Крайняя необходимость

– И чем он занимается в своем лесу?

– Как положено: организует охоту и присматривает за охотничьим хозяйством – тут недалеко, за городом. К нему всякие важные шишки на охоту ездят.

– Наверно, здорово так жить, – предположил городской человек Гордеев.

– Не знаю, – отрезала медсестра Феофанова. – Ему, может, и здорово, а мне уже край! То его нет неделями, то воткнется в телевизор – и все равно словно нет. Ну что же мне, разводиться с ним, что ли, теперь?! Четырнадцать лет вместе прожили... Может, все-таки в тюрьму? Ненадолго.

– Разводиться, конечно, не надо. И в тюрьму тоже не надо. К чему такие крайние меры? Вы же медик, вы должны понимать, что...

– Иногда хирургия единственный способ, – отрезала Феофанова. Но как-то уже не слишком убежденно.

– Так вы же ему шоковую терапию предлагаете, – возразил Гордеев. – А детям каково без отца будет?

– Они привыкли. Когда он в лесу...

– Подождите. А почему вы вообще считаете, что вашего мужа можно посадить только на несколько месяцев? А если его там дольше продержат? А если большой срок дадут?

– А за что?

– Вот именно – за что? – ухватился Гордеев. «Какой-то театр абсурда, – подумалось ему. – Турецкому рассказать – не поверит, засмеет. Эх, почему я не писатель?.. Сидел бы сейчас на даче с трубкой в зубах...»

Феофанова нахохлилась и отвечать, кажется, не собиралась.

– Ну так как же? – настаивал Гордеев.

– Вы же адвокат, – сказала наконец Феофанова. – Вы мне и подскажите – какое-нибудь там мелкое хулиганство, чтобы на много не потянуло. Ну драка там, допустим, да?

Гордеев отрицательно покачал головой:

– Нет, мы с вами не будем его сажать.

– Не будем?

– Нет.

– А что будем делать?

– Да уж придумаем что-нибудь.

– Считаете, обойдется? – с надеждой спросила Феофанова.

– Обязательно. – Адвокат встал и немного походил по кабинету, он знал, что в определенный момент на клиентов это действует успокаивающе. – Значит, так, – распорядился Гордеев, – говорите, футбол смотрит? Говорите, оторваться не может? Тогда вот что: пусть за каждый выигранный матч он платит вам двадцатку.

– Как это? – опешила рыжая. – Он – мне? Платит? Но при чем тут деньги?

– Очень просто. Вы берете за свое неудобство денежную компенсацию. Вы же к адвокату пришли, правильно? Это нормальная юридическая практика.

– О, – сказала посетительница после некоторой паузы, когда Гордеев уже почти решил, что совет неудачен. – О! Это мне нравится. Это вы здорово придумали! Но ведь... наши, кажется, нечасто выигрывают, а?

– Это точно, – подтвердил адвокат. – Поэтому за каждый проигранный матч пусть платит червонец. За ничью – тоже. Надо сделать так, чтобы вы не остались внакладе в любом варианте.

– А может, лучше наоборот? – засомневалась посетительница. – За этот двадцать, а за тот – десять?

– Надо же пощадить его чувства, – объяснил Гордеев. – Войдите в положение болельщика. Не жадничайте.

– Я пытаюсь войти, – вздохнула женщина.

«Как бы от нее наконец отделаться», – подумал Гордеев.

– А другие виды спорта муж уважает? – спросил он.

– Нет, – снова вздохнула она. – Только футбол.

– Вот вам еще один выход. Сейчас Олимпиада идет, едва ли не круглосуточно показывают по разным телеканалам. Выберите себе тоже что-нибудь и смотрите в свое удовольствие, хотя бы четверть часа в день – демонстративно. Гимнастику там, плавание. Что-нибудь для души. А то наши все проигрывают и проигрывают. Может, им как раз вашей поддержки не хватает.

– Вы думаете? – оживилась рыжая. – Я попробую. Не зря я к вам пришла! Надо же, какие замечательные советы! Мне никто ничего подобного еще не предлагал! Сколько я вам должна, Юрий Петрович?

– Нисколько, – мрачно сказал Гордеев. – Только окажите мне услугу.

– С радостью! Какую?

– Не говорите никому, что сюда приходили и тем более что получили консультацию адвоката по такому поводу.

– Но почему?! Вы же мне так помогли!

– Просто обещайте.

– Ну... конечно, как скажете. Даю вам слово!

– Вот и славно. Рад был помочь.

Впрочем, по ее оживившемуся лицу Гордеев видел, что шансы его ничтожно малы: скорее всего, к вечеру об адвокате, дающем «такие замечательные советы», будут знать все ее подруги, родственницы, соседки и еще бог знает кто. А Химки не такой уж большой город.

Спустя несколько минут в дверь робко постучали.

– Да, – обреченно сказал Гордеев.

Снова вошла Феофанова. Вид у нее был смущенный.

– Я забыла, Юрий Петрович, это же вам, – сказала она, протягивая пакет.

– Это что? – строго спросил Гордеев.

– Это просто дыня, – застенчиво сказала Феофанова, – маринованная лисичками. Наверняка вы такого никогда не ели...

– Это правда, – сознался Гордеев. – Даже звучит интригующе.

2