт-стрит. Челси сказала, что мне стоит позвонить Эрику, поскольку вокалист NOFX умер, а ударник либо бросил группу, либо его собираются вышибить оттуда.

Я позвонил и вернулся в NOFX. Мы немного поджемили, арендовали студию, чтобы записать свой второй EP, а после, летом, выехали на гастроли, чтобы начать мой первый тур по США.

То, что я наткнулся на маму Мэлвина и Челси в тот день, было случайной, неожиданной и маловероятной встречей, и все же без нее я бы никогда не вернулся обратно в группу. В то время я был один, без группы, без высшего образования и без работы. Я бы, наверное, попытался сделать какое-то движение в качестве дилера, занимающегося этим постоянно, или, в конечном итоге, передознулся или попал в тюрьму, или меня, может быть, задушили бы и закопали в пустыне.

23

Мэлвин

Первый раз, когда мы играли в Детройте, четыре человека заплатили по доллару, чтобы увидеть нас, а затем ушли, как только мы начали играть. Когда мы лабали в Детройте в туре 86-го года с вернувшимся Смэлли на барабанах, посмотреть на группу пришло четыре разных человека, и все они реально остались. Но только потому, что они были друзьями парня, который забукировал для нас это шоу: Скэри Кэрри.

К концу вечера Скэри Кэрри привел нас в свою квартиру, которая находилась на втором этаже над ломбардом и была окружена колючей проволокой; в качестве дополнительных аксессуаров здесь были сварливый бульдог и прислоненный к задней двери дробовик. Его кондиционер выдувал едва прохладный воздух, поэтому мы оставили окна открытыми, чтобы хоть как-то справляться с гнетущим летним зноем. В близлежащую промышленную зону приезжали и уезжали всю ночь грузовики, поэтому кондиционер засасывал все дизельные выхлопы непосредственно в крошечную гостиную нашего хозяина.

Когда мы прибыли в его квартиру, Скэри Кэрри сделал нам большой обед с пастой. Когда мы ели, он сказал: «Эй, вы хотите посмотреть на одно сумасшедшее дерьмо?»

Он воткнул кассету в видеомагнитофон и нажал «пуск». На телевизионном экране появился крупный план лица мужчины, котрый смотрел вверх с благоговением и был озадачен каким-то трепетным моментом, находящимся за кадром. Затем в кадр вплыла женская жопа и выдавила огромное бревно говнища прямо в открытый рот главного действующего лица.

Ужин был закончен.

фото © Семья Гринфильдов

24

Майк

Перед туром ‘86 по США один из наших друзей нарисовал огромными буквами граффити «NOFX» на боку нашего фургона, а мы, в свою очередь, аэрозольной краской нарисовали квадраты на шинах, так что это выглядело, как будто у фургона квадратные колеса. Знаете ли вы, что аэрозольная краска съедает резину? Мы не знали до второго из четырех раз, когда у нас лопнула шина.

Рисунок граффити сделал нас магнитом для полицейских. Нас остановили и обыскали в Сиракузах, в штате Нью-Йорк, и полицейский обнаружил дубинку, которую мы украли на какой-то вечеринке. Он сказал, что мы уличены во владении смертоносным оружием и один из нас должен взять вину на себя, иначе он собирается арестовать нас всех. Я принял удар на себя.

Я сидел в камере предварительного заключения в течение восьми часов, от безделья чуть не сходя со своего ебаного ума. На самом деле я подрочил около 5 часов утра, потому что я был один и мне нечего было делать. Потом позвонил маме с просьбой об освобождении под залог, но для нее в Калифорнии это происходило посреди ночи, так что она просто заснула опять; но, дождавшись утра, мама вызвала поручителя. Около 10 часов утра меня перевели в реальную тюрьму, где я провел всю вторую половину дня, играя в пики за столом, где сидело полно байкеров (и я бы добавил – где я ловко оставался в выигрыше). Около 5 часов вечера за меня было выдано поручительство, и я встретился с остальными участниками группы, которые не имели ни малейшего представления, когда мы сможем увидеться снова. В ту ночь у нас было шоу в городе Спрингфилд, в штате Массачусетс, с группой Subculture[13 - Когда я был диджеем на моей школьной радиостанции, я был Майком Мисфитом. Позже один из моих друзей пытался называть меня Чарк (потому что моя фамилия Беркетт… Как – «брикет»… Как «charcoal» (уголь – англ. – Прим. перев.). Как брикет древесного угля (… «Чарк»), но по какой-то причине такие прозвища никогда не прилипали ко мне. Впервые мы встретились с Subculture на гастролях, когда я был тщедушным ребенком, но в следующий раз, когда мы увидели их, я набрал немного веса благодаря моему безлимитному тарифу на питание в колледже. Не знаю, называл бы я себя «жирный» при 160 фунтах, но один из ребят из Subculture начал называть меня Фэт Майк» – и по сей день это всех цепляет.], так что мы топили педаль в пол всю дорогу. Это шоу оказалось самым большим за весь тур: пришло двести человек, и Subculture продали мерча на 150 баксов!

