Когито Нон Эрго

Я откачнулся к выщербленной временем кирпичной кладке, неожиданность чуть было не сбила меня с ног. Резко повернувшись, я заметил большую серо-чёрную птицу. Это был ворон, который спикировал на меня так резко, что рукав моей серой курточки сам дёрнулся наотмашь. Я зажмурил глаза, и только через секунд пять, увидел что опасности больше нет, а рядом со мной стоит тот самый задира подросток и пристально смотрит на меня. Чёрные зрачки глядят на меня нервно, пронзительно, словно пытаются проникнуть в самый потаённый механизм моего сознания, да не просто проникнуть, а что-то там отыскать и вынести на свет белый.

Я же понял, что не то что рукой, а даже губами не могу пошевелить, настолько меня охватило странное чувство, которое я так, по прошествии времени так и не смог объяснить. Больше всего это было похоже на благоговейный страх перед неизведанным. Постояв так с минуту, мальчик поднял руку, пухлая мальчишечья рука согнулась в локте, словно в таинственном индейском жесте, ладонь вытянулась поперёк туловища, а двумя пальцами второй руки он указывал на первую, ещё больше напомнив мне жесты всадников в ярких одеждах и с перьями на головах.

Я протёр глаза, мальчик стоял на том же месте, а потом улыбнулся, как будто решив немного подзадорить меня, сделал взмах рукой и двинулся в сторону здания.

Я решил было, что это просто моя фантазия играет со мною дурную шутку, но, словно повинуясь чьему-то магическому приказу, двинулся вслед за мальчиком.

Между тем мы уже подошли к зданию, и мои ноги ступили на влажную гальку, которая зашуршала под ногами моих кед, а мальчик двигался, быстро, так, что я еле поспевал за его торопливыми шагами. Потом он ещё раз обернулся, посмотрел на меня каким-то виноватым взглядом, и подошёл к обшарпанному светло-коричневому углу здания. И… внезапно исчез, как будто в воду, погрузившись в бетонную стену.

Я оторопел. Мне захотелось возвратиться домой, но чувство неизведанного повлекло меня дальше. Я осмотрел угол дворца, ничего необычного я не обнаружил, кроме нескольких надписей, явно сделанных недавно местными хулиганами.

Но вот за углом, скрытая первоначально от моего взгляда зелёными зарослями, гуляла женщина. Одетая в кремовое платье, с зонтиком на плече, она привлекла моё внимание своим странным нарядом. Было в нем нечто средневековое, так, наверное, одевались в начале века. Она вела под руку мальчика среднего роста с русыми волосами, в детской тельняшке. Мальчик капризничал, пытался вырваться всеми силами из маминой руки, а мама упорно пыталась увести мальчика куда-то в сторону, ближе к воде. В глазах у женщины было заметно смятение и отчаяние.

Мальчонка держал в руках нечто, что в приближении оказалось маленьким макетом яхты, с бумажными парусами. Новые воспоминания пришли в голову.

Такие у многих были в детстве, помнится мне, в одну, особенно снежную зиму, мать положила мне под ёлку три подарка, чёрный пистолет с пачкой пистонов, пазл с 5 разными красочными картинками, и подобную яхту. Чёрный моторчик, запах парусов из синтетической ткани, всё это заставило меня отложить сборку этой недешёвой (боюсь даже предположить сколько мать собирала на это чудо деньги) модельки до весны. Я же довольствовался пазлами, которые мы собирали с сестрой, потом, через пару дней разбирали и собирали вновь, настолько красочные и завораживающие сюжеты содержались в этих крохотных кусочках прессованного блестящего картона. Уже потом по прошествии нескольких месяцев, когда некоторые кусочки уже были погнуты, а некоторые края и вовсе сломаны, я наконец-то открыл серую картонную коробочку, перевязанную бечёвкой, вынул зелёную пластинку с пластиковыми деталями, и начал сборку. Через полтора часа яхта была собрана, и чёрный моторчик, поддаваясь электрическому импульсу, начал жужжать, а я заворожённо смотрел на маленькие вертящиеся лопасти под килем. Я представлял, как синтетические паруса с оранжевой окаймовкой, отливающие пластмассовым блеском надуются от ветра на речке, как белый пластмассовый корпус яхты, приняв на свой борт пассажиров, и предупреждающе охнув блестящей корабельной рындой, отправится в дальнее путешествие до камышовых зарослей с той стороны пруда.

И вот, именно такую конструкцию нёс с собой мальчонка. Женщина, плавно, словно пава, дёрнула за дверную ручку… И легко проникла внутрь.

