Лавандовый раф, 80% арабики

Глава 19.

Можно продумать 100 вариантов развития событий и так и не наткнуться на правду. Я осталась одна в чужом городе холодной зимой с известием о свадьбе Артура в августе. Не знаю, сколько можно удивляться очевидностям, но я сделала это опять. Хоть теперь он и не был такой огромной частью моей жизнью, он ею был. И я всё ещё верила, что судьба не допустит такого исхода. Хоть и не признавалась в этом.

Лоренцо оказался мастером слов, но не дела. Все обязанности, которые я надеялась разделить с ним, рушались мне на голову. Я договаривались с кейтерингом, а потом оказывалось, что их ценники куда выше оговоренных. Я заказывала маски для гостей, а они привозили образец из картона. Это раздражало меня, как и бесконечно улыбающиеся люди.

В день мероприятия я надела самое неприметное платье, чёрное как мои мысли о себе и своей жизни, напялила пошлую кружевную маску и приехала на площадку намного раньше дозволенного. Пришлось ждать сторожа, который не собирался начинать работать раньше срока даже в связи с крупным событием.

Я купила кофе, с неудовольствием ответила его вкусность, но лавандовый сироп оказался в дефиците в этой стране. Мне хотелось спрятаться от всех своих проблем в одном из кафе, поедая пиццу, стать просто туристкой. Но чувство ответственности вернуло меня к воротам банкетного зала.

Сторожем оказался молодой парень, явно с попойки, неприятно счастливый и вальяжный. Я не стала тратить запас своей дипломатии на него и вошла внутрь. Подрядчики должны были приехать через час, а до этого времени у меня была возможность как следует всё осмотреть и подумать.

Молодая девушка застала меня в самых глубинных рассуждениях. Как долго она стояла тут, рассеяно глядя на мои босые ноги? Я поднялась, поздоровалась и сразу же приступила к напоминанию о их обязанностях. А она протянула мне тарталетку с ягодами. И этот жест был таким добрым, что мне стало совершенно стыдно за злобную позицию, избранную с утра.

К обеду мы закончили с подготовкой и оформлением, тогда же появился Лоренцо, вовремя готовый помочь. Так как в Италии гостей собирают в дневное время (видимо, поэтому они умудряются не толстеть), мы открыли двери к 14:00, во всеоружии, приветливые и довольные. К – клиентоориентированность.

Заказчики опоздали почти на час, но зато пришли уже в разгаре вечеринки, когда щёки гостей приобрели розовый оттенок. Они остались довольны и разошлись только после заката.

А уже следующим утром я поехала в Рим. Поездка на поезде оказалась не такой уж и скучной, потому что мне было что почитать и что подумать. Нет, я запретила себе думать об Артуре, и даже моё сердце сдалось и не поднывало. В конце концов, если он так и не увидел во мне своего человека, значит я не его человек. Смирение тоже может дать новую надежду. И я её получила в виде плана на ближайший год.

Самое главное – мне нужен дом, настоящий дом. Не комната в коммуналке, а квартира, где я смогу выйти из ванной голой и пройти до самого шкафа. Я хочу почувствовать уют, хочу пить кофе в 2 часа ночи и слушать музыку так громко, как мне нравится.

Потом мне уже пора взяться за свою атлетическую форму. Ничего кардинального, но скинуть кг и подтянуть то, что осталось мне бы совершенно не помешало. Век диктует свои условия, как и возраст. Моя генетическая склонность рано или поздно приведет меня к ожирению, если за этим не взяться, пока масштаб катастрофы не такой уж большой, хоть и видимый.

Далее прокачиваем свои навыки. Учить языки – повышать зарплату. Мой английский далек от идеала, а сейчас без него никуда. Можно пройти какие-то писательские курсы или основы раскрутки бренда. Я же, в конце концов, обычный любитель, как и многие, который почему-то решил стать Толстым, никак не меньше.

Личная жизнь. Тут уж я никак не могу повлиять на события. Иногда люди влюбляются в супермаркете у картошки, а иногда во время работы над общим проектом. Я не исключаю никаких вариантов, однако все эти Лидины приложения не дают мне никакой пользы. Кстати, я не писала 100 лет ни ей, ни Марине. Они мне тоже. Стоит больше времени уделять друзьям, чтобы потом не остаться на обочине жизни в полном одиночестве.

Поезд резко остановился, и я вышла на перрон. Люди не спешили, вели себя не по столичному спокойно. Это вам не Москва с её темпом и пульсацией в каждом жителе. Рим отдавал величественной неспешностью, поэтому я села в такси, так и не дождавшись автобуса.

