Достоинство

Как я и подумала, семья действительно при бабках. Кроме того, что машина у них была довольно дорогая, что было понятно даже абсолютно не разбирающейся в этом мне, так они ещё и жили всего в трёх кварталах отсюда. Мне лично и в голову бы не пришло ехать это расстояние, а не проходить пешком, но то я, предпочитающая лишний раз не тратить деньги, и способная пройти половину города пешком, если время позволяет. Стоимость проезда – это почти что булка хлеба, а я не развалюсь.

Устроившись на заднем сидении, обтянутом кожей, я в последний раз глянула на обшитое разноцветными панелями здание детского дома, и попыталась примерно прикинуть, через сколько вернусь. Судя по тому, каким взрывным был мой новый опекун, скорее всего, хватит его на пару-тройку месяцев. Я, конечно, постараюсь лишний раз не вызывать на себя его гнев, но если он будет так срываться на Алёнку, то в стороне не останусь, так что вряд ли долго он сможет терпеть того, кто будет подрывать его авторитет.

С другой стороны, хоть пару месяцев пожить в нормальных условиях, где в холодильнике есть еда, да обзавестись своим собственным пуховиком и зимней обувью, ещё и новыми, – уже неплохо. А там и до выпуска чуть-чуть останется. На высшее образование можно, конечно, уже и не надеяться, с моей-то откровенно похеренной успеваемостью за последние годы, но официантки и поломойки в этом мире всегда нужны.

Как говорится, всё фигня, кроме пчёл, а если вдуматься, то и пчёлы – фигня. Всё могло быть куда хуже, а жить на одной территории с незнакомыми посторонними людьми, мне уже не привыкать. Главное – не растерять сноровку и не привыкать к улучшенным условиям проживания, всё равно скоро возвращаться. А вот Алёнке наоборот, лучше бы поскорее привыкнуть к новым родственникам, чтобы так за меня больше не цеплялась. Жаль, конечно, будет расставаться, но ей так будет гораздо лучше. А я переживу, ничего страшного, рано или поздно эта белая полоса всё-таки наступит, никуда не денется. Всё будет хорошо – я в это верю. Ну, или пытаюсь уговорить на это судьбу.

Воровато озираясь, выскользнула из комнаты и тихонько прошла по коридору, чтобы никого не перебудить топотом, направляясь на выход. Само собой, в субботу утром ещё все спали, и наши с Алёнкой новоиспечённые опекуны, и сама сестрёнка, только дверь в комнату Стаса, сына Светланы и Григория, была открыта – парень был на сборах и вернуться должен был либо сегодня к вечеру, либо завтра утром. Чем именно он занимается, я уточнять не стала, но по видневшейся в проёме его двери боксёрской груше предположила, что какими-то боевыми искусствами. Так или иначе, но от моих собственных обязанностей меня никто не освобождал, и я отлично осознаю, что в моей ситуации без повода прогуливать школу – крайне дрянная затея.

– Ты куда? – раздался голос с кухни, и я невольно вздрогнула. Не угадала. Оказывается, Григорий встаёт очень рано.

– В школу, – честно ответила я и притормозила у прохода в кухню, не дойдя до коридора.

Как и предполагал статус, квартира у них была просто огромная, и я в ней чувствовала себя голытьбой, но откровенности ради стоит заметить, что я почти везде так себя чувствую. Пентхаус в два этажа, первый был отведён под большую гостиную с тремя диванами и огромным телевизором, кухню и столовую, а на втором были четыре спальни, две из которых отдали нам с Алёнкой. Судя по сдержанному стилю, они раньше были гостевыми, и, хотя я не совсем понимала, зачем покупать такую большую квартиру на семью из трёх человек, но спрашивать не стала – не моё собачье дело. Есть и есть, удобно, особенно для меня, являющейся, по сути, приживалой.

– Какую ещё школу? – Григорий приподнял бровь и посмотрел на меня несколько удивлённо.

– Среднюю общеобразовательную, – разъяснила я, но поняла, что прозвучало это как издёвка, досадливо поморщилась и опустила глаза. – Извините. Можно я пойду? Мне нельзя опаздывать.

– Там что-то важное? Мероприятие какое-то? – мужчина и правда, кажется, не понимал моей позиции. – Или контрольная?

– Да нет, обычный последний день четверти, – также недоумённо ответила я. – Пять уроков и классный час, потом вернусь.

– Так, – он вздохнул и решил взять ситуацию и разговор в свои руки. – В школу тебе сегодня не надо. Садись, – он кивнул на угловой диван кухонного уголка. – Что на завтрак любишь?

