Тайяна. Влюбиться в небо

Лес – это ведь живое существо. Те, кто в нем живет, понимают это особенно отчетливо. И деревья, трава, кусты – его часть. Тоже живая, дышащая, мыслящая…

А двое живущих всегда могут столковаться. Так или иначе.

Яна готова была договариваться с садом, но во имя всего самого святого – уборка?!

Уборка – разновидность пытки.

Нархи-ро неплохо готовила, могла шить и при необходимости вязать, хотя ей это и не нравилось. Но убираться?

О-ох…

Не дано. Под угрозой смерти Яна могла попробовать прибраться, но получалось отвратительно. Даже в своей комнате она находила одну и ту же вещь в трех разных местах, которые вовсе для нее не подходили. Вот бывают такие счастливые женщины – они еще в комнату не вошли, а там уже занавески погладились, цветы расправились и всякие уютные мелочи стоят.

А бывают и такие, как Яна.

В принципе, даже если по ее дому змеи начнут ползать, она и ухом не поведет. Лишь бы на книги не покушались.

Ужас?

А ничего ужасного, как есть – так и есть. Тяжелое наследство рода Риккэр, в котором имелись книгочеи, архивариусы и знатоки языков, но не замечено ни одного уборщика. Не дано.

Для Яны уют там, где много книг. А вот для всех остальных…

По счастью, она это понимала, а потому, когда Гарт предложил помощь…

– Нужен кто-то, кто поможет мне.

– Яна, говори честно!

Рошер был полностью в курсе проблем нархи-ро:

– Гарт, нужен кто-то, кто отскребет дом сейчас и не даст зарасти грязью потом. Потому что наша подруга протрет стол и стул, а потом сядет, зачитается и обо всем забудет.

Яна скорчила рожу, хотя нарисованная Рошером картина была идеально близка к действительности.

Гарт задумался.

– Ну, отскрести дом – это я могу и своих служанок послать.

– Вот еще!

– Заплатишь сверхурочные. – Лойрио знал, что гордость не позволит нархи-ро принять помощь просто так. – И служанкам приработок, и тебе польза. А я им на этот день дам выходной. Авось не умру голодный и холодный.

– Спасибо.

– А поддерживать чистоту… Приглядись к ним. Договоришься – так одна будет к тебе приходить раз в десятинку. Наведет порядок да уйдет. Стирать белье можно у прачек, готовить…

– Я умею.

– Правда?

– И даже угощу вас на новоселье. Обещаю.

– По рецептам нархи-ро?

– Если захотите.

Естественно, мужчины захотели.

И старый дом ожил. Взорвался шумом голосов, девятым валом пыли, взмахнул крыльями отчищаемых окон и запел открываемыми дверями.

При уборке присутствовал и Славерус. А вдруг? Есть же памятные вещи, с которыми расставаться не хотелось! Просто не все можно собрать и унести сразу, а бросать – тоже неправильно. И никто не распознает ценности такой вещи, кроме ее хозяина… А тот поднимет старую игрушку, прижмет к щеке и вспомнит, как светились детские глаза, когда принес ее домой. Некоторые вещи могут хранить моменты нашего счастья и возвращать, если понадобится.

Яна не наблюдала за уборкой, все равно не заметит огрехов. А вот покопаться в саду – это запросто.

Она нашла там мяту, базилик, укроп, красную смородину и шиповник. Правда, задушенные сорной травой и забитые крапивой. Но они были. И Яна взялась расчищать, разговаривать, объяснять, что хозяев долго не было, а теперь вот они вернулись – и все будет хорошо.

Растения прислушивались и тянулись к свету.

Параллельно Яна уговаривала крапиву поменять место обитания, а найденный можжевельник – переселиться поближе к забору. Отродясь нархи-ро не нужны изгороди, сколоченные из мертвого дерева! Да поставь кто-то в Лесу такое извращение – его бы к жрецам отвели! А тут – стоит, хоть и покосился.

Нет уж…

У нее будет естественный забор, из жгучего и колючего. И если кто-то думает, что это не преграда – очень зря. Главное, чтобы растения поняли, что нархи-ро от них нужно.

А они поймут, обязательно поймут.

Одного дня, шести служанок с ведрами и щетками и громадного количества едкого щелока хватило, чтобы отчистить домик до блеска. А на следующий день Яна взяла вещи и переехала окончательно.

И принялась закупаться для праздничного обеда или ужина.

* * *

– Лойрио, к вам лайри Риккэр.

Ланист даже чуть удивился. По его представлениям, нархи-ро стоило бы помариновать еще денька два. Неужели соскучилась?

Ан нет.

Стоящая внизу Яна ничем не напоминала грустную и тоскливую. Скука? Кажется, она и слова-то такого не вспоминала.

– Ланист, я рада тебя видеть!

– Яна, ты словно солнышко озаряешь мой дом своим присутствием!

– Льстец, – нархи-ро улыбнулась.

В теории она знала все эти приемы, но так то – в теории! А на практике, столкнувшись с опытным ловеласом, – многие ли вспомнят про осторожность?