– Так это же Амалия! – догадался Рафаэль. – Иногда мне кажется, что население Сомбры на пару порядков меньше официальной статистики.
– Точно, – засмеялась Имельда. – Так вы знакомы? С ума сойти!
– Не скажу, что знаком очень близко, но, поскольку ее кузен – наш связист, а встречается она с одним из наших контракторов, доводилось пересекаться.
– Ой. Точно, был там один молодой человек, говорил, что из космофлота. У него еще шрамы на лице такие… С ума сойти, – повторила она. – Говорят же, в космофлоте куда ни кинь – попадешь в Нуарэ, а в любой отрасли науки засветился хоть один Враноффски. Но это совпадение и правда какое-то совсем невероятное.
– В Нуарэ попасть не так-то просто, – хищно усмехнулся Рафаэль. – Я, во всяком случае, второго шанса давать не намерен. Впрочем, это точно дело прошлое, – добавил он гораздо мягче.
За окнами завывал ветер. Так и до перебоев с транспортом недолго… впрочем, какая разница? Рафаэлю, во-первых, было недалеко, во-вторых, в ближайшее время он точно никуда не собирался. Здесь и сейчас все было именно так, как должно было быть.
– Может быть, вина? – предложила Имельда. – Папа привез ракуэнское сливовое, очень приятное. На наши сливы не похоже.
– С удовольствием. Чем помочь?
– Я справлюсь, – снова негромкий смех. – В конце концов, я же у себя дома.
Рафаэль смотрел, как она плавными уверенными движениями достает бокалы, разливает вино и возвращается к столику у дивана. И вновь поймал себя на том, что запоминает обстановку гостиной, невольно сравнивая со своей.
– За встречу, – сказала Имельда, поднимая бокал.
– За все, чем мы дорожим, – ответил Рафаэль традиционным космофлотским тостом.
– Как это… правильно, – улыбнулась она.
Имельда сидела рядом с ним. У Рафаэля появилось ощущение, что она хотела бы придвинуться поближе, но не уверена. Поэтому он осторожно поправил сползшую с ее плеча шаль – на самом деле, даже чуть приобнял. И почувствовал, что она дрожит.
– Держи мой китель, – решительно сказал он.
– А ты?
– Мне нормально. Включу отопление посильнее, если ты не против.
– В такую погоду как-то особенно холодно, даже дома, – вздохнула Имельда. – И ветер как с ума сошел.
«А меня ты согреваешь», – подумал Рафаэль. Она не отстранилась, когда он коснулся ее, и охотно закуталась в его китель… Вслух он сказал:
– Хочешь, заварю лимонника? Ох, я же совсем забыл, я принес небольшой подарок, – за подарком пришлось лезть в тот самый китель, снова чуть приобняв Имельду. – Это пряности для чая, очень согревают.
На этот раз он не стал дожидаться ответа и занялся чаем сам. Кружку он аккуратно передал Имельде точно в руки.
– Никогда такого не пробовала! – удивленно воскликнула Имельда. – Откуда это? Азурианские?
– Гораздо дальше. Из Старых Колоний.
– Но как тебя туда занесло? Если это, конечно, не засекреченная информация. Старые Колонии, надо же… Их же почти мифом считают!
– Да нет, не миф, – усмехнулся Нуарэ. – Наши трое контракторов могут подтвердить, они как раз оттуда. Да, тот парень со шрамами тоже. А меня туда занесло даже дважды. Один раз вместе со всем экипажем «Сирокко» – полтора года назад, когда мы считались пропавшими на обратном пути с Маринеска. Уходили от пиратов и ушли как раз на территорию Старых Колоний, где с контракторами и познакомились. Второй раз…
Он замолчал. Вот он – тот самый момент. Он ожидал его, когда пошел пешком, чтобы дать себе время на размышление. Впрочем, уже тогда он понимал – Имельда задаст этот вопрос, и он скажет правду. Всю. Потому что с ней иначе нельзя.
– Второй раз, – медленно заговорил он, – был полгода спустя. Габриэль, наш медик…
– Я знаю ее, – тихо сказала Имельда. – Она супруга Флёр, а с ней мы давно знакомы.
Кто там в экипаже говорил, что Сомбра имеет форму чемодана? Ну что ж, значит, тем более молчать нельзя.
– В общем, Габриэль собралась в отпуск именно туда, а мне стукнуло в голову, что кто-то обязательно должен ее сопровождать. Сейчас я сам задаюсь вопросом, что на меня нашло. Тем более что сначала меня чуть не пристрелили, а потом чуть не убила разъяренная Габриэль. Сейчас могу сказать – за дело. Затеял, как мальчишка, играть в шпионов и прятаться. Утешаю себя лишь тем, что в истории, в которую мы оба там влипли, от меня все-таки была некоторая польза.
– Она тебе нравится?
Рафаэль едва не поперхнулся чаем. Незрячая Имельда видела лучше многих. Да что там, лучше его самого. После некоторой паузы он произнес:
– Полгода назад сказал бы «да». Сейчас скажу, что безмерно уважаю и ценю ее. В конце концов, я ей обязан жизнью. И я рад, что сейчас она счастлива.
Имельда тепло улыбнулась и придвинулась ближе. Точнее, уютно прижалась к нему. Вот сейчас Рафаэлю уже не было дела ни до каких размышлений. Он просто хотел, чтобы так было всегда. По крайней мере, сейчас.
– Хорошо, что хорошо кончается, – сказала она. – Зато теперь точно не придется расстраиваться, что тебе нравится кто-то другой.
Рафаэль почувствовал, что ему не хватает воздуха. С большим трудом совладав с собой, он произнес чуть дрогнувшим голосом:
– Я надеюсь, тебе вообще не придется расстраиваться. Во всяком случае, я постараюсь.
В ответ она положила руки ему на плечи:
– Тогда не уходи. Ну, хотя бы сегодня не уходи. Я много раз оставалась одна в доме… но сегодня с ума сойду, если уйдешь. Просто… я чувствую, так надо.
Рафаэль порывисто прижал ее к себе:
– Конечно. Конечно, я останусь.
Для дальнейшего разговора слова уже не понадобились.
Эпилог. Своих не бросаем
Год 3054
Сейчас
Рафаэль Нуарэ шагал по широкой аллее парка памяти. День выдался просто прекрасным, и в разрывах облаков даже пробивались лучи Паллады. Гулять бы да радоваться жизни, но Рафаэль помнил о своей цели. Вчерашняя похоронная церемония врезалась в память отдельными фрагментами. Множество народу. Военные в парадной форме с траурными белыми повязками, гражданские в строгих белых костюмах. Среди них Деверо в кресле на колесах. Рядом – верная Эжени в парадной форме, уже не курсантской, а флотской, с голубыми энсинскими «рамочками» Теней. После стажировки у Ридо Эжени твердо решила остаться на «Вьюге», тем более что Симмонсу нужен помощник. Стоп, у них же сегодня выпуск, как ее отпустили? Но еще больше Рафаэль удивился, обнаружив рядом Эрика. И ведь брат ему ни слова не сказал!
Деверо время от времени страдальчески морщился – похоже, ему все еще больно. Его кресло электроуправляемое, но Эжени все равно держалась за специальные ручки на спинке, подстраховывая при смене положения. Рядом с креслом стояла Зои Крэнстон, не столько печальная, сколько обеспокоенная. До Рафаэля долетели обрывки разговора:
– Вы уверены, что вам стоило приезжать, Люсьен?
– Абсолютно, Зои. Я просто не мог иначе.
Зои понимающе кивает: