Волшебство за поворотом

Агния рассчитывала откровенно поговорить со Стальновым и выяснить правду о его отношениях с полицией. Сколько она знала Игоря, тот был воспитанным, приличным и во всех отношениях приятным человеком. Уже несколько лет она даже была в него втайне слегка влюблена, но, поскольку это не вязалось с ее представлениями о дружбе, признаваться юноше в своих чувствах девушка не спешила. А именно из-за этих чувств ее так волновала законопослушность Стального.

Агния протянула руки Абрикосу и тот, наконец, увидев в ее глазах понимание, позволил себя поднять и, тихонько заурчав, прижался к груди хозяйки. Девушка потянулась к звонку, но Влад перехватил ее руку и, оттеснив девушку от дверей, заявил, что пойдет первым. Нажав на звонок, юноша приготовился к встрече с любым врагом, который мог оказаться за этой дубовой дверью. Пришлось подождать около минуты, пока в замке заскрежещет ключ. За это время, Влад успел расслабиться, Агния насторожиться, Виктор и Слава – достать магические побрякушки, а Абрикос – вылизать лапку.

Наконец, дверь распахнулась и, к своему удивлению, Влад уставился в лицо Игоря Стального, на плече которого… пританцовывала вилка? Алиса явно что-то не то положила в омлет сегодня утром… Принц поморгал, чтобы наваждение ушло, и оно послушно так и поступило: не сказав ни слова, Игорь захлопнул дверь прямо перед носом у Влада.

Принц, с выражением изумления на лице, повернулся к Агнии и вопросил:

– Что здесь делает Стальнов?!

– Что здесь делает Влад?! – в тот же миг кричал Игорь, врываясь в столовую.

Устина рывком встала из-за стола и, захлопав ресницами, протараторила:

– Влад? Влад?! Принц? Но… А… Он не может!.. Как же?.. Он же…

– Он же! Как же! – передразнил мать Стальнов. – Он там – за дверью. А с ним еще двое полицейских и Агния! Моя Агния! И этот ее припадочный кот!

Алиса наблюдала за переполохом, начавшимся в комнате, и с удовольствием слушала непрекращающееся дребезжание звонка. Устина была сбита с толку, равно, как и Ярослав, который, впрочем, был обрадован. Стальнов пребывал в панике, которая передалась его новому питомцу – вилке, и та пыталась спрятаться у него за пазухой. Элишка, взволнованная и раскрасневшаяся, улыбалась и порывалась пойти к двери, куда ее не пускала Устина, схватившая девочку за локоть. Ведьма не переставала вопрошать, что же здесь делает принц, и, потешаясь над ней, Алиса, приняв равнодушное выражение лица, махнула рукой:

– Да это к нам! Ко мне и Элишке.

Устина выпустила из цепких пальцев руку Элишки и, злобно сощурившись, стала надвигаться на Алису:

– Ага! Подмогу позвали?!

– Это еще что! – усмехнулась девушка. – Расмус с Людмилой, видимо, опаздывают… – она сделала вид, что смотрит на наручные часы, которых, правда, у нее на запястье и вовсе не было.

Элишка, воспользовавшись отвлечением колдуньи, бросилась в прихожую и отворила дверь. Ярослав побежал за ней, чтобы помешать, но опоздал – четверо молодых людей и кот вошли в дом. Волшебник тяжело вздохнул: и почему молодежь такая импульсивная и недальновидная?! Войти в дом Устины не так уж и сложно! А вот выйти… Но, сжимавшие друг друга в объятиях Влад и Элишка, равно как и устремившаяся к Игорю с пламенным взором Агния, об этом не думали. А задумывались ли о чем-нибудь Виктор и Слава, было не понять по их сосредоточенным лицам.

Зато по лицу Устины, когда Ярослав к ней обернулся, хорошо было видно, что уж она-то все прекрасно понимает. И, скрестив руки на пышной груди, колдунья с усмешкой глядела на принца, ожидая, когда же он обратит на нее внимание. Дождалась – Влад выпустил из объятий Элишку и, поверх ее головы, заглянул в столовую. Лицо его сделалось каменным и, отстранив от себя девушку, принц молча двинулся к ведьме, шагая все быстрее. Устина быстро поняла, что ей грозит новая драка, потому как, хоть Влада и учили, что женщин бить нельзя, он, по всей видимости, собирался сделать для колдуньи исключение. Еще бы! Трудно сдержаться, когда встречаешь человека, по вине которого на целый год потерял человеческий облик!

