Чужие грехи

– Требует – заработай. Твой дружочек Шекей тебя, однако, разбаловал. После того, как он меня подвел на грань разорения, я вынуждена сократить расходы. Нет, что-то конечно вернется после суда, но сколько… и когда это будет… а пока придется затянуть пояса потуже. И нам, и тебе в том числе. Так что смирись с тем, что денег ты больше не получишь.

– Ты пожалеешь! Я обращусь к врачам и тебя признают недееспособной!

Племянник выскочил как укушенный, а я со вздохом повернулась к сидящей у камина, не замеченной им Пирошке Надьне. Раз уж Бела так глупо себя повел, из этого надо извлечь пользу:

– Прошу простить меня, госпожа Надьне, за отвратительное поведение моего племянника. Очень жаль, что все попытки воспитать из него достойного члена общества не увенчались успехом. И думать он по-прежнему способен только о себе и своих удовольствиях. Это его первый визит после моей операции и то… не отбери у него кормушку, он и пришел бы осведомиться о моем здоровье только через год… если вообще бы обо мне вспомнил…

– Но… может быть, не следовало так… резко урезать мальчику денежное содержание…

– Пирошка, а Вы знаете, куда он девает деньги? Так вот я Вам скажу: питаться он предпочитает в «Солнечном льве» (это я тонко напоминаю ей, что она с мужем посещает этот дорогущий ресторан ровно два раза в году, в день помолвки и день свадьбы), одежду выписывает из ателье Франжье в Будапеште (пусть вспомнит, что ее семья скромно пользуется услугами местной модистки Марии Орт), мебель ему изготовили на заказ в мастерских Чиппендейла[23 - Томасу Чиппендейлу удавалось органично сочетать традиции рационализма английской крестьянской мебели, например, знаменитых виндзорских стульев, эстетики георгианского стиля (времени правления английского короля Георга II из Ганноверской династии, 1727—1760), влияние французского рококо и восточного, главным образом китайского искусства – модного в то время шинуазри.] (а я знаю, что ты последний раз меняла стулья в столовой лет десять назад), да у нашего мэра такой нет! А эта беготня по шл… эээ… дамам полусвета? На редкость, знаете ли, разорительное занятие! И, ведь что характерно, когда он от меня сбежал и начал направо и налево растрачивать наследство, оставленное братом, ему мои советы не требовались. Почему предполагается, что теперь я с готовностью поддержу его требование красиво жить за мой счет?

– В-общем, не с чего… но Клара… эти его угрозы… Вы действительно сильно изменились за последнее время. Как бы он не попытался убедить врачей в Вашей несостоятельности… недееспособности… как там оно правильно…

– Пирошка, а вот скажите… Вы изменились, когда у Вас родилась дочь?

– Конечно! Это совсем другое состояние души, когда дети!

– Попробуем другой пример: когда юный Михай Немет сумел сбежать от похитивших его ради выкупа разбойников, он точно остался прежним?

– Нет, но мальчишка столько пережил! Это совсем другое дело!

– А почему, Пирошка? Почему чудом избежавший смерти Михай мог измениться, а я нет? Почему предполагается, что пребывание в плену у похитителей страшнее равнодушия вполне добропорядочных людей? А я несколько часов умирала от боли в собственном автомобиле, потому что всем было на это начхать! Сначала меня отказались принять в лечебнице Сигетвара, затем начались проблемы с наркозом в капошварском госпитале, потом управляющий отказал в оплате операции, и все это время я была твердо уверена, что мне никто не хочет помочь. И я умру. И смерть моя будет не на совести преступников, а так… по вине обычных граждан.

Да, я прошла по краешку, и да, я изменилась! Я поняла, что очень хочу жить! Я, старая, страшная, никому не нужная, вот такая как есть все равно хочу жить! Я осознала, насколько… скупо, что ли, как должное мы воспринимаем окружающие нас маленькие радости. И не понимаем, насколько они быстротечны. И хочу за оставшееся мне время успеть порадоваться жизни! Например, тому, что нынче на улице солнечный день и в саду цветет и божественно пахнет жасмин. Или тому, что к вечеру обещали дождь и можно будет разжечь камин, и греться около огня, слушая как бессильно воет ветер за окнами, не в силах проникнуть в дом. Тому, в конце концов, что сегодня четверг и к пятичасовому чаю кухарка испечет мои любимые булочки с творогом и ванилью, которые мне не запретил есть даже этот дракон – доктор Барна!

