Голубая лилия

Видно было, что Эльдалин с трудом удерживает готовую отвиснуть челюсть. Как и все остальные.

А вот Лилии это не удалось. Она вместе с Индилом и Финелем уже стояла на ногах и теперь смотрела на короля с приоткрытым от удивления ртом.

Но как только Имирин взглянул на неё, улыбка сползла с его лица.

– Чья это кровь?

Девушка закрыла рот, снова открыла, но не смогла ничего сказать. Растерянно оглянулась на Индила, потом на Эльдалина. Она ожидала, что король потребует ответа, но он только нахмурился и обернулся к Эльдалину, который ещё не оправился от последних его слов.

– Чесса, лошадей… – не зная, для чего, начал эльф и, взглянув на девушку, добавил странным голосом: – Паука.

На мгновение глаза короля широко распахнулись.

– Вот как.

Он снова обернулся к девушке. Задумчиво оглядел её, взгляд зацепился и за сына. Увидел он и пятно крови, расползшееся на боку, хотя на рубахе у него сейчас было предостаточно других следов. Сын упрямо смотрел ему в лицо.

«Что выйдет из всего этого?» – подумал Имирин.

– Я хотел бы услышать от вас обо всём, что произошло. – Он смотрел на Лилию, но обращался ко всем, повысив голос. – Сразу, как только вы будете к этому готовы.

Не отрывая глаз от девушки, он ждал. Лилия взглянула на Лизеля, тот кивнул. Алальме повёл плечами, как бы говоря: «Я с тобой хоть сейчас». Эльдалин усмехнулся.

– К вечеру мы сможем рассказать вам, что вы хотите, – чуть склонив голову, сказала девушка. – Нам нужно помочь тем, кто ранен.

– Благодарю тебя.

Имирин приложил ладонь к груди, поклонился. А потом, помедлив, коротко обнял девушку. Она даже не ответила на этот жест – настолько он был… почти противоестественным.

– А тебе пора вернуться в постель, – хлопнув Индила по плечу, сказал король и пошёл прочь, оправляя и без того ровно лежащие манжеты.

Несколько секунд над площадью стояла тишина. А потом Алальме вдруг сказал:

– А теперь я согласен вернуться на проклятую дорогу и умереть с мечом в руке. Я увидел всё, что мог на этом свете.

Эльдалин переглянулся с Индилом, Лилией, оглянулся на остальных. И все рассмеялись, нервно, тихо, но рассмеялись.

Ошибки

1

Лилия взяла себя и ситуацию в руки достаточно быстро. Попросила Финеля проводить Индила в замок, пообещав, что придёт, как только сможет. В общем обеденном зале они устроили что-то вроде лазарета.

С эльфом, который разбил голову, приложившись к телеге во время падения, эльфы справились сами. Девушка только обработала рану и выдала настойку, объяснив, как её принимать. Алальме от помощи отказался – он хромал, потому что клешня калианта хорошенько отдавила ему бедро. Но в целом действительно был в порядке. Она отправила его отдыхать вместе с Эльдалином.

Но эльф ушёл не сразу.

– Лилия.

– Да?

Девушка не переоделась, но отмыла руки и лицо. И всё равно он увидел у неё на шее пропущенную полоску запёкшейся крови.

– Спасибо.

– Иди отдыхай, – бросила девушка, улыбнувшись, но сразу отвернулась и пошла туда, где на лавке, немного удручённо, сидел Лизель.

«Она не хочет вспоминать то, что сделала. Что она его убила», – подумал Эльдалин. Но не мог понять, почему.

С Лизелем дела обстояли сложнее. Марли уже разрезал его штанину, открыв глубокую узкую рану, кровь из которой залила всю ногу до ступни. Его ранили кинжалом, видимо, таким же, который вонзился Чессу в бедро, прежде чем тот умер.

От этой мысли девушка содрогнулась. Осмотрев рану и смыв кровь с кожи, она спросила:

– Кинжалы у них тоже отравлены?

– Без понятия, – мрачно ответил Лизель.

– Они никогда ими не пользовались. Мы думали, их клешни не могут удержать оружие.

Эльфы уже рассказали кое-что друг другу, конечно. И всё это никому не нравилось.

Лилия задумалась. Но ненадолго.

– Лизель, я думаю, придётся всё-таки подпалить. Ты не обожжёшься, но мне нужно как-то заложить туда лист. Это больно.

Лизель улыбнулся.

– Я не маленький ребёнок.

Через полчаса она уже забинтовала его ногу, оставив на попечение Марли. К тому времени взошло солнце. Давно затушили факелы и костры в кованых корзинах. Телегу с площади убрали, лошадей конюхи увели в стойла.

Больше всего времени она провела, залечивая разы разведчиков. У одного оказались сломаны рёбра.

– У них очень сильные лапы, – объяснил разведчик.

Карафолх тоже остался жив. И почти невредим, если не считать того, что половина его лица приобрела тёмно-сиреневый оттенок, а глаз совсем заплыл.

– Это пройдёт быстро, – отмахнулся он от неё.

– Будет не так болеть, – уговаривала его Лилия, держа в руках баночку с мазью, которая пахла, надо сказать, весьма отвратно.

Но эльф покачал головой. Он уже поддерживал товарища, намереваясь отвести его домой.

– И знаешь что? – девушка вопросительно посмотрела на Карафолха, и он почти выплюнул следующие слова: – Уж будь добра, лучше разбей мне и вторую половину лица, только чтобы я не видел совсем.

– Что ты говоришь такое? – немного испугано спросила она.

Эльф вдруг бросил раздражённый взгляд ей за спину. Там стоял Финель.