От локации зависит: две порции именных звездюлей, если кто-то проснулся из-за моих сборов, либо национальное грузинское блюдо, традиционное для детского дома, под названием "Жричодали", – подумала я, но вслух этого произносить не стала.

– Не успеваю обычно позавтракать, – коротко пожала плечами, выдавая обтекаемую и удобную отмазку. – А в детском доме не спрашивали.

– Я-ясно, – протянул мужчина и открыл огромный стальной холодильник. – Яичница? Омлет? Горячие бутерброды? Хлопья? Шарики? Каша? Или ещё что-то хочешь? – он бросил взгляд на смарт-часы. – Доставка уже работает.

– Можно кофе? – я бросила взгляд на его собственную чашку, стоящую в противоположном конце стола. – Я подожду, пока Алёнка проснётся, а то застесняется.

– Эспрессо, американо, капучино? – снова перечислил мужчина.

Нет, я не дремучая, и эти названия мне вполне знакомы, слышала их в кино и социальных сетях, но чем они отличаются друг от друга – понятия не имею, до всего этого я вообще кофе не пила. Вздохнув, чуть повращала в голове, как удобнее спросить и поинтересовалась в ответ:

– Что-нибудь из этого подходит под определение крепкого чёрного кофе без сахара и молока?

– Так, понятно, – кивнул Григорий. – Смотри.

Несложные различия он объяснял недолго. Зато теперь я знаю, что весь натуральный кофе делается на основе эспрессо, всё остальное – это вариации разбавления кипятком, молоком или сливками, а ещё, что в этом названии нет буквы "к" и что слово "латте" надо произносить с ударением на первый слог. Заодно Григорий показал мне, как пользоваться кофе-машиной, раз я оказалась ценителем кофе, и попросил не пить больше двух-трёх чашек в день, мол, вредно.

Никаким ценителем я, конечно, не была, да и вообще привыкла хлебать растворимую бурду, просто крепкий горький кофе хорошо помогает проснуться, и не отрубиться в середине дня, если ночка выдалась бессонной. Зато была приятно удивлена более-менее позитивным ко мне отношением, я-то думала, что Григорий будет относиться ко мне с пренебрежением или подчёркнуто холодно, а он, вот, мне про кофе с утра рассказывает, пока остальные его домочадцы спят. Может, конечно, просто от скуки, но есть наитие, что взрослому, умному и обеспеченному мужчине есть чем заняться с утра пораньше, кроме возни с малолеткой, которую он вообще не хотел видеть в своём доме.

– Доброе утро, – потягиваясь, на кухне появляется и Светлана. К счастью, никаких подозрений в ней не было, и смотрела она на меня тепло, с улыбкой, не находя ничего предосудительного в моём общении наедине с её мужем. Хоть я и малолетка, но мне шестнадцать, а люди бывают разные в любом возрасте. – А ты куда уже собралась с утра пораньше?

На самом деле, Григорий и Светлана – очень красивая пара. Почти как из рекламы этого самого растворимого кофе, она ходит по дому в длинном шёлковом халате тёмно-синего цвета, он в чёрной футболке и клетчатых пижамных штанах, оба подтянутые и источающие вокруг себя ауру добра и благости. Наверное, будь у меня в жизни всё также хорошо с личной жизнью и бабками, я бы тоже вся из себя лучилась позитивом. Нет, я вовсе не умаляю их заслуг и не считаю, что им тупо повезло, просто от души завидую. Мне с моими стартовыми параметрами, о таких высотах остаётся только мечтать, а характер не предполагает, что можно даже пытаться думать в сторону богатого мужика, да и не рассматривала я такой вариант всерьёз.

– В школу, – развеселился Григорий, приобнял подошедшую к нему супругу и никак не среагировал, когда она взяла его чашку с кофе и сделала несколько мелких глотков. – Не то что наш раздолбай ищет любой удобный повод, чтобы прогулять.

– Гриш, – в полголоса одёрнула его Светлана, мол, при детях других детей лучше не обсуждать.

– Зато он спортсмен, – я попыталась перевести разговор в более позитивное русло и улыбнулась им. – Сборы, соревнования, это же тоже очень важно.

– Вот и я о том же, – раздался мужской голос, и кухня дополнилась ещё одним действующим лицом.

Это был молодой парень, высокий и хорошо сложенный, он прошёл по кухне вальяжно, с видом полноправного хозяина дома, и смотрелся в местном хай-теке довольно органично, вместе со своей слегка растрёпанной модной стрижкой, дорогостоящим смартфоном, сиреневый чехол которого небрежно выглядывал из заднего кармана брендовых джинсов, спортивным телосложением, высоким ростом и белыми короткими носками. Кто вообще носит белые носки? Они же одноразовые.

