Вертоград

– В положении обманутого мужа рыбалка – самое то, – заключил Абросимов.

Он активировал аккаунт кашеринга, при этом жалуясь, что у него не хватает времени сдать собственную машину в ремонт.

Николай Ильич попросил о консультации.

– Что случилось?

– Заказал такси, оно не явилось, а с меня списали 200 руб. Будем писать жалобу?

Абросимов пролистал историю на телефоне Неробова и выдал заключение.

– О злом умысле нет речи, просто агрегатор указал твою геолокацию на другой стороне дороги. Проще говоря. машина тебя подождала, потом уехала.

Вместе они написали жалобу в службу такси, в ответ им принесли извинения и вернули списанную сумму, начислив бонус в сто рублей.

– Подумать только, с геолокацией у них плохо, – не переставал сердиться Николай Ильич, чувствуя, что скоро успокоится.

Он и в заношенной одежде выглядит красавчиком, хотя и корчил из себя заправского рыбака. Накануне они сговорились поудить на водохранилище и договорились о лодке. «Должны же быть у людей, занятых тяжким трудом, просветы в жизни!»

Через открытые ворота пролегала дорога в монастырский парк, который раскинулся на берегу, прежде бывшем выпасом для коров. Заросли кипарисов, голубых елей и рододендронов прикрывали церковные постройки, но белые стены храма просматривались с любой точки, и со всех сторон к нему вели аллеи, обсаженные войлочной вишней и казацким можжевельником.

Вместе с Абросимовым они сидели на бережке под монастырем, где оставляли снасти. Кто-то из конкурентов их порезал, и это вызвало у Неробова тоску. Он надолго замолчал.

– Тебе не скучно, Ильич?

– С какой стати? Я люблю одиночество и получаю от него удовольствие.

Сегодня он решил окончательно завязать с рыбалкой. Сегодня он идет в последний раз, да и то из-за друга.

– Чего-то ты такой бледненький, Андрюш? – поинтересовался Неробов.

Не было никаких причин сорокалетнему мужчине вешать нос, тем более в воскресенье.

– Да так, по мелочи. С невестой разъехался.

– Говори.

– Что хорошего расскажешь?

Абросимов прикрыл глаза рукой, мысленно воскрешая ссору с Валентиной. Она началась с щедрой порции ругани, которая сменилась громоздкими оправданиями, а потом рёвом.

Всё произошло из-за его незапланированного прихода домой. И чего его понесло на квартиру, как будто он не мог пообедать в другом месте? Первое, что его удивило, невеста оказалась дома в разгар рабочего дня. Прежде за ней такое не наблюдалось. Абросимов мысленно отметил следы присутствия чужого, внутренний розыскник имел привычку всё фиксировать, и в ней, как в блокноте выстроился список погрешностей: стулья не на своих местах, небрежно брошенная одежда. Он мог бы поклясться, что кроме работающего телевизора и течи из неисправного унитаза не слышал ничего: ни шагов, ни шуршания шин, но следы чужого присутствия были очевидны. Две чашки на столе, бутылка из-под вина под столом, и главное – аромат одеколона. Платонический персонаж оживал прямо на глазах.

С поличным нарушителя взять не удалось, но капитан был уверен, что это любовник.

– Ты его выследи, – посоветовал Неробов.

– Это непременно. – Увиденная картина его не отпускала.

Когда Николай Ильич всматривался в свои глубины, то Абросимов со своей работой показался бы просто школьником.

А что симпатичный Андрюша? Не женат, а нежен. Такой вот вышел палиндром.

На живом лице капитана появилась довольная улыбка. И даже отказ Неробова от рыбалки его нисколько не огорчил. Ничего, там видно будет.

В силу неуживчивого характера Абросимов постоянные конфликтует с руководством, за что получал взыскания. Он грозился уйти на вольные хлеба, чего его друг не одобрял.

– Можешь попробовать в охранном бизнесе, – предлагает ему Неробов.

К Неробову едет генерал из Москвы. Хлебнов его фамилия.

– Ты что, себе подмогу против Маковцева вызвал? – Абросимов не ожидал такого поворота.

– Будет генерал мелкими сошками занимается. Он по Волге приплывет, город посмотрит. Свожу его на регату, он это любит.

Спасибо болтливой Веронике, новость успела просочиться и гуляет по кабинетам.

Журавлев заходит к Неробову:

– Ничего лично к тебе не имею и предъявлять не буду. У каждого свой бизнес. Не знал, что ты экскурсии для генералов делаешь. Когда они приезжают?

– А тебе что за печаль? – Неробов не хочет с ним обсуждать своего друга Хлебнова.

– Такой уж я человек масштабный.

– У них яхта в регате участвует. Там и повидаетесь. Ладно, у меня выезд. Невельская, 7.

Не нравился ему интерес Журавлева, не нравился, и все тут.

Следуя указаниям стажерки, Неробов доехал до реки Казохи, откуда начинался сектор частной застройки. Невдалеке виднелись пятиэтажки поселка Нефтебаза, к которому шел резкий спуск, но он побоялся ехать по грунтовке, которая могла оказаться пешеходной дорожкой по краю оврага. Оставив машину, он отправился пешком. Длинные тени поднимались от земли, то давали о себе знать ели. Ветви раскачивались, словно хотели сообщить нечто важное. Что-то двинулось за спиной у Неробова. В тень густую камнем кануло, и ничего – ни единого луча света, ни единого предмета, но всё – мрак кромешный.

На зелёной лужайке открылось место, огороженное кустами можжевельника и ещё голого кустарника. Тропинка привела Неробова к безымянному причалу на Волге, и тут же его окликнула стажерка Черноярова, она вела наблюдение за мазутным пятном из реки Меры, которое дрейфовало в направление городского пляжа. Сегодня она одна была по служебному делу.

В Межрегиональное управление Росприроднадзора поступало обращения граждан по вопросу загрязнения нефтепродуктами районных городов, и прибыли спасатели для его устранения. При обследовании реки было установлено, что под водой имеются металлические фрагменты, предположительно от старой затонувшей баржи.

Наташа ныряла с этой баржи в поисках источника загрязнения. Абросимов к ней присоединился. Ну и само собой остальной лагерь находился неподалеку: Инна Гришина с дочкой Миленой и Алла Александрова.

– Откуда добирался? – спросила Гришина.

– С Казохи. Машину пришлось оставить наверху.

– С Нефтебазы ближе, но местные нам об этом не сказали. И улицы Невельского нет, практически это зады огородов. Позагораем, а?

Неробов загорать с ними отказался и устроился в стороне удить рыбу порванными снастями, там шума меньше, и он набирает номер Митова. Тот не отвечает, и Неробов идет далее по списку поставщиком телефонии. С рыбой ему везет больше, и Николай Ильич предъявляет улов, в обрывках сетей торчат рыбешки.

– Это телевизор. Здешние мужики не утруждают себя удочками.

После этого рыбалку пришлось свернуть, поскольку молодые судачки, извлеченные из телевизора, могли быстро протухнуть, так и не дойдя до кухни.