Крайняя необходимость

– Еще лучше, – буркнул Турецкий.

– А во-вторых, он мне жизнь спас.

– Не понял?

– Все ты понял.

– Как он мог тебе жизнь спасти? Помню, я однажды твою задницу спас...

– Задница и жизнь – не одно и то же. Великанов сообщил о том, что меня собираются грохнуть.

– Когда это было?! – округлил глаза Турецкий.

– Примерно полгода назад.

– И ты мне ничего, ни полслова?

– Не было нужды.

– Как это – не было?! Славка, ты в своем уме? Кому же тебе еще доверять, если не мне? Племяннику тоже ничего не говорил?

Грязнов отрицательно покачал головой.

Изумление Турецкого было вполне обоснованным: допустим, ему Грязнов мог и не рассказывать каких-то нюансов – все же специфика работы у каждого своя: Грязнов был сыщиком, а Турецкий – следователем, то есть формально кабинетным работником. Но вот Денис Грязнов – племянник Вячеслава Ивановича – он-то тоже был сыщиком, хоть и частным, и, более того, он был сыщиком от Бога. Денис возглавлял охранное предприятие «Глория», ему было тридцать пять лет, и он побывал в таких заковыристых переделках, которых простые смертные не видели и в кино. Неоднократно и Грязнов-старший, и Турецкий прибегали к его услугам в нестандартных ситуациях, когда не могли сами действовать официально в силу своего статуса.

Но если даже Денис ничего не знал о личных неприятностях Грязнова-старшего и к его услугам Вячеслав Иванович не обращался, значит, ситуация была просто экстраоординарной.

– Своими силами перестраховался, – между тем сказал Грязнов-старший, – и, слава богу, обошлось. Просто не хотелось никого зазря дергать. Не такой уж я знатный перец, чтоб во все колокола бить, верно?

Турецкий же на лице у него читал совсем другое, непроизносимое вслух.

– И кто же это был? – спросил Александр Борисович. – Кто к тебе примерялся?

– Саня, если ты настаиваешь, я позже все расскажу, но сейчас давай вернемся к разговору о Великанове. Идет?

Турецкий кивнул.

– Хорошо. Несколько раз он информировал меня кое о каких вещах, и каждый раз это было весьма небесполезно.

– Я не понимаю, откуда доктор мог обладать такой информацией?

– Он весьма своеобразный человек. Если бы ты с ним познакомился, ты бы это оценил в полной мере. У него знакомства были в разных кругах.

– Что-то не очень они ему помогли, раз он сел, – заметил Турецкий.

– И то верно, – согласился Грязнов, улыбнувшись краешком рта так, что незнакомый с ним человек мог бы этого и не заметить, но не Турецкий. – Но ведь в нашем отечестве... От тюрьмы и от сумы – сам знаешь...

Турецкий ухмыльнулся. Пару лет назад с ним случилась большая неприятность – он попал в следственный изолятор Лефортово, провел там некоторое время, и, кстати, ведь не кто иной, как Юрий Петрович Гордеев, его тогда с успехом защищал[2 - См. роман Ф. Незнанского «Клуб смертельных развлечений» (М., 2003).]. Это была та еще история. Александр Борисович, ко всеобщему изумлению, был найден в бессознательном состоянии в собственном в автомобиле в «компании» с мертвой стриптизершей, застреленной из его же пистолета. Громкий скандал привлек внимание даже президента. Турецкий не был виноват в том, что случилось, – напротив, слишком много людей было заинтересовано в том, чтобы его скомпрометировать. И Гордееву тогда удалось во всем разобраться...

– Давай наконец закроем тему стукачей, – предложил Турецкий.

– Не получится.

– Не получится?!

– Не-а.

– Почему это?

– Ты, Санечка, может быть, этого не знаешь, но зимой Мосгордума приняла законопроект «Об общественных пунктах правопорядка», сразу получивший неофициальное название «закон о стукачах». Когда мэр этот документ одобрит (а он одобрит, помяни мое слово!), тогда общественные советы появятся в каждом районе города, а гости столицы и просто «подозрительные элементы» окажутся под колпаком общественности.

– Я слышал об этом, – сказал Турецкий. – Только я не могу взять в толк – ты все это одобряешь, что ли? Это же полицейское государство получается. Или, по крайней мере, город! Хотя Москва и так отдельное государство.