– Хмм…, пожалуй, я понимаю…

– Что касается племянника… очевидно, мне следует переговорить как с лечащим врачом, так и с юристом. Ни малейшего желания поддерживать его попросту неприличные финансовые аппетиты я не испытываю.

И в тот же вечер я пригласила к себе на ужин доктора Барна и Габора Варгу. Изложив результаты беседы с Белой, я попросила у них совета. Мужчины переглянулись и первым откликнулся Варга:

– Понятно, что положение дел, при котором ему перекрыли канал денежных вливаний, парнишку не устраивает. Только доступа к деньгам ему не видать, пока Вы живы… Значит…

– Значит, мне следует составить завещание, заранее исключив его из возможных бенефициаров[24 - Бенефициар (от франц. benefice – прибыль, польза, бенефициарий) – лицо, которому предназначен денежный платеж, получатель денег.]. Тогда у него есть шанс понять, что даже моя смерть ему не принесет выгоды.

– Резонно… И кого Вы видите в качестве потенциального бенефициара?

– Основным бенефициаром станет моя племянница, Илона Кочишне. Но с определенным условием. Она будет вправе получать проценты с капитала, которым смогут воспользоваться только ее дети по достижении совершеннолетия. Если детей в браке не будет, капитал после смерти Илоны отойдет госпиталю святого Эмерика.

– Ловко… Да Вы прирожденный крючкотвор! Подобное условие одновременно ограждает и Вас, и частично Илону…

– Тогда я попрошу Ваше бюро максимально быстро подготовить для меня проект завещания. Кроме того, там должны быть указания о мелких выплатах моим слугам. Имена, я думаю можно будет вписать позднее.

– Что ж, я полагаю мы сумеем набросать проект буквально за пару дней…

– А что касается его угроз по поводу моей недееспособности?

Тут уже слово взял доктор Барна:

– Госпожа Мезейне, объявить человека таковым очень просто. Вернее, обозвать можно. Но вот признать человека недееспособным просто по желанию, нельзя. Такое можно проделать только в судебном порядке. Для этого необходимо обратиться в суд с соответствующим заявлением. Он имеет право туда обратиться, будучи Вашим родственником… но вот дальше его ждут проблемы. Видите ли, закон устанавливает четкий перечень лиц, которых можно признать недееспособными. К таким лицам относятся граждане, которые отвечают двум критериям: они, либо, не понимают значение своих действий, либо не могут самостоятельно руководить своими действиями. А теперь расскажите мне, как это можно доказать на Вашем примере. Вы, по моим наблюдениям, прекрасно понимаете, что делаете. И руководите своими действиями тоже вполне уверено. Так что… вряд ли у мальчика что-то получится.

– Это точно, – поддержал его Варга, – если бы у меня даже были до того некие сомнения в вашем здравом уме, то после выверта с условиями завещания они бы точно пропали!

Габор Варга засобирался домой, и предложил подвезти доктора, а вот его я попросила задержаться для консультации.

– Доктор, у меня небольшая проблема, шов продолжает болеть, не могли бы Вы мне посоветовать какое-то обезболивающее?

– Вы же говорили, Вам что-то уже рекомендовали?

– Да, у меня были какие-то порошки для снятия болей… где-то даже оставались в аптечке, наверное, …но я не уверена в их эффективности… потому что толку с них не было.

– А что именно Вам предложили для местной анестезии?

– Что-то новомодное… а, кокаин[25 - Кокаин официально применялся врачами для местной анестезии с 1877 года. Порошок рекламировался как средство от всех болезней. Им лечили неврозы, депрессии, расстройство желудка, сифилис и даже (ха!) наркотическую зависимость от морфия. Главным сторонником лечебного использования кокаина был основатель психоанализа Зигмунд Фрейд. Только в 1922 году препарат официально приравняли к наркотикам и впоследствии запретили.].

– Мадам, я конечно готов идти в ногу со временем… и с модой… но я бы Вам рекомендовал от него воздержаться.

– А почему?

– Вам мало побочных эффектов после хлороформа? У кокаина их еще больше! И не все до конца изучены. Если уж Вам так нужны анестетики… я бы предложил барбитураты внутривенно.