Странно, я всегда думал, что это здание не было открыто ещё с давних времён. Сколько я себя помнил, там всё время проходил ремонт. Причём, никогда я, прохаживаясь по парку, не наблюдал около этого дома той самой толпы в сине-белых тельняшках и засаленных клетчатых рубашках и синих комбинезонах, с вечными папиросками в зубах, и с вечными же пластмассовыми вёдрами от шпаклёвки в руках. Создавалось такое впечатление, что дом просто забыли, или во время вселенской игры в прятки, здание решило спрятаться за оккультными временными воротами, так, чтобы ни один человек, с его разрушительными тенденциями, ни одна живая душа, имеющая власть творить смерть для окружающего, никто больше не дотронулся до его стен.

На отлогих крыльях его крыши разрастались, словно тонкие детские руки, берёзовые стволики.

Я поразился этому обстоятельству, и поддался своему первоначальному порыву, врождённому любопытству, стремлению примерять на себя различные жизненные ситуации, это уже вросло в мой характер, и именно поэтому я тихо прокрался сквозь ветви кустарника к углу здания. Не знаю, чего я опасался, никого, кто мог бы породить эту опасность вокруг не наблюдалось, но я ступал нетвёрдо, размеренно, словно во сне.

Дверь, словно угрюмый старый и ворчливый портье, заскрипело и заухало, но поддалось, и я поразился, почему я не услышал этих звуков в первый раз, когда в дверь вошла девушка.

Белые, некогда, перила винтажных лестниц посерели, а местами и пожелтели. Штукатурка на потолке местами покрылась тёмными мокрыми пятнами, вдалеке словно из пасти беззубого зверя, проглядывал затуманенный свет.

Никого не было видно, только шаги слышались издалека, уже где-то вверху, на балюстраде второго этажа.

Я не рискнул заходить далеко в своём любопытстве, лишь пробрался за тёмный бетонный угол, где вероятно раньше находилась комнатка горничной. Под ногами хрустела галька, перемежающаяся с отщепившейся штукатуркой, я затих, и решил подождать, пока дама с мальчонкой вернётся.

Между тем между окон проскочила едва уловимая глазу тень. Я старался сосредоточится на ней, но уловил только быстрое движение.

В конце концов вышла дама, одна, без ребёнка. Она торопливо и, казалось в полной прострации, подобрав полы своего платья, застучала каблучками по лестнице.

Выбежав на площадку перед лестницей, чуть было не споткнулась, и тут тёмная огромная рука потянулась к ней из тёмного угла за лестницей. Она отпрянула, но быстро спохватилась, прижала свою белую сумочку к груди и попятилась в сторону двери.

Я понимал, что это либо какое-то ужасное совпадение, ну в самом деле, не может же быть, чтобы именно в тот момент, когда я, волею Морфея оказался в этом заброшенном особняке, именно в этот момент начала происходить ужасная драма с таким непредсказуемым концом.

Несмотря на то, что я отлично понимал, что это не может быть ничем, кроме сна, я, пытаясь всем телом прижиматься к стенке, вынырнуть из за угла, и перехватить отчаянно бежавшую женщину, отвести от неё беду. Но тут случилось нечто ещё более загадочное, и необычное. Словно на минуту свет тысячи солнц вспыхнул за потемневшим окном, а потом я услышал отчаянный крик ребёнка, я подумал, что это тот самый, оставленный на балконе младенец, но позже я осознал, что звук словно бы исходил с разных сторон и «обтекал» комнату, зацепляясь за старинные вазы, изразцы, пилястры, и соприкасаясь с каждым из этих предметов, он как бы резонирует.

Потом я увидел тихий синий свет, как будто пространство прорезали тонким лезвием, тихо и незаметно как на экране возник тот мальчик, он протянул ко мне руку, и вознёс её над собой, словно показывая рукой на колонны второго этажа.

Потом по всему зданию словно прошелестел летний ветерок, что-то вдалеке зашипело, все это напомнило мне звук горящих в огне диапозитивов, и внезапно послышался звук колокольчиков. Осталась всё та же картина.

Женщина, словно не замечая ничего вокруг, как бы пытаясь вырваться из заколдованного круга, неуклюже переставляя ноги, спешила к выходу, но в последний момент резко дёрнулась. Как какой-то набитый пухом манекен, она стала опускаться все ниже и ниже, потом выронила светлую сумочку из своих рук. Из неё посыпалась на почерневший, облупившийся от плитки пол всякая мелочь, помада, духи, перчатки выпорхнули, словно отрезанный кусок ткани.

Я моментально попытался подхватить женщину, но тень, чёрная, немая, заскользила по полу, и я будто бы провалился в неё.

Тогда я почему-то подумал о ребёнке, не знаю, почему уж. Видимо я понял, что женщине уже не помочь.

