Олег

Олег потянулся всем телом, так хорош был пар, расправил плечи и вдруг ухватился за правое.

– Забыл совсем, – простонал он.

Девушка посмотрела на его плечо, большое, сильное мужское плечо и дотронулась.

– Болит?

– Болит…

– Давно?

– Давно…

– Сколько лет?

– Дак уж то ли два, то ли три…

– Из похода привёз?

– Оттуда, откуда же ещё?

– Подожди.

– Чего?

– Сейчас я приду.

– А не сбежишь? – прищурившись, посмотрел он, на его лице играла улыбка.

– Нет, – серьёзно ответила девушка, встала, подошла к корчаге и плеснула на каменья воды с квасом. Пар надавил, Олег опустил голову и прижал ладонями уши, а когда поднял, то только увидел подол длинной до пят рубахи мелькнувший под пологом.

«Сбежит! – подумал он и улыбнулся: – Не сбежит!»

Он встал и плеснул ещё и снова присел на полок, закрыл руками уши и зажмурился. А когда открыл, перед ним стояла девушка. Она снова была нагая.

«Не имет стыда! Откуда она такая?»

– Ты откуда будешь?

– Из вятичей…

– А откуда знаешь?

– Тятя сказывал… – она отвечала на вопросы Олега, а сама взяла его руку и положила ладонью себе на плечо, а его плечо стала заворачивать домотканиной, а под домотканину прежде насыпала какой-то тёртой сухой травы, трава прилипла, а домотканина уже была смочена.

– Вот так пусть будет, только сильно не шевели… Давай помогу одеться.

– Давай, – ответил Олег и опёрся на руку, которую – сильную, он это почувствовал, предложила ему девушка. – Зовут как?

– Василисой назвали в Константинополе.

На следующее утро чуть рассвело, князь снова считал, сколько добавилось ладей.

Он сидел, и на песке отмечал десятки новых, о которых ему докладывали Велимид и Фарлаф. Когда закончил, Родька подвёл вороного и составил ладони, но князь без его помощи взлетел в седло и пнул Родьку ногой, тот свалился в мелкую воду и рать загоготала.

– Может, без тебя мне и меч не поднять? – глядя сверху, через гоготание рати, прокричал князь и когда ратники успокоились, кивнул ближнему – тот подвёл Родьке лучшего из княжьей конюшни уже осёдланного коня.

Отрок исподлобья глянул на князя, отряхнул рубаху и штаны и из-под бровей глянул на девушку, та верхом была среди дружины и серьёзно смотрела на него.

«Хоть она меня не срамит!» – он закинул повод и вскочил в седло.

– Вот смеху-то! – сказал он ратникам. – Я вам!

– Ты возвращайся, – сказал Олег Василисе, она кивнула, повернула лошадь и поскакала к княжескому шатру.

«Видал, как держится, как заправский степняк!» – подумал князь и обратился к Родьке:

– Со мной пойдёшь.

Князь правил по омываемому мелкой водой песку. Родька не знал куда.

Князь молчал.

Родька думал.

«Как ему девка-то? – думал Родька. – Хотя, наверное, что там девка? Ганна-то как?..»

Князь остановился у большого куста ракиты, перегородившей путь и нависавшей над водой из-под высокого берега, спешился, зашёл в воду и стал пригоршнями пить.

«Запалился князь!» – подумал Родька и криво ухмыльнулся, представляя себе картину, как вчера в бане «запалился» пятидесятисемилетний князь Киевский Олег.

Олег глянул на него.

– Чего скалишься? Свистни по-сокольи два раза!

Родька удивился, но приказ Олега выполнил и свистнул.

Из-за куста, ещё князь не выбрел из воды, показался чёлн, в нём против течения по мелководью небольшим веслом как шестом толкался мальчик лет двенадцати. Он обогнул ракиту, подошёл к берегу и вытащил чёлн на песок.

– Что на порогах? – спросил Олег.

– Мелко ещё, пороги сухие, тятя сказывал.

– Когда шёл сюда, волну видел?

– Видел…

– Сколь дней?