Хмм, а если учесть, что этого аптекаря, подсунувшего кокаин, в свое время настойчиво рекомендовал мой племянничек… не будем рисковать, послушаемся совета доброго доктора Барна.

– Хорошо, доктор, значит эту Вашу… как ее там… мочу Барби[26 - Она даже не шутит, а просто переводит. Термин «барбитураты» ведет свое происхождение от «barb(ara)» и «urea» (моча).]…

– Барбитураты их там! Между прочим, применяются с легкой руки Адольфа фон Байера аж с 1864 года!

– Хорошо, хорошо, как скажете, давайте их попробуем…

* * *

Ох, не зря существует поговорка – «готовь сани летом»! Пока весь город изнывал от августовской жары, некоторым понадобилось обременить меня зимними заботами. Вот чего Марике Фекетене дома не сиделось? Нет, надо было обязательно приехать к утреннему кофе и начать меня изводить.

Что мы готовим к рождественской ярмарке? А ничего. Какая мне готовка чего бы то ни было с не до конца зажившим швом на животе? Но это я так думала, а оказывается, от каждой женщины, хоть что-то из себя представляющей в капошварском обществе требуется предоставить некий товар, которым будут торговать на ярмарке в декабре. Причем с запасом, чтоб хватило хотя бы на две недели, а лучше на весь Адвент. А с учетом намеков племянничка… и Пирошки… на подозрительные изменения в характере… выделяться мне не следует.

А в прошлые года я как выкручивалась? Надо у Илоны спросить и начинать что-то придумывать. Илона ахнула и сказала, что совсем забыла про ярмарку за всеми этими треволнениями, а обычно они с тетушкой варили варенье из белой смородины, но это в июле, а сейчас смородина уже отошла…

А и ладно, помню я один забавный и относительно несложный августовский рецепт… Только надо рассчитать точный вес фруктов, исходя из количества имеющихся банок для консервирования. Фунтовых банок в подполе оказалось больше полутора сотен, так что заставив их вытащить, вымыть и поставить сушиться на солнце, я отправилась на рынок. Августовские великолепие фруктов не сравниться ни с чем. Яблоки, персики, абрикосы, сливы, виноград, арбузы, дыни – проще сказать фруктов и ягод каких цветов на рынке не было! И вот они, мои любимые груши! Зеленые, желтые и золотисто-розовые, плотные как камень и нежные, как будто полупрозрачные, почти круглые и вытянутые, именно из них я буду варить варенье.

Рецепт простенький, на килограмм груш берется вполовину меньше сахара, сок одного лимона и кислое зеленое яблоко. Секрет в добавках: ко всему этому нужна палочка корицы и пара-тройка звездочек аниса. Но главное – процесс приготовления! Сначала засыпанные сахаром дольки груши оставляют на шесть-семь часов для выделения сока и пропитки. Потом полученную массу проваривают дважды по двадцать минут. И! Главный секрет в том, что между варками варенье должно полностью остыть!

А еще есть поговорка про беду, которая никогда не приходит одна. Не успели мы всем населением дома вытереть трудовой пот и выдохнуть, перетаскав в подпол немеряное количество банок с вареньем, как к нам заявилась Моника Пинтерне. На сей раз повод был посерьезнее – подготовка к Рождественскому балу. Ругаться я не стала, только вздохнула. Она права, если вовремя не начать «строить» туалет для Илоны – опозориться девочка, чего нельзя допустить. И, главное, «рождественский выход» капошварских девиц в прошлом декабре сорвался буквально в последнюю секунду, рухнули перекрытия бального зала накануне столь важного события. Еще спасибо, что обвалились они ночью и никого не убило! Но в этом году городские власти отреставрировали главный бальный зал города на совесть и прием должен был получиться феерическим.

– А я могу просто достать прошлогоднее платье, – предложила наивная Илона.

Эх, девочка, если б все было так просто… Ну, и понятно, что прошлогодний вариант тряпк… в смысле, конечно, вытащенного из шифоньера платья был безжалостно мною забракован. На предложение просто купить новое я опять только вздохнула и взялась за объяснения.

Бальное платье – это не просто наряд. Это комбинация множества факторов. Это целое сообщение миру о себе, в котором нельзя сфальшивить.