Приключения славянки: Цветок Безвременник

– В то утро, когда ты заснула, наконец, праведным и крепким сном новорождённого младенца, я тоже был здесь, и никак у меня из головы не выходило твоё озеро лесное. Думал, обязательно проведать его надо. Вечером, как следует выспавшись, полетел на охоту. Я почти всю ночь охотился, а перед рассветом решил наведаться к тому озерцу. Вот там-то это и случилось. Будто кто-то невидимые силки расставил, а я в них и попался, как заяц несмышлёный. Опутало меня что-то ледяными оковами, аж до самого сердца мороз пробрал, я и свалился кулём прямиком в снег. А там меня темнота накрыла, и больше я ничего не помню. Только сегодня очнулся. Огляделся, а я в избе уже. Вот и весь мой сказ.

– Н-да-а-а, дела… Значит, всё это произошло в ту ночь, когда я спала крепким, недельным сном.

Варс удивлённо приподнял брови. И я ему поведала свою часть истории.

– Неспроста всё это, Морана.

– И я не верю в такие совпадения. Трут, – повернулась я к духу, – а что там за травку ты мне заваривал, а?

– Госпожа! Не губите зря, не знаю я, что с вами приключилось! Не я это! Перуновыми усами клянусь, не я!

– Но-но-но! Усы-то тут причём? На тебя и не думает никто, успокойся. Иди лучше, за дровами сходи.

– Так есть ещё, – неуверенно промямлил он.

– Сходи, – с нажимом повторила я.

– Бегу уже, – спохватился старичок и стрелой вылетел за дверь.

Я помолчала мгновение, прислушиваясь, а затем повернулась к Варсу.

– Что думаешь? Мог?

– Вряд ли. Зачем ему это?

– Ему, может, и незачем, а врагов у меня хватает.

– Ты слишком мнительна.

– А как же отвар и нападение на тебя? Совпадение, по-твоему?

– Отвар он при мне заваривал, я видел всё, что он в чугунок бросал. Даже совета у меня спрашивал, переживал жутко, вдруг тебе снова не по вкусу будет.

– Допустим. Хотя, может, какая-то из травок заговорённая была? Да и ты не шибко в травах разбираешься.

– Чего?! – возмутился Варс.

– Ладно, не до обид сейчас, – отмахнулась я от насупившейся птицы. – А как же нападение на тебя? И ведь именно он тебя нашёл. И когда? Аккурат в тот день, когда я проснулась.

– Не он это. Чувствую нутром, что другой это затеял. К тому же оглушили меня магией, которой не обладает аука.

– Он может на кого-то работать.

– Не может, он предан тебе. Не видишь разве?

– Он меня просто боится, это не верность.

– Всё равно – не он. И знаешь, что странно было на озере?

– Что?

– Магия эта на твою похожа была. На природную.

– Не может быть! – я взвилась с лавки и горной козочкой подскочила к своей постели.

Пошарив руками под подушками, я, наконец, извлекла на свет божий, точнее, в полутьму избы, то, что искала. В тусклом свете лучин еловая ветка казалась маслянисто-чёрной и слегка потрёпанной.

«Негоже так с Жезлом обращаться», – прозвучал у меня в голове ворчливый голос советника. Но всё-таки вздохнула с облегчением. Главное, он был на месте. Ф-фу! На месте-то на месте. Да только это не очень успокаивало меня.

– Не нравится мне всё это. Чует моё сердце: это только начало.

– Пришла беда, отворяй ворота!

– Тьфу на тебя, Варс! Каркать мне тут вздумал! Чего это ты, в самом деле?! Стареешь? Забыл, что ль, кому служишь? В этом краю уже есть одна беда – я! И конкуренции я не потерплю. Посмотрим ещё, кто тут главный злодей!

– Смотри не переусердствуй, Морана. О тебе хоть и ходит слава дурная по земле, но и ты не всемогущая. Ведь мы же не знаем, что это за сила такая, и чего она забыла в здешних краях, – предостерёг меня советник.

