Русская сказка

Она уже написала СМСку Антону, но тот не отвечал. Ей хотелось быстрее оказаться дома, как можно скорее попасть домой. Только бы закрыть дверь и остаться одной в своей скучной жизни, к которой заново придется привыкать. Ей не хотелось видеть поклонника, но она обещала себе попробовать. Если не он, то кто? Вдруг она просто не способна впустить мужчину в свою жизнь? Тогда почему так легко привыкла к присутствию Юсупова.

– Я отвезу тебя, – Феликс обронил фразу между делом, но она вызвала явное удивление как Анны Феликсовны, так и Авроры. – Что такого? Джен занята гостями, я свою роль сыграл и собирался пройтись, мне нужен воздух.

От особняка до Мясницкой улицы было такое крошечное расстояние, что Юсупов сразу решил оставить машину на месте и незаметно умыкнуть из дома. Аврора, переодетая в свою утреннюю одежду, выглядела нелепо рядом с молодым человеком в элегантном и слишком светлом костюме. Март был теплым, но все же пришлось застегнуть пальто.

– Я чувствую себя скованно в застегнутом пальто. Это странно? – он крепко держал руки за спиной, она в карманах. Боялся ли он схватит и унести ее в пещеру, чтобы никогда больше не отводить своих глаз от этого странного существа? Нет, конечно же, нет.

– Почему? По-моему, вполне нормально, – мысли в голове куда-то потерялись. Медленный шаг, полупустая улица. Они были только вдвоем в этом огромном городе.

– У тебя, кажется, телефон звонит, – сквозь паузу произнес Феликс, уверенный, что этот тот самый мужчина. – Ответишь?

– У вас тоже звонит. Ответите?

Они все еще шагали, никто не залез проверить. Аврора знала, что это Антон, Феликс знал, что это Джен. Их обоих искали люди, которым они небезразличны, но люди эгоистичны в вопросах счастья.

– Знаешь, о чем я подумал вчера ночью? – самый глупый вопрос на земле, она, улыбаясь, покачала головой. – Я думал, что человеку даруют либо один большой талант, либо несколько поменьше. Понимаешь, о чем я?

– Вы невысокого обо мне мнения, – беззлобно, шутливо сказала Аврора. Она понимала. Непонятно, как, но понимала. – В общем-то, наверное, так и есть. У кого-то есть выбор стать более ли менее успешным. У кого-то нет такого выбора, но он будет или очень успешным, или нет.

– Именно. Бьешь в одну точку, потому что не можешь по-другому, ничего больше делать не можешь. Или выбираешь путь, где легче пробиться.

– Вы не берете в расчёт обстоятельства, Ваша Светлость, – ее пышные кудри все еще делали ее необыкновенно красивой, несмотря на оливковый пуховик. – Есть причины, по которым люди выбирают свою дорогу.

– Ты как выбрала?

– Я делаю то, что умею. Вот и все.

– Думаешь, у тебя дар организатора?

– Думаю, у меня нет дара.

Феликс остановился и посмотрел с недоумением в ее честные голубые глаза.

– И это я-то невысокого о тебе мнения?

Они рассмеялись и пошли дальше. Молчать было легко и как-то правильно, но, когда недалеко показался ее дом, Аврора решилась задать вопрос.

– Как вы поняли, что Дженнифер – ваша единственная?

– Мы идеальная пара, – это была правда. Они были пазлы, которые сложились в красивую мозаику. Все в этом союзе было как надо, все правильно.

На лестничной клетке Феликс нерешительно потоптался на месте, Аврора стояла у двери, не зная, что еще можно сказать. Ей не хотелось, чтобы он сейчас уходил, не хотелось терять его в этот вечер. Но это был чужой жених, другая женщина имела право останавливать его, держать рядом. Он отдал права на себя Дженнифер, надев ей кольцо.

– Спокойной ночи, Ваше Святейшество.

– Меня зовут Феликс.

Еще минуту они помедлили. Потом он ринулся к ней и прижал к себе так крепко, что перехватило дыхание. Это длилось всего пару секунд, после чего Юсупов не оглядываясь сбежал по лестнице вниз. Он бежал с такой скоростью, что чуть не сбил женщину в возрасте у подъезда. Извинился, двинулся дальше. Надо было бежать от сумасшедшего стука сердца, от разрывающей жажды ее губ, от того, как хотелось остаться за дверью этой крохотной квартиры. Надо было бежать от нее.

16 глава.

Солнечным воскресным днем 3 марта вся семья Юсуповых собралась на Пуджу, то есть на молитву за долгую жизнь молодых. Старый храм, повидавший времена, когда единственным законным браком считалось принятие друг друга перед ликом Господнем, покорно принял и это странное действие, поскольку батюшка не увидел в этом желании ничего греховного.

Разряженные в пух и прах самые близкие родственники и фотограф стояли во дворе, ожидая, когда для них закроют ворота. Анна Феликсовна считала это дурным вкусом, но молодые решили так, она не сопротивлялась.

– Это очень скромный ритуал, развернемся на сангите, – Джен, сияющая в соболиной шубе, обсуждала с будущим свекром тонкости их ритуалов. Он вежливо улыбался и не вникал, впрочем, его основной политикой было не мешать.

