Самоубийство Пушкина. Том первый

Чаще всего это объясняется как приём стародавней рекламы, довольно тонко и поэтически исполненной, судя по словесному её оформлению.

Конечно же, на самый обыкновенный папоротник вы станете смотреть совсем иначе, если узнаете, что, прежде чем его сорвать, добыть, хозяину лекарственного прилавка приходилось встречать на перепутье собак с горящими глазами, привидения с мечами. Кроме того, вы узнавали, что собиратель трав вынужден был пользоваться такими приспособлениями, которые заведомо не бывают под рукой. Например, скамейкой из девяти пород хвойного дерева – сосны, ели, пихты, горной сосны, тисса, лиственницы, кипариса, кедра, можжевельника.

Естественно, после этого продавец мог рассчитывать на то, что кошелёк покупателя будет открыт с большей легкостью и широтой. Но торговец, видимо, понимал и то, что отдавать деньги только за страх покупатель не станет, потому и добавлялись чудодейственные качества этим травам, которые могли встать на один уровень с размерами страстей-мордастей, порождённых воображением собирателя, подстёгнутым соображениями корысти.

Но как бы там ни было, мы должны быть благодарны и этим травам, и воображению тех, кто пусть и из соображений личной выгоды, наделил их неверной, но поэтической, тревожащей душу силой. Не этим ли плакун-, тирлич-, разрыв-травам обязаны мы тем, что имеем многие прекрасные страницы Блока, Лажечникова, Гоголя, Сомова, Загоскина, Погорельского, Гофмана, капитана Мариета, Есенина, Максимова, Булгакова, Хлебникова, не говоря уже о Пушкине.

Потом, почтительное отношение к траве, к былинке, рождённое пусть и страшноватой легендой, не перешло ли в душе прежнего человека в уважение и обожание всего мира природы, не стало ли отправной точкой и нашего поэтического воззрения на этот мир…

Недаром тот же Александр Блок отмечал, как часто с необычайной нежностью в Травниках и Лечебниках описываются травы. Описываются так, что представляются они хрупкими живыми существами.

«Растет трава тихоня… растет около зелени, листички рядышком-рядышком, цветочек синенький…».

Что это? Незабудка? Фиалка?

«Кругом листиков рубежки, а из нея на середине стволик, тощий, прекрасен, а цвет у него жёлт: и как отцветёт, то пух станет шапочкою, а как пух сойдёт со стволиков, то станут плешки: а в корне, и в листу, и в стволике, как сорвёшь, в них беленько».

Тут уж точно узнаешь одуванчик.

Теперь можно вернуться к самому началу нашего рассказа о травах из народных легенд и суеверий.

Прототипы многих из них найдены, и тайны больше нет.

Можно сказать и о том, что есть самого любопытного в моём конверте о травах. Наткнулся в одной старой книжке на рецепт того самого желтоватого крема, пахнущего болотными травами и лесом, намазавшись которым Маргарита стала ведьмой. Ведьмина мазь. Конечно, выписал его. И любопытствующим могу теперь сообщить, что состоял он из знакомого нам огородного паслена, ближайшего родственника его, который не раз упоминался тут – мандрагоры, белладонны (белены), мака, болиголова. Можно этот рецепт попробовать.

И говорят, что полёт на Лысую гору вполне мог состояться, но, опять же, объяснять это надо в полном соответствии с реальностью. Все перечисленные травы обладают некоторой долей наркотического действия, могут усыпить, а сонное воображение дорисует детали.

«1. Есть трава по названью парамон, собой волосиста как чёрный волос, растёт у болота кустиками, а наверху будто шапочки жёлтые; давать пить отвар в новолуние и на ущербе месяца от чистого духа, от чёрной болезни. А кто к хмельному тянется, тот пить никогда не станет.

2. Есть трава зодик, растет по старым росчистям, собою мохната, листочки тоже мохнаты с одной стороны, ростом с пядь. Кто ту траву ест поутру, тот человек, пока жив, скорбей не узнает.

