Сочинения. Том 4

6.6.49. Но всякому, кто имеет глаза, очевидно, что все вены сходятся в одну, произрастающую из печени, как все артерии – в большую артерию, которая пролегает около позвоночника.

6.6.50. Но и здесь, как и вне тела плода, артерия проходит по всему амниону; на всем протяжении вплоть до соединения с артерией, пролегающей около позвоночника, сохраняются две артерии, а две вены, исходящие из области пупка, соединяются в нижней большой вене.

6.6.51. Итак, эта вена идет прямо в печень, а две артерии не идут напрямую ни в само сердце, ни в большую артерию.

6.6.52. Ведь, огибая с обеих сторон мочевой пузырь, они идут вниз вплоть до того, как встречаются с артериями, которые ведут в бедра плода.

6.6.53. Но поскольку они отходят от большой артерии в области поясницы, некоторые из анатомов считают, что артерии из хориона доходят до большой артерии. Если говорить точно, то они неправы, но если понимать то, что они говорят с точки зрения вышеизложенного, то можно видеть, что они не точны в фактах, однако не слишком заблуждаются.

6.6.54. Однако, по-моему, удивления достойны мужи, которые говорят, что все артерии, находящиеся в области хориона и пупка, произрастают из сердца, хотя они произрастают не из него и не из большой артерии в области поясницы, а из артерий, которые растут от нее в бедра; и при этом считают, что вены растут не из печени, и не замечают нелогичности, ведь доказательства этих положений тождественны. Было бы справедливо, я думаю, и печень считать началом всех вен, находящихся в области пупка и хориона, если уж мы объявили сердце началом артерий.

6.6.55. Ведь все сосуды, которые произрастают из других сосудов, произрастающих из некоего начала, имеют своим началом его же. Так вот, печень с куда большим основанием может считаться началом вен, чем сердце – началом артерий, поскольку явления, обнаруживающиеся при вскрытиях, дают более явные признаки того, что она является началом.

6.6.56. Кроме того, не забывай, что вены пульсировали бы, если бы произрастали из сердца.

6.7.1. Дальнейшее мое рассуждение будет направлено уже не против Эрасистрата или его последователей, но против полагающих, что не потому артерии расширяются и пульсируют, что наполняются пневмой, но в обратной последовательности: потому наполняются, что расширяются и пульсируют.

6.7.2. Итак, это правильное учение весьма распространено среди всех славных мужей, как и то, что силу расширяться и сокращаться оболочки артерий берут от сердца.

6.7.3. Не понимаю, каким образом именно в этом вопросе Праксагор и Филотим откололись от них, соглашаясь с ними во всем остальном. Они считают, что пульсация артерий происходит из них самих, ведь если, отрезав мясо животного, положить его, еще трясущееся, на землю, то будет ясно видно движение артерий.

6.7.4. Мне неприятно видеть столь великих мужей, которые настолько глубоко ошибаются в понимании явлений, что не могут отличить дрожание от пульсации. Следует, я думаю, им знать и то, что если отрезать отдельную артерию, то она не двигается, как и если перехватить ее петлей, еще связанную с сердцем.

6.7.5. Однако удивительно то, что, когда артерия находится вне живого существа, лишенная связи не только с сердцем, но и со всеми другими органами, она пульсирует сама, беспрепятственно, в то время как связанная со всеми лишается пульсации, будучи перехвачена петлей.

6.7.6. Но мясо не сотрясается, о достойнейший Праксагор, будучи полностью отрезано от живого существа. Впрочем, зачем я стремлюсь опровергнуть его в этом вопросе? Ведь достаточно показать, что артерии, отделенные от тела живого существа, совершенно лишаются движения и пульсации. Следовательно, способность двигаться они получают от сердца.

6.7.7. И это Эрасистрат говорит правильно, объясняет же происхождение движения неверно. Ведь сердце не выдавливает пневму, наполняющую каждую из артерий, как раздутый кузнечный мех, но поскольку артерия связана с ним и растет из него, то и причастна его функции.

6.7.8. То же, что все тело сердца пульсирует, расширяясь и сокращаясь само по себе, ты можешь выяснить благодаря анатомическим экспериментам, как только откроешь его правую часть.

6.7.9. Сердце обнажается без того, чтобы проникать в грудную клетку. Для этого довольно вырезать мечевидный отросток грудины, вблизи которого прикрепляется околосердечный покров; это третье свободное пространство грудной клетки, находящееся в середине груди и отделенное от двух остальных.