Мы, однако, приехали слишком поздно, чтобы играть.

25

Мэлвин

Когда начинались NOFX, я считал себя «стрейт-эдж». Панк-сцена Лос-Анджелеса была сильно охуевшей и кишела наркоманами-гангстерами; поэтому позитивный посыл первоначального стрейт-эдж движения – «нет наркотикам/нет алкоголю» – нашел во мне отклик. Алкоголь просто делал меня сонным, так что без него было легко обходиться. Но это длилось недолго, потому что в панк-туре пиво раздобыть легче, чем воду; и только когда мне было далеко за двадцать, я стал относиться к выпивке как к серьезному хобби. Даже в тот момент, когда меня пытались немного разубедить в этом после того, как я провел ночь в блевотине в чьем-то саду на гастролях.

В то же время я стал переосмысливать «стрейт-эдж» для обеспечения открытого экспериментирования с любым препаратом, который попадался на моем пути. В детстве я курил травку родителей моих друзей, я принимал галлюциногенные грибы в Ашленде на гастролях, а когда брат Челси предложил мне фенциклидиновый «базик» рядом с Olympic, я пошел и на это.

Для меня он выглядел обычной сигаретой. Я не знал, что «базик» – это сигарета, которую окунули в жидкий PCP. Я не был курильщиком, но казалось, что это – хороший способ сблизиться с братом моей подруги и его дружками-бандитами из FFF, поэтому после того, как он затянулся, я затянулся тоже. «Базик» пошел по кругу. Мы с братом Челси затянулись повторно, и когда я повернулся к нему, чтобы поговорить с ним, он лежал на земле в отключке. После накрыло и меня.

Должно быть, я рухнул с копыт, потому что люди продолжали говорить мне, чтобы я встал на ноги. «Вон там полицейские, если они увидят тебя в таком пиздеце, тебя заберут в тюрьму!» Такой кипеш не помогал пребыванию в штопоре. Как и молоко, переданное мне кем-то. Я выпил его, и меня тут же вырвало, а затем я побежал в укрытие. Я врезался в стену, упал на задницу и, обхватив руками голову, свернулся калачиком, изо всех сил пытаясь стать маленьким и невидимым. Каждый раз открывая глаза, я чувствовал, как будто бы нахожусь на неуправляемых каруселях, которые активно пытаются меня сбросить. И каждый раз, когда я пытался встать, я падал опять.

Майк нашел меня, и предполагаю, что я выпалил ему какое-то объяснение того, что произошло. Он не мог ничего поделать, кроме как сидеть со мной и ждать, пока это пройдет, и, как хороший друг, он это сделал.

Майк обычно проходился по пиву, в то время как я проходился по галлюциногенам. Я закинулся кислотой впервые, когда мы посетили вечеринку на Хеллоуин в Долине. Играли the Grim /Мрачные/, и их ударник был одет как киношный мальчик-оборотень Эдди Мюнстер, но кислота убедила меня в том, что на барабанах играет реальный Эдди Мюнстер. После их сета я провел всю вечеринку в кислотном приходе, прикалываясь над формами отображенного в ряби бассейна лунного света и тенями, отбрасываемыми листьями с газонов. Меня заклинило на том, что тени настолько же реальны, что и листья, и мой мозг каким-то образом щелкнул и перестроил сознание, позволяя мне видеть или только листья, или только их тени. Позже Майк был уже достаточно пьян, чтобы устроить совместный сговор со мной и украсть полицейскую дубинку, которую мы держали в фургоне NOFX и из-за которой он заработал ночевку в тюрьме.

