Лечение водой

– Ну да. С одной стороны, я, конечно, всегда был к этому готов. Но с другой… иногда хочется роптать, честно. Даже ныть.

– Да? А я не думала, что ты такой слабый! – мигом остро схватывает Оля. Она как специально это произносит, со значением.

– Ну-у… – Костя хмурится. – Да нет-нет, что ты! Это я так сказал… я просто… наоборот, я считаю, что выстаиваю всё.

Они садятся в кофейню. Оля заказывает мороженое, несмотря на прохладную погоду, а затем вдруг объявляет, что Настя Ливчишина ей очень не нравится.

– Почему?

– Ну она же в университетской общаге живет. Я всегда за милю чую людей, которые хотят заползти за здешнюю прописку.

Оля говорит остро, презрительно, и Костю это слегка удивляет и озадачивает. Да Настя его и несильно интересует. Он пришел поговорить… он пришел поболтать с Олей, по-дружески.

«Все-таки я должен как-то разрешить недомолвки между нами. Как-то объясниться – иначе просто нельзя».

– Послушай, по поводу нашего вчерашнего разговора… ты просто так мало рассказываешь о себе.

– Что ты хочешь, чтоб я рассказала?

– Ну… я не знаю, что. Я, конечно, и сам не спрашиваю, больше все о себе говорю… но… конечно, у меня такая в жизни ситуация… но… разумеется, ты меня больше, как человек интересуешь, но все-таки… Но просто я мог бы поинтересоваться тобою и как… как девушкой…

– Вот, только не надо мною как девушкой интересоваться! – резко и звонко обрубает Оля. С готовностью. И отворачивается в сторону.

Он удивленно смотрит на нее.

– А… в чем дело? У тебя…

– У меня есть молодой человек, – отчеканивает она.

Костя хмурится.

– Это не… Игорь Меркалов?

Пауза. Оля опять бросает взгляд в сторону. Поворачивается и кивает.

– Это Игорь.

– Вы встречаетесь? Но ты же что-то такое вроде говорила…

– Мы до сих пор встречаемся. У меня есть молодой человек. Мы с Игорем уже полтора года.

– С самого начала? Как ты пришла в студию?

Оля не отвечает. Костя начинает вспоминать, что она говорила на мосту… да ему и вспоминать не надо. Но он вдруг понимает, что больше не в силах заговорить об этом. Ее обрубающая интонация… отбила в нем саму способность говорить о личном.

У него просто язык отнялся.

– Там не все в порядке, – объявляет вдруг Оля. Качая головой и поднимая вверх маленькую ладошку.

– Что… с вашими отношениями?

– Да. Я не буду говорить, что именно, но там не все в порядке, – повторяет Оля. Очень серьезно.

– Ну… давай тогда просто не будем торопиться, хорошо?

– Вот именно. Торопиться я не люблю.

Пауза.

– Да нет, ну что ты, Оль. Я вообще тебе хотел сказать… Я просто, на самом деле… так уважаю Игоря. И совершенно не собираюсь создавать ему… ну ты поняла, в общем. Мне только его литературная позиция… я не разделяю ее. Вот это его пафосное ничегонеделание, Оль… Надо пробиваться, работать, оттачивать мастерство. И еще: не надо пытаться соединить несоединимое. Поэзию с философией, психологией и Бог знает с чем еще – как он делает. А то получится трехомуть, ничего живого. В общем, надо заниматься творчеством, ловить искры Бога.

– Я здесь согласна с тобой.

– Ну вот видишь… Да нет, нет, я на самом деле, говорю тебе не с целью, чтобы как-то выставить Игоря для того, чтобы выиграть в твоих глазах… ну ты понимаешь, – Костя старается быть обходительным и очень вежливым; но ему и щекотно-надрывно, когда он это произносит, – а только с точки зрения… дела, Оль: зачем примешивать к стихам философско-критический инструментарий. И еще из живописи с музыкой. Все методы и подходы мешать в одну кучу. Слушай, а он обо мне тоже говорит…

– Я уже сказала, что все мои разговоры с ним…

– Да, хорошо. Понимаю, – заминает Костя. Обиженным он себя не ощущает. Только отпугнутым.

А затем возвращается к мысли… «Оля просто друг… да зачем мне что-то большее? Я готов просто с ней общаться. Я все равно буду общаться».

Капельки страшной усталости в голове.

Оле приносят мороженое в креманке.

– Вау! – она покачивает головой от того, как пышно оно выглядит. Опять Костя чувствует Олину грацию.

«Какая взрослая, стильная деточка. Стильно качает головой».

Но ему слегка не по себе. И вдруг начинает что-то нетерпеливо-нервно провисать в грудной клетке…

– Я, кстати, вот еще чё хотел те сказать… это к нашему вчерашнему разговору. У меня с матерью как раз сейчас очень хорошие отношения стали. Это раньше они были не очень. Когда она хотела меня заставить работать. А сейчас, когда она приняла мои позиции – естественно, у нас уже нет никаких конфликтов.

– Поня-ятно, – произносит Оля. Она осматривает мороженое – с какой бы стороны начать есть.

– Мы сейчас с ней очень мирно живем.

Ill

«Вот надо же! – раздосадовано повторяет Костя про себя; уже идя по улице, чуть только попрощался с Олей. – Как мы сходимся с ней! Как поддерживаем друг друга! И интересы совпадают, и позиции… никогда еще не было такого! Чтоб так во всем! Чтобы на полную».

Действительно ведь не было у него такой гармонии в отношениях. Это скорое и совершенно неподдельное притяжение, огромное – как хорошо!.. Но ведь он и раньше прекрасно чувствовал, что Оля благоволит ему…

«…И на тебе. У нее есть молодой человек. И правда жаль!»

Досада. Он опять ощущает нездоровые нервные колебания внутри – от усталости. А в глазах – туманно-световая поволока.

«Вот уж, что называется, если где прибавится плюсов то обязательно будет минус, от которого все… никакого смысла. И все в результате одно и то же – ничего не складывается. У меня нет девушки», – секундная скука, нудность… но быстро исчезает – в теплой мозговой поволоке.