6.7.10. Итак, если ты сделаешь это и одновременно сделаешь, как было сказано, прямой вертикальный разрез правой части грудной клетки, ты ясно увидишь пульсацию правого желудочка сердца. Не будет скрыт от тебя сосуд, врастающий в него, который является отростком полой вены и пульсирует, подобно артериям.

6.7.11. Сейчас излишним было бы рассматривать вопрос, получает ли полая вена силу, сотрясающую ее, от сердца, или от противоположного движения крови в ушке правого предсердия, или каким-либо иным образом.

6.7.12. Ведь для решения поставленного вопроса достаточно наблюдения, что полая вена пульсирует не целиком, как большая артерия и все прочие артерии в теле. Итак, нами было ясно доказано, что сердце не является ни началом происхождения, ни источником управления вен.

6.8.1. Нам осталось рассмотреть вопрос, по которому высказывались весьма странные мнения, удовлетворившие даже некоторых знаменитых врачей. Сначала следует разъяснить, о чем идет речь, а далее показать, в чем они ошибаются.

6.8.2. Ведь они заявляют: можно говорить о начале вен в том смысле, в котором говорят о начале пути, и ничто не мешает называть его же и концом. Все зависит от того, с какой точки зрения посмотреть. В этом смысле началом являются, например, Афины.

6.8.3. Но в этом смысле началом и концом произрастающих в нем сосудов можно назвать не только сердце, но и любой другой орган. В этом смысле сердце может считаться как началом, так и концом полой вены.

6.8.4. Однако и в этом смысле оно не может считаться началом воротной вены, так как ни она сама, ни какое-либо из ее ответвлений не проходит через сердце. Итак, даже в этом смысле сердце не будет началом всех вен по всему телу.

6.8.5. Так что ошибаются те, кто упоминает обо всех этих связях в организме, не понимая их назначения: ведь такое объяснение бессмысленно для тех, кто считает это исследование полезным для себя. Ведь таким образом печень окажется началом и концом всех вен, а никакой другой орган или часть тела таковым не будет, поскольку нет никакого другого органа, с которым были бы связаны вены, распространяющиеся по всему телу.

6.8.6. Итак, повторим основные положения нашего рассуждения: если искать источник происхождения вен, то это печень; если источник распределения вещества, которым питается все тело, и соответствующей способности, то ты не найдешь иного органа, который можно было бы с большим основанием признать таким источником.

6.8.7. И я утверждаю, что даже если ты пренебрежешь вопросом о том, что по природе является источником всего перечисленного, и захочешь искать наилучшее начало для изложения учения, или начало в том смысле, в котором говорят о начале дороги, или начало в каком-либо ином смысле, то все равно подходящим началом в любом смысле окажется только печень. Ведь, если действительно по природе печень является началом вен, неудивительно, что она оказывается их началом во всех смыслах.

6.8.8. Прекратить ли нам здесь это рассуждение или прибавить к нему еще одно положение из того, что мы ранее отложили, когда говорили, что никто, будучи опытным в рассуждениях о природных способностях, не обнаружит органа более подходящего в качестве места, в котором образуется кровь, чем печень?

6.8.9. Лучше, я полагаю, прибавить это, чтобы ничего не было упущено в рассуждении, и прежде всего – чтобы то, что мы взялись доказывать с самого начала, было доказано совершенным образом.

6.8.10. То, что пища меняется, уподобляясь в сущности своей питаемому, было показано нами в других сочинениях и уже было доказано лучшими врачами и философами. Уже не все соглашаются с тем, что сок, поступающий из желудка в печень, перерождается в кровь, что мы определенно наблюдали. Для этого необходимо, чтобы сама сущность печени вызывала изменение этого сока. Некоторые полагают, что какие-то оболочки вен производят кровь.

6.8.11. Однако если ты опустошишь вены, то не обнаружишь никакой особенной пленочной или нервоподобной субстанции. Итак, если бы кто сказал, что кровь производится нервами, или пленками, или костями, или хрящами, или жиром, или иным бескровным телом, мы бы, я полагаю, немедленно осудили его. Таким же образом следует осудить и того, кто объявил бы, что кровь производится оболочками вен согласно их собственной природе.

6.8.12. Ведь они по природе своей должны производить не красный сок, но сок белый и густой, из которого они либо происходят, либо питаются и растут; это было показано в первой книге сочинений «О семени».

6.8.13. Если изменяемое приобретает вид, подобный изменяющему, нельзя найти части плоти, более подходящей для производства крови, чем печень.