Через несколько минут тьма развеялась, и вот я уже передо мной открылась страшная картина.

Когда под мои ноги потекла красная, густоватая жидкость, меня в буквальном смысле

пронзил внутренний холодок, растёкся по моему телу, и сковал мышцы.

Я отшатнулся, а потом, не зная как повести себя, рванулся вперёд. Присел перед телом, которое казалось на фоне крови таким белым, как статуя перед входом, и пощупал пульс.

Пульс присутствовал, но это были последние искорки жизни. Жизни, так неумолимо уходящей из тела, которое в позе нелепого зародыша сгрудилось у твоих ног.

Прислонившись к ещё тёплому телу, телу человека, который ещё хватался пальцами за воздух, пытаясь ухватить ещё один, пусть и виртуальный кусочек жизни, я попытался было согреть это тело, охладевающее под напором смерти. Я подумал, как же часто люди вот так пытаются в последней агонии, в последнем крике схватить побольше земного, набрать в руку всех радостей жизни, всех благ, и от того слабеют, от того последние жизненные силы покидают их.

Но все же женщина эта сумела перебороть себя и притянула меня к своей груди. Её волосы, казавшиеся такими блестящими от крови, пропитавшей их, мокрые и тёплые, прикоснулись к моему лицу, и я невольно отшатнулся на несколько сантиметров. Но, всё же я сумел услышать большую часть фразы, которую произнесла женщина.

…это их ход. Эксперимент их цель. Они уже…

Руки женщины сжались ещё крепче. Она изо всех сил притянула меня к себе. Но в последний миг ослабела, и упала на пол. Я взял её лицо руками, пытаясь всмотреться в глаза, и понять, ушла ли жизнь

– Дышите, дышите… упорно повторял я

А женщина указала слабым движением на балкон, а потом, словно отчаявшись, словно в ужасе перед неминуемым моргнула, и я почему-то понял, что это означает, я ещё плотнее прислонился к ней, и услышал.

– Артемь… Артемье… вы…

И чуть позже женщина затихла. Я же, уложив её голову на ступеньку, поспешил наверх.

И вот, взбираясь по мраморным, износившимся плитам, я раз за разом проматывал в голове одну и ту же киноплёнку. Как я вышел из дома, как прятался за кустами, как в парке увидел странную фигуру мальчика…

Мальчик. Он наверху, и наверняка ждёт меня. Он не может не бояться этой темноты, в которую его погрузили, пусть и с благой целью.

Обхватывая рукой деревянную неровную полость ограждения, я, как можно скорее достиг второго этажа, где меня ждала груда мебели, которую сложили друг на друга, как попало, образовав некое подобие баррикады.

Пройти сквозь эту баррикаду можно было только лишь повернувшись боком.

Я попытался пройти мелкими шажками передвигаясь к тёмному пространству, осознавая, что если убийца, или преследователь скрывается за этой суматохой из столов и комодов, то как только я выйду из-за них, то окажусь простой и беззащитной мишенью, поэтому единственное, что я мог предпринять, я предпринял. А именно, я взял свой лёгкий рюкзак в обе руки, и понёс его над собой. Конечно от серьёзного нападения, например, с железным прутом, он мне не поможет никак, зато смягчит удар, например, ножкой от стула, во-вторых можно кинуть рюкзак на нападающего и охладить его пыл на несколько секунд, которых хватит для того, чтобы проскользнуть в открытую дверь.

В итоге я всё-таки пробрался, без какого-либо особенного сопротивления. Но, идти так, держа перед собою рюкзак было мучительно неудобно, поэтому я снова напялил его на плечи.

Но, когда я стал уже готовиться войти в приоткрытую дверь, таинственно темневшую второй в ряду дверей, расположенных на этаже, я почувствовал внезапную боль, успел отскочить, и понял, что что-то буквально тащит меня за собой.

Каким-то образом я инстинктивно успел увернуться, но то самое нечто, что ещё минуту назад мне грозило, потянуло меня за собой. Я догадался стянуть с себя рюкзак, и увидел острую пику, пронзающую его. Эта пика ещё минуту назад впилась бы в моё тело, если бы не моя находчивость.

Тогда я, ухватившись за эту пику, которая на деле оказалась чем-то вроде мини алебарды, которую я успел ухватить за древко. Естественно, позже я осознал свою ошибку, ведь дерни нападавший тогда в свою сторону, и я вполне мог уже лежать, корчась, с порезанной рукой, истекая кровью, и молясь о спасении.

Тогда же я об этом не думал, и лишь благодаря моему везению, и тому, что я все делал резко и быстро, я сумел откинуть противника, угодив древком ему чуть ниже кадыка.