Под музыку любви

Оператор и помощник оператора брали крупным планом – испуг в глазах Сессилии Кейн, растерянность во взгляде Роберта Фонтейна, смятение Аманды Стайгер и жажду новых приключения в глазах Джима Клептона.

Все актеры были большие молодцы, все прекрасно поработали. Герой Роберта Фонтейна от волнения съел двойную порцию угощения.

– Всем спасибо, перерыв на обед! – закричал ассистент режиссера.

– Да, все молодцы, – сказал Монтгомери Холден, – все было превосходно.

Съемочная группа направились в трейлер-столовую. Аманда Стайгер и Роберт Фонтейн подошли к Монтгомери Холдену.

– Монти, поделись секретом, – сказала Аманда, – почему ты весь день как-то загадочно улыбаешься?

– А что, так сильно заметно? – улыбнулся Монтгомери Холден.

– Конечно, – сказал Роберт Фонтейн, – даже я заметил.

– А он очень ненаблюдательный, – улыбнувшись, сказала Аманда Стайгер.

– Я рад, что наш фильм наконец получается, – сказал Монтгомери Холден.

– Хорошо ушел от ответа, – похвалила его Аманда, – но неужели тебе нечем поделиться с друзьями? Признаюсь, я тебя таким сияющим уже несколько лет не видела.

– Вам не угодишь, – тоже улыбнулся Монтгомери Холден, – плохое настроение – плохо, хорошее – тоже плохо.

– Нет, хорошее настроение – это хорошо, – сказала Аманда, – но нам интересны причины.

– Может, он не хочет делиться, – предположил Роберт Фонтейн, – может, у него какая-то тайна.

– Радость моя, мы и не будем претендовать на его тайну, если он не захочет рассказывать, – сказала Аманда, – мы просто ставим его в известность, что заметили его прекрасное настроение.

– Счастье мое, а может, его и правда наш фильм начал так радовать? – сказал Роберт Фонтейн.

– А куда ты постоянно неожиданно пропадаешь? – не отставала Аманда от Монтгомери Холдена. – Иногда тебя нет утром, иногда поздно вечером.

– На этот вопрос и я могу тебе ответить, – сказал Аманде Роберт Фонтейн, – это он утренние и ночные заплывы совершает, чтобы держать себя в форме.

– Да что ты говоришь, мое счастье? – притворно удивилась Аманда Стайгер.

– Эти женщины катастрофически наблюдательны, – сказал Роберт Фонтейн Монтгомери Холдену.

– Я бы так не сказал, – улыбнулся Монтгомери.

– Словом, Монти, откровения за тобой, а я обедать пойду, – сказала Аманда.

– И я пойду обедать, – сказал Роберт.

– Нет, счастье мое, ты уже неплохо перекусил во время съемок, – улыбнулась Аманда, – ты пока пару заплывов сделай, чтобы форму поддержать.

– Какая форма в такую жару?! – возмутился Роберт Фонтейн. – Здесь после обеда даже местные жители на улицу не выходят!

– А ты откуда знаешь, что делают местные жители после обеда? – удивилась Аманда.

– Ты же видишь, никто даже за нашими съемками не наблюдает, – сказал Роберт Фонтейн, – все у себя дома под кондиционерами сидят.

Это правда, у ограждений никто не стоял, актеров от съемок не отвлекал. И Роберт Фонтейн тоже отправился в трейлер-столовую.

Монтгомери Холден под плотным навесом откинулся на спинку шезлонга и закрыл глаза.

Он вспоминал вчерашний вечер. То, как коснулся ее губ своими губами. Как она слегка отстранилась, и он больше не позволил себе ничего лишнего.

Потому что, во-первых, они бы тут же потонули в океане. А во-вторых, Монтгомери не сиюминутный момент с этой женщиной был нужен. Ему долгая и счастливая жизнь с ней была нужна.

17

Ребекка Голди в это же самое время на другом конце городка играла роль парикмахера. Девушки спокойной и счастливой, удовлетворенной жизнью и обстоятельствами.

Обворожительно улыбалась клиентам, делала красивые прически, искренне общалась с подругой. Миссис Корнуэл несколько раз приходила посмотреть на прекрасное настроение Ребекки.

В глубине души у Ребекки был полный хаос, разлад и неразбериха. Его поцелуй до сих пор горел на ее губах. Воспоминания о вчерашнем вечере кружили голову и не отпускали не на миг.

И то, как они плыли обратно к берегу. Он положил ее руку к себе на плечо и таким образом помогал плыть обратно. Как вытирались большим полотенцем. И как легкий ночной ветер обдувал волосы. Как шуршал под ногами песок, когда они шли к ее дому.

И то, как режиссер с мировым именем Монтгомери Холден довел ее до калитки ее дома и осторожно поцеловал на прощание ее руку. И то, как он ушел от нее в темноту.

Весь день Ребекка улыбалась сама себе и светилась неким внутренним светом. Останавливалась перед зеркалом и будто сама видела этот свет.

Ей хотелось обнять весь мир, согреть всех людей на планете своей улыбкой. Ей хотелось обнять океан, прикоснуться к небу, долететь до солнца, потрогать пальчиком ближайшие облака.

В обеденный перерыв Ребекка с аппетитом уплетала тосты с сыром и с арахисовым маслом, а Линда с интересом ее разглядывала. Давненько у Ребекки не наблюдалось такого вкуса жизни.

У Линды же, наоборот, в этот день было какое-то грустное настроение.

– Поделишься? – сказала Ребекка, намазывая на тост внушительный слой масла.

Линда тяжело вздохнула.

– Ничего особенного, – сказала она, – иногда и у меня грустное настроение бывает.

Ребекка откусила внушительный кусок.

– Я же делюсь с тобой, когда мне бывает невесело, – сказала она.

– Ты никогда не хотела переехать отсюда? – неожиданно сказала Линда.

Ребекка чуть тостом не подавилась.

– С чего это вдруг у тебя такие мысли появились?

Линда пожала плечами.