Сила, способная изменить мир. Гармония

Анью не подала вида, но слышала, как ускорилось у воительницы сердцебиение. Это было правильно и неправильно одновременно. Она не могла понять, что именно чувствует, наблюдая за тем, как медленно, словно на казнь, Лан Роу идёт к мужчине. Заслуживал ли Лао Кан права знать правду? Да, но… Заслуживала ли Сюрен возможности быть счастливой? Да, но, казалось, что в их случае правда и счастье несовместимы. Энвиса, так же как и она сейчас, наблюдала за разговором, вслушивалась в спутанные объяснения Лан Роу. Мужчина, нахмурившись, стоял, скрестив руки на груди, слушал, не перебивал, только мрачнел всё больше и больше. За деревьями мелькнуло платье Сюрен – девушка вернулась, но не торопилась показываться на глаза, прячась от своего супруга, прекрасно понимая, о ком сейчас идёт речь.

– И ты думаешь, я об этом не знаю? – спросил Лао Кан, стоило Лан Роу замолчать.

В повисшей тишине до смешного нелепо прозвучало кудахтанье курицы. Птица каким-то невероятным образом поняла, что подала голос весьма не вовремя и принялась ковыряться в земле в поисках корма.

– Ты знал… – растерянно пробормотала воительница.

– Аюр сказал.

– И всё это время…

– Мне не важно, из чего сделано её тело. Душа Сюрен прекрасна и чиста. Для меня этого достаточно. Ты позвала меня сюда только за тем, чтобы сказать то, что я и так знал? Думаешь, что сможешь заставить меня бросить поиски? – черты лица мужчины исказились от гнева.

– Но если ты знал… – Сюрен вышла из-за дерева. – То почему… Почему ты всё ещё… Я же чудовище.

Лао Кан медленно оборачивался. Девушка держала в руках банку со смолой и жалась к стволу дерева, словно искала в нём поддержку. Даже со своей позиции Аньюриэль видела, как сильно несчастная дрожит. Сюрен было искренне жалко, а ещё в сознании проскочила неуместная мысль, что та может уронить банку со смолой.

– Потому что я тебя люблю, – ответил Лао Кан.

– Но ты не понимаешь! – закричала Сюрен. – Я не настоящая, а просто подделка! Как ты можешь быть счастлив со мной?! Я не смогу сделать тебя счастливым, не смогу родить тебе ребёнка!

– Мы возьмем сирот и будем растить как своих, – спокойно ответил Лао Кан, словно уже давно всё решил. – Так у нас будет столько детей, сколько мы захотим. Я сказал, что люблю тебя и от того, кто ты есть, это не изменится. Я вижу перед собой не голема, не куклу из дерева. Я вижу тебя. И я счастлив.

Такие простые слова, в то же время несли просто бездну смысла. Анью почувствовала, как к глазам подступают слёзы, хотя и не могла толком понять почему воспринимает всю эту ситуацию так эмоционально.

– Я рада, что для этих двоих ещё не всё потеряно. Он так отчаянно искал способ спасти любимую, глупо было сомневаться в том, что он не сможет принять правду, – Энвиса явно была рада не меньше неё, но предпочла сделать вид, что ни секунды не сомневалась в том, как всё обернётся.

– Осталось провести ритуал, – чародейка улыбнулась. – Но ничего страшного, если дать этим двоим немного времени, чтобы они успели наобниматься… И смолу всё же придётся собирать заново.

– Лан Роу узнает, что ты – маг крови, – предостерегла её даро.

– Я ей нужна, никуда она не денется до конца турнира. А Лао Кан не станет распространяться, так как это поставит под угрозу Сюрен.

***

– Всё запомнили? – Анью бегло проверяла записи, которые собиралась оставить.

– Да, – Сюрен растерянно кивнула.

Ритуал прошел на удивление спокойно. Лан Роу просто растерянно сидела в углу, пытаясь осмыслить тот факт, что у неё под опекой не просто силлин, а силлин – маг крови. Видимо на то, чтобы переосмыслить картину бытия, ей требовалось время. Лао Кан отнесся к ситуации с философским спокойствием, как только Анью удалось заверить его, что для Сюрен этот ритуал абсолютно безопасен. Мужчина был готов пожертвовать для магической печати свою кровь и даже немного расстроился, узнав, что кровь не одарённого магией не годится. Сама Сюрен шагнула в кровавую печать так, словно прыгала в жерло вулкана. На то, чтобы переписать руны заклятия, потребовалось немало времени, но сейчас всё было позади.

