Переосмысление заикания

Неудивительно, что некоторые люди имеют такие непреодолимые трудности с речью. Повторяясь, их ранний страх самовыражения, со всеми сопутствующими впечатлениями, убеждениями и стратегиями реагирования, глубоко въелся в сознание и тело и является частью личности человека. Аналогично блокирующие стратегии, которые были приняты, также стали привычными.

ПОБЕДИТЬ ЛИ РАННЮЮ ЗАПРОГРАММИРОВАННОСТЬ?

Могу вас обрадовать: можно переформатировать рефреймингом свой ранний опыт таким образом, чтобы старые реакции оказались невостребованы. Вы можете обеспечить себе выбор откликов разработкой новых паттернов поведения и многократным их повторением до тех пор, пока не станете обращаться к ним автоматически, по умолчанию. Вам придется много потрудиться над созданием этих новых паттернов отклика, поскольку ваше сознание уже не чистый лист и на отвыкание сейчас уйдет какое-то время. Вам придется иметь дело с вещами гораздо более обширными, чем ваша речь. Вы должны будете обратиться и к восприятию, и к убеждениям, и к эмоциональным реакциям, и к конфликтующим намерениям, помогающим создать реактивные паттерны, целью которых являются ступоры.

Можно ли это сделать?

Можно, говорит Дэниел Гоулман (Daniel Goleman), автор книги «Эмоциональный интеллект» (Emotional Intelligence). В своей книге он рассматривает проблему, которая, как и хроническое заикание, обычно начинается в раннем возрасте. Это обсессивно-компульсивное расстройство (ОКР, или невроз навязчивых состояний). Он сообщает, что те люди, которых лечили от ОКР, которое является еще одним трудно прерываемым и глубоким нарушением, могли изменить свои ощущения и реакции. Они делали это, противостоя своим страхам, проверяя свои убеждения и получая повторяющийся опыт позитивного характера.

Одна из самых распространенных навязчивостей у людей, пораженных ОКР, это повторяющееся мытье рук. О такие людях известно, что они моют руки в течение дня сотни и сотни раз, движимые страхом того, что если они не будут этого делать, то подхватят болезнь и умрут. При лечении исследуемых пациентов намеренно размещали около раковины, но не позволяли умываться. В то же время им было рекомендовано анализировать свои страхи и проверять самые глубокие убеждения. Постепенно, после нескольких месяцев подобных курсов, навязчивости исчезали.

Повторяющийся положительный опыт не уничтожал старую память. Она по-прежнему существовала. Но он давал человеку различные способы ее интерпретации и альтернативные варианты реагирования. Человек не уподоблялся заезженной старой пластинке. Правда, требуются очень большие усилия, чтобы противодействовать старым реакциям, корни которых уходят далеко в раннее детство. Но мотивированные люди были в состоянии разрушить прежние паттерны реагирования и уменьшить симптоматику так же эффективно, как если бы они подверглись воздействию тяжелых наркотических антидепрессантов типа прозака.

По словам Гоулмана, «мозг остается пластичным на протяжении всей жизни, хотя и не настолько, как в детстве. Любое обучение предполагает изменения в мозге, усиление синаптических связей. Изменения мозга у пациентов с ОКР показывают, что эмоциональные привычки, если приложить некие усилия, могут меняться на протяжении всей жизни, даже на уровне нейронов. То, что происходит с мозгом, – это аналог эффекта, который дают многократные или интенсивные эмоциональные переживания, позитивные либо негативные».

Тот же самый принцип применим и в случае хронических речевых ступоров.

Выходя за пределы своей зоны комфорта, имея желание пройти опыт негативных эмоций, используя рефрейминг прежних навыков посредством НЛП, нейросемантики и других инструментов когнитивной психологии, вы можете выстроить альтернативные реакции, хотя прежняя память будет всегда храниться в вашем эмоциональном архиве. Слова «то, что тебя не убивает, делает тебя сильнее» по-настоящему работают.

Но чтобы эти изменения осуществились, вам нужно будет подвергнуть себя риску (по меньшей мере, в своем понимании): поведать людям о своем заикании, настойчиво искать возможности для выступлений, находить способы регулярно говорить. Особенно в ситуациях, которые выглядят «рискованными», но, по сути, «безопасны», как, например, в клубах ведущих.

Такая повторяющаяся рискованная активность имеет воздействие не только на вашу речь, но и на вас в целом. Она перепрограммирует вашу эмоциональную память. Поможет вам, построением позитивных убеждений, восприятия и эмоций, создать более развернутое, более честное и обоснованное понимание того, что вы из себя представляете на самом деле. По сути, вы меняете не только ваше скованное поведение, но и те основы, на которых оно зиждется. Придавая вершинам Гексагона Заикания более позитивное звучание, вы подтверждаете, что прежние варианты сдерживания и блокирования для вашего нового, расширившегося и созидательного «я» более не подходят.

ОХВАТЫВАЙТЕ ВСЮ СИТУАЦИЮ ЦЕЛИКОМ

Признаюсь, меня по-настоящему разочаровывает, когда люди год за годом сохраняют свой зашоренный взгляд на заикание. В течение многих лет людей озадачивали их речевые ступоры. Никто не знал, что же это такое. Потом объявились доктора и исследователи, которые дали простое и логичное объяснение: «Заикание – это то, что вы делаете, чтобы не заикаться».

