Гамблер

– Грядёт что-то ужасное.

***

Двадцать девять голосов. Боль в пояснице тянется вниз. Слежу за тиканьем часов над доской, и уже мысленно представляю, как моя пятая точка, наконец, срывается со стула и несется прочь из этой беспощадной игры за жизнь.

Старшая школа никогда не внушала мне доверия. Помню, как в пятом классе восхищалась старшеклассниками «Такие взрослые… Вот бы поскорее очутиться на их месте.» Какого было мое разочарование, когда беззаботное детство пронеслось перед носом, а чувство скорого совершеннолетия не привело к ожидаемому восторгу.

– Эй, Сьюзан! – незнакомка с автобуса подбегает ко мне и пытается отдышаться.

– Одри, кажется? – вспоминаю я, и та кивает.

– Видела тебя с Беверли.

– Что за Беверли?

– Беверли Паинс. Та чудачка, с которой ты позавчера разговаривала в коридоре.

– С ней что-то случилось?

– Не с ней, с тобой! Мой тебе совет: не связывайся с ней! Она чокнутая!

– Чокнутая? Она сделала что-то плохое?

– Ужасное! – громко сказала та, а затем быстро замолкла. – В то время, пока тебя не было ещё в школе, несколько месяцев назад она чуть не отправила Люси на тот свет. Подожгла ей волосы. – меня скривило, как и лицо Одри. – Я помню этот запах гари… и эти.. крики. Бедняжка… Врачам еле как удалось спастись ее. В лучшем случае та отделалась ожогами третьей степени.

Мои догадки подтвердились… Понятия не имею, кто такая Люси, но теперь точно знаю, что эта светловолосая девочка не в себе.

– Наверняка этому должна быть причина… Этому ведь должно быть своё объяснение, Беверли не могла сделать.. это без причины. Что ей сделала Люси?

– Смотрела на неё дольше минуты? Я не знаю. Люси ничего ей не сделала, она никогда не желала ей зла.

– Должно быть, родители этой Беверли были в панике, когда узнали об этом.

– У неё нет семьи.

– Нет семьи?

– Она из приюта святой Девы Марии. Много раз пыталась сбежать оттуда, но ее всегда отыскивали. И, вот, затолкали теперь ее в эту школу. Думали, она развеется и что ей это поможет.

Всего несколько минут назад я разговаривала с ней… По телу пробежали мурашки. Что ей мешало навредить мне, за просто так?

– Я надеюсь, ты услышала меня. Что бы она ни говорила тебе, что бы ни просила сделать – не слушай ее! Она залезет тебе в голову, внедрится в доверие, а потом…

Одри выдержала паузу, боясь подобрать нужные слова и произнести их вслух.

– Если не хочешь пройтись по ее грани спятившего, как это сделала Люси.

После смерти Грейс ночь подкрадывалась слишком быстро. Первый раз я вышла в школу сегодня, как и сегодня же мне пришлось задержаться в библиотеке и дописать проект по химии.

Ноги неторопливо ведут меня в сторону дома, здесь так тихо. Полная тишина, пугает и манит одновременно. Не хочу уходить отсюда. В лицо ударяет ледяной ветер и далее пронизывает все тело. Смешанное, приторно мерзкое ощущение. Чувствуешь холод, а вместе понимаешь, что живой.

Тишина обрывается стуком спереди. Поднимаю голову на звук, на темный силуэт, обрамлённый по краям светом. Тень выпускает что-то блестящее из рук, вещь разбивается об землю, и силуэт заворачивает за угол.

Нож.

Подбегаю к углу, останавливаюсь возле оружия и не решаюсь подобрать его. Заворачиваю. Парень стоит уже в нескольких метрах от меня. Невольно стискиваю зубы. Тот начинает пятиться назад и по итогу исчезает во мраке.

Он не оставит меня в покое до тех пор, пока я не сделаю то, чего он хочет – чтобы я следовала правилам его игры. Только как она началась? С того момента в коридоре? В классе?

Когда?

Сжимаю ладони в кулак и ступаю вперёд. Погружаюсь во мрак и затем я выхожу на освещенную улицу. Начинаю оглядываться. Паника подступает.

Он исчез.

Тут в ноги падает небольшая плитка сверху. Поднимаю глаза, на крышу невысокого дома. Парень наклоняет голову набок и спрыгивает на другую сторону.

– Постой!

Теряю того из виду. Смотрю на лестницу спереди, извивающуюся по дому.

– Когда же ты наиграешься?..

Подбегаю к лестнице и забираюсь на крышу. Я снова потеряла его. Ступаю вперёд, вижу отступ, куда, скорее всего, спрыгнул парень. Только бы не сорваться… Аккуратно перебираюсь на другую крышу и ищу подобное, похожее на силуэт. Спереди послышался приглушенный удар, а именно, у конца крыши. Словно бы чье-то тело только что сорвалось с крыши.

Неуверенно подхожу к краю, осматриваю выступ и смотрю на землю. Пусто.

Вдруг слабый толчок в спину, сердце подпрыгивает и вместе с этим происходит резкий рывок обратно. Телефон из кармана выпадает, летит с крыши и разбивается об асфальт.

– Будь это кто-то другой, это был бы твой последний забег, – парень снимает капюшон. Теперь под светом луны его темно-русые волосы кажутся пепельными.

– А я уже понадеялась, что ты всё-таки доигрался. Нормальный человек не стал бы так делать. Ты ненормальный.

– Ненормальным быть весело.

– Я следую правилам, как ты и хотел. Теперь игра становится интереснее, не так ли?

– Попробуй сделать ее еще интереснее.

– Я могла бы скинуть тебя отсюда. Это будет считаться жульничеством?

– Правила созданы чтобы их нарушать. Можешь попробовать.

– Только от нарушении твоих, это обойдется мне очень дорого.

Парень двинулся на меня. Снова пытается запугать. Стою неподвижно. Близко, слишком близко. Оглядываю темный оттенок его зелёных глаз и дышу спокойно, по крайней мере, мне кажется, что спокойно.

– Ты слишком глупа и наивна для того, чтобы говорить о цене. Продолжаешь жить иллюзиями, только ты явно не из тех, кто потащится за чужой жизнью.