Сага о розах. Книга первая

– Вообще-то чудесато он себя ведёт. Хозяин Заррах обычно добрее.

– Он? Добрее?

Быть может, с этой несчастной женщиной Заррах и повёл себя добрее. Во всяком случае то, что мне позже рассказала Мэрион трактовать можно было только так. Он спас её, а, значит, этот дракон был способен на благородные поступки.

… Изредка, конечно.

… и уж точно не по отношению ко мне!

***

– Корреспонденция, – громко и вместе с тем пискляво произнёс служка, стуча в его дверь.

– Да, давай сюда, – дозволил Эрт несмотря на то, что в его кабинете шёл допрос.

Мальчишка, косо взглянув на всхлипывающего мужчину, удерживаемого за руки двумя инквизиторами, положил подносик с конвертами на стол и не особо расторопно попятился назад. Ему было чрезвычайно интересно, что будет с пленённым еретиком. Как и все юнцы, он был ещё слишком любопытен, но бороться с этой чертой прислуживающего ему сироты, Эрт пока не стремился. Вместе с усвоенным уроком мальчику пришлось бы повзрослеть, стать мужчиной. А для этого было пока рано. Детство такое время, которое никогда не вернёшь. Оно уходит безвозвратно. Пусть этот парнишка ещё немного побудет ребёнком.

– Прошу вас, – между тем жалобно заскулил богохульник. – Я не виноват, Ваше высокопреподобие. Не виноват. Я даже читать не умею! Мне просто обещали заплатить хорошо, если я раздам все листовки…

Выразительного взгляда Эрта ван Донатана оказалось достаточно, чтобы служка поспешно скрылся за дверью. А затем распространитель ереси скорчился от боли. На его лице проступили вены, пленник покраснел, вспотел и затрясся. Однако затем глава альтградской инквизиции прекратил магическое наказание. Он сел за стол и, взяв в руки тонкий нож для конвертов, равнодушным голосом приказал подчинённым.

– Выдайте ему палок.

Мужчина неистово закричал, когда рубаху на нём разорвали, и продолжал орать всё то время, пока его привязывали к скамье. Но Эрт не обращал на него внимание. Он спокойно занялся корреспонденцией. Покуда был цел полог тишины, не дающий шуму выйти за пределы кабинета, вопли его нисколько не тревожили. Да и к третьему удару они стали намного тише. Еретик порядком охрип.

… Сказать по правде, из-за этого Эрт чрезмерно углубился в одно из писем. Оно захватило его внимание больше, нежели происходящее.

– Так, прекратите! – опомнился он и даже поспешил к еретику, чтобы проверить жив ли тот.

Но мужчина попался крепкий. Он остался жив. Кроме того, безжалостность оказалась на руку.

– Я всё скажу, – навзрыд зарыдал тот, словно ребёнок. – Это всё Денис Смирнов. Это всё он. Он организует собрания. А я… я ведь случайно на них попал.

– Да. Случайно, – спокойно согласился Эрт. В его голосе даже слышалась некая мягкость. – Но кто привёл тебя к богохульству? Кто дал тебе эти листовки?

Постепенно еретик выложил всё, что знал. Дело некой радикально настроенной группировки наконец-то сдвинулось с места. Зря они всё же решили выползти из тени для поиска последователей. Эрт ван Донатан давно поджидал такого неосторожного шага.

… Вот только он оказался совсем не рад долгожданному успеху. Письмо из Ритовии, соседней державы, напомнило ему о Сабрине ван Крауд. Ради поисков родственников этой девушки Эрт организовал самое настоящее расследование и то, что цель изысканий утратила свою актуальность, мучительно било по его совести.

«Эти ван Крауды отказались от неё! Но как их можно винить? Как можно винить этих людей в чёрствости, если от мисс Сабрины отказались совершенно все люди на земле?! Я не имею права презирать их, так как никто, никто не встал на её защиту! Она умрёт с нашего общего молчаливого согласия», – холодно рассуждал он и оттого ненавидел себя всё больше и больше.

***

Зарраха злила ситуация в принципе. Начать с того, что он вообще с полвека назад раз и навсегда решил, что обойдётся без продолжения рода – лишь бы не заводить себе мереш.

В конце концов, у драконов не так развит инстинкт размножения, как у людей. Некогда, до тех пор как их стая оказалась заперта в этом мире, молодой дракон мог дожить до глубокой старости, прежде чем решал найти среди готовых к браку ля шеа свою невесту шеа мереш. И женщины?драконы вели себя аналогично. Пары образовывались один раз и на всю жизнь. После гибели одного партнёра второй чаще всего умирал от тоски. Так что неудивительно, что заглядывать в глаза в поисках отклика мало кто стремился. Да и природа благоразумно уберегла драконов от горячего желания заниматься брачными играми.

