Семь эликсиров тьмы

– Да, буре. Но буре рассеянной, ненаправленной, и поэтому их удары и кажутся тебе нелепыми и странными.

– Так получается, что если направить эту бурю, то…

– Да, тогда она будет несокрушима. Но будет сама сокрушать всё вокруг.

– И как мне стать бурей?

– Здесь нет ответа. – Покачал головой учитель. – Но, возможно, ты однажды догадаешься, как.

– Буря, это ведь нечто неконтролируемое, так? – Спросил Сет.

– Неконтролируемое лишь потому, что ещё никто не научился это контролировать.

И с того момента, Сет стал часто бывать в пустынях. Он уже давно понял, что отождествлял их с собой. Его мысли и чувства – песчинки, его намерение– вихрь, поднимающий эти песчинки в воздух.

Но вряд ли учитель имел в виду песчаную бурю. Он имел в виду бурю эмоций, но их контролировать также сложно, как попытаться совладать с песчаным вихрем.

– Я не могу. – Расстроился Сет. – Не могу стать бурей.

– Не расстраивайся… Я, видимо, зря тебя об этом спросил. – Учитель погладил его по голове. – Боюсь, стать бурей не то, что тебе стоит уметь.

– Почему?

– Буря хаотична. И если ты отдашь своё сердце Хаосу, ты никогда не сможешь стать прежним. Ты можешь обрести силу, может, откроешь в себе ещё скрытые способности, но однажды став бурей, ты будешь ею поглощён.

– А те, кто пытался стать бурей во время схватки со мной, те тоже были поглощены?

– Нет. Я же сказал, что их буря была ненаправленной, рассеянной. Вместо того, чтобы собрать все свои чувства в вихрь, они рассеивали их, как пыль сквозь рваную льняную ткань.

– Учитель, я и не сомневался, что на самом деле вы знаете.

– Что знаю? – Искренне удивился учитель.

– Вы знаете, как стать бурей.

Погружаясь в воду, Сет вдруг, ясно как день, в малейших деталях, вспомнил тот разговор с учителем. Сет попытался разогнать нахлынувшие чувства…

– Сейчас мои эмоции явно не подходят для того, чтобы превратиться в вихрь – Мысленно сказал себе он, пытаясь подавить приступ паники, снова цепляющийся в него мёртвой хваткой.

Сет представил, что его не топит река, а что он медленно погружается в зыбучие пески. Песков он не боялся, они давно были для Сета «родной» стихией. И теперь настало время призвать эту стихию на помощь. Он представил, как его чувства собираются в вихрь и с силой несутся, сокрушая всё на своём пути.

Но чего-то не хватало. Сет продолжал тонуть, и шансов выбраться оставалось всё меньше.

Апеп неожиданно почувствовал…да, он теперь мог тонко подмечать эти изменения…, как его силы и способности вернулись к нему в полной мере, и он, не теряя времени даром, поспешил их использовать. Апеп тихо, сквозь зубы, прошипел какое-то заклинания. Его глаза зловеще сверкнули.

Водная гладь покрылась мягкой коркой, как если бы реку залили бензином, а затем бросили бы туда тину, и это всё бы смешалось, превратившись в твёрдую липкую массу, поглощающую всё, что в неё попадёт. Этот нарастающий слой крепчал, превращая водную гладь словно в полупрозрачное стекло, на котором видны чёрные прожилки, как если бы на этом стекле выплавили небольшие «канавки», по которым пустили ртуть. И если Сет не выберется – он будет скован этим стеклом, этими тисками Тьмы.

Сет пытался собрать рассеявшиеся мысли, но чувство страха мешало ему. И он точно не собирался включать его в свой вихрь.

– Что, что заставляет бури сметать всё на своём пути? – мысленно спрашивал он себя. Воздух в лёгких заканчивался, заставляя Сета поторопиться с ответом.

Но ответа он не знал. Он всю свою жизнь изучал пустыню, но она так и не открыла ему свои тайны, словно требуя, чтобы Сет догадался обо всём сам.

Даже стихии пустыни отвернулись от него.

Перед глазами юноши промелькнула вся его жизнь. Его детство, знакомство с учителем, первый бой, первая победа и первое поражение. Первая битва с Апепом. И неужели так суждено ему погибнуть, запутавшись в паутине собственных мыслей и страхов? Сет мысленно приказывал себе собраться и действовать, собрать в кулак все жалкие остатки сил, и превратить их в таран, который снесёт любую преграду.

И Сет вдруг начал смутно понимать, что он чувствовал, дравшись с Апепом. Это еле уловимое чувство, которое он ещё не полностью осознавал. И это чувство должно было стать основой и движущей силой его вихря.

– Нет, этому не бывать! – Крикнул он, рванув вверх. – Победу одержу я!

