Нерешенная задача

Профессор Иоффе Вайнберг был евреем, маленьким, кучерявым, очень внимательным и живым. Игн даже в общении провел параллель между двумя для себя знакомыми людьми, так как они были очень похожи по типажу. Это с тем социал-демократом, вынужденно посещающим Венгрию, чтобы избежать ареста на родине – в России. Только первый был брюнетом, а второй рыжим.

Хелен принесла кофе и профессор Иоффе закурил сигару, уютно развалившись в кресле. С этого момента, как он затянулся сигарой, его движения диаметрально изменились, стали медленными и плавными. Он поведал молодому медику о том, что в Австрии в Венском институте патологии ассистент Карл Ландштейнер вплотную занимается темой свойств крови и больше, чем он ни даст никто. И совсем недавно на научной конференции медиков звучал его доклад, весьма и весьма интересный тем, что он связал возникновение групп крови как таковых с эволюцией человечества. И четко дал разделение свойств крови на три вида. Он сумел это доказательно преподнести. Это один из самых перспективнейших мировых ученых.

Игн даже об этой фамилии сейчас слышал впервые и его начинала медленно угнетать мысль о том, что за огромнейшей суетой в больнице, он пропускает в жизни столько важного и чувство отсталости и ущербности стало в нем расти. Как сделать так, чтобы все успевать и одно не приносилось в жертву другому. Желание всех принять, отточить мастерство хирурга при проведении операций, забирало все время, которое необходимо было использовать для собирания теоретического материала и постоянного вникания в мировую научную мысль и исследования. Но, самое интересное, что и теория не могла существовать без масштабной, каждодневной практики. Для Игн возникала дилемма, которую он не мог пока разрешить. Но, доклад на научной конференции в Вене его сильно озадачил, он решил во что бы то ни стало получить его и тщательно изучить. Он попросил, хотя бы в общих чертах профессора поведать об основных идеях Карла Ладштейнера.

Профессор с готовностью согласился.

– Ладштейнер начал с того, что взял кровь у себя и пяти своих сотрудников, отделил сыворотку от эритроцитов c помощью центрифуги и смешал отдельные образцы эритроцитов с сывороткой крови разных лиц и с собственной – он описал агглютинацию, происходящую при смешивании плазмы крови одного человека с эритроцитами крови другого. Так вот наличие или отсутствие агглютинации, по его мнению, и является главным поводом для того, чтобы разделить все образцы крови на три группы – А, В и 0. Он дополнил идею возникновения групп крови на протяжении эволюционирования человечества, и это было очень познавательно послушать, хоть данная теория и не нова, но он преподносит её с необычной стороны. Вы же знакомы с этой теорией?

Игн залился краской от стыда. Но лгать он не мог, это выглядело бы безобразно в данный момент.

Иоффе конечно же был обескуражен. Но Игн не знал, что здравомыслящий хирург и просто мудрый в силу своего житейского опыта человек, не осудил его за это ни в коем случае. Профессор понимал, что такая целеустремленная любознательность молодого медика дорогого стоит, а время и годы сделают свое. Он просто еще очень молод.

– Не смущайтесь, дорогой мой молодой коллега. Не знание этих вещей оправдано вашей молодостью. Я обязательно отправлю вам имеющийся у меня доклад, если вы мне укажете свой адрес. Просто он у меня находиться дома, не здесь.

Хелен, до сих пор хранящая молчание, предложила через неё передать доклад своему другу и сокурснику. А в завершение, раз уж молодой специалист выбрался посетить их клинику, он предложил совершить по её обустройству небольшую экскурсию, за исключением частных платных палат, в кои заглядывать они не могут себе позволить, вот так праздно, дабы не потревожить покой её обитателей.

