Генератор участи. Фантастический роман

Вильма встала и прислонилась спиной к стене, скрестив руки на высокой груди. Неопределенный взгляд ее жутковатых глаз шарил по Тони.

– А теперь, когда ты освежил свою драгоценную память, убирайся прочь. Оставь меня в одиночестве…

Лейтен сразу же ушел.

Ночью он долго не спал и опять слушал вентиляцию – на этот раз она пела как мистраль. Перед рассветом уснул и видел во сне будущее – кресло, обтянутое красной кожей. Мертвое тело самого Лейтена. Распластанная на полу книга в смятом переплете.

Вильма, которой совсем не мешала темнота, встретила рассвет, всматриваясь своими датчиками в кусок заболоченной равнины за толстым стеклом купола. Стволы мертвых деревьев казались вешками, грубой разметкой строящегося лабиринта. Вильма жадно изучала каждый завиток и излом, ей казалось, что вот-вот, еще немного, и тайное станет понятным, и это открытие вернет ее миру гармонию и покой. За ночь не изменилось ничего. Темная аура прочно зависла над местом. Редкие пузыри газа поднимались сквозь трясину и лопались на поверхности воды, но купол легко глушил эти слабые звуки.

Вильма попыталась вспомнить прошлое, то время, когда ее глаза еще оставались человеческими, но не нашла в памяти ничего интересного. Тогда она открыла кейс и выложила на черный ковер немногие уцелевшие реликвии – пластиковую бирку, выданную в сиротском приюте, диплом технического колледжа, нательный крест с давно обломившимся ушком, помятую фотографию женщины с добрым, безвольным лицом.

Утилизатор, должно быть, за ночь справился с перегрузкой – он мягко светился индикатором.

Вильма без жалости выбросила бирку и сертификат. Крест сунула в нагрудный карман комбинезона. Ее не видел никто и, перед тем, как уничтожить вещи, она украдкой поцеловала фотографию.

* * *

– Подъем, мои друзья бездельники! Вы можете проспать банкет…

Голос Кота разнесся по внутренней связи и наполнил веселым гулом пространство яруса.

– Проснись, Тони, скотина, Элам ждет тебя! – орал Кот, отбивая зажигательный ритм пальцами.

Было немного слышно, как по связи вяло ругается Вильма. Она делал это по-латыни, чем изрядно развеселила Лейтена – половины слов он даже не понял.

– Мне снился изумительный сон, а вы помешали, – недовольно заспанным голосом отозвался Новаковский. – Куда теперь?

– В банкетный зал – отметим начало акции и повторим роли.

Лейтен встал, оделся, и инстинктивно отпрянул – прямо из стены навстречу ему шагнул смутно знакомый человек. Опешивший поначалу, Тони сухо рассмеялся, сообразив, что не узнал собственное отражение в зеркальной панели.

– Наверное, Кот прав, мне действительно нужно беречь здоровье.

Банкетный зал, просторный, но с низким потолком, блестел посудой и серебряными приборами. Должно быть, догадливый Кот нашел и активировал бытового кибера – пыль из зала за ночь исчезла, скатерть постирали, теперь она напоминала Тони тонкий нетронутый снег. В той, прошлой жизни, точно такой снег выпадал стылыми ноябрьскими ночами, покрывая поле на окраине города.

– …Не люблю креветок в кляре, – брюзгливо заявил Новаковский. – Пусть твой кибер подаст мне что-нибудь еще. Наверняка, он стряпал все это из консервов. Соус разведен из порошка, персики неправильно разморожены, а поэтому слишком вялые.

Вильма задумчиво крутила в пальцах стаканчик с «Шериданом». Куда она смотрит своими искусственными глазами, толком не поймешь, Тони и не пытался угадывать.

Кот чуть-чуть перебрал выпивки, его выдавал особенный прищур, пылающие щеки и постоянное стремление взять на себя роль председателя.

Лейтен не стал возражать – призрак полузабытого жутковатого сна все еще портил ему настроение. «Никогда в жизни не сяду в красное кресло». Кот тем временем твердил свое, назойливо повторяя до мелочей разработанные подробности. Вильма взяла пальцами сочную вишенку, съела ее и стрельнула косточкой в сторону механика, но он даже не заметил подначки.

– Контакты только в случае крайней необходимости. Никакого прямого текста, одни условные фразы. Вильма проводит Лейтена сквозь паспортный контроль и в случае неудачи помогает ему отступить. Вы, наш дорогой, наш бесценный друг доктор Новаковский, останетесь здесь – ученый парень такого калибра слишком большая ценность, чтобы рисковать им в Эламе…

Новаковский уже понял подоплеку и сухо усмехнулся, но спорить не стал, должно быть, смирившись в душе с неделями заточения.

Кот угрюмо ссутулился.

– Я буду держать под контролем саркофаг – твердо заявил он. – Вы, Феликс, не соскучитесь в одиночестве. Охранные системы, которые нам оставил покойный богач, очень кстати, они будут задействованы, так что возвращаться без предупреждения не советую – ни тебе, Лейтен, ни тебе, девушка.