– Я это не одобряю, – веско сказал Грязнов. – Я как раз тебе и говорю, что со стукачами должны работать компетентные люди, и стукачей, кроме них, никто не должен знать. Причем неразглашение их имен не должно иметь срока давности. А у нас, конечно, все будет не так. У нас сознательным общественникам предложат внимательно следить за тем, кто снимает квартиры в домах района, выяснять, есть ли у этих людей регистрация в столице и кто из «чужих» к ним ходит. А в случае выявления оперативно докладывать об этом участковым. Все это смехотворно и непродуктивно. Ну застукают они пару незарегистрированных молдаван, которые на ремонтах зарабатывают, и что? Улучшат статистику местным РОВД. Реальной выгоды от этого нет. Так только обывателя развращать. Нет, хорошего стукача надо готовить, холить и лелеять. И вознаграждать.

– Ты серьезно?

– Еще как. Я убежден, что с помощью крупного вознаграждения можно предотвращать не только экономические преступления, но и теракты. Это работа серьезная, поскольку люди эти, как агенты, работающие под прикрытием, ходят по лезвию бритвы. Информатор должен быть уверен, что в случае смерти его семья не будет голодать, и вообще, что с ней ничего не случится. Если же этим делом будут заниматься все подряд, как хочет Мосгордума, могут быть серьезные последствия.

Турецкий понял, что его приятелю есть что сказать по существу вопроса и лучше его остановить, пока не поздно.

– Ладно, Слава, оставим государственные проблемы. Если ты такой мудрый, дальновидный, щедрый и гуманный, тогда расскажи мне, как ты вознаграждал своего доктора?

– Да никак, – с досадой сказал Грязнов. – У него по этому поводу имелось отдельное мнение. Он считал, что в этой деликатной сфере не должно быть материальной заинтересованности. Мы, дескать, должны ловить преступников не ради денег.

– Каких преступников, Славка?! – не выдержал Турецкий. – Он же доктор, он людей должен лечить!

– В том-то и дело. Он лечил, только... Да ладно, что теперь говорить, – Грязнов огорченно махнул рукой. – В чем-то он прав, конечно. В США, например, люди часто информируют власти о правонарушителях не ради получения вознаграждения, а из чувства долга. Потому что это создает угрозу их обществу. А значит, и им лично. Когда россияне будут такими же сознательными гражданами, как американцы, преступности станет меньше.

– Я тебя прошу, не надо! – возмутился Турецкий. – Я про Штаты в этом отношении побольше твоего знаю. Там вообще уже психология у обывателя такая – стукаческая. Там едешь на машине – окурок выкинул из окна в неположенном месте, а тот, кто позади тебя едет, это видит и тут же в полицию звонит. И уже через сто метров тебя полицейский останавливает и штрафует!

– Ну и что? Это, между прочим, мою правоту подтверждает, – возразил Грязнов. – То самое, что городские власти такими штучками народ в быдло превратят.

– Поживем – увидим.

– Если доживем. Ты Гордееву позвонишь или нет?

– Позвоню.

– Слава богу. А книжку ты все-таки возьми, полистай, может, картинки интересные найдешь, – посоветовал Грязнов. – И кстати, я смотрю, пачку своего облегченного никотина ты тоже приговорил, а? У тебя, Саня, серьезная медицинская проблема. У тебя, Саня, наркозависимость! Так что давай помоги мне спасти медика, а он, глядишь, научит тебя курить без вреда для здоровья.

Турецкий книжку взял. Никаких картинок в ней, конечно, не было, а были графики и диаграммы.

Дома Александр Борисович насладился окрошкой, обществом относительно миролюбиво настроенной супруги (которая, правда, периодически пыталась что-то рассказать про очередную склоку в ее музыкальной школе) и полистал книжку на сон грядущий.

Этот Зингалес оказался дотошным малым. Он в деталях изучил крупнейшие случаи мошенничества в компаниях США и Западной Европы. Отработал колоссальную статистику – от скандала вокруг энергетического гиганта Америки «Экрон» до разоблачения махинаций руководства итальянской компании «Пармалат». И пришел к выводу: даже совместными усилиями трех ветвей власти – исполнительной, законодательной и судебной – «эпидемию жульничества» не одолеть. По его мнению, спасти род человеческий от жуликов могут лишь доносители, работающие в этих компаниях. Это, собственно говоря, Турецкий прочитал еще в аннотации. Ну и вся книга была фактически посвящена этой проблеме.

Теперь Турецкому стало ясно, почему Грязнов подсунул ему это чтиво. Доктор, за которого заступался Вячеслав Иванович, видимо, с его точки зрения, и был таким вот кристально честным стукачом. «Честный стукач» звучало, конечно, как-то по-идиотски, но не верить Грязнову оснований не было. Грязнов мог разыграть друга, но обмануть – никогда. Кроме того, собственно компетентность Грязнова Турецким ни на йоту не подвергалась сомнениям.