Я вернусь к тебе, милая!

– От себя? Что это значит, объясните. Вас что-то сильно напугало? Галлюцинации?

– Можно и так сказать. Любовь первую встретила.

– Любовь – это хорошо для сердца.

– Несчастную.

Подошел ближе, присел рядышком, взял руку мою, запястье держит легко, пульс считает. Долго держит руку на пульсе. Потом снова своими глазами смотрит на меня, я аж ноги перестала чувствовать.

– А сейчас почему так пульс подскочил?

– Я волнуюсь. И вас стесняюсь.

– Одевайтесь, собирайтесь, поедем в больницу. С собой паспорт и полис.

– Не надо меня в больницу, пройдет.

– Пройдет. В больнице пройдет. Давайте, Мирослава. С этим диагнозом шутки плохи. Я вам показался неопытным? А меня все уважают, и я приехал сюда после четырех лет практики в кардиологии. Постараюсь вам помочь, но только в условиях больницы.

– Да, да, – закивала мама, – Полечите ее, мою ласточку сердечную. Душу бы еще кто полечил, у вас есть такие способности?

– Я постараюсь ради вашей ласточки, чтобы сердце ее стало сильным, если она будет слушаться. Я постараюсь. Мирослава, Вы можете идти сами? Или позвать водителя мы вас отнесем?

– Могу.

Через десять минут я уже сидела в темноте машины скорой помощи. Фельдшер рядом с водителем, а незнакомый доктор, который обещал меня снова сделать сильной и выносливой напротив меня, боком.

Я рассматривала его профиль и заметила, что он больше не надел очки. А лучше бы надел. Профиль у него был очень красивым. Таким благородным, и на подбородке ямочка.

Спустя еще пятнадцать минут он уже подавал мне руку возле приемного покоя горбольницы и больше уже ее не отпустил. Чтобы я не упала. Шли мы очень медленно, несколько метров, примерно десять. Прижал мою руку боком к своему халату и чуть перебирал пальцы задумчиво.

Я вспомнила, как плакала и хотела тоже выйти замуж, как Никита женился. За первого встречного. Вот просто выйти на улицу и крикнуть: «Выйду замуж за любого, кто согласен!!!».

Я хотела, чтобы у него была Лия, а у меня Лёва, Леша, Леонид, неважно кто, но чтобы я была замужем одновременно с Никитой, или даже раньше.

Потом отлегло, и я стала снова ждать, что он вернется.

Доктор усадил меня на кушетку и зашел в кабинет, передал мои бумажки медсестре.

Потом вышел и спросил:

– Мирослава, как вы? Одышка, сердцебиение?

– Да. А как Вас зовут?

– Вадим.

– Просто Вадим?

– Вадим Николаевич.

– А фамилия у вас какая?

– Дашко.

Я замолчала. Больше сил не было спрашивать, и так уже разболталась совсем. Запах больницы я ненавидела. Пахло иногда едой столовской, иногда спиртом, или пахло краской, побелкой, озоном, но больше всего пахло хлоркой… Вот её-то я и ненавидела.

Полы в нашей больнице скрипучие.

Вадим Николаевич куда-то заспешил на вызов, а меня с направлением даже не проводили, я и так тут все знаю.

Лучше бы к травнице пошла, чтобы она меня на ноги поставила. К той бабулечке, которая шепчет и веничком сухим машет, а потом дает такую плошку, в которой на дне ветки плавают. Дает и приговаривает:

– Выпиваешь – горько, а на душе – сладко.

Захожу в палату, четверо уже лежат, я пятая, кровать у двери. Спят, горки такие лежат белые на каждой кровати. Я сажусь осторожно, и снова шаги – высыпали мне горсточку лекарств в ладошку.

Ночь.

Ни запахов весенних, ничего хорошего. На неделю, как минимум опять положили.

Я тихо зашептала продолжение песни:

«Он на войне героем был не на словах.

На теле раны, гимнастерка в орденах.

Но подошел он к дому – вдруг залаял пес,

А пьяный брат сдержал свой смех потоком слез.

И сжав ладонь в кулак, не чувствуя руки,

Он удалился прочь от берега реки.

И к монументу двух сердец и стрелы

Он возложил свои дешевые цветы»…

Отвернулась я к стенке и поняла, что выть мне совсем не хочется. Только хочется спросить, еще раз глядя ему прямо в глаза:

– Да, Никита, я была на этом фото, а тебе ничего не показалось странным?

Глава 3.

Я проснулась утром и, конечно, не увидела добрые глаза нового доктора Вадима Николаевича, у которого набралась смелости, спросила имя, да еще и фамилию. Я увидела на своей, то есть больничной тумбочке книгу – рассказы О. Генри и сразу взяла ее в руки.

Читать. Всегда любила читать и писать, литература – мой любимый предмет. Наверное, Никита узнал, что я попала в больницу, и передал мне эту книгу.