Счастье в Апреле

–Нет уж! Я проделала такой путь, я обязательно все выясню!

–Не знаю, как, – устало отозвалась Мариза, подавляя вздох. – Теперь, когда эта… Милада… исчезла… какие остались варианты?

Изабелла обернулась к Карлу:

–Может, вы знаете, куда могла подеваться ваша сестрица?

Парень смущенно покосился на Маризу.

–Ну… признаться, нет. Мне сделалось дурно на какое-то время… именно в этот момент она и исчезла.

–И вам тоже стало плохо? – свела брови девушка. – Вы кажетесь вполне крепким…

–Так и есть, – неловко рассмеялся Карл. Он то и дело бросал осторожные взгляды на свою зрелую любовницу, как будто опасался неверными словами разрушить ее зарождающуюся к нему симпатию. – Но… тогда всем стало нехорошо!

–Да, это правда, – поддержала своего нового фаворита Мариза, к его немалому облегчению. – Когда ты выбросила кольцо, дорогая, Милада что-то крикнула… и в следующий момент все мы почувствовали дурноту… похоже, девчонка воспользовалась этим, чтобы сбежать!

–Магия какая-то! – не сдержавшись, скептически фыркнула Изабелла.

–Похоже на то, – с важным видом кивнул Карл. – Честно говоря, лично у меня других предположений просто нет!

Королева презрительно усмехнулась.

–Тогда стоит посоветоваться с тем, у кого они остались! – насмешливо заметила она, окинув молодого любовника мачехи высокомерным взглядом. – С кем-то более… мудрым.

–Это с кем же? – подняла брови Мариза.

–С профессором Диланом, конечно! – как будто удивилась Изабелла и искоса глянула на своего ухажера: – Майкл, дорогой, не будете ли так любезны проводить меня к господину учителю?

–Может быть, позвать его к вам? – предложил Майкл.

Однако юная королева отрицательно покачала головой и протянула поэту руки. Тот с готовностью помог девушке подняться, не скрывая удовольствия, с которым сжал ее узкие ладони.

–Дилан слишком стар, – пояснила свое решение Изабелла. – Было бы непочтительно к его возрасту гонять беднягу туда-сюда… даже ради меня, – последнюю фразу она произнесла со снисходительной улыбкой, весьма довольная собой и собственным великодушием.

–В таком случае буду счастлив проводить вас, миледи, – вежливо произнес Майкл.

* * *

–Как ваше самочувствие, профессор? – с легким беспокойством спросила Изабелла, сверху вниз взирая на профессора.

Вопрос казался, скорее, риторическим, поскольку выглядел Дилан не самым лучшим образом. Под глазами профессора пролегли тени, дыхание было тяжелым и хриплым, а узловатая, в старческих пятнах, рука то и дело тянулась к сердцу.

–Все… неплохо, – не без труда выговорил он, пытаясь улыбнуться. – Просто устал немного.

Королева мрачно переглянулась с Майклом, в глазах которого отразилась ее собственная тревога.

–Может быть, присоединитесь к нам, учитель? – предложила девушка, с раскаянием оглядывая облюбованный профессором уголок – куда менее комфортный, чем созданный слугами для нее.

Дилан отрицательно покачал головой:

–О нет, мне лучше не двигаться пока. Но я буду благодарен за стакан воды или молока.

Изабелла покраснела и торопливо обернулась к поэту:

–Майкл, попросите кого-нибудь принести молока с медом и… как на счет бутерброда? – последний вопрос был адресован Дилану.

–Пожалуй, – кивнул мужчина и чуть ворчливо добавил: – Может быть, присядете, миледи? Понимаю, это бревно не самое чистое… но мне неудобно то и дело задирать голову. Возраст! Я стар, знаете ли…

Изабелла с сомнением глянула на бревно, которое действительно не отличалось чистотой, и перевела взгляд на профессора. Да, Дилан был стар, очень стар, с этим девушка не могла поспорить… Фактор возраста играл роль! Подавив вздох, юная королева скрепя сердце устроилась рядом с учителем, всем своим видом выражая брезгливое неодобрение.

–Только ради вас, профессор! – натянуто улыбнулась она, подбирая подол платья и украдкой оглядываясь в поисках слуги. Один из лакеев поймал ее взгляд и вскоре уже был рядом… благодаря чему четверть часа спустя профессор сидел на теплой меховой подстилке, с грелкой на коленях, рядом с переносным столиком с бутербродами.

–Так лучше, учитель? – мягко спросила королева, с несвойственной для нее нежностью дотронувшись до локтя профессора. Майкл с ревностью проследил за этим ласковым прикосновением, с завистью подумав, что с удовольствием оказался бы сейчас на месте господина Дилана.

–Лучше, миледи, – ответил тем временем тот, делая глоток чая из фляги. – Особенно сейчас, когда так потеплело…

–Вы тоже заметили, профессор? – оживилась королева. – Очень потеплело!

–Это трудно было не заметить… – едко отозвался Дилан. – Сейчас по меньшей мере март… если судить по погоде!

Да, это был март… или очень теплый декабрь! От снега остались лишь отдельные крохотные островки, земля в промежутках превратилась в липкую жижу, а воздух наполнился ароматами весны. Казалось, на деревьях вот-вот проклюнутся первые почки…

Королева давно расстегнула шубу и избавилась от шапки и шарфа, а Майкл и вовсе остался в одном сюртуке. Только профессор не спешил снимать излишки одежды и по-прежнему кутался в пальто.

–Именно об этом мы и хотели с вами поговорить, – призналась Изабелла, взяв бутерброд с сыром – еда всегда действовала на нее успокаивающе.

–О погоде? – делано удивился Дилан. – Тема весьма светская, но я не мастер на светские разговоры…

–Сейчас не время шутить, – мрачно сказала королева, бросив на своего учителя хмурый взгляд исподлобья. – Погода перестала быть светской темой…

–Согласен, – кивнул Дилан. – Так что на счет погоды? Что вы хотели обсудить?

–Мы надеялись… что у вас есть теория… объяснение… – неуверенно протянула Изабелла, чуть смущенная резковатым тоном учителя, и неопределенно махнула рукой. – Ну… объяснение всего того, что происходит!

Профессор недовольно глянул на свою титулованную ученицу поверх очков в тонкой серебристой оправе и покачал головой:

–Я не маг, Ваше Величество. Вы знаете это, как никто другой… а в данном случае мы столкнулись с чем-то вроде магии, несомненно! – голос его звучал зло, с недоброй издевкой, словно Дилан считал источником ненавистной ему магии именно королеву.

Девушка беспомощно глянула на поэта, и тот мгновенно откликнулся на ее молчаливую мольбу:

–Вы опытнее и мудрее всех, кто находится тут, профессор. Это и позволило нам надеяться… что вы сможете хотя бы предположить, что и почему происходит.

Взгляд Дилана, скользнув по лицу Майкла, невольно смягчился. К поэту у пожилого господина претензий явно не было…

–Пока сказать трудно, – как всегда честно ответил профессор, хотя вряд ли радовался необходимости признавать собственную несостоятельность как ученого. – Нужно во всем разобраться… все мои теории слишком расплывчаты… их рано озвучивать.

Губы Майкла дрогнули, обозначая недоверчивую улыбку. И в ней, в этой легкой полуулыбке, отразилось всё сомнение поэта в наличии у профессора даже самых расплывчатых теорий, которые можно было бы озвучить. Вслух, однако, он об этом говорить не стал.