Но в этом мире всё стало в разы хуже. Отныне жизнь мереш стала ограничена коротким сроком человеческой жизни. И, по сути, обретая жену, дракон обрекал себя на скорую смерть. Не очень-то много кто преодолевал апатию, возникающую из-за смерти мереш, а потому тех, кто переступал рубеж в девять веков и мог считаться стариком, в их стае остались лишь единицы.

Второе обстоятельство, сподвигшее Зарраха вести холостяцкую жизнь, заключалось в нежелании разрывать близкие отношения с кузеном. Дружба между драконами, даже родственниками, нечастое явление, и Заррах гордился тем, что так хорошо ладит с двоюродным братом. Однако приняв пожелание императора Шерраха он открыто пошёл против Снерша. И к чему это привело было видно уже сейчас.

Третье обстоятельство – не такая уж честь и радость быть императором Хранителей Неба. Нормальному дракону положено жить поодаль от других драконов, всячески накапливать своё богатство и охранять его. А для этого что за беспредел покидать свою сокровищницу ради каких-то там политических забот! Так что не зря ритуал избрания владыкой был связан не только с демонстрацией силы. Основную её часть составляло то, чтобы доказать стае способность отодвинуть свой самый сильный инстинкт на второй план. Стая должна была убедиться в том, что во главе её встанет тот, кому действительно важно всеобщее благополучие народа.

И хотя такому «блаженному» дракону было принято подчиняться беспрекословно, смотрели подданные на него косо.

Четвёртое обстоятельство (уже четвёртое!) оказалось связано с тем, что Омико не нравилась Зарраху. Сподвигнув себя на решение заняться поисками шеа мереш, он представлял своей избранницей девушку, что была бы похожа на его мать. Он, конечно, смутно помнил её. Ведь едва молодой Заррах достиг половой зрелости, отец предоставил сына своей собственной судьбе и на прощание дал из своей сокровищницы камень. Крошечный и один единственный. Однако этому самоцвету было суждено стать началом новой обильной сокровищницы. А ещё он означал, что после своей смерти отец-дракон намерен завещать своё богатство отпрыску – огромная щедрость с учётом того, что вместо родственных драконы больше ценят дружеские связи. Но из-за всего этого свою мать Заррах помнил плохо. Во всяком случае внешне. Интуитивно он знал какую девушку хочет в жёны. Ею должна была стать утончённая натура, склонная познавать природу окружающего её мира. Кто-то, кто не любит попусту тратить время. Ей должны были быть свойственны честность, открытость, способность радоваться каждому новому дню… Да и много других прекрасных качеств! В общем-то все те, что полностью отсутствовали у Омико.

Глядя на свою мрачную мереш у Зарраха язык не поворачивался назвать её также, как во время их брачной ночи. Какая она сайди муаш? Какое «моё самое большое сокровище»? Вон с какой ненавистью она обводит взглядом комнаты, которые он так старательно возводил и обставлял для той, что должна будет жить здесь. Ему хотелось, чтобы его мереш была счастлива и дарила счастье ему. А что может подарить ему эта особа – бессовестная охотница за чужим богатством?

Да, для дракона ничего не может быть хуже, чем понимание, что кто-то льстится к нему с целью добраться до его сокровищницы. И поэтому Заррах, считая, что Омико соблазняла Ортольда исключительно из-за выгод, что может принести ей брак с этим человеком, скрипел зубами от отвращения. При этом он был полностью убеждён, что если бы заранее знал, что человеческие законы всё же определят ему эту женщину, то он бы ни за что не дотронулся до неё в том пожаре. Пусть бы она сгорела дотла! О, неужели его желание отомстить Снершу было столь велико в тот момент? Зачем он подумал, что титул императора не должен достаться брату? Какое ему дело до человечества, да пусть оно пропадом сгинет, лишь бы ему избавиться от этой ужасной Омико!

Но прошлое назад не вернуть. Вдыхая сладкий запах мереш, Заррах знал, что отныне скорее умрёт, чем позволит этой девушке покинуть его. Он знал, что если и сможет причинить ей боль, то только на словах или в порыве страсти. Он знал, что с тех пор, как она стала его, от жизни этой девушки зависит его собственная.

Это был ещё один инстинкт драконов.

