Марина М. в поиске счастья

– Утро доброе! – проговорила я в пустоту скрипучим голосом.

Эхом в голове пронеслись картины вчерашнего дня. По совету и настоянию подруги я всё же осталась на вечеринке. Пила коктейли и танцевала до упада. Кстати, у Марка был один жирный минус, который хорошенько бил по его красоте – он не умел танцевать. Может в прошлом веке было модно соблазнять девушек каким-нибудь твистом. Может, где-то на показательных выступлениях его манера танцевать выглядела красиво, но только не среди молодежи, для которой ежедневные тусовки – место заменяющее семью.

Чуть позже я нашла сообщение в телефоне: «Доброе утро, солнышко! Как спалось? Как себя чувствуешь?». Прочитала эти слова и живот тут же скрутило. Только и успела, что добежать до туалета.

Я сидела на кухне и перебирала аптечку. Молча, упрекала себя за то, во что успела вляпаться. Зачем целовалась с Марком до покрасневших губ, которые еще саднили? И зачем дала ему номер телефона? Зачем мне эти утренние смс-ки? Я запила таблетки, залпом опустошила второй стакан воды и подумала о том, что это не любовь, но всё же Марк мне очень импонирует. Хотя и тошнит от этого не меньше.

Телефон несчастно дребезжал в комнате, и я нехотя поплелась, боясь, что это опять может быть Марк. Но это была Роза, я громко выдохнула и сняла трубку.

– Привет! Как самочувствие?

– Фигово, – отозвалась я хриплым голосом.

– Мне тоже. Башка раскалывается. Ты где?

– Дома.

– У Марка?

– Нет, – покачала я головой. – У себя.

– А! Значит, Марк у тебя.

– Нет, я не знаю, где он.

– Вы что не переспали? – ужаснулась Роза

– А должны?

– Знаешь, Мариночка, вы так страстно целовались весь вечер. И собственно, почему нет?

– Я была слишком пьяна.

– Но смогла вызвать такси и уехать домой, не сказав никому ни слова, – упрекала подруга.

– Я хотела спать, – оправдывалась я.

– И могла пойти во флигель, а не ехать домой.

– Флигель для секса, так сказал хозяин вечера.

– Понятно всё с тобой. А мы с Денисом остались здесь. Будет второй день, но не до самого вечера. Официанты уже расставляют столы. Собирайся и приезжай, – тараторила Роза в трубку. – Денис позвонит сейчас Марку, попросит приехать, и ты приезжай.

– Я никуда не поеду. Мне плохо, – как можно прискорбнее пропищала я.

– Выпей таблеток и приезжай. Клин клином лечат. Похмелиться тебе надо!

– Знаю я твой клин, – тихо ответила я, а затем уверенно отрезала. – Я не поеду. И не надо меня уговаривать, звонить и посылать за мной такси или Марка. Мне реально плохо. И я останусь дома. А если будешь названивать – отключу телефон.

– Тьфу-ты, нудила! Ладно. Выздоравливай, а Марку позвони.

Марку звонить не стала, а написала смс, объяснив, что мне очень плохо и надо отлежаться. И, конечно, помощь его не нужна. Марк обещался позвонить, и я, в страхе неминуемого будущего, выключила телефон. Надо было хорошенько подумать прежде, чем отвечать парню.

Но до размышлений дело не дошло. Как только подействовали таблетки, головные спазмы прошли, я вырубилась до четырех дня. Проснулась от шума в квартире, соседки наводили порядок в своей комнате, пылесосили и передвигали мелкую мебель. Я неохотно встала, встряхнула волосы и поплелась в душ, снять похмельную тупость и дремоту.

Теплый душ подействовал отрезвляюще и возродил меня к жизни. Поболтав с соседками о делах насущных, я двинулась на кухню к холодильнику. Хоть меня и подташнивало немного, но пустой желудок со вчерашнего вечера хотел не только пить, но и есть. Из моей еды в холодильнике стоял одинокий забродивший кефир. Делать было нечего. Я высушила мокрые волосы, надела спортивный костюм и отправилась в магазин.

С голодухи накупила два больших пакета всякой всячины и теперь, отнимая руки, тащила их домой. Подходя ближе к дому, возле подъезда я заметила знакомую машину. Ужас вчерашнего вечера окатил меня с ног до головы. Резко бросило в пот, по рукам пробежала дрожь, я вся сжалась и напряглась, будто кошка перед схваткой за свою территорию. Я медленно подошла к работающей машине, опустила пакеты на асфальт и бесцеремонно постучала в тонированное окно.

– Привет, – глухо сказала я, удерживая сердце, которое стучало громким набатом высоко под горлом. – Ты что тут делаешь?

– Привет, Марин. Я тебе звоню целый день и не могу дозвониться, – дверь машины открылась и передо мной появился мой ночной кошмар, от которого я так искусно старалась скрыться. – У тебя что-то с телефоном?

– Нет, – крутила головой я, не до конца слыша себя. – Просто решила отдохнуть и отключила.

– Понятно. Значит, всё хорошо?

– Э… да… конечно.

– Рад за тебя.

– Ага, – пробормотала я. – А что ты хотел сказать? В смысле, зачем звонил?

– Ипотеку одобрил банк и можно переходить к оформлению бумаг. Пришлось, конечно, переделать справку 2-НДФЛ по форме банка и сократить время на независимую оценку. Теперь дело за основным документом купли-продажи. Ещё немного и можно вселяться.

– Спасибо, – сглотнула я воздух пересохшими губами.

– Ты была в магазине? – прервал Андрей назревающую тишину.

– Да. Есть очень захотелось, а в холодильнике мышь повесилась.

– Ты заметно похудела с нашей последней встречи. Но тебе идет.

– Спасибо, – прилив крови к моему бледному лицу не заставил себя долго ждать.

– Тебе нравится армянская кухня? – Андрей наклонился и взял мои пакеты. Я же стояла, как вкопанная всё это время, боясь шелохнуться и развеять видение.

– Нет. В смысле, я никогда не ела ничего армянского, – опомнилась и стала догонять Андрея.

– Никогда не пробовала хашламу или толму в виноградных листьях?

Я отрицательно качала головой, еле поспевая за ним, вытащила на ходу ключи и открыла подъездную дверь.

– А хотя бы знаменитую гату или мацун?

– Нет, я даже не знаю, что это.

– Очень жаль.