Глава двадцатая, в которой Людмила и Расмус выясняют отношения, а Лена Вишневая начинает спецоперацию

В квартире присутствовали явные признаки того, что совсем недавно тут побывал отряд спецназа. Стоило признать – действовал он аккуратно и материального ущерба не нанес, но следы остались, и замок-электрошокер был сломан – а ведь их так трудно теперь достать! Волшебное зеркало, висящее в прихожей, показало запись происшедшего, откуда Людмила и Расмус узнали, что Элишка и Алиса исчезли в неизвестном направлении. Маг был раздосадован тем, что не предусмотрел возможность проявления агрессивной глупости Лены, и беспечно оставил девочек и Влада одних. Но, в то же время, его порадовала смелость и находчивость девчонок, сиганувших с четвертого этажа. Людмила же справедливо считала это ужасным риском, неоправданной глупостью и черствостью по отношению к чувствам матери! Другими словами – волшебница была в ужасе.

К счастью, волнение Людмилы не успело перерасти в истерику, потому что Расмус тут же спокойно предложил ей позвонить дочери. Дрожащими пальцами женщина набрала номер телефона и, услышав через пару гудков голос Элишки, чуть не закричала от радости. На вопрос где она находится, Элишка бодро, но подозрительно быстро ответила, что все хорошо, они с Алисой и Ярославом в гостях у Устины. Затем послышался шум и крики, после чего связь прервалась, а на дальнейшие звонки Элишка не отвечала. Людмила попробовала дозвониться племяннице – та ответила сразу же, но повторила лишь то, что сказала Элишка, добавив лишь, что у них там полный бедлам, и попросила больше не отвлекать.

– Успокойся уже, – посоветовал Расмус, выхватывая трубку у Людмилы из рук. – Они в доме Устины – тебе же сказали. Сейчас и мы туда поедем – мне нужно только немного отдохнуть, а тебе – принять душ. В камере можно, ведь и вшей подцепить.

Немного успокоенная разговором с дочерью и племянницей, Людмила, мысленно ругая всю полицию Старгорода и изнеженность Расмуса, которому, видите ли, требуется отдых, отправилась в ванную. Выйдя оттуда, с тщательно вымытой головой и благоухающая ароматом розы, коим обладал гель для душа, найденный ею на полке, Людмила прошествовала на кухню, где расположился на отдых маг.

Расмус устало опустился на стул и, сняв свою короткую льняную куртку, бросил ее на прямо пол. Войдя, Людмила подняла ее и, аккуратно повесила на спинку другого стула. Наблюдавший за этим Расмус, хмыкнул и поинтересовался:

– И когда ты успела стать такой чистоплотной?

– А я никогда и не была неопрятной! – возмутилась волшебница, не взглянувшая на мага ни разу с тех пор, как они уселись в машину. – К тому же, у меня муж и дочь – приходится много убирать.

– Людмила – домохозяйка! Кому сказать – никто не поверит! – засмеялся Расмус. – Дом в глухой деревне, глупый муж, ребенок – и на это ты променяла свою прежнюю жизнь и прекрасные карьерные перспективы?

Людмила бросила на чародея гневный взгляд и хотела начать доказывать ему, что ее жизнь теперь гораздо лучше, чем раньше, но, увидев упрек в серых глазах Расмуса, не посмела открыть рот. Маг не спрашивал – он порицал ее. И за то, что она разрушила свою блестящую карьеру, и за то, что отдалилась от привычного ей мира, а главное – за то, что предала самого Расмуса. Со всей отчетливостью Людмила поняла, как сильно он обижен на нее, до сих пор обижен. Вот оно – гипертрофированное самолюбие! Все волшебники такие… Ярослав – счастливое исключение. Может, потому он такой слабый маг?

– Знаешь, что в твоем поведении меня раздражает больше всего? – негромко спросил Расмус.

Людмила саркастично усмехнулась и ответила:

– То, что я не пошла по твоим стопам и пренебрегла оказанной мне честью обучаться у «величайшего» мага современности?

Расмус на это лишь засмеялся:

– Нет, Людмила, ты не угадала. Это обидно, но не более. А бесит меня то, что ты своим детям не дала право выбора. Ладно еще младшие. Сколько им там?.. По шесть лет? Они пока не поймут ничего. Но Элишка! Почему ей ты не дала возможности стать волшебницей?