Игн почему-то утратил свой обычный боевой дух, после посещения клиники. Молодые люди максималисты, в большинстве своем. Они не желают ждать – им подавай все и сразу. И Игн считал, что он опаздывает жить, хотя это было не так. Домой он побрел пешком с Хелен, чтобы хорошая погода и прогулка пешком позволили ему развеять свое уныние. Они не далеко отошли от клиники и по дороге повстречали Анри Миррано. Он так же медленно прогуливался вдоль аллеи, которой начинался самый живописный парк Будапешта с выходом на набережную Дуная. Хелен с Анри Миррано уже успела познакомится на новоселье у Анни. Но ближе пообщаться им так и не довелось. Эксцентричный итальянец предложил посетить маленький ресторанчик, один из многих, коими изобилует, набережная Дуная.

Они оживленно вошли и облюбовали себе маленький круглый столик возле окна. Игн сразу же задал Миррано мучивший его вопрос – Что это за теория о происхождении различных групп крови эволюционным путем? Ты читал об этой теории?

– Да.

– Вот. Тогда я не понимаю, как я смог закончить медицинский факультет, когда все вокруг слышали и знают, а я – как с необитаемого острова человек?

– Не усугубляй. Я сам только недавно о ней услышал, мне доктор Цобик дал прочитать доклад австрийского ассистента Венского института.

– Расскажи. А то я ночь спать не буду. Хотя бы только самое интересное.

Миррано с лукавым взглядом посмотрел на Хелен, чтобы удостовериться, будет ли ей это интересно? Хелен постаралась сделать участливое выражение лица и всем своим видом дала понять, что готова воспринимать информацию.

– У всех первобытных людей была группа крови 0. Предположительно она зародилась около 40 000 лет назад. I группу крови часто называют «первокровью», так как остальные 3 группы образовались из неё посредством мутации. I группа крови является универсальной при переливании, так как подходит всем людям, независимо от их группы крови.

Игн сморщил лоб.

– Это я что-то припоминаю. Где-то я наталкивался на подобную теорию, но как-то пропустил мимоходом. Ну, а дальше?

– II группу крови связывают с переходом человека от охотничье-собирательного образа жизни к аграрному. Иногда II группу крови именуют вегетарианской. III группа крови предположительно появилась в связи с использованием в пищу молочных продуктов, что предопределило очередную эволюцию пищеварительной системы человека.

– Вот как – произнесла Хелен. Это все довольно занятно, но практической ценности не представляет.

– Согласен – прокомментировал Анри Миррано. – Я с большим любопытством выяснил бы, какая у меня самого группа крови. Это, я считаю, в скором времени необходимо будет знать каждому. Я вот думаю, что если у людей разные группы крови, то при переливании разных типов крови и происходят неудачи при операциях.

– Да, в этом есть объяснение многих проблем, но это не доказуемо. Нужны опыты, постоянные опыты. – сказал Игн. – А в нашей лаборатории нет ничего для этого.

– Может это возможно в нашей клинике? – поинтересовалась Хелен.

Но Анри Миррано остановил их героический порыв словами – Напрасно. Это все абсолютно напрасно.

– Почему?

– Вы были в Венской лаборатории при институте когда-нибудь?

Игн и Хелен отрицательно покачали головами.

– Я был несколько раз с доктором Цобиком. Так вот на сегодняшний день в мире нет лаборатории лучше по оснащению, и я думаю, через пару месяцев мир узнает о новом открытии, о котором уже догадывается пол мира и это будет опубликовано. Мы опоздаем, как всегда.

На это справедливое замечание и не нашлось, что возразить. Игн молча отвернулся к окну. Весна вступила в свою силу, и зеленый цвет, самый яркий и чистый в эту пору радовал глаз. Почему всем в какой-то момент нашей жизни кажется, что жизнь проходит мимо, бездарно, мы чего не так делаем, мы не успеваем, мы теряемся и не понимаем куда нужно двигаться, а молодость мечется, жаждет действий, требует четко определенного направления, в нас столько сил и не растраченной энергии, любви.

Миррано видел, что в последние дни его коллега по работе ходит пасмурный, озабоченный.

– Тебя это волнует? – спросил он.

Игн пожал плечами.

– Это быстро пройдет, потому что не это главное.

Тут уж больше всего проявила любопытство Хелен.

– А что главное?