3. Есть трава одолень, растет в реке на камне корнем, собой голубая, высотой в локоть и более, цветок оранжевый, листочки беленькие; когда человека отравят до смерти – пусть ест, та трава хороша, всю отраву вынесет… Корень же хорош от зубной боли или для тех, кому скот пасти, чтобы скотина не разбредалась. Держи при себе – и если кто тебя не любит, дай испить – и полюбит, да так, что тот человек не сможет отстать от тебя и до смерти; если же захочешь зверя прилучить – дай ему съесть. Или который хочет зверей промышлять, лисиц и зайцев, петли ставить, той травой окурить силки и обтереть дочиста, тогда зверь очень бежит в ловушки.

4. Есть трава Адамова голова, растёт возле каменных бугров, ростом в локоть, кустиками по пять или шесть и по десять листов вместе, цвет багров, кругленький, а расцветает кукшинами всяких видов, и ту траву рвать перекрестясь, говоря: «Боже, помилуй меня, Боже», а кто грамоте не умеет, сотворить триста молитв Иисусовых. Принеси эту траву в дом, если какой человек порчен кем – дай пить, тотчас угадает виновного. Или которая жена не родит – дай пить, родит. А кто хочет дьявола увидеть или еретика, тот корень освяти святою водой и положи на алтарь и не трогай четырнадцать дней, и как пройдут те дни, носи у сердца, воздушных и водяных увидишь демонов. Или кто хочет ставить мельницу или церковь, или полату – держи при себе, выберешь место точное. Или кто сечен и ранен, приложи к ране – заживёт в три дни. Та трава именуется святой – всем травам царь.

6. Есть трава именем бель, растет в воде, верхним концом против течения. Та трава очень хороша, носи при себе от всякого еретика и противника или супостата или от того, кто на тебя зло замышляет и завидует. А корень этой травы хорош: возьми в рот или в руку, то всякое железо спадёт и замок соскочит.

7. Есть трава кудреватая дягиль, без середки, та трава хороша от еретиков. Кто её поутру рано съест, такой человек пусть никакой, порчи не боится… Если на люди выйдешь, грызи корень хоть раз в день или в неделю раз – от всякой болезни и скорби избавишься. Носи у себя на голове – такого человека люди станут любить.

8. Есть трава именем кокуй, растёт по березнякам, синя аки и пестра, листочки долгонькие, словно язычки, а корень надвое поделен: один мужской, а другой женский – а женский смугл, а мужской бел. А коли муж жену разлюбит – дай ему ночью женский корень, станет любить.

11. Есть трава именем прострел, растет по борам в марте месяце и в апреле, сквозь снег прорастает кустиками, цветок у неё синий, очень хорош. Ту траву в апреле месяце в двадцать пятый день рвать, а на место её положить пасхальное яйцо; ту траву носи при себе – дьявол прочь убежит от такого человека. Если кто избу ставит – класть под углы, если кто порежется – класть на раны или больной скотине, так быстро бог даст здоровья.

17. Есть трава сова, такова страшна: как человек на неё найдет в поле или в лесе, у того человека будет смятение ума, и он заблудится. Растёт у самой земли почти незаметно, а по ней – словно пестрянки, а на пестрянках и в корне черви. Хороша при ловле зверей. А если кто украдёт чего – поворотится от того, только на след положи; если же кто ставит ловушки, положи у того на дороге – и не будет ему пути. Эту траву рвать ввечеру.

24. Есть трава царевы очи, высотой в иглу, собою красива, и листочки и цветок красивы, а сверху как спица; ту траву в доме держать ради скота, и как на суд идти – не будешь осуждён, только держи при себе – и победишь противника своего; она хороша и ловушки обкуривать от сглаза; держи в чистоте при себе, и жена будет ласкова, а захочешь – скоро всему научишься. Растёт же она у болота, там, где родники бьют и клюква растёт.

