Рейс в одну сторону

– Только, как средний пользователь, – сказал Королев универсальную фразу, чтобы больше не возникало вопросов об уровне его компьютерной грамотности.

– Вот, то-то, что средний, – огрызнулся Кульков. – Нет, будем по-старинке работать – карандашом и чертилкой.

Петрович кивнул.

– Ну что, сообразил, куда такой стальной «поясок» годен? – Кульков пустил серую струю дыма в потолок.

Петрович задумчиво посмотрел на предупреждающий плакат о запрете курения на рабочем месте. Сдыхавшая неоновая лампа мигала второй день, мотая нервы, но никто не хотел лезть на стремянку, потому что у обоих болели спины.

– Могу лишь предположить вариант с какими-нибудь трубами.

– Правильно, – кивнул Кульков. – Ну а еще?

– Ну, не знаю, для посуды они явно не годятся.

Кульков усмехнулся.

– Для вентиляции – тоже сомневаюсь: здесь все воздуховоды квадратного сечения, а наша выкройка – для круглых труб.

Кульков снова задумчиво кивнул.

– Если только… – Петрович остановился в своих гаданиях.

– Ну-ну, – поторопил его Кульков.

– У меня, правда, это лишь дурацкое предположение… Если только речь не идет о каких-нибудь ракетах.

Кульков кивнул.

– Вот и я так думаю, – сказал он, вновь тыкая сигаретой в станок.

– Неужели вы думаете, что здесь есть ракеты? – спросил Петрович.

– А почему бы и нет? Остров, как ему и положено, изолированная территория: до материка почти две тысячи километров, как мне здесь говорили. Полста лет никто не мешал местному руководству всё здесь так организовать, чтобы…

– Не может быть… – прервал его Петрович.

Кульков поднялся со своего места.

– Ну, может, не может, а мы должны заниматься нашим заказом.

– Я только одного не пойму, зачем ракетчикам нужны хомуты?

Кульков наморщил лоб.

– Ну, очевидно, для корпусов. Больше я ничего придумать не могу.

– А что с корпусами не так: проржавели, треснули, или потерялись?

Кульков устало посмотрел на Петровича.

– Ты меня, что ли, спрашиваешь? Иди к ним сам и спроси, а они тебя пошлют куда подальше.

– Ну, понял я, чего там, – буркнул Королев.

– Понял – прекрасно, только от меня отвяжись – без тебя тошно.

– А что случилось?

– Ничего такого, – ответил Кульков, – только, вот, зарплату чего-то сегодня не дали.

– Почему?

– Не знаю.

– Ну, так узнать надо.

– У кого я узнавать-то буду? – взволнованно спросил Кульков, и вновь полез в карман за сигаретами.

– Полагаю, у Наумочкина – он у нас здесь всё знает.

– Правильно полагаешь, – отозвался Кульков, – вот у него и спрошу.

Пару минут они просидели в полном молчании. Наконец, Петрович почесал в затылке, и сказал:

– Да, работы предстоит не на один час.

– Я бы сказал, не на одну неделю, но говорить этого не буду, – ответил Кульков. – Ладно, давай, принимайся за работу. Поищи, сначала, копирку: где-то здесь должны быть метровые листы для крупных заказов.

Королев кивнул и пошел в дальний угол мастерской к большим деревянным шкафам, где хранились инструменты, свёрла, резцы, и прочий слесарный скарб.

Когда он открыл нижнюю дверцу среднего шкафа, то увидел там толстые рулоны каких-то схем. Вместе с ними лежали обрезки миллиметровой бумаги, но копирки Петрович не нашел. Тогда он полез в соседний шкаф: та же история – нет копирки.

– Не могу найти, – сказал он Кулькову, поднимаясь с колен и отряхивая брюки от железных опилок, разбросанных по всей мастерской. – Чего делать-то? Где искать?

Кульков сделал пару затяжек, и, швырнув окурок в поддон токарного станка, вышел из комнаты.

Петрович остался один. К нему подошел скучающий кот и один раз мяукнул.

– Жрать, наверное, хочешь? – спросил он у кота.

«Наверное, хочу», – ответили изумрудные глаза, и кот облизал свой нос тонким розовым языком.

Петрович вздохнул и пошел в столовую, чтобы прихватить что-нибудь для кота, да и самому перекусить. По пути, он надеялся догнать Кулькова и узнать, где можно заказать копирку, если уж никак ее нельзя найти в мастерской.

Когда Петрович шел по длинному коридору, он так и не встретил Кулькова – тот, скорее всего, убежал далеко вперед, или же нырнул в какую-нибудь лабораторию: на днях там, говорят, обновился женский персонал.

Дойдя до столовой, Петрович столкнулся в дверях с Наумочкиным.