Реликтовый мир

– Лезь первым! – крикнула девушка, и я послушно нырнул в темный проход.

Ева отпустила камень и нырнула следом. Проход с грохотом закрылся, отрезав нас от недовольного примата.

– Спасибо этому дому, идем к другому, – вздохнул я.

Ева достала из волос светящийся кристалл-снежинку и принялась освещать дорогу. Я обратил внимание, что стены тоннеля испещрены примитивными рисунками. Сюжеты в основном повторялись и сводились к тому, что большая волосатая обезьяна разрывает кого-то руками или давит ногой.

– Интересно, это они для себя рисовали, или как предупреждение врагам? – заметил я вслух, кивая на шедевры наскальной живописи.

– Вряд ли многие из их противников на рисунках разумны, – пожала плечами Ева. – Если эти мохнатые так хорошо обустроились, скорее всего, они тут самый умные.

– Или самые сильные, – добавил я.

– В любом случае, это ненадолго, – в голосе элиски послышалась грусть. – Если моросы продолжат осваивать эту местность и пойдут вглубь, волосатикам не выжить.

– Что не так с этими моросами? – спросил я. – Почему они ловят и режут разумных?

– Они ловят и режут все, что попадается на пути, – покачала головой Ева. – Ищут биоматериал и полезные качества, которые можно привить своим големам, слугам и самим себе.

– У элисов с моросами война?

– Да, любая разумная раса либо воюет с моросами, либо погибает. Они в огромных количествах производят слуг и стараются занять все большую территорию. Элисы за ними не поспевают, наши воины и коросы рождаются не так часто. Сейчас моросов сдерживают только другие сильные расы, дикие боги и мощные древние твари. Как мы радовались, когда одно из гнезд големов плоти разорил бродячий фантазм!

Я кивал, дивясь этому миру. Казалось бы, если у существ есть разум, а вокруг столько чудовищ и опасностей, почему не объединиться ради выживания и процветания? Но все разумные племена продолжают заботиться только о себе.

Через некоторое время пути по тоннелю мы вышли в новую пещеру. Когда Ева подняла кристалл повыше, послышался мягкий шелест, и на свет вылетело белесое насекомое, напоминающее полуметрового мотылька. Девушка попыталась отогнать назойливого летуна, но тут с потолка сорвались десятки его собратьев, наполнив пещеру хлопаньем своих крыльев. Предчувствуя, что сейчас произойдет, я вовремя прикрыл глаза. После полумрака последовавшая серия вспышек молний едва не ослепила меня. Когда я убрал руку, то увидел свою подругу-громовержца стоящей посреди кучи опаленных насекомых.

– С тобой удобно выбираться на природу, – заметил я. – Никакой гнус не страшен.

– Не знаю, кто такой гнус, но, если мы выживем, без кораса я никуда не пойду, – со вздохом покачала головой Ева. – А в корасе такие мелкие твари не страшны.

– Зато будет, что рассказать своим, когда вернешься, – попытался я подбодрить спутницу. – Небось, нечасто ваши путешествуют голышом.

В ответ Ева грустно улыбнулась, и я не стал развивать тему. Вряд ли много ее сородичей возвращались домой пешком, лишившись своих огромных биороботов.

Обследуя пещеру, тут и там мы натыкались на следы старых обвалов. Не обнаружив никакого прохода, мы собрались было возвращаться, когда Ева обратила внимание на несколько небольших отдушин у самого потолка. Девушка подпрыгнула, подтянулась и исчезла в темной дыре, но быстро вернулась. Лаз оказался слишком узким даже для ее миниатюрной фигуры.

– Давай проверим все, – предложил я.

На третьей отдушине нам наконец повезло. Ева вернулась оттуда через несколько минут, обнаружив расширяющийся ход.

– Но в начале там очень узкие места, – забеспокоилась моя спутница, с сомнением глядя на меня.

– Попробую пролезть, – вздохнул я. – Полезу первым. Если застряну, вытянешь меня за ноги.

Лаз действительно оказался ужасно узким. Я почувствовал себя толстой гусеницей, пытающейся протиснуться сквозь игольное ушко. С кряхтением я обдирал бока и грудь о камни, пока вдруг не понял, что не могу сдвинуться. На меня обрушилась паника. Чудовищный приступ клаустрофобии свел мышцы судорогой, крича в голове: «вырывайся, круши все вокруг!». Я с трудом подавил импульс задергаться в попытке раскурочить стискивающие грудь каменные стенки. Взволнованный голос Евы прозвучал на краю сознания, но я оказался слишком поглощен борьбой с паникой. Вот же, я вижу, что впереди лаз немного шире! Нужно протиснуться совсем чуть-чуть.