6.8.14. Ведь если бы кровь уплотнилась, получилась бы плоть печени.

6.8.15. Я полагаю, что толпа, несведущая в вопросах природы, доставляет нам множество хлопот, в том числе и те, которые мы описали в сочинении «О естественных способностях».

6.8.16. Ведь желудок обволакивает пищу, извлекая из нее сок, подходящий ему, когда же извлечет пользу и совершенно наполнится, выталкивает излишки в тонкую кишку.

6.8.17. Отсюда, в свою очередь, печень всасывает в себя то, что было ранее обработано в желудке. При этом, клянусь Зевсом, не желудок изменяет это ради печени, но так происходит, поскольку невозможно, чтобы два тела, функционирующие в одном направлении, не влияли взаимно друг на друга. Это было показано нами в упомянутом сочинении, как и то, что более сильное побеждает и изменяет более слабое.

6.8.18. Итак, как то, что выделяется желудком, превращается в субстанцию, подходящую для печени, так и остаток, выделяемый печенью, становится подходящим для органов, расположенных после печени. Итак, не печень изменяет пищу ради этих органов, но это происходит так, как я сказал. Вещество, переделываясь и меняясь в печени, становится более подходящим для органов, расположенных после печени.

6.8.19. Ведь как она посредством вен всасывает из желудка и кишок пищу, таким же образом органы, которые расположены после нее, посредством других вен всасывают переработанное в себя, и затем так же делают другие, и это происходит, пока пища не достигнет всех органов живого существа. При этом каждый орган переваривает и подготавливает пищу для следующего органа в этой цепочке.

6.8.20. Таким же образом и печень уподобляет себе сок, получаемый из желудка, иначе говоря, уподобляет его своей плоти – той материи, которую некоторые врачи называют паренхимой.

6.8.21. Ведь каждый из органов живого существа, состоящий из других, более простых частей, имеет некую материю, отличающуюся от материи любой другой части живого существа.

6.8.22. Таким образом, своеобразие материи желудка отличает его от всех других частей тела; то же касается и селезенки, и головного мозга, и нервов, и языка, и глаз, и мочевого пузыря, и матки.

6.8.23. Итак, артерии, и нервы, и вены врастают в органы, выполняя одну и ту же функцию по всему телу. То же касается мембран и сухожилий, растущих через некоторые из них. Помимо них, каждая часть тела имеет характерные для нее свойства, поэтому каждое обретает функцию, отличающуюся от других.

6.8.24. Если же форма общая, то и функция по необходимости будет общей, ведь не меняется функция вен, артерий или нервов в разных местах тела. Но, если ты видишь артерию – не важно, в головном мозге или в пятке, – ты можешь смело приписывать ей общую для всех артерий функцию; то же относится и к нерву, и к вене, и к кости, и к хрящу, и к оболочке, и к сухожилию, и к жиру: видовое своеобразие каждой сущности определяется ее особой функцией.

6.8.25. Ведь ты не найдешь иного тела, имеющего ту же сущность, что и у легких или головного мозга, и нет никакого другого органа, имеющего такое же по сущности тело, как у сердца, или у почек, или у селезенки. Каждый из этих органов отличается от всех остальных, поэтому и функция, при разных сущностях, у всех этих органов разная. Это относится к любому случаю, когда та или иная плоть сильно отличается от всякой другой плоти.

6.8.26. Нет нужды и говорить в отношении глаза, что его хрусталик имеет исключительное своеобразие и не сходен ни с каким другим органом, а потому и функция его ни на что не похожа.

6.8.27. Итак, ничего удивительного нет в том, что особое тело печени приобрело и функцию согласно своей природе. Ведь она в высшей степени красна, как кровь, и отличается от нее только тем, что является более плотной.

6.8.28. Сгущение крови происходит под воздействием окружающего воздуха, который гасит в ней теплоту, делая черной вследствие охлаждения. В печени это происходит иначе – посредством естественного тепла, которое упорядочивает кровь, а не портит ее.

6.8.29. Изменяется кровь двумя способами: становится сгустком или плотью печени. Преобразование в сгусток есть путь к порче, а превращение в плоть печени – осуществление естественной функции: нет ничего более похожего на кровь, чем ткань печени.

6.8.30. Неправы и те, кто говорит, что кровь, налитая в теплую воду, густеет и становится похожей на свежую, только что сформировавшуюся плоть. Скорее соразмерность естественного тепла дает ей надлежащий вид и образ.