Ибридо

– Неужели ты до сих пор по ней сохнешь?

– Не твое дело!

– Пожалуй, она первая смогла вытеснить из твоего сердца Молли, – задумчиво произнес брат. – Смирись! Она наша «сестра».

– Сколько еще раз ты мне готов это повторить?

– Ровно столько, сколько ты мне повторял про Кейлин. А у нас с ней были настоящие отношения, – улыбнулся Дерег. – Эх, и какой недоделанный придумал эту войну между кошками и волками? Жили бы сейчас с ней, растили полукровок, таких, как Мелани.

– Да, Кейлин невероятно красивая, – вспомнил я. – И в человеческом облике, и в облике большой и стройной черной кошки.

– А какой у нее был дерзкий характер, вспомни! – продолжил Дерег. – Одно наше знакомство чего стоит.

– Вы гонялись по лесу друг за другом, чтобы разорвать на куски!

– И не один день!

– А потом ты все-таки поймал ее.

– И влюбился… – с ностальгией протянул он. – Поймал и влюбился…

– Этим они нас и цепляли всегда: своей ловкостью, красотой, характером.

– И не только самки, – вздохнул я, вспомнив про мать.

Она однажды тоже согрешила, в результате чего и появилась Мелани.

– Но если сравнить Мелани и Кейлин в человеческом обличии, то они очень разные: у Кейлин темные волосы, темные глаза и смуглая кожа, а Мелани, наоборот, блондинка! Так что, скорее всего, она в нашу породу.

– Даже если так, то это ничего не меняет… – вздохнул я, понимая, что даже если Мелани перевоплотиться в волчицу, что, скорее всего, так и будет, отец всё равно не примет в нашу семью дочь нашей матери и ее любовника.

Открыв дверь, Дерег округлил глаза и замер на пороге, как будто увидел говорящих инопланетян, которые оккупировали наш дом, пока мы были на охоте. Но когда я встал рядом с ним, мое лицо выглядело точно так же: перед нами стояла Амалия. Ее глаза блестели от слез, но она пыталась улыбаться. Тринадцать лет спустя к нам вернулась наша мать…

Глава 5

– И все же я в тебе не ошиблась, Мелани.

– У вас нет ко мне замечаний?

– Есть. Но они незначительные. У нас еще есть время, чтобы я была полностью в тебе уверена. Через полгода ты отправишься в Нью-Йорк, а там не будет ни меня, ни моих наставлений. Там всё будет зависеть исключительно от тебя.

– Я сделаю всё, чтобы вы мной гордились.

– Отличный настрой! – миссис Робертсон взглянула на часы. – Отдохни десять минут, и продолжим с остальным классом.

Я пошла в раздевалку, чтобы наклеить свежий пластырь на очередную лопнувшую мозоль.

– Привет, Мелани.

– Привет, Кэт.

– Бедняжка… Она тебя совсем замучила, – Кэт наблюдала, как я корчусь, наклеивая пластырь. Остальные девочки переодевались молча.

– Вовсе нет, – я выдавила счастливую улыбку. – Я благодарна миссис Робертсон за внеклассные занятия.

– Хм. Ну, как знаешь…

В запасе был «вагон времени» – целых пять минут. Надев гетры, я вышла из раздевалки и отправилась в конец коридора, к кулеру, одиноко стоящему в углу. Наполнила бутылку холодной водой, забежала в туалет, умыла лицо, и сочла себя готовой еще к двум часам тренировки.

Навстречу мне шли девочки. Все уже заходили в класс, а мне еще нужно было опять надеть пуанты. Я сменила шаг на бег и пробежала мимо них в раздевалку.

– Смотрите, наша прима куда-то так сильно торопится, – голос Софии раздался за моей спиной, а затем хихиканье девочек.

– О-о-о, не верю своим глазам, звезды спустились к простым смертным, – раздался еще один издевательский голос.

– Смотри не упади. Не то на костылях тебя вряд ли возьмут в Эллисон балет, – а дальше их очередное ха-ха-ха.

Я остановилась, сжала кулаки и уже была готова разбежаться и проехаться по лицу Софии. Но и в этот раз мой светлый разум не позволил поддаться на ее провокацию. София специально добивается, чтобы я сорвалась, натворила глупостей, а миссис Робертсон в таком случае мне скажет «свободна».

Я сделала глубокий вдох и отправилась в раздевалку. «Спокойно Мел, ее рожу тебе осталось видеть несколько месяцев, всего несколько месяцев».

Последней мне навстречу попалась Кэт, она бежала вслед за девочками и кричала мне: «Поторопись, занятие вот-вот начнется». Из всего класса только ей я могла искренне улыбнуться.

В спешке сняла гетры и подбежала к своему шкафчику за пуантами. Но от увиденного у меня пропал дар речи:

– Вот же дрянь! – скрипучим голосом произнесла я, увидев, во что превратились мои пуанты. – Завистливая дрянь! – готовая разрыдаться, я дрожащей рукой взяла в руки лохмотья, которые отдаленно напоминали пуанты. Они были расстрижены вдоль и поперек. На полке остались большие куски, а те, что она не успела дорвать, болтались на атласных ленточках.

– Тихо, тихо, Мелани, – я пыталась взять себя в руки, но губы предательски дрожали от обиды, а к глазам подкатились горячие слезы.

– Ничего у тебя не выйдет, София! Меня не сломать!

Протерла глаза и принялась быстро вытряхивать пакет, в котором, как я была уверена, должны были лежать запасные пуанты.

Не найдя их в пакете, я судорожно скинула с полок всё, что было в ящике, потрясла каждую вещь по отдельности, в надежде, что они вывалятся, к примеру, из свернутого болеро.

– Пусто… – отчаянно прошептала я, когда поняла, что чудо уже не произойдет.

– За что мне всё это? – крикнула я на всю раздевалку и со всей силы ударила кулаком по дверке шкафчика.

– Ну всё, гадюка, – злобно прошипела я. – Ей богу, я этого не хотела! – и, схватив останки от своих пуант, кинулась в зал.

Ноги быстро несли меня по коридору, щеки полыхали от злости, сердце бешено ударяло по ребрам – я была готова порвать Софию точно так же, как она порвала мои пуанты!

В конце коридора стояла миссис Робертсон и о чем-то беседовала с директором балетной школы. Мне на руку, она стояла ко мне спиной и была еще не в зале.

Ну держись, змея! Я распахнула дверь в класс.

– Эй! – мой голос нарушил гробовую тишину в зале. София неохотно оторвалась от станка. Девочки, увидев мое разгневанное лицо, испуганно смотрели то на меня, то на Софию.