Миррано лукаво улыбнулся. Ему нравилась легкость характера Хелен.

– Главное – сколько ты имеешь в этой жизни денег.

Игн напрягся. Он не любил разговоров на эту тему и не любил такого повышенного людского интереса к деньгам. Вечные смешливые разговоры и шутки своего коллеги на эти темы он воспринимал в рамках эмоционального и веселого характера итальянца и никогда серьезно. Только сейчас, в тоне его голоса почувствовалась серьезность и глубина переживаний. И его это удивило. Пристально глядя в улыбчивое лицо Миррано и не понимая до конца, серьезно тот это сказал или в шутку, он спросил:

– Ты это серьезно? Серьезно считаешь, что деньги самое главное в жизни?

Миррано на самом деле всегда был честен и серьезен, он просто преподносил это в шутливой форме. Он и сейчас беззаботно ковырял ложкой слоеное пироженное, бросал лукавые взгляды на Хелен и весь его вид не давал повода относиться к его словам серьезно. Но он повторил и только в голосе слышались тревожные и грустные нотки.

– Я серьезно – и видя, как его слова все подвергают не доверию, решил уточнить им, как учитель ученикам с объяснениями и комментариями. – Вот мы работаем в больнице и нам больше других известно, насколько хрупка человеческая жизнь. Сегодня ты весел и бодр, можешь бегать и плясать, но уже завтра может быть за тобой начнут ухаживать – это в лучшем случае, и ты будешь ходить, пардон, под себя. Вы согласны в этом со мной? – и он окинул взглядом вначале одного, потом другого. Ему в ответ утвердительно качнули головами и он продолжал. – Это касаемо здоровья. Но в жизни есть и другие прелести жизни – любовь, секс, дети – это также все эффимерно и зыбко. Сегодня у тебя это есть, завтра от тебя уходит жена, или любимый человек. И это настигает всех людей, как бедных и богатых. Вы согласны?

И снова он осмотрел своих собеседников. Только теперь Игн нервно теребил уголок скатерти, и с нетерпением стал нукать:

– Ну, ну.

Со стороны это выглядело забавно. Миррано на самом деле был удивительно интересный человек, непосредственный, всегда естественный и открытый. Его глаза улыбались, но он вечно чем-то был озабочен и на чем-то зациклен. И был бы на его месте другой, от него бы все как от самого большого зануды отстранялись бы, но не от этого итальянца. Бредя своими идеями и ко всем с ними приставая, он облекал это в веселую и непринужденную форму и таким образом не успевал никому докучать. А зацикливался он не слабо!

– Так вот, кому легче справляться со всеми трудностями, которые подстерегают человека на каждом шагу? Бедному или богатому? Конечно, бедному. И далеко ходить не надо. В нашей больнице сколько мы видели случаев. Я до сих пор некоторые забыть не могу, хотя не один год работаю с доктором Цобиком. Страдают, страдают люди. У богатого больше средств облегчить свои страдания. У нас же кокаин стоит дорого. Опять-таки, люди есть талантливые и очень сообразительные. И среди бедных и среди богатых. А учиться бедный талантливый парнишка не всегда может, если у родителей с деньжатами не густо. Вот и решайте, важны ли деньги в нашей жизни? Ведь они и средство для самореализации в жизни и средства достижения цели. Как это игнорировать?

Игн слушая все эти слова, даже вспотел. Взяв салфетку, он промокнул капельки пота, выступившие на лбу. Хелен сбоку на него покосилась. Ей все это было интересно слушать, но не беспокойно. Ее семья жила богато и перед ней эта проблема не возникала никогда. Отец держал сеть аптек, мать смотрела семью и занималась воспитанием единственной дочери. Так как еще детей Бог не дал и все блага в этой семье были направлены на неё одну.

Наконец Игн решил вступить в разговор.

– Вы все правильно преподносите и против логики не пойдешь. Но как-то все так однобоко и утрированно. Человек может заболеть, а может и не заболеть. Надо прилагать усилия к тому, чтобы не болел ты и твоя семья.

– А как это сделать? – спросила Хелен.