Рождественский кинжал

– Думаю, надо поставить в известность полицию. Именно это я сейчас и сделаю. – Стивен направился к двери.

– В канун Рождества! – простонал Джозеф, будто испытывая от этого дополнительные мучения. – О Паула, Паула!

Она резко повернулась к нему.

– Зачем вы это сказали? Думаете, я имею к этому какое-то отношение?

– Нет, дорогая, нет! – Джозеф был потрясен. – Конечно, не думаю!

– Кто тогда? У вас есть какие-нибудь предположения?

– Меня просто заклинило, дорогая. Это слишком ужасно! Я попытаюсь осознать это, взять себя в руки...

– Этот дом! Этот порочный страшный дом! – не выдержала Паула и пугливо огляделась. – Вы смеялись надо мной, когда я говорила, что все зло в нем!

– Дорогая моя, ты слишком взвинчена. – Джозеф, казалось, был ошеломлен. – Дом не мог убить бедного Ната!

– Это его влияние! Он действовал на нас всех, он внушил одному из нас...

– Тише, Паула, успокойся! – сказал Джозеф. – Ты говоришь глупости! Ну, ну, дитя мое! Уходи отсюда! Тебе не следует здесь находиться. – Он обнял Паулу и почувствовал, как она дрожит.

– Это не один из нас, – с трудом произнесла девушка. – Этого не может быть. Кто-нибудь проник через окно. Ограбление, наверное. Дверь была закрыта!

– Паула, дорогая, это Форд тебе сказал?

– Я знаю сама! Я пыталась войти, перед тем как спуститься в гостиную! Он не отвечал на мой стук.

– Паула, почему ты не рассказала об этом нам? – воскликнул Джозеф.

– Я не думала, что это важно. Думала, дядя Наг просто надулся. Мы поссорились. Вы же знаете, каким он был! И потом, я же сказала вам, когда вы попросили позвать его.

– Слишком поздно! – трагично произнес Джозеф.

– В любое время было бы поздно. Думаю, когда я стучалась, он был уже мертв.

Джозеф поморщился.

– Паула, дорогая, зачем такой суровый тон?

– Напрасно ждать, что я зарыдаю. – В эту минуту она очень походила на брата. – Во всяком случае, я говорю честно. Я его не любила. Мне все равно, что он умер. Он был злой и тиран.

Слова Паулы потрясли Джозефа. Казалось, ему причинили физическую боль.

– Мы не должны впадать в истерику, Паула. Ты сама не знаешь, что говоришь. Нет, нет, твой старый дядя хорошо знает тебя!

Девушка пожала плечами.

– Ненавижу, когда меня идеализируют. Джозеф погладил ее тонкую руку.

– Спокойно, дорогая, спокойно! Мы не должны терять голову.

Паула поняла его слова в том смысле, что ей не надо терять своей.

– Вы хотите сказать, полиция подумает, что это сделала я из-за нашей с ним ссоры? Хорошо! Пускай!

– Нет, моя дорогая, они не могут подозревать такую девушку, я уверен в этом. Не говори плохо о бедном Нате! И потом, Паула! Постарайся убедить Стивена, чтобы он тоже следил за своим языком! Мы все знаем, что его поведение ничего не значит, но другие этого не знают, а он говорит такие вещи... Чтобы произвести впечатление, глупый мальчишка! Но будет ужасно, если он станет говорить все это в присутствии полиции! О боже, когда я задумывал этот праздник, я и не предполагал, что он так закончится. Я хотел, чтобы все были веселыми и счастливыми!

– Нам лучше спуститься вниз, – резко оборвала дядю Паула.

Джозеф тяжело вздохнул.

– Наверное, глупо с моей стороны, но я не хочу оставлять Ната одного.

Выражение лица Паулы говорило о том, что это было и впрямь очень глупо, поэтому, посмотрев еще раз на тело Натаниеля, Джозеф пошел вместе с ней, печально бормоча:

– Последняя разлука в моей жизни! Может быть, она не продлится долго!

Форд стоял у лестницы и шепотом разговаривал с одной из служанок, слушавшей его разинув рот. Увидев Джозефа, она метнулась прочь. Паула вспыхнула и процедила сквозь зубы:

– Уже сплетничают! С этим нам еще предстоит столкнуться!

Джозеф предупреждающе сжал ее руку, велел лакею встать на посту у комнаты Натаниеля и повел племянницу вниз.

– Стивен, наверное, уже объявил всем эту ужасную новость, – сказал он.

Стивен и правда уже сделал это. Поставив в известность местную полицию, он вошел в гостиную, где собрались все остальные, находившиеся в той или иной степени нетерпения или беспокойства, и резко заявил:

– Напрасно ждать дядю Ната. Как вы, без сомнения, уже догадались, он мертв.

– Мертв? – воскликнула Матильда после минутного озадаченного молчания. – Ты шутишь?

– Нет. Если быть точным, кто-то вонзил ему нож в спину.

Валерия вскрикнула и ухватилась рукой за ближайшую опору, которая оказалась рукой Ройдона. Тот не обратил на это никакого внимания. Драматург застыл и не мигая смотрел на Стивена.

Мотисфонт раздраженно проскрипел:

– Я не верю! Это одна из твоих неудачных шуток, Стивен, и мне она не нравится!

Руки Мод все еще были сжаты. Полная, маленькая, она сидела неестественно выпрямившись. Ее бледные глаза внимательно изучили Стивена, потом перешли на Мотисфонта, на Ройдона, на Валерию и снова опустились.

– Это правда? – глупо спросила Матильда.

– К несчастью для всех нас.

– Вы хотите сказать, его убили? – с трудом выдавил Ройдон. Слова застревали у него в горле.

– О нет! Я не смогу этого вынести! – воскликнула Валерия. – Это слишком ужасно!