– Пока наноси мазь каждый день. Потом, для поддержания результата, достаточно будет раз в пять-семь дней. Со смолой глицинии и кровью проблем не будет, остальные травы найдёте? У меня есть ещё немного в запасе.

– Они не настолько редкие, – Лао Кан покачал головой. – В Лазурной гавани их можно купить круглый год. Я даже не знаю, как выразить благодарность. Мне так неловко за то, что я был груб с тобой… с Вами…

– Можно на ты, я не против, – Анью складывала в магическое пространство книги и записи чернокнижника.

– Аньюриэль? – к ней подошла Лан Роу.

– Я не стану никому вредить, используя эти знания, можешь не волноваться. Но кому-то они могут помочь, – она выжидательно смотрела на воительницу.

– С тобой невозможно спорить, – та махнула на неё рукой и повернулась к мужчине. – Сюрен скоро снова сможет показаться на людях, не кутаясь в платки, и я подумала, может ты сходишь и поговоришь с мастером. Тебя с радостью примут обратно в Лотос. Хватит тебе бродяжничать.

– Я тогда столько ему наговорил… – Лао Кан смутился и почесал затылок. – Вы спасли меня, хоть и не должны были.

– Да брось, – Лан Роу махнула рукой. – Я товарищей не бросаю.

– Вы не понимаете, – мужчина стал серьёзен. – Вы… Я ведь почти опустился до бесчестья и предательства. Демон приходил ко мне. Жуткая крылатая тварь. Предлагала исцелить Сюрен в обмен на печать из школы Белого лотоса. Я знал, что это ложь, да и Сюрен никогда не согласилась бы на такое.

Девушка кивнула, подтверждая его слова, и погладила супруга по руке.

– Не знаю, что меня удержало. Наверное, что-то из того, что вкладывал в меня мастер Раон, ещё осталось. Я прогнал демоницу… И всё же продолжал колебаться. Вернись она ещё раз, я мог и согласиться. Даже если бы Сюрен возненавидела меня… Я готов был потерять её любовь, лишь бы она была счастлива.

– Стало быть, демону нужен тот, кто знает где спрятаны печати, – Анью задумчиво смотрела в окно.

– Мастер Раон сейчас в гавани, вместе с остальными бойцами, так что время подумать у тебя есть. Но, я думаю, все будут рады твоему возвращению, – Лан Роу положила руку ему на плечо. – Больше нет причин быть одиночкой.

– Ты сказала, что мастер в Лазурной гавани? – Анью повернулась к воительнице.

Что-то ей определенно не нравилось, но она не могла понять, что именно. Что-то было не так, как должно. Энвиса почувствовала её тревогу и тоже напряглась. Сознание активно искало причину беспокойства.

– Ну да, – воительница непонимающе смотрела в ответ. – Сейчас же турнир. В Лазурную гавань съехались почти все, в том числе мастера и лучшие бойцы. Лаон – претендент от Белого лотоса – проиграл бой Лао Кану и запил с горя. Мастер отправился в гавань, чтобы вытащить его из трактира…

– Если мастер твоей школы и лучшие бойцы сейчас в Лазурной гавани, то кто охраняет печать, которая в школе?

Анью поняла что ей не нравится в сложившейся ситуации. Лан Роу и Лао Кан переглянулись. Повисшее молчание было тревожно-напряженным.

Глава 8. Печать Белого лотоса

На дешевой картине

В ныне чужой гостиной

Я стою на вершине мира.

Мне невыносимо

Знать, что я медленно падаю в бездну.

Взять бы реванш, да уже бесполезно.

Если вдруг моя боль достигнет дна

Я все сожгу дотла.

LASCALA – Агония

Анью надеялась, что смутное ощущение, которое грызло её изнутри, не оправдается, но труп, что ожидал их подле входа в школу, красноречивее любых слов говорил о том, что они опоздали. Лан Роу подбежала к юноше, но делать что-либо было уже поздно. Чародейка не знала никого, кто мог бы выжить с вырванным позвоночником.