Людмила передернула плечами и, отойдя на пару шагов, отвернулась от мага, уставившись в окно. Она очень не хотела отвечать на этот вопрос. Она всеми силами препятствовала тому, чтобы Элишка открыла в себе магические способности, хотя Ярослав всегда выступал в пользу развития подобного таланта у дочери. Но Людмила не хотела, чтобы Элишка попала в Старгород и встретилась с родней Ярослава, которая не приняла бы ее. Не хотела, чтобы она познакомилась с Расмусом и, так же, как сама Людмила, потеряла голову, окунувшись в чужой мир и волшебство. Она желала дочери нормальной, а не сказочной жизни.

– Элишка никогда не проявляла склонности к волшебству, – попыталась оправдаться женщина.

– А мне она сказала, что хотела, как отец изучать руны, но ты не позволила, – вкрадчиво произнес Расмус.

– Хорошо, да! – разозлившись, воскликнула Людмила, оборачиваясь к волшебнику. – Ты прав, я поступила неправильно. Но у меня на то, было множество причин.

Волшебница готова была раскрыть Расмусу все эти причины, но тот остановил ее движением руки, мягко проговорив:

– Я знаю все твои причины. Главная из них – нежелание вновь оказаться в Старгороде или отправить сюда Элишку. Но это ведь было не обязательно! Ты сама могла обучить дочь всему, чему нужно.

Невесело засмеявшись, Людмила спросила, разведя руками:

– А зачем? За порталом колдовство бы ей не сильно пригодилось – там это никому не нужно. Она только превратилась бы в испорченного ребенка, используя волшебство не по назначению, а только забавы ради. Расмус, не стоит сразу начинать судить меня, встретив впервые за семнадцать лет.

– А кто виноват, что мы не виделись так долго? – вставая со стула и подходя к Людмиле, нахмурил брови маг.

Вскинув голову, волшебница заглянула в сверкающие глаза Расмуса и поняла, как сильно ей не хватало этого взгляда долгие годы. Этого человека, бывшего ее поддержкой и наставником. Она так плохо думала о нем столько лет, что даже позабыла то хорошее, что он дал ей. Вдруг захотелось извиниться, поговорить нормально, не оставляя недомолвок. Но Людмила не могла выдавить из себя ни слова. А чародею это и не требовалось. Он, положил ладонь ей на макушку и слегка потрепал, как ребенка, произнеся мягко:

– Я скучал по тебе.

Людмила кивнула, то ли в знак того, что она это знает, то ли, подтверждая, что она тоже скучала. Но, вспомнив что-то, она вскинулась вдруг:

– Раз ты так скучал, почему же тогда не пришел, сразу, как только я тебя позвала? Я тебя целый день прождала на Конюшенной!

– А не подумала, вначале снять заклятие, чтобы я мог тебя хотя бы увидеть? – недобро улыбнулся маг. – Заметить? Узнать? Не ты ли сама от меня отгородилась? – сложил он руки на груди.

Людмилу точно током ударило – даже затрясло немножко. Как же она могла оказаться такой глупой?! Она сняла заклятие, только оказавшись в Старгороде! И ей даже в голову не пришло, что Расмус и не мог явиться к ней до этого момента. Людмила подняла на волшебника виноватый взгляд, вспоминая все слова, которыми она его про себя обзывала. Как она плохо о нем думала! Как ошиблась… Это, конечно не меняет ее к нему отношение в корне, но… Волшебнице было очень стыдно.

– Прости, – тихонько пискнула она, отворачиваясь.

Теперь она поняла, что и в полиции Расмус, вероятно, не хотел ее оставлять надолго – вытащил же оттуда все же. Пускай и через три часа, а не через три секунды. Ну, до чего же она неблагодарная! Людмила, устыдившись своего поведения, покраснела по самые уши, чувствуя себя девчонкой, как двадцать лет назад. Заметив это, Расмус по-доброму усмехнулся и, ласково взъерошив волшебнице волосы, сказал:

– Твои волосы почти высохли, а я отдохнул, так что больше нет причин задерживаться! Собирайся – поедем к Устине, раз уж все там собрались.

Не говоря ни слова, Людмила бросилась надевать свою кофту и собирать сумку, на ходу заплетая волосы в косичку. Расмус снял свою куртку со стула и, глядя, как суетится Хрусталева, надеялся, что к Устине они пожалуют раньше гиперактивной Лены.