Марина М. в поиске счастья

Мы зашли в лифт, и разговор продолжился.

– Я думаю, ты определенно должна что-нибудь из этого попробовать. Армянская еда очень вкусная, разнообразная и довольно сытная.

– Сейчас я бы съела целого барана и не посмотрела, на какой кухне его готовили, – шутила я.

– Хорошо, будет тебе целый баран, – подмигнул Андрей. – Переодевайся и поехали. Я знаю отличный армянский ресторан недалеко от МКАД. Его хозяин – старый приятель моего отца. В общем, не столь важно, – Андрей занес пакеты в коридор. Соседки оторопело высунулись из-за двери своей комнаты. В нашей квартире появился нормальный мужик – надо же! Андрей поздоровался с ними, но проходить не стал. Сказал, что подождет в машине, сколько нужно. Просто образец элегантности!

Я не хотела. Честно, я ничего не хотела. Как в тумане я вытащила платье из шкафа, обычное легкое летнее платье из сатина, белое в мелкий редкий цветок с тонким пояском и коротким рукавом. Запрыгнула в первые попавшиеся балетки и схватила вчерашнюю сумку, слегка подкрасила тушью ресницы и попросила соседок по-дружески разобрать пакеты.

На площадке я не могла ждать лифта, мне казалось – он где-то застрял между этажами и нарочно беснуется туда-сюда, поэтому я побежала. Сломя голову, хватаясь за перекошенные от старости перила, через две ступеньки, с сердечным грохотом и шумом в ушах я неслась вперед, не осознавая до конца, что творю.

Мне не нужны были честные советы Розы, хорошо поставленные логические выводы, ни бешеные поцелуи Марка и его заботливые смс. Мне нужен только он – Андрей. И даже если я летела в пропасть, то значит – так тому и быть. Я погибну, но наслажусь безответной любовью.

Мы быстро миновали проспект Мира, выехали на МКАД, пронеслись мимо Национального парка «Лосиный Остров», постояли в пробке в районе Щелковского шоссе и ещё долго ехали прямо по московской магистрали навстречу непонятно чему. Где мы в конечном счете оказались, я так и не поняла. И даже не стала спрашивать точный адрес. Я решила, что это сказка. Пускай хотя бы на один вечер, но я побываю в своем мире грез.

Место оказалось живописным. Небольшой ресторан возле длинного поросшего зеленью пруда, уходящего протоками сквозь лесной массив. На помосте из деревянного каркаса стояли отдельные беседки. В основной части кафе, в здании, гуляли какой-то праздник – сабантуй по поводу дня рождения или, может быть, юбилея со дня свадьбы. И хоть ресторан был занят полностью, специально для нас была оставлена отдельная беседка.

На деревянный темный лакированный стол, накрытый прозрачной клеенчатой скатертью, нам подали хашламу – распаренную баранину в собственном соку, с добавлением яблок, помидор, перца, чеснока, лука и специй. Толму – мясной фарш с рисом, завернутый в виноградные листья, к ней аджику и пикантный соус из йогурта домашнего приготовления. На закуску были искусно нарезаны рулет из лаваша с зеленью и овощами, брынза и суджук – домашняя колбаса. Всё это для того, чтобы я попробовала и навсегда запомнила, что такое настоящая армянская кухня.

Пока накрывали стол, Андрей был молчалив. Изредка мы перекидывались долгими многозначными взглядами, иногда украдкой и мимолетно, но каждый раз я отчаянно и бесповоротно тонула, и хваталась за каждую соломинку, лишь бы удержать его в своих руках, лишь бы знать, что в глубине души живут те чувства, что и во мне.

Мне не хотелось есть, мне хотелось любить. Но когда повеяло пряными и сытными ароматами свежей томленой баранины – я не смогла сдержаться.

– Ты ешь аппетитно, и это мне нравится, – заметил Андрей, сравнивая свою полную тарелку с моей практически опустошенной хашламой.

– Спасибо, очень вкусно, – жуя, проговорила я. На секунду остановилась, задумалась о том, что если я сейчас съем всю порцию хашламы, то на другие блюда в моем животе место совсем не останется. А выглядело всё очень аппетитно. Я потянулась за толмой, придвинула к себе аджику и соус и начала пробовать.

– Нравится?

– Очень вкусно, – ответила я набитым ртом.

Подошел официант и спросил, нужно ли подавать домашнее вино? Часто похмельный синдром снимают горячительным, но в этот раз пить мне вовсе не хотелось. Вчерашний вечер вспоминался мне не в радужном свете. И клин клином – это уже не про меня.

– Чем занималась сегодня? – решил поддержать беседу Андрей. Он медленно прихлебывал хашламу, изредка посматривая на меня, и когда наши взгляды пересекались, я явно ощущала между нами импульсы, от которых даже электрические фонарики на беседки разгорались сильней.

– Спала, – честно призналась я.

– Любишь спать?

– Не совсем, просто мы вчера с Розой были на вечеринке в каком-то коттеджном поселке в Новой Риге. Не запомнила, где точно, – про Марка я решила не вспоминать, уводя разговор в другое русло. – Представляешь, там не дома, а классические дворянские усадьбы с садами в английском стиле. Сама королева Англии бы позавидовала.

– Я понял, где это, – кивнул Андрей. – У меня там родители живут.

– Ааа…

– И как погуляли?

– Отлично, хорошая компания! – легко лгала я. Хотела показать, что тоже не пальцем деланная. – Было очень весело. Вот сегодня тоже приглашали на продолжение вечеринки возле бассейна, в распоряжение еще у них корт и волейбольная площадка. Можно было поиграть в мяч и… – но не успела я наплести с три короба, как у Андрея зазвонил телефон. Он достал его и, посмотрев на дисплей, сразу помрачнел.

