Заметки ветеринара

Я посмотрела на наручные часики, до встречи с Сергеем оставалось шесть часов. Выдержит ли мой новый стержень шесть часов, чтобы не бросить все и кинуться в объятия любовника?

– А ты можешь мне помочь? – глаза в глаза, очень искренне, как лучшего друга, попросила я парня.

Он был готов на все, лишь бы быть рядом, – читалось в серых красивых глазах.

– Не бросай меня до вечера. Не дай мне сбежать. Тогда характера хватит.

– Применять физическую силу можно? – рассмеялся он, разминая кулаки.

– Попробуй, – поддержала я шутку.

А он вдруг подошел и своими длинными руками обнял меня, имитируя захват. От него невыразимо пахло чудом, молодостью и планами по спасению мира, которых жаждала душа старшеклассника. Я сделала выпад, все-таки не забыв еще приемчики ведущей спортсменки, и вырвалась из цепких, сильных, уже мужских рук. Денис посмотрел на меня с восхищением. Он был влюблен по самые свои огромные красивые уши.

– Ты мне тоже записочки о любви писал? – расхохоталась я тем смехом, от которого взрослых Сергей распалялся, словно зверь. И сама удивилась, зачем флиртую с мальчишкой, зная, как действуют мои чары.

– Нет, – твердо ответил он. Но было в его «нет» столько «хочу»!

– Я поеду с тобой поступать на криминалистику, на один факультет, сяду с тобой за одну парту. И посмотрим, кто из нас двоих еще станет прокурором?! – с задором бросила я.

Он не нашелся что ответить. А мне подумалось, что я смогла бы полюбить этого мальчишку, даже не зная, как он целуется и обнимается, только за те речи о справедливости и упорной борьбе за жизнь, которые только что декларировал. Полюбить настолько, чтобы никогда не предать. Потому что мне тоже отчаянно хотелось жить, любить и спасти мир.

***

Лося давно спал, я лишь внимательно слушала одну из самых красивых прокурорш, которых видала наша гигантская, не сломившаяся родина.

– В столице живет мой сын, у него свое небольшое издательство. Я позвоню ему этим вечером, чтоб он прочитал твою рукопись как можно раньше. И уже через месяц, я думаю, надо будет начать готовиться к поездке. Издательское дело – вещь сложная: работа с рукописью, продвижение, встречи с читателями, выставки, интервью на радио и телевидении, – она тепло улыбнулась, завидев меня с разинутым ртом.

– Ну вы даже не читали…

– Девочка, талантливых людей видно невооруженным взглядом, – она привстала и позвала за собой Лосю. – И потом, я наводила справки. – Успеешь через неделю прислать мне черновик? Хочу почитать, что вышло про мою любовь к криминалистике, – она мне подмигнула и отправилась по делам государства.

Я еще долго сидела в полнейшем удивлении и восторге, боясь даже подумать о том, что моя мечта стала сбываться… Но ведь именно этого я хотела? Ведь все это время, скрупулезно собирая истории о любви, записывая их в дневник, перепечатывая в компьютер, я наслаждалась этим занятием, считая его своим любимым хобби. Они вдохновляли меня идти на работу, эти истории зажигали во мне надежду на свое собственное счастье, заново открывали мир чувств незнакомых мне людей, ставшими чуть ли не лучшими моими друзьями за этот год. А теперь это хобби может перерасти в настоящую профессию, даже в призвание.

По дороге домой, за ужином, в разговоре с другими – я еще раз и еще раз спрашивала себя, для чего мне нужно писать? Для чего нужен успех и признание? И не находилась, что ответить, только сердце радостно подпрыгивало и отказывалось успокаиваться, подговаривало ум подкидывать мне разнообразные мечты, которые толпились в очереди, словно разноцветные воздушные шарики, чтобы сбыться буквально вот-вот…

Я позвонила самому дорогому человеку, который никогда меня не подводил. Несмотря на свое мнение, свои оценки и приоритеты, он прежде всего думал обо мне и моих интересах. Моему папе.

Сбивчиво рассказав о призрачной возможности уехать в столицу, раскрыть себя совершенно в другой сфере, творчестве, не ветеринарстве и спасении пресмыкающих и млекопитающих на планете, я услышала то, что и не мечтала услышать:

– Дочка, тебе обязательно надо попробовать, – сказал мой папа тихо. – Я не знал, что ты пишешь книгу о любви. Это достойно того, чтобы… – и повесил трубку, судя по всему, переполненный какими-то своими чувствами.

***

Татьяна Викторовна, как самый ответственный человек в городе после губернатора, мэра, судьи и других высокопоставленных лиц, с точностью до дня выполнила все свои обещания. И ей очень понравилась маленькая история о ее страсти к далекому призрачному мужчине и любви к криминалистике, конечно, без указания ФИО и домашнего адреса.