Мир с готовностью провозгласил, что это и есть Объяснение. «Ура! – сказали все. – Теперь у нас есть осмысленный ответ».

Вот тогда и появились эти шоры. Люди перестали искать. Мы полагали, что это объяснение является исчерпывающим ответом. Мы ограничили свои горизонты. Мы перестали спрашивать, нет ли у проблемы еще каких-то составляющих, которые необходимо учитывать.

К счастью, не все попали в эту ловушку. Я встречал многих, кто существенно или полностью избавился от заикания, и все они не ограничивались очевидным. У них были выработаны критерии жесткой самооценки. Они стремились проследить собственные мысли и чувства и соотнесли наблюдения и выводы со своей способностью говорить. В конце концов они пришли к пониманию, что в основе их речевых ступоров лежит необходимость сдерживаться и что причины проблемы связаны со многими аспектами их жизни, а не только со страхом заикания. Познание себя стало неотъемлемой частью их выздоровления.

Если вы один из тех, чьи постоянные усилия по установлению контроля над речью не приносят результата (или они стали непомерными), то, возможно, дело не в том, что вы недостаточно стараетесь. Возможно, дело в том, что вы не настроили Гексагон Свободной Речи так, чтобы он поддерживал цели, над которыми вы работаете. Ваш Гексагон все еще базируется на сдерживании, а не на раскрепощении.

Если это так, то вам стоит взглянуть на проблему шире. Пришло время иначе посмотреть на страх заикания и начать исследование путей, которыми ваши речевые ступоры связаны с разнообразными аспектами вашего существования.

ССЫЛКИ

NASH, J. MADELEINE. (1997) Fertile minds from birth, a baby’s brain cells proliferate wildly, making connects that may shape a lifetime of experience. The ёrst three years are critical. Time, 00:55, 47–56.

ROBBINS, ANTHONY. (1991) Awaken the Giant Within. New York: Simon & Schuster, 53.

GOLEMAN, DANIEL. (1995) Emotional Intelligence. New York: Bantam Books, 225–227.

Потеря желания говорить

Пару лет назад мы с женой ездили на сельскую ярмарку в Сан-Матео, к югу от Сан-Франциско. Нам всегда нравились сельские ярмарки, потому что на них можно увидеть то, что городской обыватель увидит нечасто: коров, экспонаты программы 4-Н, работу овчарок.

И всегда там бывают какие-то сюрпризы.

Мы собирались уезжать, когда через динамики было объявлено, что известный гипнотизер Джордж Такой-то через пять минут начнет свое шоу. Гипнотизеры меня восхищали с малолетства. Дорис тоже. Мы, конечно, все отложили и стали ждать шоу.

Гипнотизер был довольно хороший. Он заставлял угловатых подростков неумело изображать рокера Тони Орландо, а неуклюжего футболиста – прыгать по эстраде, как Кролик Питер. Но лучше всего я запомнил большого, здоровенного мотоциклиста, такой мог бы играть в волейбол холодильником. Гипнотизер сказал ему, что когда он разбудит его, тот не сможет оторваться от своего сиденья. И точно, парня разбудили, и гипнотизер через некоторое время попросил всех на сцене встать и потянуться. Все смогли, кроме бедного паренька. Как он ни старался, задницу от кресла ему оторвать так и не удалось. Публика была в истерике.

Вдруг меня озарило. Может быть, именно так и бывает, когда возникает ступор?! Мы находимся под гипнозом!

«Да ладно! – скажете вы. – Я заикаюсь, и никто в транс меня не вгонял».

Минутку. Давайте посмотрим, как мы представляем то, что кто-то кого-то загипнотизировал. Субъекта призывают полностью довериться. Его призывают полностью сосредоточиться на том, что говорится, и в какой-то момент он настолько сконцентрирован, что утрачивает ощущение себя. Вся реальность для него заключена в голосе. В этот момент он ХОЧЕТ верить всему, что ему говорится, даже если это противоречит его собственному опыту.

Все звучит знакомо? Несомненно. Похоже на то, как дети «гипнотизируются» взрослыми. Как и гипнотизируемый, ребенок крайне впечатлителен. Он видит в лице взрослого авторитет, который владеет ИСТИНОЙ. Он хочет верить и подчиняться. И хочет, чтоб этот взрослый опекал его. Следовательно, он склонен считать истиной то, что взрослый говорит ему… независимо от того, правда это или нет.

Вуаля! Гипноз без транса.

Эти постгипнотические внушения из детства переносятся во взрослую жизнь и контролируют то, как мы чувствуем и действуем. Ясно, что большая часть того, что говорят нам наши родители, полезна нам, если мы хотим хорошо вписаться в социум. Но иногда из лучших побуждений родитель или другой авторитет внушает нам то, что не отвечает нашим интересам. Например, «хороших детей должно быть видно, но не слышно», «хорошие дети не должны плакать и злиться, не должны хотеть того, что им вдруг захотелось» и так далее. Эти внушения отделяют нас от того, что мы на самом деле думаем и чувствуем, и если они не вызвали возражений, то будут управлять нами всю жизнь.

