Забытая скамейка

– Мамочка, у тебя все в порядке? Ты что, плачешь? Что случилось?

– Доченька моя, даже не знаю, как тебе описать последние события. Я ведь завтра утром должна была улетать домой. А тут такое случилось!…

Мирослава была испугана, она пыталась понять, что могло случиться с мамой.

– Так, мамочка! Не волнуйся. Садись на диван и рассказывай мне по порядку, что у тебя там произошло. Ты сказала, что должна была? А теперь не летишь домой? Мамочка, что, что случилось? Ничего не скрывай! Разве я могу быть спокойной, когда ты там одна. Я слушаю тебя!

– Мирочка, доченька моя, ты помнишь, я тебе рассказывала о своей первой любви. У меня была любовь еще в школе. Гриша Кораблев.

– Помню, конечно помню. Но он погиб, как ты говорила.

– Да, все считали, что он погиб. И я тоже. На моих глазах умерла его мама, когда ей доставили из части урну с прахом сына. Я сама участвовала в похоронах грищиной матери. Ее похоронили и в могилу к ней положили урну с прахом Гриши.

– Так что с Гришей? Если он погиб пятьдесят лет назад, что могло произойти теперь? Он что, восстал из мертвых?

Ольга Семеновна плакала, прижав к уху мобильный телефон. Она снова вспомнила те трудные времена и как будто заново переживала то огромное горе, которое свалилось на нее с гибелью Гриши и его мамы. Похороны, поминки, слезы… Нежелание жить…

– Да в том и дело, что сегодня последний раз зашла на кладбище попрощаться с дорогими могилками, потом пошла в парк, хотела посидеть на нашей с Гришей любимой скамеечке. Забытая скамейка!… Полвека прошло, а она все жива! Знаешь дочка, когда я подошла к скамейке, там сидел мужчина. Он был моего возраста, лицо его было после сильного ожога все в ужасных шрамах. И он сухой веточкой раздвигал желтые листья, освобождая на еще зеленой травке пространство, и проявилось имя «Оля»… Я была в шоке. Именно так выкладывал везде мое имя только Гриша.

Я подошла, попросила разрешения присесть рядом. Завязалась беседа. Оказалось, мужчина лишился памяти много лет назад. После аварии самолета. Представляешь, он рассказал мне историю, которую ему изложили в госпитале. Он был в том же самолете, в котором был и мой Гриша. Но еще более я удивилась, что он живет теперь в доме Гриши. Ну, детка моя, как мог чужой человек прийти в дом Гриши?! Его имя теперь Анатолий Васильевич Петров. Я побывала в его доме. Это дом Гриши и его мамы.

– Мамочка, ты думаешь, Гриша остался жив?

– Да, дочка! Это невероятно, но может оказаться именно так. Гриша остался жив, но не помнит ничего из прошлого. Как он рассказал мне сегодня, он падал без парашюта. Ужасная история. Травма головы, которая лишила его памяти. Там погибло много десантников. Гриша был там же. Ему посчастливилось остаться в живых. Но документы получил на фамилию Иванова Анатолия. Лицо в шрамах, этот Иванов – детдомовский парень. Его никто не искал и вот… Я почти уверена, что это Гриша. Поэтому отменила билет и решила остаться в Калуге. Буду здесь до тех пор, пока не выясню истину.

Удивлению Мирославы не было границ.

– Мамочка, ты до сих пор любишь Григория?

– Конечно, дочка! Я замуж за твоего отца вышла только потому, что он внешне напоминал Гришу. Но никогда я не любила ни одного мужчины, кроме Гриши. Да, мы даже не успели стать мужем и женой. Я осталась невестой Гриши. Ждала его, но дождалась… – мать заплакала снова. – Дождалась урну с его прахом. И все эти годы приезжала к нему на могилку, а он жил в своем доме, не зная, кто он на самом деле.

– Какой ужас! Мама, обещай мне, что если тебе понадобится моя помощь, ты обратишься ко мне. Я буду просить Эдика. Он во многом может нам помочь и в поисках документов, и в лечении Григория. Если, конечно, этот мужчина – Григорий.

– Конечно, родная моя! Я буду держать тебя в курсе. Спасибо за поддержку! Спасибо, доченька, добрая у тебя душа!

– Вся в тебя, мама! Ну, давай не будем плакать! Отдыхай, у тебя уже ночь, а у нас в Лондоне – поздний вечер.

Ольга попрощалась с дочкой, пошла в кухню, заварила свежего чаю, выпила в одиночестве чашечку, долго еще качала головой, вспоминая насыщенный событиями сегодняшний день… Уснула она только в пять часов утра. Утром проснулась, подушка была мокрой от слез. Ей снилось, что она снова потеряла Гришу. И плакала всю ночь во сне… Ночью Ольга продумала все свои действия по восстановлению памяти Григория. Она уже не сомневалась, что это на самом деле ее Гришенька, с которым она рассталась во дворе военкомата пятьдесят лет назад. Она ни за что не сдастся! Она будет бороться за своего любимого столько лет, сколько потребуется для его выздоровления, и пока бьется ее собственное сердце…

Глава 6. Любовь не умирает…

Началось общение двух одиноких людей. Анатолий никак не мог прийти в себя от таких резких перемен в его жизни. Он вообще не помнил, как выписался из госпиталя, чтобы какая-то женщина была в его жизни, гладила его, говорила с ним так, как сейчас Ольга. Он чувствовал ее интерес к нему. У нее были сотни вопросов. И когда они сидели снова на любимой скамейке в парке, и когда гуляли по набережной, Ольга задавала все новые вопросы. Она выстраивала логическую цепочку, чтобы найти возможность для восстановления памяти Анатолия. Они даже не задумывались над тем, как воспринимают их люди. Для молодежи они были глубокими стариками. Правда, современная молодежь с уважением относилась к чувствам пожилых людей, которые гуляли под руку или держались за руки. В парке к ним привыкли.