«Стекло Тьмы», не выдержав напора, стало покрываться трещинами. Трещин становилось всё больше, и вот, наконец, стекло рассыпалось на мелкие кусочки.

Апеп явно не ожидал такого поворота событий. Сет… разрушил его план?

Сет был первым, кто смог это сделать, и Апеп недоумевал, как у него это получилось. Сет разрушил его реальность? Самый главный приём его магии… Апеп на мгновение опешил, но он не мог на этот раз контролировать себя. Он на секунду почувствовал себя беззащитным против своего врага, и это чувство грызло его изнутри. На сей раз Апеп позволил себе погрузиться полностью в это чувство, растворившись в нём, как тает снежинка, упавшая на руку, позволил себе слиться воедино с этим чувством.

Апеп чувствовал внутреннюю бурю во взгляде, в движениях, даже в дыхании Сета, но эта буря проносилась сквозь пространство и время, забирая силы, но взамен давая могущество тому, кто осмелился призвать на помощь силы Хаоса. Если бы за этим боем наблюдал учитель, он догадался бы, что за вихрь вытащил Сета на поверхность.

Но учителя рядом не было, и Сет лишь смутно осознавал происходящее. Но теперь его дар снова пробудился, и медлить было нельзя. Не дав Апепу опомниться, Сет выхватил у него из рук кинжал.

Апеп развернулся, чтобы ударить Сета, но Сет нырнул вниз на дно лодки, сделав кувырок. Резко вскочив на ноги, Сет мысленно собрал все свои чувства и мысли в вихрь, представив, как этот вихрь создаётся на лезвии его кинжала. Сжав рукоятку покрепче, Сет сделал резкий выпад вперёд и метнул кинжал прямо в сердце демона. Кинжал звонко пролетел, в сознании Сета также распадаясь на молекулы, прорезая воздух, словно кусок ткани. Красная вспышка мелькнула на конце острия, и Сет ухмыльнулся, поняв, что это означало: комбинации всех его действий, от самого начала схватки, до этого момента, слились воедино, создавая особую молекулярную решётку, словно свой собственный лазерный луч, прожигающий всё…, и этот луч, его направленность и сила, были идеальными.

***

Сет отлично помнил тот бой. Наверное, его можно было назвать «решающим», ведь именно он потом превратился в основу того, кем Сет стал. Тогда он ещё не понимал, каким образом создал тот вихрь. И он не понимал этого ещё долгие годы.

Лишь после того, как Сет был вынужден скитаться по пустыне, лишь после того, как он смог выбраться из Дуата, он в полной мере понял, что это за чувство. Чувство, заставляющее всё гореть ярким жгучим пламенем. Пламенем, которое невозможно погасить.

И имя этому чувству, этому четвёртому эликсиру тьмы – ярость. Тактика, полностью противоположная стратегии бога Тьмы.

Именно ярость заставила тогда Сета признать в себе этот вихрь. Он не мог позволить другим считать, что он с чем-то не справляется, и этот страх перестать быть лучшим, породил в его душе ярость, направленную внутрь себя, но выталкивающую наружу всю бурю эмоций, сцепляя их в разрушительный вихрь, ломающий предзнаменования судьбы.

– Ярость. – Произнёс Сет, и его глаза загорелись дьявольским огоньком. – Я – ярость.

Стена послушно разверзлась перед ним. Но на сей раз коридор витиевато уходил вниз. Спускаясь по полуразрушенным ступенькам, прокручивая и отвергая миллионы комбинаций дальнейших событий, Сет гадал, чем же будет пятый эликсир. И, честно, признаться, он думал, что ярость будет последним эликсиром. Ведь он же бог ярости и разрушения, в конце концов. Но ярость – всего лишь четвёртый, а их осталось ещё три. И если пятый эликсир ещё можно как-то предугадать, то шестой и седьмой были для Сета неразрешимой загадкой.

– Что ж, посмотрим. – Тихо сказал себе под нос Сет и спрыгнул с последней ступеньки.

Глава 38. Пятый эликсир.

Апеп был повержен. Теперь он никогда не выберется из Дуата. Зато он, Сет, сможет, наконец, разобраться, кто он такой.

Теперь Сета почитали. И народ, и боги не могли оставить без внимания то, что он заточил Апепа в Дуате. Да, Апеп жив, убить его слишком сложно, но теперь Сет знал, что для него не существует невозможного.

– Если он всё же когда-нибудь выберется из Дуата, я его убью. – Сказал себе Сет.

Теперь культ Сета процветал. Его храмы строили в Нубте, причём даже в Восточном Нубте, Абидосе, Карнаке… Весь Нижний Египет, который Апеп когда-то считал подвластной себе территорией, теперь благословлял Сета.