Исправляем прошлое. По заданию Правительства

Филипп поправил свои очки и спрятал руки в теплые варежки.

– Что совсем ничего не видел? – спросила Василиса.

– Все шесть чувств у меня в порядке, – огрызнулся парень. – И летать тоже могу.

Увечье стало для Филиппа сильным ударом, и он винил в нем всех окружающих, Любой даже мифический намек на свою ущербность воспринимал в штыки. Василиса решила сменить тему.

– Шурку давно не видел?

– Он уже полгода в Южной Америке, во временах Че Гевары. Воюет, – выдохнул он и уклонился от прямого ответа. – А может, пьет с Гогеном. Не знаю.

–. Черный пес неисправим, – усмехнулась Василиса. – Эстет и бунтарь. Меня вот тоже посылают.

– Куда?

– Кошкой. Туда.

Она махнула рукой и указала пальцем в небо.

– А-аа, – протянул он, и недовольно шмыгнул носом. Василиса поняла, что снова что-то не то сказала. Но парень сам раскрыл причину своего недовольства.

– Меня вот перестали куда-то посылать. Самому же бродить по прошлому, оказывается совершенно не интересно.

– Волхвы не могут жаловаться на свою жизнь. Значит, еще не пришло твое время.

– Да, я понимаю, и все равно хандрю.

Они дошли до флигеля, большого двухэтажного здания с наружным лифтом. Дом стоял на краю парка усадьбы рядом с конюшней и большой теплицей, где выращивали фрукты и овощи для столовой центра. Флигель был выкрашен в ярко-желтый, лимонный цвет и напоминал психушку.

– В дом не приглашаю, извини, – остановил Василису Филипп на пороге, – не прибрано там. Да и не ждал никого.

Василиса уже хотела попрощаться, но Филипп сделал пальцами рук еле уловимое движение, и достал из своей варежке то, чего Василиса никак не ожидала. Ворожея даже запнулась на полуслове.

– Что это, Филя? Ты где взял?

– Нашел на месте взрыва. Ну, не я, а филин. Я потом у него забрал. Ты знаешь, чье это?

В руках у Филиппа была серебряная цепочка. Тонкая как паутина.

– Можно? – Василиса протянула руку.

Филипп отдал ее ей.

– Пожалуйста, так чья это цепочка?

Василиса покачала головой.

– Не могу сейчас сказать, мне надо проверить. Но вполне возможно и моя.

Филипп поднял голову и внимательно посмотрел ей в глаза.

– Ах, вот оно даже как, – сжал свои и без того тонкие губы. – Ты понимаешь, что это очень серьезно.

– Более чем, но я не уверена, мне надо проверить.

– Тогда забирай и проверяй, но будь осторожна,  – Филипп вызвал лифт, больше не желая общаться. Она не стала настаивать. Помогла ему въехать в лифт.  Попрощалась. После того, как лифт уехал, она заметила, как его филин влетел в слуховое окно дома. Пошла назад, к машине.

Теперь ей нужно было домой еще по одной причине. Надо было проверить наличие цепочки в шкатулке. Если ее там нет, то это означает, что она у нее в руке. И значит, цепочка каким-то образом попала где-то в прошлом в руки того, кто хотел ее убить. А если же цепочка все же лежит в шкатулке, то тогда надо будет выяснять, откуда взялась эта?

Василиса сжала в кулак серебро. Благородный металл был холодный. Подозрительно холодный. Или начал нагреваться. Нет, просто согрелся в ладони. Не более того.

Открывать или не открывать шкатулку? А может принять как факт, что цепочка ее…

Глава 4

У старого дуба на развилке трех дорог теперь стояла табличка «Деревня Волхвы. Памятник архитектуры федерального значения» и торчало три указателя: к деревне, к скале «Кудыкина гора» и к сельпо. Василиса не стала останавливаться как богатырь на распутье, и сразу свернула к магазину.

Собственно говоря, это был тот же путь в деревню, только с другой стороны улицы. А в магазине ей надо было купить что-то к ужину и к чаю. Не с пустыми же руками приезжать. Да, и заодно с бабой Аллой поболтать.

