Рай. Земля. Ад

– Мы? – виконт хитро прищурил глаза, и она поспешно исправила фразу.

– Человечество.

– Люди будут устранены достаточно целенаправленными на них действиями. Пусть это займёт немногим больше времени, но не станет соответствовать занятной инструкции, описанной в Откровении Иоанна Богослова. Всё-таки нужен пригодный для жизни мир.

– Я могу в этом участвовать? – взыграла вера в лучшее, хотя Лея ещё не понимала толком, зачем ей это понадобилось.

Что-либо изменить? Нет, не в её хрупких силах. Но быть может… Хоть что-то… Хоть для кого-то возможно станет предпринять что-нибудь… Это всё, что оставалось. И, быть может, ещё. Самое последнее и тайное желание – снова увидеть родной мир, пока он не стал совсем чужим домом.

– Не в первой волне. В возникшем хаосе может быть, что угодно, – воспротивился Ал’Берит и, сделав паузу, заключил. – Но позже вполне.

– Это доставит мне удовольствие, – искренне поблагодарила первый заместитель привычной фразой. У неё появилась самая настоящая надежда, но наместник только с сомнением усмехнулся.

– А мне удовольствие доставят твои попытки, – не сомневаясь в её ещё не оформившихся задумках, сказал демон. – Сегодня вечером в столице будет официальное объявление… Армагеддона, – последнее слово заставило его рассмеяться, но эту шутку Лея не смогла оценить. – Такое грандиозное событие трёх миров нельзя не отпраздновать. Я пришлю за тобой по возвращении.

Заключительная точка в разговоре была поставлена. Она вышла из кабинета, стараясь не показывать свои эмоции, но её буквально затрясло от гнева.

***

Вновь вернулось первоначальное осознание того, кем она являлась для Ал’Берита.

Игрушка в цепких кошачьих лапах.

Живая добыча.

С ней можно было играться. Для начала схватить и почти сразу же отпустить, вроде как на волю. Но при этом не выпускать из зоны видимости, чтобы в нужный момент снова сжать когтями, нанося раны. Не сильно. И так должно было повторяться снова и снова, лишая жертву силы. Ведь для всей полноты эмоций охотника мышка обязана долго трепыхаться. И только это оставляет её в живых. Как только она перестанет развлекать кота, то возможна одна единственная возможная участь. Да, как ни старайся, но со временем у крохотного живого существа на сопротивление сил не останется. И тогда когтистая лапка примется теребить добычу, провоцируя на действия. А если их не возникнет, то острые клыки вгрызутся в плоть. Незамедлительно и беспощадно.

Отгоняя столь живую картинку сравнения, Лея встряхнула головой, возвращая свой разум в реальный мир.

Слышать, что происходило за дверями в замке, она не могла, но её не покидала уверенность, что фраза: «Вызванная по вашему распоряжению госпожа Пелагея прибыла, повелитель» уже давно была произнесена, ибо на этаж, где находились личные покои Ал’Берита, молодая женщина прошла быстро и без заминок.

– Я здесь. Как вы и желали, – мягко произнесла она, стараясь стереть формальность этой неформальной встречи.

– Да. Вы всегда в моём распоряжении, – сдержанно ответил виконт, не поднимаясь из своего кресла, предпочитая оставаться спиной к ней…

Такая короткая фраза, но сколько было в ней смысла и потаённой сути!

Лея промолчала, не зная, что сказать, но волна горечи и внутреннего протеста, вызванного гордостью, разлилась по её телу, заставляя щёки зарумяниться. Столько дней она, ведомая своими чувствами, надеялась на скорую встречу с Ал’Беритом. Ждала его нежных прикосновений, возможности поговорить, чтобы стать ближе. Она хотела разрушить стену отчуждения, неожиданно возникшую между ними. Ныне же какое-то чувство гадливости по отношению к нему переполняло и обращало в прах первоначальное желание. Теперь она мечтала бежать прочь, но уйти можно было позволить себе только с его высочайшего дозволения.

– Вы думаете, с моей стороны было бы разумно поступать иначе? Разве это, прежде всего, не говорило бы о моей глупости? – позволила себе первый заместитель оттенок вызова через некоторое время.

Это наконец-то привлекло внимание повелителя к ней. Он всё же встал, подошёл ближе и, приподнимая пальцами подбородок молодой женщины да смотря ей прямо в глаза, холодно произнёс:

– Я как раз решаю, что мне думать.

Что-то внутри неё инстинктивно остановило её от продолжения разговора. Так зверь ощущает невнятную опасность и замирает в ожидании.

Это, казалось, удовлетворило Ал’Берита. Он неторопливо убрал руку от лица Леи и отошёл на несколько шагов от неё.

– Раздевайся, – коротко и непоколебимо приказал он спокойным уверенным голосом. После чего изменил интонацию, давая понять, что ему сейчас приятно издеваться над ней. – Ведь твой интеллект считает мудрым исполнять все мои прихоти.