КОРНИ УБЕЖДЕНИЙ ЗАБЫТЫ

Но отчего же мы не знаем, что загипнотизированы? Ответ прост. Мы забыли, откуда взялись наши убеждения.

Со временем мы начинаем верить, что это маниакальное стремление быть хорошим, сдержанным в своих чувствах, идеально говорить, всегда угождать другим в ущерб собственным интересам – все это действительно хотим именно мы. Мы забываем, что следуем чьим-то наставлениям. Потому, когда мы хотим выразить наши действительные желания… попросить кого-то потушить сигарету там, где курить не положено… мы останавливаемся – и сами не знаем почему.

Видите, насколько похожа эта ситуация на случай с мотоциклистом во время сеанса гипноза? Ему сказано, что он не сможет оторвать себя от стула. И что он забудет все произошедшее. Потом его будят, просят встать и потянуться. Сколько он ни старайся, он подняться не сможет.

С одной стороны, он действительно желает встать. Это проявление его собственной воли. Но на более глубоком уровне, по-настоящему он подниматься не хочет. Он хочет до последней буквы исполнить директиву. Он хочет ей максимально соответствовать. Эта инструкция для него важнее собственного желания. О сделанном ему внушении заранее было сказано забыть, и со стороны все смотрится как наложенное заклятье. Он не помнит, что он сам выбрал оставаться сидящим.

А теперь применим это знание к речевым ступорам. Вы замечали, что когда вы в ступоре, вас разрывает: говорить – не говорить? Это не слишком сильно отличается от желания встать и сидеть одновременно. Вы хотите сделать разом две противоположные вещи, и вы оказываетесь замороженным и неспособным двигаться.

Но это же глупо. Отчего бы вам не хотеть поговорить?

Когда ваши губы сжаты и вы не можете сказать «масло» официантке в кафе, может быть, вы действуете в соответствии с усвоенной негласной директивой не быть настойчивым. Либо, как ребенок, вы можете воскресить убеждение, что каждое слово, вылетевшее из вашего рта, должно быть совершенным. Причин может быть много.

Еще неспособность говорить может относиться к чувствам, испытываемым в момент произнесения слов, которые вы хотите сказать. Если обслуживающая женщина похожа на ненавистную учительницу в шестом классе и вы имеете дело со внушением, что «нельзя» выражать (или даже чувствовать) злость или еще какие-то сильные эмоции, то вы оказываетесь захвачены той же самой ситуацией «делать/не делать». Вы хотите говорить в тот же самый момент, когда боитесь обнаружить свои настоящие намерения. Это доставляет дискомфорт. В результате один внутренний голос говорит: «Опа! Нам бы лучше закрыть эту лавочку, пока не станет поспокойнее». А второй в то же время восклицает: «Но… но я должен сказать это НЕМЕДЛЕННО!»

Вы в той же ситуации, что и байкер, который не может подняться со своего стула. Вы хотите сделать что-то и в то же время оттаскиваете себя, исходя из убеждения (которое вам привито много лет назад), что не должны… запрет, о котором вы давным-давно забыли. Эта теория объясняет, почему 99 % из нас говорят отлично, когда находятся одни: в такой ситуации просто нет противоречивых требований.

По факту, «гипнотическое внушение» трудно определить точно. Единственное, что для меня очевидно – когда вы стараетесь говорить и не говорить одновременно, это выглядит, будто вы под гипнозом.

МЫ НЕПРЕРЫВНО НАХОДИМСЯ ПОД ГИПНОЗОМ

Большинство из нас не ощущает, до какой степени мы все загипнотизированы тем, что внушают нам масс-медиа, деловые партнеры, друзья и близкие. Вот типичный пример.

Вы идете за покупками с подругой, мнению которой безусловно доверяете. В спортивном отделе «Маки» эта подруга находит рубашку, которая, по ее словам, выглядела бы на вас великолепно. Поначалу вам она не нравится. Не ваши цвета. Но она вас убеждает, что вещь вам идет, и постепенно вы меняете свое мнение. Потом вдруг решаете, что вам это подходит, и покупаете рубашку. Вы подверглись гипнозу. Вы отбрасываете ваш собственный опыт и начинаете видеть то, чего в действительности не наблюдаете.

На то, как предложенное другими людьми может влиять на наше восприятие, мы взглянули. Теперь позвольте показать, как внушенное может повлиять на нас физически. Предположим, вы оказались на стыковочном рейсе из Питтсбурга в Уильямспорт, Пенсильвания, и в течение 30 минут испытываете острую потребность сходить в туалет. Ситуация критическая, потому что, как это обычно бывает в мелких пригородных самолетах, здесь на борту нет туалета. (Я бывал на таких рейсах, поэтому знаю.) Ваш сосед по креслу (вашего же пола) в шутку говорит, что в крайнем случае можно воспользоваться гигиеническим пакетом и сделать свои дела туда (предполагаю, что вы парень).

Вы бы сделали так, если бы пришлось?