Генератор участи. Фантастический роман

«Он не знает, что я вижу мир совсем не так, как видят они», – с некоторым удовольствием подумала внучка Кантера и вернулась в холл.

В попавшуюся по дороге ванную комнату заглянула мимоходом – и так было понятно, что там нет никого. Скорее всего таких местечек в резиденции отыскалось бы несколько, в расчете на ватагу гостей, но сейчас во всем пространстве, отведенном башней обер-координатору, не было никого, кроме Шеннона и самой Вильмы. Внучка Кантера закрылась в ванной, поколебавшись, на всякий случай включила освещение вручную и бегло осмотрела вещи. На полу лежал ковер, который отлично глушил шаги – это понравилось. Ящички трельяжа оказались по большей части пусты, той особой тоскливой пустотой, которую придает мебели длительная ненужность. Чистота, порядок и ни единого уголка, где оказалось бы что-нибудь полезное.

Вильма алиби ради смочила руки водой и выбралась наружу.

В гостиной стояла тишина, не нарушаемая ничем, кроме шелеста легких пузырьков в аквариуме. Дверь справа вела в бильярдную комнату, следующий переход – в домашнюю оранжерею. Там колыхалась влажная духота, было тепло и пахло цветами. Капли воды ползли по кожистым листьям. В глубине, среди листвы, причудливо искривленных веток и бледных ночных цветов, то ли возился питомец, то ли работала климатическая установка. Раздался резкий крик, наподобие свирельной трели, но это оказалась всего лишь запертая в клетке птица. Рядом с клеткой горел фонарик. С полминуты они смотрели друг на друга – девушка и птица. Девушка отступила, птица повозилась и затихла. Терминал мог находиться где угодно – в том числе и в укромном уголке оранжереи, хотя такое влажное место казалось странным и неудобным. Он мог оказаться даже в кармане куртки координатора. Вильма сдалась и потихоньку попятилась, почему-то не желая поворачиваться спиною к живой массе растений. Птица свистнула вслед.

В гостиной Вильма терпеливо выждала, пока успокоятся нервы, прислушалась – было очень тихо. Имело смысл обшарить кабинет, и винтовая лестница в углу вела как раз туда, но, поймай обер-координатор гостью в собственном кабинете, и для ночных блужданий уже не подобрать безобидного объяснения.

Она решилась и осторожно взбежала наверх. Преображенный ночным зрением, интерьер кабинета принял призрачный вид и наводил на пустые мысли о потусторонней природе места, но Вильма только цинично ухмыльнулась.

Координаторского терминала, конечно, не было нигде. Не оказалось даже простенького компьютера. «Сейф, должно быть, в спальне».

Вильма без церемоний выдвинула несколько ящичков стола, тщательно обшарила их и собрала немногие бумаги – в основном ими оказались фотографии. На изображениях преобладали нежные и округлые женские лица, стройные фигурки высоких пропорций и непринужденный антураж. Снимал, очевидно, сам координатор, по крайней мере, его не было ни на одной фотографии, зато на лицах моделей горел искренний, и даже экзальтированный интерес. Некоторые были обнажены, одна дерзкая нимфа, с волосами бледными, словно крылышки моли, расположилась в совершенно экстремальной позе.

Вильма тихо затряслась от смеха и сложила карточки на прежнее место. «Если Шеннон водит их всех сюда, то какого черта держит в общей кучке изображения? И ящичек не заперт. Или подружки не из любопытных (ну уж это вряд ли), или технократа развлекает их бешеная ревность».

Она уничтожила следы обыска и уже собиралась закрыть ящик, когда обнаружила любопытный предмет. Обычный лист бумаги, слегка помятый, с оторванным уголком, сложенный вдвое. Кто-то, скорее все сам психотехнолог, покрыл его поверхность уже побледневшими от времени каракулями, причем, преобладали неразборчивые надписи и скупые, наподобие чертежей, зарисовки.

«Занятно. Что-то он мне напоминает».

Чертеж походил на план квартиры, изображение которого осело в зрительном устройстве Вильмы. Она прикинула так и сяк и поняла, что план аквариума намечен явно, но вот с северной стороны… Она, прихватив с собою листок, поспешно скатилась с лестницы. Рыбы таращились сквозь грань миров. «За резервуаром спрятана комната». Время шло, Вильма металась вдоль поддельного океана, в упрямой надежде отыскать проход.

– Помогите мне, святые…

Она провела рукой по стеклу – нигде ни выбоины, ни зацепки. Панели стен казались гладкими. Рыбы, почуяв чужое движение, заметались в подсвеченной толще воды.

– Пропадите вы пропадом, молчуны…

Внучка координатора шлепнула ладонью по непробиваемому стеклу и – о чудо! – стена с аквариумом слегка подалась под рукою.

«Шеннон не любит закрывать внутренние двери резиденции, как не имеет привычки прятать личные вещи».

Вильма, уже в полной уверенности, налегла посильнее, и аквариум, вместо того, чтобы вдавиться внутрь панели, отошел в сторону – сработали невидимый датчики.

По ту сторону было не очень просторно, но вполне сносно. Столик приткнулся у стены, персональный терминал Дина (маленький, плоский, с закрытой крышкой) лежал на нем, очень удобное кресло стояло напротив. Это кресло приглашало присесть, недоверчивая Вильма сначала попробовала рукой – нет ли подвоха, потом опустилась на сиденье и пристроила разъем в уголок своего зрительного устройства. В тот же миг изображение развернулась и сделалось очень ясным.