30. Семитар растёт по лугам и по ровным дубровным местам, и там, случается, по хорошим местам, высотой вырастает в шесть узлов и в шесть листов. Листом редка, четырёх цветов: синий, красный, зелёный, багровый: трубка о трёх коленцах, больше полу аршина, листья велики и широки, видом похожи на листья хрена, хотя настоящий его корень глубоко в земле, похож на человека, а из рёбер того человека будто трава проросла. Знай об этой траве: какая бы буря ни была – не может повалить ту траву никуда, кроме как на восток. Корень этой травы полезно носить при себе, бог сохранит от смертного труда, а кто ест натощак её, тех Бог одарит всякими благами; если же нечисть какая в ухо влезет – тогда истолки той травы мелко и смешай с уксусом, да запусти в ухо, и гад помрет. А если у этого корня вырежешь грудь я вынешь сердце, то, только дашь кому, станет по тебе тосковать; если муж не любит жену, голову этого корня держать при себе, станет любить. А если жена не любит мужа, делай то же. Если же жена или муж будут блядовать, то отрезать от корня правую руку и стереть с водою и дать окатиться; или которая не родит – варить в печень в молоку, давать пять по три утра – родить будет. А брать её сквозь золото».

* * *

…Продолжим о приметах недобрых. Доподлинно узнать, скольким из них верил Пушкин, конечно, невозможно. Однако кое-какие свидетельства остались. Некоторые уже упоминались в этом повествовании. Вспомним фамильное предание Пушкиных, по которому в дни восстания на Сенатской площади поэт не попал в Петербург только потому, что дорогу перебежал ему заяц да поп попался у самого выезда из Михайловского. Есть и лично пушкинское толкование этих примет. В «Дубровском», например.

«Навстречу Дубровскому попался поп со всем причтом. Мысль о несчастливом предзнаменовании пришла ему в голову. Он невольно пошёл стороною и скрылся за деревом. Они его не заметили и с жаром говорили между собою, проходя мимо него».

Или вот в «Онегине»:

Когда случалось где-нибудь

Ей (Татьяне) встретить чёрного монаха

Иль быстрый заяц меж полей

Перебегал дорогу ей,

Не зная, что начать от страха,

Предчувствий горестных полна,

Ждала несчастья уж она.

Откуда к божьим пастырям людского стада такое отношение, мне толком выяснить не удалось. Может быть, потому что племя это, не всегда верное небесному помыслу, расплодилось на Руси подобно саранче и крепко ущемляло христианина разнообразными корыстными обложениями. Каждая третья русская сказка была щелчком по толоконному поповскому лбу.

А заяц обижен народным воображением вот по какой причине. Чертей, которых после того, как Господь низринул их всех с небес на землю, обретается рядом с нами неисчислимое множество. Однако им неловко появляться перед людьми в настоящем своем пакостном виде. Вот они и наловчились принимать безобидные обличья. Прежний русский суеверный человек привык распознавать их чаще всего в черной кошке. Потом – в собаке, в свинье, лошади, змее, волке, зайце, белке, серой мышке, лягушке, щуке, сороке.

Кроме того, заяц – любимая животина лешего. Крестьянские легенды, которые были записаны С. Максимовым, рисуют его прямо каким-то крепостным у лешего. Он, как помещик-самодур, даже в карты их способен проиграть другому лешему, соседу своему дюжинами.

Трогательной тут может показаться вот такая деталь. Крестьянин может вообразить чёрта в облике любого животного, кроме коровы. И самому себе не давал русский человек обидеть смиренную кормилицу свою.

Из выписок

Владимир Даль. Пословицы русского народа

«Заяц дорогу перебежит – неудача стрелку.

Поп, да девка, да порожние вёдра – дурная встреча.

Когда собака перебежит дорогу, то беды нет, но и большого успеха в лесу не будет.

Когда проездом увидишь в окно, что бабы прядут, – воротись.

Девка с полными вёдрами, жид, волк, медведь – добрая встреча; пустые вёдра, поп, монах, лиса, заяц, белка – к худу».

* * *

…Еще одна примета не к добру описана в уже цитировавшихся стихах, посвященных Анне Керн. Вновь повторена в том же «Евгении Онегине».

…Вдруг увидя