Вильма, зрячая и слепая одновременно, повернула голову в сторону председателя.

– Я согласна, Котик, но не слишком ли много ты на себя берешь? Мы все равны, и на этом стоит компания.

Подвыпивший техник несколько секунд в упор рассматривал девушку – его взгляд блуждал по ее лицу, темным коротким кудрям, потом прошелся по крепкой фигурке.

– В конце концов, хотя бы во время акции кто-то должен оставаться главарем. Ты не можешь командовать, Вильма, и не только потому, что женщина. Просто ты всегда держалась на отшибе и была сама по себе. Я не знаю, что делается в твоей башке и что прячется за бриллиантовыми глазами…

– Кот, заткнись.

Техник обернулся к Лейтену и нечаянно уронил тарелку. Остро тренькнуло разбитое стекло.

– А ты, Тони, мог бы стать лидером, но у тебя кишка тонка со мною драться. Давай, бери нож, если хочешь, и попробуй меня завались. Я сверну тебя голыми руками и даже не стану калечить, чтобы не ломать операцию в Эламе.

Лейтен брезгливо скривился.

– Я бы мог тебя проучить, но точно знаю, что твоим языком сейчас ворочает выпивка. Ты ведь проспишься, приятель, а потом сделаешь свое дело на совесть, потому что очень хочешь денег, и потому что без компании ты ничто. Если хочется немного побыть вожаком – валяй, развлекайся. Через несколько часов наше общение ограничится условными фразами, так что форсить в роли босса любому из нас остается недолго.

Краска медленно сползла со щек Кота. Он сел и отставил недопитый стакан. Стояла тишина. Ловкий и гибкий, Феликс потихоньку отодвинулся в сторону, по-видимому, отыскивая пресловутый пятый угол, в котором принято укрываться от драки.

– Ладно, пусть будет мир, мы оба погорячились, – буркнул заметивший это Кот, но руки не подал.

Тони кивнул ему и ничего не ответил. Кибер суетился под ногами у смутившихся людей, собирая тонкие и хрупкие осколки хрусталя.

– Очистить пол. Я собираюсь танцевать, – дерзко заявила Вильма.

А потом играла музыка, та самая, вчерашняя, под которую девушка плескалась в бассейне. Ласково гудели струны, навевая приятную грусть. Техник оттер соперника и по-хозяйски обнял Вильму за талию. Через минуту они крутились в танце и чему-то смеялись, словно позабыв про недавнюю стычку.

Лейтен отвернулся. Он зажмурился, заново вспоминая недавний сон. Чужую незнакомую комнату. Открытую книгу с надломленным переплетом. Красное откидное кресло. Свое мертвое тело на нем.

Глава 2. Визит к Кантеру

Элам. Несколько дней спустя

Вильма ненавидела этот город и втайне боготворила его – за громаду легких на вид конструкций, за гений архитекторов, за суету воздушных такси и за особую атмосферу всеобщего безразличия. Этот муравейник позволял затеряться бесследно. В тот день Вильма предпочитала выглядеть как все. Защитные очки скрывали ее глаза и душу.

Лайнер снизился и гималайская панорама изменилась, ледник сверкнул под косыми лучами вечернего солнца. Бирюзовые краски вершин незаметно переходили в зеленоватые оттенки горных лугов, чтобы на дне ущелий сгуститься в синие непроницаемые тени. Контраст между нежно-голубым сиянием гор и древним зловещим словом – Элам[1 - По случайному совпадению – название древнего государства, в котором, если верить легендам, жили колдуны.] трогал Вильму.

Влага живых век попала на электронные глаза и безобразно испортила картинку. Магия красоты моментально исчезла – бирюза и зелень жалко поблекли, превратив мир в однообразное подобие черно-белой фотографии.

Вильму замутило. Если придерживаться голой правды, ELAM – только искаженное неправильным произношением сокращение. «Восточная лаборатория автоматического менеджмента»[2 - Eastern Laboratory of Automatic Management], имя организации, подаренное городу навсегда.

Конструкции мегаполиса приблизились, теперь они выглядели словно циклопический посев, гигантские ростки башен, грубо продырявившие землю долины.

– Сядем в аэропорту, и пойдет обычная суета с формальностями, черт бы их побрал, – буркнул сосед в кресле напротив. – Не понимаю тех маньяков, которые имплантируют чип в черепную коробку – мой мозг отчаянно протестует против такого надругательства. Я позаботился, чтобы микросхему мне ввели в подмышку. Это довольно удобно, но боязно, что он сломается.

Вильма вежливо согласилась. Кулон на батарейке – пурпурное сердечко величиной с ноготь, мерцал пониже ее ключиц. Сосед, который оказался лысоватым и добродушным на вид толстяком, вошел в раж и не унимался, назойливо рассказывая очередную историю.