Я стал медленно протискиваться сантиметр за сантиметром, глядя перед собой как маньяк, и вскоре понял, что дышать стало намного легче. Наконец я выпал из лаза, обо что-то ударившись на лету. Я оказался на полу, а рядом со мной приземлились отколовшиеся от стены камни.

Из лаза надо мной появилась маленькая ручка со светящимся кристаллом, а затем рогатая головка.

– Живой? – спросила Ева со странным выражением лица.

– Фух, да, живой, – с облегчением выдохнул я. – Думал, застряну там.

Девушка спрыгнула, по кошачьи ловко приземлившись, и принялась внимательно меня осматривать.

– Да в порядке я, – с усмешкой заверил я, но увидел выражение лица Евы и спросил. – Что такое?

– Я поняла, что ты не пролезаешь дальше, – девушка покачала головой и взглянула мне в глаза. – Ты застрял там и перестал отвечать. Я уже хотела тянуть тебя обратно, но увидела, что твоя грудь становится уже. Сначала решила, что ты выдыхаешь воздух, но плечи тоже стали сужаться!

Я с беспокойством посмотрел на свое тело, пощупал себя, но не увидел ничего подозрительного. Обычная серая кожа, темные ногти.

– Погоди-ка, мне кажется, или ты стала немного ниже? – обратил я внимание на Еву, чьи рожки едва доставали мне до пупка.

– Это ты стал выше! – вперила в меня палец спутница. – Я слышала про существ, меняющих свое тело и облик. Из-за нескольких таких погибло одно из наших старых поселений. Скажи мне, что ты не один из них!

– Я уже говорил, кто я такой, – я примирительно поднял ладони. – Мое тело стало меняться в пустыне, после той воронки возле статуи. И я ничего не знаю о гибели твоих сородичей, я здесь совсем недавно!

– Хорошо, я тебе верю, – кивнула Ева. – Я вижу, что ты сам о себе многого не знаешь.

– Мне казалось, что знаю, пока не попал в ваш мир, – покачал я головой.

Ева посветила вокруг. Со всех сторон взгляд упирался во влажные каменные стены, покрытые какой-то плесенью. В правой стене обнаружилась расщелина. Ева юркнула в нее и через несколько секунд помахала мне следовать за ней.

Расщелина, в которой мы оказались, была заполнена свисающими с потолка длинными лианами. Лианы выглядели пожухлыми, и когда я потрогал одну из них, из-под пальцев слетели чешуйки субстанции, похожей на жирный пепел. Мне показалось, что лиана шевельнулась. Я с отвращением отдернул руку, и после этого старался не прикасаться к остальным при движении.

Под ногами захлюпал ручеек, от которого поднялся не самый приятный запах. Я наступил на что-то мягкое, скривился, шагнул в сторону, и тут мой бок прилип к одной из лиан. Я схватился за нее, пытаясь отодрать ее от кожи, но с ужасом почувствовал, как эта живая веревка вдруг напряглась и потащила меня наверх. Барахтаясь в воздухе, я слышал приближающийся сверху звук, словно кто-то шумно втягивал ртом спагетти. Это не предвещало ничего хорошего, но попытки отлепиться от лианы заставили меня лишь сильнее прилипнуть к ней руками.

Мелькнула ослепительная вспышка, по коже пробежал щекочущий разряд. Движение прекратилось. Проморгавшись, я обнаружил себя висящим на высоте нескольких метров от пола.

– Живой? – крикнула снизу Ева.

– Кажется, да, – отозвался я, и едва не вскрикнул от неожиданности, когда по лиане вдруг прошла судорога и моя кожа перестала к ней липнуть.

Я рухнул на пару метров вниз и на лету инстинктивно ухватился за эту же лиану, слишком поздно спохватившись. Но к счастью, ее поверхность больше не прилипала.

– Ева, тут есть уступ, – крикнул я, оглядевшись. – Залезай сюда, чтоб не мочить ноги в вонючем ручье.

Девушка забралась по одной из жухлых лиан рядом, и мы пошли вдоль уступа. По мере движения нарастал гул, и вскоре мы обнаружили дыру в стене, из которой явно дул воздух.

Переглянувшись с Евой, я первым полез в дыру и оказался в небольшом тоннеле. Ползти пришлось на четвереньках, но я не жаловался. Запах свежего воздуха подарил надежду на близкий выход на поверхность.

Впереди мелькнуло что-то серое. Движение было настолько быстрым, что я решил, что мне показалось. Я замер, но мельтешение не повторилось.

– Ева, дай пожалуйста свой кристалл посветить, – попросил я.

– Держи, – спутница протянула мне светящуюся снежинку.