Судя по нему, терминал использовался в основном для общения с другими координаторами – всплыла картинка спальни в чужом доме, колоритная фигура сухопарого старика под белым одеялом. Внезапно разбуженный технократ заворочался, брюзжа себе под нос что-то вроде: «Чертов энтузиаст Дин»

Пришлось немедленно оборвать связь. Лейтен, скорее всего, уже понял, что компаньонка лишилась кулона, он ждал сообщения, и мог получить его прямо сейчас. Но не крылась ли в очевидном поступке возможность разоблачения?

Припертая к стене обстоятельствами, Вильма все же осмелилась. Она использовала адрес Тони, в надежде, что тот носит компьютер с собой.

Некоторое время не происходило ничего. Потом выплыли неопределенные пятна – внучка Кантера узнала в них болотистую панораму, видимую из-под прозрачного купола. Лейтен сидел на полу, в той самой круглой комнате, которую она покинула шестьдесят часов назад. Судя по ракурсу, работающее устройство лежало рядом. Тони опустил голову (голову Константина Рассвета) на скрещенные руки и дремал так, как это случается только у людей, переживших мучительно длинные часы тревоги и ожидания.

– Эй! – позвала Вильма, избегая называть имя.

Лейтен вздрогнул и посмотрел прямо ей в лицо. Вернее, он перевел взгляд на собственный компьютер, но Вильма могла наблюдать каждую мелочь его облика – мятый воротник, покрасневшие от бессонницы веки, усталую, напряженную позу.

– Горного тумана сегодня нет, – произнес он условленную фразу и улыбнулся с искренней радостью, но Вильме в тот момент было не до мелочей.

– К чертям условный язык, – произнесла она быстрой скороговоркой. – Надеюсь, хоть этот канал не слушают… По крайней мере с моей стороны.

Лейтен кивнул.

– Старым адресом больше не пользуйся, – продолжила Вильма все в той же манере, – За меня не беспокойся и больше меня не ищи. Знаешь, я потеряла свой прекрасный кулон. Позже соединюсь с тобою снова и передам кое-что интересное. После этого уходи и начинай наш проект. Один, без меня. После того, что я сейчас сделала, мне придется отпасть на время.

– Что ты натворила? Там опасно?

– Встретимся после завершения в условленном месте, отсчитай два месяца от прежней даты – ответила Вильма, в надежде, что Тони поймет как надо. – Ну все, короткая пауза, друг. Оставайся пока наготове.

Пару минут она поманипулировала с терминалом, формируя для Константина Рассвета визу в Элам. Приглашающей стороной она, подумав, указала самого Шеннона, поскольку не была уверена, что другой вариант не отвергнет система управления городом. Теперь человек с чипом второго близнеца, мог спокойно пройти сквозь контрольную систему в аэропорту. Вопрос о возможной реакции Шеннона на такой подвох оставался открытым.

– Ты на месте, друг?

Изображение Лейтена на внутренней стороне очков появилось и окрепло.

– Я здесь.

– Все готово. Я сделала это. Отключаюсь. Прощай.

Она ощутила блаженство – ликование, которое возникает после хорошо проведенного дела. На открытом воздухе, должно быть, уже рассвело, там пятна утренней зари проникали сквозь толстые стекла, или бродили по стенам, подкрашивая их в теплые тона.

Вильма замешкалась всего на минуту, собираясь уничтожить следы своего вмешательства, но поняла, что не знает, как это сделать. Терминал Шеннона не позволял ничего подобного. Все ее попытки с обидным постоянством кончались ничем. «Конечно, этот терминал личное имущество обер-координатора. Надо успокоиться и понять, как с ним обращаются».

Она вскинула голову на легкий звук и обомлела. Силуэт обозленного Дина укором возник прямо в проеме.

Она, не тратя слов, вскочила, бросилась ему навстречу, и, в общем-то, рассчитала правильно. Раздраженный обер-координатор, не желая прикасаться к Вильме, отстранился.

Внучка координатора выскочила в гостиную, промелькнула в холл, пробежала коридором и оказалась перед аркой.

Арка зияла. Защитное поле сияло.

По ту сторону призывно маячило утро.

– Вильма, стойте!

Она, подстегнутая криком, подхватила легкий барьерчик, метнула его в проем арки и бросилась следом, ожидая мучительного прикосновения поля. В эту минуту ее страх перед местью обманутого Шеннона оказался так велик, что даже самоубийство показалось бы Вильме сносным способом избежать расправы. Поле, которое встретилось с брошенным предметом, ненадолго погасло – видимо, вмешался сур, стремясь избежать смертельного поражения человека. Попади Вильма под арку чуть пораньше или немного попозже, она и так получила бы удар, достаточный для болевого шока. Через миг все вернулось на свои места, и проход закрылся – то ли система успокоилась, то ли вмешался Шеннон и взял управление на себя.

Но Вильма ловкой рыбкой проскочила под аркой – как раз в ту самую долю секунды, когда поле еще оставалось выключенным. Потом она опрометью пронеслась коридором и только возле лифта обнаружила, что стоит на полу босиком. К левой пятке прилип потерянный конфетный фантик. Туфли так и остались в резиденции.

– Вильма, стой, остановись! – кричал Шеннон.

Он замешкался и не побежал следом, видимо, не сумел вовремя разблокировать проход.

«Мне надо уйти, и подальше, и к Кантеру нельзя возвращаться. Дело, считай, провалилось, связь с Тони оборвана и я теперь не знаю, как сбежать из Элама».

Она быстро пошла по коридору прочь, стараясь скорее достичь лифта и держаться как ни в чем не бывало.