И месяц сумасшедших приготовлений полетел: переговоры, контракты, редакция, коррекция рукописи, покупка билетов, паковка чемоданов и самое главное, поиск достойного ветеринара на свое, оказалось, заменимое место, передача ему из рук в руки самого ценного, что я накопила за жизнь – это картотеку клиентов и пациентов.

– Я нашел человека, – просто сказал отец по телефону, – можешь паковать вещи и со спокойной душой ехать в свою Москву.

Я рассмеялась. Истерично. «В твою Москву»!!! Конечно, он сказал без злобы, это была шутка. Но меня удивляло другое, никто, понимаете, никто из домочадцев, друзей, приятелей, знакомых, узнав о переезде и предложении издательства, не остановил меня ни словом, ни полусловом. Даже не засомневался, а нужно ли мне туда?!

– Езжай!

– Ну конечно, езжай!

– Даже не думай!

– Так здорово, что ты уедешь!

– Ты мечтала об этом всю жизнь, надо ехать!

– Ой, прекрасная новость, что ты уезжаешь! – слышала я со всех сторон. Все друзья словно сговорились спровадить меня в «мою Москву», которая никогда и не была моею.

Даже тетя Люба, прознав про новость, одной рукой прикрыла рот, другой вытирала слезы с безмолвным криком: «Езжай!»

– А как же гадание? – недоумевала я у самой главной прорицательницы нашего региона. Она лишь махнула рукой – «Езжай!».

И даже отец, за спиной у меня, не посоветовавшись, нашел человека на мое место! А может, я не согласна? – возникал сам собой протест на эти быстрые проводы.

Но, конечно, отбросив капризы и страхи, в душе я ликовала, просто воспитание не позволяло радоваться раньше времени. Сначала надо было по крайней мере уехать.

И этот день приближайся с неумолимой скоростью.

Придя на работу, теперь уже почти бывшую, для передачи дел новому ветеринару, я нашла за своим столом высокого брюнета. Мужчину. В тот момент мне было трудно определить, симпатичного или совершенно отвратительной внешности, я только заметила какие-то огромные руки с длинными крупными пальцами, которыми он трогал моего пациента Лосю.

«Какие-то не руки, а кувалды, – заговорил раздраженный внутренний голос. – Не пальцы, а прям сардельки!»

Новый Ветеринар, по-другому мой язык отказывался называть Лебедева Олега Юрьевича, которого мне тут же представили, уже вовсю хозяйничал в моем кабинете, не потерявшем тепла моего тела, что называется: переставил мебель, кушетку, стол… Мой чистый, идеально организованный стол, был завален папками из картотеки!

Новый Ветеринар привстал и хотел было что-то сказать:

– Закончите сначала. Я подожду, – сухо предупредила я и вышла из кабинета, не в силах смотреть, как Лося лоснится к хаму с кувалдами и сосисками вместо пальцев. В коридоре я встретила Татьяну Юрьевну, которая меня от души расцеловала, и я стала пахнуть ее роскошными духами.

– Если будут хоть какие-то сложности – сразу звони, – серьезно сказала она. – Мой телефон у тебя есть. Все-таки Москва! Дикие джунгли! – она многозначительно подмигнула.

Передавать собственно ничего не пришлось, оказывается, Новый Ветеринар (!) потратил несколько дней и даже ночей на изучение картотеки и объема работ. И был, видите ли, в курсе всех вопросов. Лаборантки помогли с тем, что ему было незнакомо. Я могла отчаливать «в свою Москву» спокойно.

– А вы к нам откуда? – просто так спросила я, с тяжелым сердцем закрывая дверь с обратной стороны.

– Из Москвы, – просто ответил Новый Ветеринар.

Я удивленно приподняла бровь. Все бегут в Москву, а ветеринары, значит, в провинцию?!

– Просто надоела суета. Пробки. А я отсюда родом. Вот и решил, что пока нет семьи – надо попробовать найти тихое местечко, где приятно жить, а не вечно гнаться за…, – слегка сконфуженно объяснял он, видимо, часто отвечая на этот вопрос. На том и расстались. Я ушла с двояким чувством.

Наконец, наступил день отъезда, его больше оттягивать было нельзя. Оказывается, присланного материала, к большому удовольствию главного редактора, хватило аж на три книги, и первая ее часть уже была напечатана и ждала меня с прилавков магазинов. Контракт обязывал как можно быстрее начать презентационную ее часть. Все формальности с жильем были улажены сыном Татьяны Юрьевны Чародей – Алексеем, и это было частью гонорара, равного за вычетом всех первых затрат на переезд моему окладу в клинике. А зарабатывала я очень даже неплохо, по меркам региона. Одним словом, все шло как по маслу. Даже было как-то страшно вступать на этот масляный путь, можно было, что называется привыкнуть кататься там как теплый сырок и поскользнуться на какой-нибудь кочке.

С двумя чемоданами я прибыла на наш маленький провинциальный перрон, где останавливались даже не все поезда, и еле протиснулась к нужному вагону через толпу людей и животных.