Неофициальный центр по сбору и концентрации слухов и сплетен или сокращенно ОБС (Одна бабка сказала) работал в деревне круглосуточно. Бабка Алка, являясь фактически монополистом на территории приблизительно равной половине Люксембурга, уже давно требовала себя называть не иначе как Алла Вячеславовна, и вела себя как королева бензоколонки, то есть супермаркета, то есть полцарства, которое за коня. Василису она недолюбливала, но, тем не менее, и зла не держала. Все же соседи. А все жители Волхвов своих всегда поддерживали.

Естественно, про взрыв в учебном центре она уже знала и имела не менее трех совершенно достоверных версии случившегося. Инопланетяне, диверсанты из прошлого и конечно «они», которые во всем виноваты. Всеми тремя версиями она с удовольствием и поделилась с Василисой, нисколько не смущаясь присутствия туристов. Впрочем, и ведунья, не смущаясь, выдала еще две – японские ниндзя и покемоны.

Сказки бабы Аллы и приобретение сувениров на память были обязательной частью туристического маршрута, наравне с посещением Кудыкиной горы, загадыванием желания на ее  вершине и осмотром коллекции русских наличников на домах жителей деревни вперемешку с дегустацией браги, самогона и пива.

Система безопасности села действовала по принципу, если хочешь чего-то скрыть, то положи это на самое видное место. Весь этот лубок надежно прикрывал от назойливых глаз все тайны Волхвов и позволял коренным жителям деревни спокойно жить, не допускаю в свои секреты посторонних.

Когда же туристы, кажется, это были китайцы, ушли, заплатив за сувенирные магниты, кредитной картой, Василиса смогла спросить у Аллы Вячеславовны еще раз, что она думает по поводу взрывов. Только на этот раз по настоящему. Без шуток. Все-таки бабка Алка не просто так сидит на перекрестке всех дорог. Все слышит, все знает.

Алла тут же сняв с себя маску расписной дуры, достала из передника пачку своих любимых папирос и кивнула головой, пригласила выйти на крыльцо.

– Пойдем, покурим, дочка.

Они сели на крыльцо. Алла предложила свои папиросы, но Василиса достала тонкие «Вог». Прикурили от зажигалки Василисы.

– Скажу честно, – сразу перешла к делу баба Алка, глядя на отъезжающий автобус с туристами.– Раньше все же жить проще было. Золота хоть и не было, но была надежда его получить. А сейчас вот оно течет мимо полноводной рекой, черпаешь из нее сколько хочешь. И никакой радости. Сегодня все норовят в Волхвы приехать за пророчествами. А они же все липовые. Как у цыган. Я сегодня весь язык отболтала про женихов богатых и невест умных вещая, но тебе скажу по другому, по настоящему. Сорока на хвосте принесла весть, что искать тебе надо там, Вася, где меньше всего хочется. На самое дно опускайся, может быть даже и за пределы круга выйти придется, иначе нового взрыва не избежать. И ладно, если он тебя коснется. Хуже если близких зацепит. Всех снесет как ураганом.

Василиса молча глядела на то, как тлеет огонек на конце сигареты.

– Да, знаю я баба Алла, но не знаю, как до дна достать. Да если и достану, то ничего не смогу изменить. Ты же знаешь, с чем пришла, с тем ушла.

– А ты пробуй. Много раз пробуй. Столько сколько надо пробуй. На-ка вот тебе, – Баба Алла порылась в кармане передника, – талисманчик.

Она достала «куриного бога» на ниточке. Камешек с дырочкой в центре промытой морской водой.

– На шею повесь и держи, как запасное кольцо от парашюта. И дергай за него, когда червячок сомнения появится. Если оторвешь и не заметишь, значит, все правильно сделала. Свое оно всегда с тобой будет, а чужое оторвать и выбросить. Туда ему дорога. Только смотри, чтобы камушек к чужим рукам не прилип. Ну, ты и сама это знаешь. Не слабее меня ворожить умеешь.

***