Полный дом

Покинув дом Рейеса, гости испытали некоторое облегчение. За этим роскошным столом, в компании знатных господ оба чувствовали себя не в своей тарелке. Андре еще неплохо держался, а Манчера едва стоял на ногах – настолько сильным оказалось нервное напряжение.

На противоположной стороне улицы стоял высокий человек в довольно потрепанной одежде. Едва завидев выходящих из ворот доктора с аптекарем, он повернулся и пошел прочь. Лицо разглядеть не удалось из-за широкополой шляпы, но фигура и даже походка неизвестного показались Андре знакомыми. Мысленно улыбнувшись, доктор взял утомленного наставника под руку и медленно повел восвояси. Три или четыре квартала остались позади, когда память наконец смилостивилась и подсказала ему имя:

– Фелипе Рамос!

– Что? – очнулся от дум старый аптекарь.

– Не помните? Сын лавочника, который жил на вашей улице.

– С чего вам пришел на ум этот несчастный?

– Несчастный? Двадцать лет назад его отец как будто процветал…

– Теперь все иначе: семья давно разорилась. Фелипе осиротел, долго скитался, а теперь живет чуть ли не в трущобах и перебивается случайной работой.

– Ничего себе. Готов поклясться, что сейчас видел его напротив дома Рейеса.

– В такой поздний час, посреди богатого квартала? – Манчера покачал головой. – Надеюсь, глаза вас обманули. Если это и вправду был Фелипе, то беды не миновать. Раньше он был славным парнем, но теперь ступил на скользкую дорожку. Сойти с нее ой как трудно, вам ли не знать.

Андре пожал плечами и сказал:

– Мне не показалось, что он замышляет что-то недоброе. Может быть, надеется получить помощь от старых друзей?

– Помнится, они с Маргаритой были достаточно близки, – после паузы отозвался аптекарь, – однако не представляю, чтобы теперешняя сеньора де Фуэрте хотя бы посмотрела в сторону бедняка.

– Гордыни у нее и вправду хватит на десяток герцогинь… Мне показалось, что даже супруга, который подарил ей дворянский титул, Маргарита держит в строгости.

– Пожалуй. Она многое переняла от отца, а Себастьян Рейес без особого трепета относится к регалиям зятьев. Оба прекрасно знают, чем обязаны тестю.

– Стало быть, в отсутствие хозяина обязанность напоминать им об этом взяла на себя старшая дочь? – улыбнулся Андре. – Неудивительно, что муж Эвы сбежал в Новый Свет.

– Санчо де Карденас – весьма самолюбивый молодой человек. В доме тестя ему бы пришлось несладко, но Эва перебралась туда уже после отъезда мужа.

– Зачем? Я не заметил серьезной привязанности между сестрами; неужели взрослой женщине не было бы приятнее жить своим домом?

– Полагаю, все упиралось в деньги. Путешествие через океан потребовало немалых средств. Содержать компаньонку и слуг она себе позволить не могла, а жить под отцовской крышей и приличнее, и экономнее.

– А этот почтенный старец… сеньор Оскар – откуда он вообще взялся? Я как будто не помню, чтобы у Себастьяна Рейеса был брат.

– Его отправили на север еще до того, как вы поселились у меня. С этим связана весьма скандальная история.

– В которой наверняка замешана дама?

– Можете даже не сомневаться! – воодушевленно подхватил аптекарь. – Сейчас трудно поверить, но тридцать лет тому назад это был весьма привлекательный и легкомысленный юноша. Он соблазнил девицу, которую собирались отдать в монахини. Отец несчастной поклялся, что прикончит мерзавца. Однако Себастьян Рейес этого не мог допустить. Он спешно отправил брата в Амстердам якобы по торговым делам – об этом весь квартал судачил добрых полгода.

– Должно быть, девица оказалась из благородных?

– Представьте, нет. Ее отец был обычным работягой… возможно, чуть более богобоязненным, чем это принято в данном сословии.

– Неужели гнев простолюдина мог всерьез напугать сеньора Оскара? Такая влиятельная семья…

– Детские воспоминания вас подводят, мой друг. Это сейчас он – брат самого Себастьяна Рейеса, одного из богатейших людей Сарагосы, а тридцать лет назад был всего лишь молодым приказчиком у не самого преуспевающего купца. За время, минувшее с тех пор, многое изменилось.