– Вот это и предстоит нам выяснить, мой мудрый друг! Тем более, что некоторые предположения у меня есть.

– Авсения?

– Очень на неё похоже.

– Ты всё же не лезь на рожон, вдруг не она.

– Ха! Кстати, с Трута тоже глаз спускать не стоит, даже если он и ни при чём, лишняя предосторожность не помешает. Как говорится: предупреждён… – подняла я вверх указательный палец.

– Значит, вооружён, – вздохнул Варс, – А ещё говорят: меньше знаешь, крепче спишь. Я это к чему? Может, и не стоит лезть в это дело, может, всё это глупая случайность, и я просто под чью-то горячую руку попал.

– Ты сейчас рискуешь под мою горячую руку попасть, если трусить не перестанешь. Что это такое, в самом деле? Служишь у самой злобной и ужасной богини и боишься какого-то гнусного выскочку, решившего оспорить у меня право на власть?! Вот выясним, кто это, ещё и посмеёмся над твоей неоправданной трусостью! У страха глаза велики, как говорит народная мудрость. Не так страшен чёрт, как его малюют. М-м-м, что там ещё… Короче! Здесь бояться должны только меня, ясно?!

– Как божий день, – смиренно кивнул филин.

***

После странного нападения на Варсонофия и моего недельного сна я держала ухо востро. Ежедневно и еженощно обходила и облетала свои владения в поисках того, кто так бесцеремонно осмелился пакостить на моей территории.

Я ломала голову и терялась в догадках, что же это за непонятная сущность появилась в наших краях и с какой, собственно, целью. Неоднократно я возвращалась на то лесное озеро, где кто-то наблюдал за тем, как я творю магию. Но, к моему разочарованию, ответов, зацепок, записок на снегу, случайно обронённых вещей я не находила. Озерцо по-прежнему было снежным и безлюдным, каким я его и оставила в то злосчастное утро. Безусловным было, на мой взгляд, одно: именно тот, кто следил за мной на озере, напал на Варса и устроил преждевременную весну в Заповедном Бору. Но для чего? Этого понять я была не в силах. Для чего было нападать на филина, а затем отпускать его? Зачем меня усыпили (а в том, что меня усыпили, я была уверена), и оставили в живых? Для чего было устраивать всё это представление с погодой?

Одни вопросы без ответа. Это была игра, правил которой я не знала. А я терпеть не могу, когда вожу не я! Открытым оставался также вопрос: что делать с Трутом? И без того пугливый и забитый лесной дух теперь и вовсе боялся лишний раз вставить слово, исчезал из избы чуть свет и появлялся далеко за полночь, что никак не подтверждало его невиновность. Где он пропадал дни напролёт? С кем виделся?

Тенью прошмыгнув в избу, он терялся в темноте печи и таился там, даже не смея дышать, до следующего утра. Но, несмотря на смертельный страх передо мной, он по-прежнему исправно выполнял обязанности гостеприимного хозяина. Недостатка в чём-либо я не испытывала, в избе всегда было тепло, чисто, светло (как это ни странно), и стол изобиловал разнообразием яств. Единственное, что добавилось в традиционный уклад нашей тихой уединённой жизни – непременное снятие пробы всего, что приготовит Трут, им же самим в моём присутствии. Уж такая я есть, недоверчивая и подозрительная ко всем и ко всему, не внушающему полного доверия. Трут немо повиновался. Да и выбора у него просто не было. Варсонофий недовольно сопел.

– Да, Морана, так у тебя никогда не будет друзей, – задумчиво проговорил советник, следя, как Трут покорно убрал со стола и, пятясь ко входной двери, мгновением позже скрылся из виду.

– А кто тебе сказал, что они мне нужны? Злодеям друзья по определению не положены, – проговорила я, лениво отщипывая по ягодке от брусничного кустика и бросая их обратно в туесок. И где только Трут умудрился бруснику откопать?

– Ты же не злодейка, сама это знаешь.