День за днем Ольга все больше узнавала, что произошло, какие события помнит Анатолий. Все, что было, начиная с госпиталя, он помнил прекрасно. Часто они сидели у Анатолия дома, и Ольга внимательно слушала его рассказы. Ей было важна каждая деталь. Ольга готовилась к тому, что надо до конца прояснить ситуацию. А самое главное, нужно искать хороших специалистов для того, чтобы вернуть Анатолию память.

Анатолий рассказывал о том, что помнил, и это все было после катастрофы. Правда, ничего интересного в его жизни не происходило. Говорил он спокойно, вполголоса… а Ольга сидела рядом, прижавшись к его плечу и внимательно слушала.

– Оля, я совершенно не знаю, как я жил до Армии, какая у меня была семья. Была ли у меня девушка. В госпитале мне сказали, что у меня никого нет, что я воспитывался в детдоме. Так написано в моем личном деле.

У Ольги было сильнейшее желание крикнуть ему, что если он не помнит, то она-то точно все помнит и знает… Но такая настойчивость ее может испугать Анатолия. Она попросила его заварить свежего чаю. Анатолий встал и пошел на кухню. Ольга окликнула:

– Гриша!

Он резко оглянулся, глаза его расширились. Он замер на мгновенье. И спросил, заикаясь:

– Гриша – это я? Почему? Почему ты так думаешь? – голос его дрожал.

– Потому что я – твоя невеста Оля. Почему ты именно это имя выводил на зеленой траве?

– Я не знаю, почему. Это имя очень близко моему сердцу.

– Теперь подумай, почему именно это имя. Я уверена, что ты не Анатолий, ты – мой Гриша! Понимаешь, сколько лет прошло, а я помню жесты, слова, поворот головы моего любимого. Ты все делаешь точно также. Может ли это быть случайностью? Не думаю! Даже то, что ты в парке сухой веточкой освобождал зеленую травку от листвы таким образом, чтобы появились буквы – Оля. Почему? Потому что ты начал это делать с 10-летнего возраста. Где бы мы с тобой ни были, ты всегда рисовал или выкладывал цветами и листьями мое имя. Это было всегда.

А теперь представь мое состояние, когда я увидела тебя, а ты как раз этим и занимался, что отодвигал листву прутиком, создавая на зеленой травке мое имя. Я думаю, мы не должны терять надежду на восстановление истины и будем искать возможности восстановить твою память. Давай по порядку. Я буду спрашивать, а ты постарайся рассказывать подробно. Озвучивай все, что приходит в голову. Без всякого стеснения. Мы обсуждаем реальность ситуации и продвигаемся к следующему вопросу. Хорошо?

– Я согласен. Спрашивай!

– Можно я тебя буду называть тебя Гришей? Тебе это позволит быстрее вспомнить все события.

– Мне надо привыкнуть к этому имени. Оленька, ты думаешь, действительно, так будет лучше?

– Да, я уверена. – Ольга подошла к нему, обняла за плечи и погладила по седой шевелюре.

Анатолий впервые за это время улыбнулся:

– Хорошо, называй меня Гришей.

– Гриша, пойдем заварим чайку, и потом начнем работать с восстановлением памяти.

И они вместе пошли в кухню. После чаепития приступили к серьезной работе.

– Гриша, вспомни, пожалуйста, как ты попал в госпиталь? Кто тебя туда притащил? Где тебя нашли?

– Не знаю, в каком-то маленьком селе был медпункт. Меня туда привез парень на тракторе. Он меня нашел, когда я тащился с парашютом по полю, но сам я это не помню. А вот парня помню.

– Но парень, похоже, нам сейчас без надобности. Он тебя привез в село, в медпункт. А потом тебя перевезли в военный госпиталь? Правильно?

– Да.

– Теперь давай будем вспоминать, кто там был еще из вашего самолета. Те, кто выжили, они могут и сейчас быть живыми. Они могут помнить какие-то факты о Григории Кораблеве и об Анатолии Петрове. Вспомни, Гришенька, как тебя называли в госпитале. Каким именем?

– Насколько я помню, имени моего никто не знал. Звали просто «спасенным солдатом».

– А когда определили, что ты – Анатолий Петров?

– Я в госпитале находился довольно долго. Перелом левой руки. Лицо было обезображено ожогами. Каким я был до этого, не помню. Оленька, я правда не могу вспомнить ничего… Мне просто вручили мои документы при выписке из госпиталя. Меня комиссовали из Армии, и я мог ехать, куда захочу.

Ольга делала записи в блокнот. Она не имеет права забыть ни одну мелкую деталь его рассказов.