Гамблер

– Это тебе за Хлою.

– Ты ненормальная!

– Всяко лучше, чем быть зазнавшейся сукой.

– Ты должна благодарить меня, за то, что я остановила ее. Она разносчик слухов!

– Она немая! – подхожу почти впритык, и та пугается. – Она не заслужила такого отношения к себе! С каких пор ты решила, что тебе позволительно относиться так к другим? Что, надеешься на своего папочку, который всегда вытаскивает тебя из всяких перепалок? Да если бы твои родители…

– Да что ты знаешь о родителях? – замолкаю. – Думаешь, если ты смогла заменить ее, то теперь все изменится?

– Ее? Про кого ты…

– Пока я учусь в этой школе, ты ни за что не выпустишься из неё счастливой.

Прошло достаточно паузы, чтобы я молча простояла несколько секунд и чтобы позволить Беннет безнаказанно толкнуть меня плечом и уйти.

Заменить ее…

Роюсь в шкафчике. В нос ударяет знакомый запах одеколона. Закатываю глаза и раздраженно вздыхаю.

– Что надо? – захлопываю шкафчик и въедаюсь глазами в парня.

– Как грубо.

– Ещё не вечер, оставь меня в покое. Дай насладиться последними лучшими секундами жизни, в которых не было бы тебя.

– Уж от кого кого, а от тебя я точно не ожидал.

– Только не обижайся, ладно? Скоро стемнеет, и тогда я буду менее сговорчива. Ну а пока пользуюсь моментом, чтобы как следует прочувствовать какого это, когда я, наконец, перестану видеть твоё лицо.

Разворачиваюсь и собираюсь уходить.

– Что ты чувствовала, когда делала это? – останавливает меня тот.

– Я делала это не ради себя, а ради Хлои.

– Но все же сделала, – Уайт подходит ко мне слишком близко. Настолько, отчего бедный незнакомый парень позади зеленоглазого, быстро поправил воротник и забежал за угол. – Испортила бедняжке прическу, она так расстроилась, видела бы ты ее лицо. И как только ты можешь быть такой… жестокой?

– И это мне говоришь ты?

Он говорил это не в серьез. Ему глубоко все равно на прическу Беннет, на неё саму и в том числе, на меня. Только сейчас ход его действий мне не понятен. Как и всегда.

– Для чего ты полезла к ней? Разве, она постигла на твоё?

– Это свойственно тебе, но не мне. Я не хотела смотреть на то, как бедную девочку размазывали по стенке.

– Лишь поэтому ты захотела спасти ее? Потому что этого бы не простила твоя совесть?

– Если бы я этого не сделала, этого бы не сделал никто. Я хотела помочь ей и я не жалею, что вылила ту жижу на лицо той чертовки.

– Как же ты ещё не поняла… – парень приближается ещё ближе, сбавляя тон и, обжигая своим дыханием, наклоняется к моему уху. – Дело далеко не в той зелёной жиже.

– Тогда в чем?

– Подумай, а что, если бы на месте той жалкой немой девчонки оказалась бы ты?

– Я бы не позволила этому произойти.

– А ты представь. Забудь про свою рыжую подружку и того клоуна. Ты одна. Кто бы пришёл к тебе на помощь?

Я вижу, как постепенно люди начинают замедляться возле нас. Он делает это специально. Зажимает меня в тупике, показывает, насколько я слаба перед ним. Это ли похоже на самоутверждение за чужой счёт, того, кто слабее? Вряд ли. Будь здесь тот, кто сильнее Уайта, он говорил бы ему то же самое. Единственная черта парня, которую я выучила наизусть – либо победа либо смерть. Он ещё жив. По крайней мере физически.

– Заботишься о жизнях других, забывая про свою. Ты спасла Хлою, а кто спасёт тебя?

После этих слов зеленоглазый отстраняется от меня, напоследок осматривает своим едким взглядом и уходит за мою спину, оставив меня одну посреди коридора.

***

Идиллия перед сном… Заснуть и больше никогда не проснуться.

Мне надоел этот тусклый запах комнаты. Ноги неспешно волокут меня вдоль глухой улицы, пока путь освещают фонари, помогая защитить меня ото тьмы.

Уши навостряются. Спереди улавливаю слабый звук сирены, который с каждым новым шагом становился громче. Или дело не во мне? Останавливаюсь, смотрю вперёд. Из-за угла выбегает темный силуэт и далее вылетает полицейская сирена.

– Тейлор?

– Драпу! Драпу-драпу, родненькая! Пора вспоминать уроки старины физрука! – увидев мою растерянность парень хватает меня за руку и утаскивает в темный переулок. Несусь рядом с ним, пока сирена вопит позади. Тут, парень толкает меня куда-то вбок, в кусты, и ныряет за мной. Оба падаем на землю, отодвигаемся от кустов и затаиваем дыхание. Визг проносится прямо перед нами и постепенно растворяется во мгле.

Поднимаюсь на ноги, уставив руки на свои колени. Парень делает тоже самое. Пытаюсь отдышаться.

– Что на этот раз?

– Ворвался на территорию Бакбуга, стырить яблочко.

– Бакбука? Того самого Бакбука, который прославился своим стрельбищем солью в других?

– Меня ошпарил. Я ожидал, что это будет куда больнее. Хотя мой копчик, так не думает.

– Ты отбитый, Тей. Ты отбитый!

– Пару недель назад ты пела по-другому, когда мы сваливали с тобой из зоопарка, открыв вольеры с бабками.

Изгибаю края губ вниз, словно в сожалении и выпрямляюсь.

– Те бабочки все равно бы никуда не делись. Они были взаперти, в той вонючей от тоски небольшой комнатке.

– Скажи это тем, кто потом вылавливал их по всей этой «небольшой» комнатке.