Они подошли к аптеке Манчеры. Фернандо открыл дверь, едва заслышав стук. Андре сбросил шляпу на прилавок и заметил:

– Однако сеньор Оскар и сейчас довольно бодр, несмотря на дряхлую наружность. В его возрасте не всякий бы отважился на столь трудное путешествие в компании этого увальня… честно говоря, его слуга не произвел на меня приятного впечатления.

– Из Амстердама он выехал вместе со старым секретарем. Тот скончался, едва ступив на родную землю – лихорадка. Бедняга, – вздохнул Манчера, – случись это в Сарагосе, уверен, я поставил бы его на ноги и обрел превосходного клиента в лице сеньора Оскара.

– Да он и сам, кажется, не отличается крепким здоровьем?

– Вы сами видели: слаб, малоподвижен, с плохим аппетитом. Мечта, а не пациент.

– Может статься, сеньор Оскар еще не совсем для вас потерян. Он явно благоволит к младшей племяннице и в случае недуга наверняка прислушается к ее советам в выборе лекаря.

– Вашими бы устами… – улыбнулся аптекарь, подходя к лестнице и берясь рукой за перила. – Однако мы припозднились. Как правило, я не отказываю себе в удовольствии выпить стакан вина на сон грядущий, но, кажется, сегодня это будет лишним.

– Вы правы. Вечер был утомительным, а угощать в доме Рейеса всегда умели.

Они друг за другом начали подниматься по ступенькам. С лица Манчеры не сходила улыбка.

– Я успел позабыть об этих благословенных временах. Сколько приятных вечеров мы провели в гостях у сеньора Себастьяна. Вы с малюткой Эвой носились по всему дому, лишь изредка появляясь, чтобы стащить что-нибудь вкусное со стола. Маргарита уже тогда держалась как взрослая и сторонилась детских игр. Просто не верится, что все это было на самом деле.

– Мне тоже, – Андре остановился у двери в свою спальню и поклонился старому приятелю. – Все же, смею надеяться, у каждого из нас впереди еще немало добрых дней.

– Как же мне не хватало вашего оптимизма все эти годы, мой дорогой друг, – растроганно ответил Манчера.

Доктор вошел в спальню, бесшумно прикрыв дверь. Мимо спящего Лу он прокрался к собственной кровати, разделся, повесив одежду на стул, после задул свечу и вытянулся поверх одеяла. За окном темнело ночное небо, воздух был свеж, насколько это возможно летом в Сарагосе, однако сон не шел.

Этот ужин ни капли не был похож на те, о которых старый аптекарь только что вспоминал с таким теплом. Дом, в котором они с Манчерой провели этот вечер, не был гостеприимным. Люди в нем держались напряженно, даже враждебно друг к другу, несмотря на родство. Старый дядюшка волком смотрел на всех, кроме младшей племянницы, Маргарита была холодна и резка даже с супругом, а молодой Лоренсо проявлял интерес разве что к винному кувшину.

Больше остальных мысли Андре занимала Эва. Еще накануне он успел рассмотреть, как сильно изменилась эта девочка за минувшие годы, но за ужином увидел настоящую светскую даму, полную достоинства и изящества, невероятно притягательную и красивую. Какой идиот мог пренебречь этим сокровищем, пусть даже ради всего золота Америки?

Разумеется, десять лет бездетного брака не могли не оставить следа в отношениях между супругами… Доктор не раз встречал пары, которые охладевали друг к другу, погрязали во взаимных обвинениях, обзаводились любовниками. Представить Эву в объятиях другого было невозможно, но о ее супруге Андре не знал решительно ничего.

Что этот Санчо де Карденас привезет из Нового Света? Мешок, полный серебра? Или вручит онемевшей Эве крошечного метиса, завернутого в шерстяное одеяло?

За невеселыми размышлениями доктор не заметил, как погрузился в сон. Проснулся оттого, что Лу тормошил его за плечо:

– Очнитесь, очнитесь уже!

– Какого черта? – он уселся на кровати и потер глаза. – Убили кого-нибудь?

– Тетку, у которой вы вчера ужинали.

Сон как рукой сняло. Андре вскочил и схватил слугу за ворот рубашки.

– Что? Повтори, что ты сказал!