Лея позволила себе ненадолго прикрыть глаза и, угомонив внутренние противоречия, расстегнула пуговицы. Тонкое платье заскользило вдоль тела и с мягким шелестом легло на пол. Сердце билось словно птица в клетке, и она настолько сосредоточилась на этом, что с искренним удивлением услышала свой собственный дрожащий и хрипловатый голос:

– Но это не значит, что я сама так хочу.

– Вот как? – равнодушно поинтересовался Ал’Берит и стал рассматривать массивную печатку на безымянном пальце. – Что же для тебя твои желания? Подчинение собственным сиюминутным эмоциям? Или достижение некой цели, что принесёт тебе удовлетворение?

Молчание повисло в воздухе. Как и всегда, отвечать следовало осторожно, а она не могла выбрать. Оба варианта были столь тесно сплетены между собой, что желание казалось хрупкой границей между тем и другим, но ведь на самом деле не так. Что-то было первично…

Наконец Лея произнесла:

– Мотивированная, в том числе и чувствами, потребность делать или не делать что-либо. Получать или не получать.

– Подойди ближе, чтобы я мог поставить на тебе клеймо. Ведь раз ты исполняешь все мои повеления, ты не более чем моя собственность. А подобные вещи принято метить.

При этих словах печатка на его пальце налилась жёлто-красным цветом раскалённого металла. В горле у неё мгновенно образовался некий комок. Молодая женщина машинально попятилась от близкой угрозы.

– Считаешь, что не хочешь этого?

Конечно же она не хотела! При этом его взор даже не скользнул по ней, а в голосе ни разу не исчезли повелительные нотки. В попытке избежать намеченного Ал’Беритом действа, она ответила:

– Более важное желание иногда вынуждает совершать некоторые совсем неприятные поступки. Но это не означает, что должно тянуть к их свершению.

– Но ведь если ты не хочешь воплощать эти шаги в жизнь, то как ты можешь искренне желать того, к чему они ведут? Более того, тебе может что-то не нравиться, но если ты предпочитаешь достигнуть желаемого, то станешь это совершать. А разве это не означает, что ты этого хочешь? Цель и мотивированная потребность.

Она окончательно запуталась в том, что хотел донести до неё демон, и словно бы утратила способность издавать всякие звуки. Логика выглядела невероятно извращённой. Что-то на уровне чувств не стыковалось и казалось крайне неправильным. Но объяснить не получалось. Любые попытки размышления над этим – приводили к тому же выводу. Девушка замерла. Повелитель же вскользь скучающе заметил:

– Ты просила посетить Землю. А ведь я могу и не дозволить иметь дела, с нею связанные, столь строптивому человеку. Подойди ближе.

Можно было сколько угодно разуму твердить одно и тоже изо дня в день, но глупое сердце всегда могло только подпевать чувствам. И теперь оно сжималось от боли. Недостаточно сколь угодно знать… Ведь невозможно не верить! Где-то там, глубоко внутри, всегда находится место надежде на чудо. И когда она умирает – возникают свежие шрамы. Увы! От их количества новые раны не становятся менее безболезненными.

«Зачем только нужны все эти «отношения»? Как будто нет других способов разочароваться в том, кто рядом!» – горько подумалось ей.

Между тем ловушка захлопнулась. Ал’Берит давал выбор и ждал ответ на ранее поставленный вопрос. И Лея уже знала своё решение. Она медленно подошла к нему. Резонанс между холодным полом и жарким воздухом в помещении вызвал озноб.

«Разум даёт человеку многое, – обнадёживающе пронеслось у неё в голове. – По крайней мере, позволяет выживать в тех условиях, в которых можно жить».

– Повернись, – приказал повелитель.

Девушка обернулась к нему спиной и почувствовала, как его рука приподнимает её волосы. Это было последним спокойным ощущением перед сильной болью между лопаток, разливающейся вдоль всего позвоночника, как если бы противные маленькие раскалённые паучки впивались своими жвалами всё глубже и глубже в её тело. Она инстинктивно дёрнулась, выгибая спину, но заставила себя остаться на месте. Липкие капельки пота выступили на лбу. Сквозь стиснутые до скрежета зубы вырвался приглушённый стон.

– Видишь. Ты сама желаешь выполнять все мои прихоти.

***

– … и через соответствующий срок в обеих столицах об этом будет официально объявлено одновременно, – закончил свою мысль Ал’Берит и с облегчением произнёс. – Наконец-то эти переговоры закончились.

Мало того, что ангелы посещали Ад, так и демонам приходилось бывать в Раю. Точнее на той части планеты, на которой подобные визиты были ещё дозволены. Ведь изгнание сопровождалось достаточно чёткой формулировкой о невозможности возвращения. Слово Царя Сущего нерушимо. Небесный город по-прежнему оставался запретной территорией.