Невеста чудовища

– Хорошо, – хмыкнула я. – Как будто кто-то может отобрать у тебя эту роль.

– Да мало ли. Может, ты за эти шесть месяцев сдружишься со всякими великосветскими львицами, которым я в подмётки не гожусь…

Лизка скорчила грустную рожицу. Я не выдержала и засмеялась.

– Это они тебе в подмётки не годятся, поняла?

– Ловлю на слове. – Она хитренько улыбнулась, придвигая к себе мой нетронутый пирог.

Я откинулась на спинке стула. Что же, на сегодня осталось ещё одно важное дело. Встреча с моим будущим мужем. А ведь я пока даже не знаю, где она пройдёт – Максим Дубовский любил сюрпризы.

Едва мы переступили порог дома, как мама сообщила новость – встреча с Дубовским назначена на девять вечера в «Турандот», украшавшем собой Тверскую. Да, по мелочам этот парень не разменивался. Несмотря на адские цены, забронировать там столик было большой проблемой. Но не для него.

Мы с Лизаветтой поднялись наверх, разлеглись на моей кровати и молча уставились друг на друга.

– Мне страшно, – наконец призналась я. – Просто до жути. Смотри.

Я протянула руку, которая меленько тряслась, выдавая степень моей тревоги.

– На твоём месте я бы уже валялась в обмороке. Копытами кверху, – сказала Лиза, сочувственно гладя меня по спине. – Сам Дубовский!.. Мама дорогая. Говорю, ты ещё отлично держишься.

– Думаешь?

– А то! – Она усердно закивала, так, что волнистая прядь сползла ей на нос. – Но вообще, вряд ли тебе стоит переживать, раз Илюха будет на подхвате.

– Да, но… Это только на вечер. А как быть дальше? Он не сможет быть рядом со мной следующие полгода.

Эта мысль терзала меня железными клещами. Произнесённая вслух, она словно бы стала ещё страшнее, обрела плоть и вес, стала реальной. Шесть месяцев с незнакомым человеком. Почему-то мне казалось, что я буду двадцать четыре часа в сутки заперта в одной комнате со львом. Но Лизаветта не разделяла моих опасений.

– А вдруг он не будет настаивать на проживании? – Она сморщила лоб. – Скажет, что жить ты останешься у себя, просто будешь выходить с ним в свет, да и всё.

– Ммм… – протянула я, соображая. Это было бы идеально, но что-то в словах родителей царапало, не давало поверить, что будет именно так. Вспомнить дословно я не смогла, потому отделалась просто: – Нет. Слишком хорошо, чтобы быть правдой, не находишь?

– Побольше позитива, подруга. Ты как к похоронам готовишься, а ведь это свадьба! Пусть и фальшивая. Какая разница? – Лиза легко улыбнулась. – В конце-то концов, судя по количеству разводов, каждая вторая свадьба – такая же фальшивка. Но это не мешает людям веселиться и получать от неё удовольствие.

Мы помолчали, думая о своём. Потом она резко села, оглядывая меня с ног до головы.

– Ты так пойдёшь?

– Не уверена, что меня пустят.

Светлый льняной сарафан был дорогим и стильным, но всё же не дотягивал до планки, установленной в «Турандот», да ещё и помялся, пока я каталась по кровати. В шикарном месте должны быть только шикарно одетые люди – негласное правило, которым не стоит пренебрегать, если не хочешь оказаться в чёрном списке.

Однако, выбирать наряды, краситься и делать причёску… У меня не было на это моральных сил.

– Не хочу расфуфыриваться для этого козла, – буркнула я. – И вообще, надо Илье сообщить.

Он взял трубку так быстро, словно сидел над телефоном и ждал моего звонка.

– Да?

– Встреча с Дубовским в «Турандот», девять вечера, – сказала я, опустив приветствие.

– Ну ещё бы, – ворчливо отозвался Илья. – Лепнина и позолота. Самое то для вчерашнего детдомовца. Бабла заработал, а вкуса как не было, так и нет.

Я прервала его поток гундежа:

– Ты сможешь поехать со мной?

Илья задумался, надолго замолчав. Потом сказал:

– Сложнее, чем я рассчитывал, конечно. Но я попробую своих обзвонить, Киреев и Сю туда часто захаживают, плюс у Сю там какие-то контакты есть. Набьюсь им в компанию или выбью стол. Придумаю, короче, ты не волнуйся. Я тогда за тобой заеду в восемь, ок?

– Ок, – сказала я. – Не задерживайся только. В случае чего, я и на такси доеду, помни об этом.

– Тебя не проведёшь, – хмыкнул он и положил трубку.

Лиза, внимательно слушавшая весь разговор, только вздохнула.

– Мне тоже ехать с вами?

– Не стоит. Эдак весь ресторан забьют мои сопровождающие, – попыталась пошутить я, но вышло уныло. – Ты мне и так помогла, Лиз. Спасибо, что ты со мной.

Она хитро сощурилась.

– Подожди благодарить, пока ты не увидела, что я тебе привезла. Как знала, что тебе потребуется сегодня быть сногсшибательной.

Когда она вынула из дорожной сумки свёрток, я не поняла, что там, с любопытством наблюдая, как тонкие пальцы разворачивают шуршащую бумагу. Лиза жестом фокусницы встряхнула подарок, разворачивая длинное, в пол, невесомое платье из чёрного шифона. Я ахнула, не сдержавшись. Платье струилось, подол волновался, как живой, тончайшие слои ткани ниспадали мягкими складками. Приталенный силуэт, изящные бретели – совершенная форма, призванная подчёркивать достоинства фигуры. И декольте – заметное, но не вызывающее, скорее намёк, чем вызов.

Лизаветта наслаждалась произведённым эффектом.

– Нравится? Или себе оставить? – провокационно спросила она. И захохотала, когда я подскочила на месте.

– Конечно нравится! – возмутилась я, поглаживая шелковистую ткань. Она удивительно льнула к коже, словно обволакивала.

– Тогда меряй.

Платье село, как влитое. Я покрутилась перед зеркалом, с удовольствием поглаживая бёдра. Не знаю, кто был этот модельер, но каким-то чудом он влез в мою голову и достал оттуда представления об идеальном платье, а потом сшил его, неукоснительно следуя списку даже в мельчайших деталях. Длина подчёркивала ноги, талия казалась ещё тоньше, чем обычно. В таком платье нельзя чувствовать себя простой или грубой. Или несчастной. Спина распрямляется сама собой, появляется горделивая осанка и чувство, что весь мир готов упасть перед тобой на колени.

Когда я выплыла из гардеробной, Лизка тихонечко взвизгнула от восторга.

– Королева! – Она схватила меня за руки и закружила. – В таком платье Маргарита была на балу Воланда.

– Дубина, Маргарита была там без платья, – засмеялась я, останавливаясь.

Удивительно, как сильно влияет на нас одежда. Я уже не чувствовала себя дряхлым судёнышком, увлекаемым быстрым потоком. Пусть штурвал не у меня в руках, но я хотя бы могу грести.

– Он офигеет, – сказала Лизка, довольно потирая ладошки. – Он потеряет дар речи и всю жизнь будет только мычать, я тебе обещаю.