Интересно, кстати, кто в этих хоромах убирается и полы моет. Впрочем, не очень интересно. Главное, чтобы не я.

– А неплохо ты так вымахала для своих шести лет, – фыркнул парень.

– Стас, – шикнула Светлана на сына.

– Смешно, – оценила я и спрятала улыбку за чашкой с кофе. Нет, ну правда, неплохая шутка.

– Что ты вообще здесь делаешь? – поинтересовался Григорий, пожимая протянутую сыном руку в качестве приветствия.

– До-ожили, – на манер кота Матроскина протянул Стас. – Дома меня уже не ждут, замену мне нашли.

– Заканчивай, – отмахнулась Светлана и закопалась в холодильник. – Ты ел? Позавтракаешь с нами?

В каждой шутке ведь только доля шутки, так? Отвожу глаза, а после вовсе прячу взгляд в чашке кофе. Надо как-то невзначай дать ему понять, что я не претендую на любовь его родителей, мне она не нужна и отнимать от него время я не собираюсь. Плюсы моего положения можно долго не перечислять, по сути, только финансовое положение моей новой семьи, да отдельная комната со своим собственным спальным местом, зато и минусы начали обозначаться: ревность старшего сына, моё хлипкое и недолговечное положение, и ощущение себя не на своём месте. Я здесь лишняя и хорошо это понимаю, осталось дождаться, пока до этой же светлой мысли дойдут опекуны.

Когда перед моим носом что-то щёлкнуло, я рефлекторно отмахнулась, опрокидывая чашку с кофе на пол, а сама шарахнулась назад и вжалась лопатками в спинку дивана, поднимая глаза на угрозу. Что я успела не так сделать? А… Спешным взглядом обвела стремительно мрачнеющие лица опекунов, свои вскинутые для хлипкой обороны худые руки, растерянное лицо Стаса, который и щёлкнул у меня перед лицом пальцами, и растекающееся по ламинату тёмное пятно кофе под осколками.

– Чёрт, – я подскочила, схватила с раковины тряпку и принялась собирать жидкость. Иначе вздуется. – Простите, я не хотела, я…

– Эй, это просто кружка, – Стас присел напротив и принялся собирать осколки. – Всё хорошо.

– Угу, – коротко ответила я в ответ на эту деланную заботу. Видимо, он собрался при родителях строить из себя самого заботливого старшего брата, а наедине будет пытаться меня кошмарить.

– Мил, – он осторожно взял меня за запястье, как будто пытался не напугать, и заставил поднять на него глаза. Ого, он знает моё имя. Значит, моё появление не стало для него таким уж сюрпризом, как он пытался прикинуться. – Извини, я не подумал. Не обижайся на шутки, я просто клоун и придурок, а на блаженных, как известно, не обижаются.

– Учту, – с выдавленным смешком ответила я, делая вид, что всё хорошо.

– Не порежьтесь, – бросил предупреждение Григорий.

Когда с верхнего этажа раздался тоненький плач, мы уже закончили уборку – я полоскала тряпку под холодной водой, а Стас из совка вытряхивал ошмётки чашки в помойное ведро. Я дёрнулась, чтобы рвануть к испугавшейся Алёнке, но оттормозила себя, когда заметила, что Светлана сделала тоже самое. Выдохнув, кивнула ей и вернулась к своему занятию. Алёнке надо привыкать называть мамой другую женщину и отвыкать в любой ситуации рассчитывать на меня. Чем раньше она сменит эту главную женскую роль в своей голове, тем скорее меня отсюда отправят подальше, туда, где я не буду чувствовать себя незваной гостьей.

Алёнка дулась на меня, пока мы жевали завтрак, но я не знала, как объяснить ей, что, в отличии от Светланы, я не смогу быть с ней до её восемнадцати лет. Грешным делом, я подумывала, что после своих восемнадцати смогу оформить опеку на неё, но это было не особо приближено к реальности, ведь кто позволит забрать маленького ребёнка той, что ещё вчера сама была ребёнком. Нет, всё же ей будет гораздо лучше в настоящей полноценной семье, хорошо обеспеченной и по-настоящему взрослой. Алёнке повезло, и мне остаётся только порадоваться за неё.

– Стас, поедешь с нами? – поинтересовалась Светлана, когда натянутый разговор зашёл за планы на сегодня.

– Ой, нет, избавьте меня от этого, – отмахнулся парень. – Я лучше посплю часов пять, а потом зарублюсь в приставку.

– Вот об этом я говорил, – многозначительно посмотрел на меня Григорий.