– Да. Привет, – отрывисто и сухо отвечал он. – Я знаю…. Я на встрече, я говорил. Нет, машина не моя, отца.  Ты же знаешь… Нет. Ты у родителей? Разрешил? Инн, не думаю, что это хороший вариант. Лучше, подобру-поздорову не бери… – от чего-то отговаривал Андрей свою девушку, Инессу. – Да. Не знаю, когда. Я занят, я на встрече. Нет, отец не знает этого человека… Да. Пока. И я тебя.

Точно! Это была его девушка. И она интересовалась, где её возлюбленный. Могу предположить, что была Инесса у родителей, возможно у родителей Андрея, в той самой Новой Риге, где вход определяется стоимостью швейцарских часов и начищенными до блеска ботинками ручной работы. А про меня сказал, что встречается с кем-то по работе. Всё понятно, как ясный день. Андрей готовит меня в любовницы! Роза была права.

– Что дальше? – серьезно спросила я. Как бы мне ни было больно и обидно, что Андрей Инессу по телефону целует, а тут встречается со мной в непонятном статусе, мне хотелось быть с ним, но в то же время разум посылал тревожные звонки – не позволяй растоптать своё сердце.

– Кушай, – указал Андрей на груду еды, выставленную на стол.

– Я сыта.

– Наелась так быстро?

– Да. Мне мало надо. У тебя листик от петрушки – вот здесь, – указала я на подбородок. Андрей провел рукой, но тщетно. – Нет, вот же! – я потянулась через стол к его лицу. Знаете, как сильно бьет ток? Нет, я тоже не знаю. Слава Богу в розетки вилки в детстве не совала, но, если бы сунула, почувствовала именно это. Особенно, когда Андрей схватил мою руку и поцеловал открытую ладонь.

– Прогуляемся возле пруда? Можем, даже дойти до озера, – указал мне Андрей в сторону тропинки, ведущей к лесу.

– Ага, – растерялась я. – Можно и прогуляться.

И мы пошли. Внизу было довольно прохладно и свежо. Я дышала тяжело, пытаясь заглушить бешеные удары сердца. Андрей был рядом, совершенно рядом – рука к руке, плечо к плечу.

– Всегда мечтал жить в лесу, – говорил он. – Построить дом возле такого же примерно озера, чтобы лес был рядом. Как ты относишься к природе?

Я не понимала на что он намекал: может, просто пустой разговор, а может, он звал уехать за тридевять земель вместе с ним?

– Хорошо отношусь, – пожала плечами я. – Но мне нравится жить в городе, я люблю Москву, хотя иногда хочется вырваться куда-нибудь, в особенное место.

– Мне тоже, – согласился Андрей. – Поэтому я приезжаю сюда. Считаю это место особенным.

– Согласна, – я огляделась по сторонам, высокие белые березки, огораживающие лес, широкие массивные стволы деревьев, уходящие корнями в заболоченную воду, мох по берегам и серая дымка над водой. Действительно, здесь было красиво и прохладно. Я поежилась.

– Пойдем, обратно, – Андрей приобнял меня за плечи и повел по холодной руке. Я обмякла и подумала о том, что не могу больше противиться чувству любви, разрывающему меня изнутри. Я должна быть его полностью. Здесь и сейчас, чего бы мне это не стоило.

Я смотрела в его серые глаза и ждала, что сейчас они ответят мне взаимностью. Он обнял меня сильней, какое-то время не отрывал от меня взгляд, а потом поцеловал. Я бы так стояла и стояла, не замечая ничего вокруг, но в какой-то момент Андрей отстранился:

– Ты замерзла и дрожишь. В беседку должны принести плед и чай, – мужчина взял меня за руку и повел за стол.

Нам подали горячий чай в кругленьких кружках, в центр стола поставили песочную гату и пиалу с ореховым вареньем, которое оказалось безумно вкусным. Никогда бы не подумала, что из грецких несозревших орехов может получиться такое варенье!

Мы просидели обнявшись довольно долго, укутались в пледы и медленно пили чай. Андрей заботливо кормил меня вареньем из ложечки, а потом целовал сладкие губы.

Сумерки сгущались всё больше и больше, фонари светили ярче. Ночные кузнечики и сверчки начинали вылезать из укрытий и напевать ночные трели. А я ничего не замечала вокруг. Весь мир мой сосредоточился на его руках, улыбке, губах. Я старалась запомнить его движения, черты лица  – всё, что так дорого сердцу.

Перед тем как сесть в машину, мы ещё раз поцеловались. Долго, нежно, томительно. Так искусно и незабываемо может целовать любовь, с чистейшей искренностью и разрывающейся душой в груди. У меня кружилась голова, да что там – мир вокруг кружился и отплясывал вальс-бостон с тихим шуршанием пышной юбки и грациозными манерами великосветской дамы.

Машина не ехала, а летела по полупустым воскресным шоссе и проспектам. Я не разбирала направлений, не следила за вывесками, я слышала только плавную музыку радио и чувствовала блаженное упоение восторгом. Мне все равно куда он меня отвезет. Пускай даже в отель или к себе домой, я готова ко всему на свете, только бы с ним, только бы вместе… Только бы чувствовать его поцелуи на губах.

Когда мы пересекли МКАД и въехали в Москву, Андрею снова кто-то позвонил. И по моей догадке этим кто-то была Инесса.

– Да, занят. Что хотела… И? Что? – на последнем «что» Андрей поменялся в лице и резко затормозил. – Что с машиной? Повтори… Ты где? Я понял. Сейчас приеду.