Глава 14

Сабрина вошла в церемониальный зал после того, как там появились Его величество Агний и Снерш. Девушка была красиво одета и порядком запугана – уж об этом кардинал Ксавье лично постарался. Собственно, он даже следовал за Сабриной по алой ковровой дорожке след вслед. Со стороны это выглядело так, как если бы он являлся доверенным лицом, призванным сопроводить невесту к алтарю. Но на деле всё было иначе. Ксавье Винтерфлёр отвечал за то, чтобы обряд прошёл без сучка без задоринки, и из-за этого бдительно следил за строптивицей.

Маленькими шажками Сабрина всё шла и шла вперёд, ловя на себе любопытные и сочувственные взгляды. Её нежная красота привлекла к себе внимание, а юный возраст добавил очарования. Но внимание знати нынче девушку отнюдь не радовало.

«Ну почему мечты могут так противно сбываться!» – возмутилась про себя невеста и зло дунула на прикрывающую лицо фату.

Вот оно. Всё так, как хотелось. Она во дворце, в огромном прекрасном зале и собирается выйти замуж. Все на неё любуются, а впереди стоит и ждёт молодой красавец?король… Вот только не он её жених, а вот это беловолосое чудовище!

«Коса у него как змея. А глаза словно у дворовой кошки!» – мысленно «обласкала» будущего мужа Сабрина.

Ей было даже всё равно, что у дворовых кошек глаз синего цвета не бывает. Она просто-напросто неистово злилась и ни в какую не хотела связывать свою жизнь с драконом. Зачем он ей, когда она вдруг стала богатой наследницей и даже выбрала себе достойного мужчину?

Происходящее девушке совсем не нравилось, поэтому она в какой-то момент замерла и обернулась.

– Мне дурно, – глядя на Его высокопреосвященство пролепетала Сабрина и хотела было изобразить обморок, но… кардинал так исподтишка толкнул её в бок, что девушке пришлось идти дальше.

«Не соглашусь. Ни за что не соглашусь! Вот сейчас подойду к королю и попрошу для себя милости», – упрямо решила она, но настолько приблизиться к своему вероятному спасителю у неё не получилось. Стоило ногам ступить на выложенный мозаикой круг, как кардинал остановил её. Расстояние между ней и монархом осталось таким, что тихо прошептать ничего бы не вышло, а кричать на весь зал… Да, Сабрину предупредили, что за это будет.

Между тем Снерш подошёл к своей невесте и взял её за руку. Его величество Агний тут же улыбнулся и начал нескладную витиеватую речь. Его слова, как само и присутствие, являлись данью тому, что сочетаться браком предстояло сыну императора драконов. Собственно, из-за этого и знати вокруг было немало. И, само собой, благородные подданные играли свою роль лучше самых именитых актёров. Они с восхищением и с благоговением внимали своему королю. Но сама Сабрина в это самое время не могла оторвать взгляда от мерзких синих глаз без белка. Дракон пристально смотрел на неё, и его вертикальные значки были похожи на две вытянутые палочки, какие пишут при обучении каллиграфическому письму.

– Если посмеете сказать нет, то я вас прямо здесь убью, – почти не шевеля губами, прошептал Снерш, и Сабрина испуганно сглотнула слюну. Её решимость расстроить церемонию громогласным протестом удрала куда-то в пятки, а несказанно дурно ей стало на самом деле. В голове возник такой туман, что девушка едва поняла, что звенит только у неё в ушах. Король закончил с патетикой и замолк.

Взоры всех присутствующих обратились к брачующимся, и Снерш начал произносить ритуальную фразу. И, быть может, настоящие невесты действительно разбирали, что означают слова, сказанные на непонятном шипящем языке, но для Сабрины их смысл навеки остался тайной. Девушка даже поняла, что ей пора что-то отвечать не столько тогда, когда дракон замолчал и выразительно уставился на неё, сколько когда он сжал её руку так крепко, что она едва не взвизгнула.

Но быстрее из-за этого ответ озвучен не был.

«Может быть», – подсказал Сабрине практичный вариант разум, но тут её взгляд столкнулся с гневным взором Его высокопреосвященства Ксавье Винтерфлёра, и она через силу пролепетала:

– С благословения богов и небес согласна.

Слова являлись завершающими для венчания на брак, а потому у Сабрины не возникало даже тени сомнений, что когда все требовали от неё сказать «да», то имели в виду именно их. Она искренне удивилась, отчего все начали переглядываться и тихо шептаться. Однако присутствующее на церемонии духовенство промолчало, противоречия с договором фраза не несла и, как ни крути, действительно выражала согласие. Так что Его величество Агний, с сочувствием глядя на Сабрину (девушка ему приглянулась), беспрепятственно завершил церемонию.