Майк не связывался с кокаином, пока ему не стало за тридцать, но кокс вошел в мою жизнь параллельно с кислотой, PCP и всем остальным. Когда я впервые встретил нашего временного вокалиста Дейва Аллена, мы пошли потусоваться в дом нашего общего друга и обнаружили, что они заправляли сравнительно успешным предприятием по барыжничеству кокаином в гараже своего кореша. Горстка панков дробила и смешивала порошок, взвешивая его на весах и упаковывая его в маленькие пакетики во время прослушивания пластинок. Я предложил внести свой вклад, и упаковка пакетиков стала моей работой. Мною не распоряжались и мне не платили, но – ебтыть! – ведь я же тусуюсь, и почему бы не пожертвовать немного своим бесплатным трудом ради их легкой наживы за счет продажи наркотиков?

Прежде чем я впервые нюхнул кокаин, Дейв предложил мне «коукоу паф», что являлось сигаретой со слегка утрамбованным табаком. (За счет трамбовки внутри бумаги образуется небольшой зазор, и он заполняется кокаином.) Кокаин выделялся на фоне всех остальных наркотиков, которые я ранее юзал, тем, что предлагал скорость – стремительное возбуждение, – нежели чем мягкий или психоделический приход. Прошли годы, прежде чем я снова попробовал кокс, но мне хотелось той же скорости – интенсивного напора, – и в погоне за каким-либо другим «быстрым» наркотиком я пришел к спидам.

Я нашел постоянного дилера, который продавал мне дешевые черно-красные капсулы, называя их «кровавыми ниггерами». Я шел на панк-шоу, щелкал капсулой, вынюхивал содержимое и танцевал слэм всю ночь напролет. Это стало моей рутиной в течение нескольких месяцев, пока однажды ночью я не пришел домой и не смог заснуть, несмотря на полное истощение. Мои ноги сводило, и я был весь в поту, когда я наблюдал за восходом солнца через окно.

После этого я дал наркотикам перерыв на некоторое время. За исключением кислоты. И грибов. И большого, большого количества травы. Ну, это же все равно считается «стрейт-эдж», правильно?

26

Майк

Мне потребовалось несколько лет, чтобы понять, почему у мамы висело зеркало на потолке над кроватью. Когда мне было двенадцать, я смотрел телевизор в ее комнате и подумал: «Круто, я вижу себя!» И, наконец, меня осенило в двадцатилетнем возрасте, когда я остановился в отеле «Сизарс Пэлэс» в Лас-Вегасе. «О, так это же сделано, чтоб ты мог наблюдать за собой во время ебли! У моей мамы было такое. Оооооо…»[14 - Теперь у меня тоже есть зеркало над постелью. Моя дочь Дарла недавно увидела его и сказала: «Так здорово! Ты можешь проснуться утром и увидеть себя!» Так что все возвращается на круги своя…]

После развода моих родителей мама больше не вступала в повторный брак, но около восьми лет у нее был французский бойфренд. Он был тем, кто предложил установить зеркало, но я не уверен, нужно ли ему и моей маме приписывать вину за мой первый просмотр садомазохистского порно.

Журнал Penthouse Variations – это вроде как журнал Reader’s Digest, только для людей, увлекающихся бичеванием и зажимами для сосков. В основном это истории (якобы представленные читателями) о причудливом сексе. Я откопал экземпляр во время рысканья в вещах моей матери. Ее экземпляры Hustler и Cocks and Cunts никогда не торкали, но рассказы о бондаже/связывании и подчинении в этом номере Penthouse Variations дали мне мой первый стояк. Там был рассказ о доминирующей жене, которая переодевала своего мужа в женскую одежду и относилась к нему как к рабу, даже позволяя ее друзьям приезжать и насиловать его. Довольно интенсивный материал для чтения в тринадцатилетнем возрасте. Но я дрочил на него, может быть, раз сто.

Я всегда связывал и буду связывать женское превосходство с эротизмом. Оно сформировало мою сексуальность и всегда оставалось одним из важнейших компонентов всех моих отношений. Натали и я душили друг друга во время секса, и она царапала мою спину до крови. Уэнди превратила кожаные забродные штаны, сворованные у Red Hot Chili Peppers, в бондажную маску. А между ними двумя была Синди.