Моя гостиница с тремя звездами оказалась куда шикарнее, чем мне представлялось, и я была рада, что теперь это не апартаменты. Ко мне постучали, чтобы сказать, я все ещё успеваю на завтрак, включённый в моё проживание. Разве это не 9 чудо света?

Ветчина, свежий хлеб и крепкий кофе – можно ли придумать лучшее приветствие? Так как встречу мне назначили на завтра, сегодня я решила просто насладиться своим путешествием, а заодно подумать над новой концепцией. Рождественский так и не написал мне ни слова, все данные присылала его новая секретарша, очевидно довольная своей важностью.

Если вы когда-нибудь окажетесь в Риме, запомните два слова: брусчатка и холмы. Этот непродуманный с моей стороны вопрос заставил меня трижды останавливаться на обратном пути в гостиницу (я же хотела занести купленные родным и себе подарки). В номере я тут же отправилась в душ, переоделась в лёгкое платье и кроссы, готовая к новым приключениям. Погода позволяла ограничиться курткой, за что я мысленно говорила ей спасибо. Ещё никогда я не встречала такой зимы.

Спустившись снова до площади Испании, я нашла небольшое кафе и решила поужинать настоящей римской пиццей. Когда ещё я такое себе позволю, Бог его знает. Деликатные официанты аккуратно поправили меня, в пицце нет мясо, только продукты из мяса. Колбаса – да, кусок баранины – нет. Я вспомнила пиццу “Мясной пир” с кусочками говядины, свинины и курицы в небольшом ресторанчике Москвы и улыбнулась. Знали бы вы, господа.

Решив, что хватит уже тосковать, я даже отважилась на поход в клуб. Но застала там только школьников и мужчин, напоминающих наркодилеров, с женщинами, напоминавших жриц любви. Меня хватило на один коктейль, а в гостиницу я вернулась на такси.

Следующее утро, безупречно солнечное, встретило меня приятными бликами на лице. Я спустилась в столовую и очаровалась присутствующими. Почти все – пожилые пары с милыми тихими разговорами и трогательной заботой друг о друге.

Медленные завтраки – огромная редкость для жителя мегаполиса, так что я наслаждалась.

Если бы кто-то сказал мне, что моим римским заказчиком окажется невероятно красивый брюнет с такими ясными глазами, что становилось жутко, я бы прихватила туфли вместо кроссовок. Чтобы почувствовать себя неуютно достаточно припереться на встречу с человеком в костюме Armani в джинсах из самого человеческого магазина.

У него был приятный голос и хорошие манеры, что напомнило мне о Рождественском, а потом сразу же об Артуре, который скоро станет чужим мужем. Чёрт.

Оказывается, мероприятие во Флоренции получило добрую оценку сообщества, и теперь я стала более известной и более желанной. Нет, это не “проснулась знаменитой”. Ну это уже на ступень выше.

Побеседовав за кофе, мы пришли к выводу, что лучшее решение – это бизнес-завтрак. Такой вид мероприятий только начал получать распространение на волне здорового питания и заботы о своей печени. Я бы и не подумала, предложить отказаться от вина в Италии, но раз заказчик сам предложил…

У меня была пара дней для выбора локации и кейтеринга. Приглашения и сбор гостей брюнет взял на себя, шоу программы не требуется. Пожалуй, я и не рассчитывала так легко отделаться. Место нашло меня само, недалеко от хвалённого Колизея. Уютный ресторан с прекрасной закрытой верандой, как раз под деловой завтрак сильнейших мира сего. Владельцы вышли ко мне без промедления и были такими простыми, что я почти час болтала с ними на полуанглийском, полуитальянском, полурусском.

Вот так моя работа была сделана и нужно было занять себя чем-то. Прозвучит нагло, но везде ты берёшь себя. В Москве или в Риме мне жутко не хватало мужчины рядом, человека, который поймёт меня, который разделить со мной будни. Да, красивый античный город и свободное время – прекрасный повод порадоваться. И я радовалась. Но зияющая пустота внутри, окружающая моё сознание всё чаще, сводила с ума и заставляла чувствовать себя без важной части, на четверть несчастной, даже в самые удивительные моменты.

И я вернулась в номер с маленькой книжкой итальянских стихов, которые неумело читала вслух, закусывая Пармской ветчиной и свежим хлебом. Ристретто всё ещё гулял в крови, бодря мою и без того буйную кровь.