Карл фон Нирод в обществе Александры незаметно высматривал сына, который задерживался уже на десять минут, чудовищная непунктуальность. Его жена все эти дни промывала ему мозг отвратительным поведением Феликса Дмитриевича, своего брата. Со дня встречи они не обменялись и холодным кивком, отчего она злилась еще сильнее. Карл разрешал критиковать родственника, поскольку относился к нему с равнодушием. Сам он не переставал думать о пассии сына, которую открыто презирал, несмотря на неодобрение жены.

Ворота закрылись и все устремились в храм для начала службы. Феликс решил дождаться Артура у входа, отправив Джен купаться в лучах внимания. Его стали раздражать ее редкие прикосновения, с самого приезда он ни провел с ней ни одного вечера или ночи, ссылаясь на жуткую занятость по работе. Она не настаивала, за что он мысленно осыпал ее бесчисленными благодарностями. Молодая пара появилась у ворот, захлебываясь хохотом, отчего Феликс почувствовал укол зависти. Он никогда так не смеялся с Джен, никогда не будет.

Артур заметил его и помахал правой рукой, охранник принял команду и открыл вход. Девушка с тяжелыми надбровными дугами шла следом, хватаясь за его руку. Как только она увидела Юсупова, лицо ее упало, и она перестала хихикать.

– Спасибо, что пришли, – ему не хотелось ругаться. Выбор брата кричал ему в лицо о смелости, которой он сам не обладал, или о благоразумии, которого был лишен Артур. Но оба варианта заставляли его завидовать легкости, впущенной в жизнь любовью без всяких «но».

– Какое еще спасибо? Как мы могли не приехать? – блондин бросился на шею брата и крепко сжал, потому что хотел почувствовать, как он счастлив за пару шагов от гордого статуса мужа.

Ритуал начался, хотя если говорить откровенно, это была типичная православная служба. Феликс, не отличавшийся набожностью, то и дело озирался по сторонам. Он знал, кого искал и ненавидел себя за то, что думал об этом прямо во время свадебного ритуала.

Она появилась будто из облака Лондонского неба в слишком легком платье. Он узнал ее по водянистым глазам, полным надежды, по походке, по движению ресниц. Нет, он бы узнал ее из тысячи, из сотен других. С закрытыми глазами, без единой подсказки, он бы узнал ее, узнал.

– Феликс, не отвлекайся, – голос Джен вывел из равновесия. Он отвлекся на секунду, и она исчезла, растворилась будто ее и не было.

– Ты видела ее? – растерянный голос, такой непривычный для его характера.

– Кого? Я видела всех гостей, их не больше двадцати.

Священник неодобрительно повысил голос в их сторону и оба замолчали. Феликс вспотел от волнения. Кажется, он сходит с ума, он точно лишился рассудка. Иначе этого не объяснишь. Он видел ее так, будто она была здесь, совсем рядом. Это ведь ненормально, это какое-то отклонение, такого не бывает.

Все оставшееся время службы Феликс думал, что закончит свои дни в какой-нибудь хорошей психиатрической лечебнице, куда его поместят родственники, когда его недуг станет очевидным.

Аврора в это время объясняла Антону, почему сначала попросила ее забрать, а потом перестала брать телефон и ответила только утром. Нет, он не примчался туда, где ее высадил, не поехал по домашнему адресу. Он же не сумасшедший, но он переживал и сильно.

– Извини, я просто должна была срочно попасть домой. Вызвала такси, – она не умела врать, но пыталась максимально старательно, и он купился.

– Все хорошо, закрыли тему, – раф в его чашке не убавился даже на сантиметр за весь их разговор. На самом деле, Антон терпеть не мог кофе, но современный мир сделал этот напиток куда популярнее той же воды. С этим приходилось считаться. Теперь не приглашали на ужин или выпить, все вокруг кофе. – Я хотел предложить тебе уехать на выходные. У моего друга дача недалеко от Москвы. Погуляем в лесу, подышим воздухом.

Антон внимательно смотрел на реакцию девушки. Его рыжие ресницы не опускались вниз в надежде поймать смущение, очарование, желание. В свои 29 лет он не мог оставаться холостяком. Родители, коллеги, друзья – все кричали, что давно пора остепениться. Он и сам хотел этого, наверное.

– Свадьба в субботу. Мне нужно быть там, работа, – Аврора понимала, к чему идет дело и не могла заставить себя согласиться. Все это слишком рано, слишком быстро.

– Ну и отлично. Я на машине. Заберу тебя вечером и поедем. Возьму отгул на понедельник, у тебя нестабильный график, после такого проекта ты заслуживаешь небольшого отдыха, – зеленые пруды, покрытые нелепой крапинкой, с надеждой бороздили ее вдумчивое лицо. Почему она не смотрит на него? Почему прячет руки, как только он тянется ближе? Почему такая холодная? – Ну же, Аврора! Когда если не сейчас? Молодожены упорхнут в путешествие, все будет кончено.

И тут в ее прекрасной голове отчаянием пронеслись мысли. На что вообще она рассчитывает? Его Светлость женится в эту субботу, прямо сейчас он молится за свой счастливый брак. Он никогда не будет ей принадлежать и вчерашний вечер лишь яркое доказательство этому.

– Да, так и сделаем.

Пока Феликс Дмитриевич разговаривал с батюшкой о возможных инвестициях во имя святой церкви, Карл фон Нирод подошел к сыну, с которым не разговаривал слишком давно.