Артур позвонил, когда я уже почти задремала над книгой. Его голос был взволнованным, наверное, потому что мы так и не поговорили нормально после того самого известия.

– Привет, всё нормально?

– Привет, да, – я помедлила немного, закладывая страницу и переворачиваясь на спину. Мы всегда говорила часами. – А у тебя?

– Да, – сзади послышался голос Розы, от которого меня передёрнула. – Слушай, тут появилось сообщение про твоего Рождественского… Короче, его объявили в розыск.

– Ничего себе, – от удивления я вскочила с кровати, но ноги мои стали не устойчивыми. Я села обратно. – Ссылку?

– В вотс аппе.

Я отключилась и тут же прошла на какую-то не самую популярную страницу.

“Завидный холостяк и талантливый бизнесмен. Ему не было равных. Куда же делось молодое дарование знаменитой фамилии? Связано ли это с недавным самоубийством второго отпрыска Игоря Ласневского?”

У меня перехватило дыхание… Игорь, Рождественский. Я пыталась осмыслить то, что прочитала дальше, но в голове стоял туман и мне не удалось разобрать ни слова. Через полчаса лицезрения потолка я позвонила начальству. Никто не верил в самое страшное, ему приписывали романтическое путешествие с какой-нибудь PR-щицей дома Gucci. Я ещё раз убедилась, что людям куда проще верить в то, что не требует затемнения в настоящем.

Я уже не помню, как прошло моё римское мероприятие и как я прилетела в Москву. Судя по тому, что меня не уволили, всё было прекрасно, кроме того, что мой бывших ухажёр убил себя, а возможный ухажёр оказался пропавшим без вести.

Мой приезд выпал на выходные. Я, естественно, позвонила Артуру, потому что нуждалась в нём особенно остро. Но они с Розой купили билеты на концерт, и она так давно хотела сходить на эту группу, и, вообще, не надо беспокоиться, ведь это почти посторонний мне человек. Я повесила трубку с ощущением, что теперь мой лучший друг совершенно чужой мне человек. Ну и не надо, ну и пожалуйста.

Суббота застелила улицы Москвы снежным покрывалом. У меня был пустой холодильник и желание поесть, впервые за эти долгие несколько дней. Я отправилась в свою любимую кофейню, взяла омлет с беконом и сыром, блинчики и самый большой лавандовый раф. Как только с едой было покончено, я почувствовала некоторое облегчение и открыла свой смарт. Лида писала о каком-то новом канале с развивающими лекциями. Крайне не вовремя. Марина отправила как минимум пять взволнованных сообщений, в которых больше угадывалось желание сплетен, чем серьёзное беспокойство за пропавшего человека. Я убрала телефон в сумку, потому что знала, что сейчас меня будет раздражать любая незначительная мелочь.

В подъезде, пока я копошилась в замке, кто-то схватил меня за локоть. От неожиданности я с разворота ударила незнакомца, отчего тот слегка скрючился, но тут же разогнулся.

– Вот это удар! – Рождественский улыбнулся. Что-то в нём совершенно изменилось, что-то, что я списала на трагедию с братом. – Пригласишь внутрь?

Я раздумывала, но впустила. В конце концов, не маньяк же он. Рождественский попросил чай и оглянувшись, сел на стул в самом углу комнаты. Вернувшись с напитками и несколькими бутербродами, я опустилась на диван, служивший мне кроватью, и поставила поднос на стол. Он секунду мешкал, видимо, оценивал, стоит ли поглощать колбасу и сыр, когда на свете есть авокадо и цельнозерновые хлебцы, но всё-таки взял один.

– Ничего не хотите объяснить? – я искала в нём загадку, какую-то тайну, но он казался абсолютно пустым.

– Нет.

– Нужно сообщить твоим, что всё нормально… – я хотела взять телефон в руки, но остановилась. – Вы скрываетесь?

– Ты, – он положил надкусанный бутерброд на тарелку. – Я же уже говорил, чтобы ты обращалась ко мне на “ты”. Почему тебя надо всегда уговаривать? – видимо, он понял моё смущение от такого раздражённого тона, поэтому продолжил мягко. – Я не скрываюсь не от кого, просто мне иногда нужно побыть одному. Я сам приезжаю к родственникам и сказал, что я в командировке. Не думал, что им потребуется срочно разыскать меня. Мама всегда впадает в истерику раньше времени.

– Да, бывает такое, – только вот что он делал у меня. – Вы, то есть ты приехал узнать результаты поездки?

– Все прошло хорошо, я знаю, – он опустил глаза. – Ты уже знаешь про Игоря?